Неожиданно Энн воскликнула:
– А теперь вы! – Она подала Джону чашку и спросила: – Вчера вы быстро уснули после моего ухода?
– Почти сразу.
– И не слышали, как я опять спустилась?
– Нет. А вы спускались?
– Да, за книгой. Вы, вероятно, не заметили, но в первый раз я ее забыла. «Тайфун» Конрада. Вам бы понравилось! Признайтесь, о чем вы сейчас думаете?
– О том, следует ли это читать, – соврал Джон. На самом деле он гадал, зачем она ему это сказала.
Дверь открылась, к ним заглянул Тейверли:
– Вот вы где, Энн! Вы идете? Меня послали за вами.
Энн послушно встала.
– Я пренебрегла своими обязанностями, – прошептала она. – Придется идти грызть орехи.
– Не хотите – не ходите, – разрешил Тейверли. – Я передам ваши извинения.
– Что вы им скажете?
– Разве навещать мистера Фосса не входит в ваши обязанности?
– Нет, я отношусь к этому по-иному, – возразила она. – Лучше я пойду.
– Я говорил вам, Фосс, что вы ей нравитесь! – улыбнулся Тейверли.
– А я вам говорил, что она нравится мне, – отозвался Джон.
– Давайте без сантиментов! – попросила Энн. – Только этого не хватало!
И она поспешила к двери. Тейверли, следуя за ней, уже не улыбался.
Глава XXVIЭрншоу шокирован
Сэр Джеймс Эрншоу вместе с другими хотел покинуть столовую, но выходивших в холл мужчин встретил инспектор. Увидев баронета, он преградил ему дорогу.
– Надо поговорить, сэр, – произнес он.
– Как вам будет угодно, – ответил Эрншоу и вернулся в столовую. Войдя следом за ним, Кендалл прикрыл дверь.
– Выкладывайте, чем вас запугивал Чейтер?
– Что?
– Боюсь, мы больше не можем ходить вокруг да около, сэр. Чейтер был шантажистом. Однажды он отбыл за это тюремный срок. Мне также известно, что Чейтер оказался здесь, получив приглашение вашими стараниями…
– Это я вам уже объяснял.
– Но есть и иное объяснение. У миссис Чейтер имелись причины подозревать вас или опасаться. Я знаю, зачем она вооружилась ножом. Без четверти шесть ваша дверь была заперта?
– Да, – подтвердил Эрншоу с удивленным видом.
– По какой причине?
– Я всегда запираюсь, когда хочу отдохнуть, – привычка.
– Если бы вы в тот раз изменили этой привычке, то сейчас я, наверное, расследовал бы ваше убийство вместе с остальными. Она подходила к вашей двери.
От неожиданности Эрншоу сел:
– Но… Почему?
– Когда вы поднялись к себе, чтобы переодеться… часов в пять, верно?
– Да, примерно в то время.
– Миссис Чейтер поднялась перед вами, после неприятной сцены внизу.
– Правильно, так и было.
– Вам это известно?
– Я видел, как она ушла. За ней двинулась леди Эйвлинг. Вернувшись, она сообщила, что миссис Чейтер заперлась в своей комнате.
– Ее комната на третьем этаже, а ваша на втором?
– Да.
– Она опять спустилась? – Эрншоу медлил с ответом, и Кендалл резко добавил: – Или ждала вас на лестнице? Она к вам обратилась? Учтите, сэр Джеймс, теперь мне известно гораздо больше, чем полтора часа назад, и ваши следующие слова станут лишь подкреплением доказательств.
– Благодарю за предостережение, – промолвил Эрншоу. – Но я хотел бы узнать кое-что еще. Это предостережение официальное? Если да, то вы не произнесли необходимых слов. Я арестован?
– Разумеется, нет, сэр.
– Значит, под подозрением?
– У миссис Чейтер.
– А у вас?
– Это будет зависеть от результата разговора и от вашего поведения, сэр. Всякое беспочвенное подозрение всегда опровергается полной откровенностью, даже если порой она болезненна. Могу добавить, что вы не единственный, для кого мир без Чейтера будет более счастливым местом.
– Да, признаюсь, это стало для меня облегчением, – пробормотал Эрншоу. – Но почему вы теперь так уверены в подозрениях миссис Чейтер?
– Я нашел ее, – тихо ответил Кендалл.
– Вот оно что!
– Но мне требуется ваша версия событий, сэр, поэтому прошу подробно рассказать, что произошло, когда миссис Чейтер заговорила с вами на лестнице, – если признаете, что так оно и было.
Эрншоу потянулся к бутылке портвейна и налил себе рюмку.
– Выпьете? – предложил он.
Инспектор покачал головой. Эрншоу понюхал портвейн, расплылся в блаженной улыбке и начал:
– Миссис Чейтер действительно обратилась ко мне, но я позволю усомниться, что данный факт может считаться признанием. Она находилась в чрезвычайно возбужденном состоянии, на грани истерики. Это у нее почти хроническое, но сейчас явное обострение. На тот момент о смерти ее мужа еще не сообщили – во всяком случае, ей: она знала лишь, что лошадь вернулась без него. Обвинила меня в том, что из-за меня произошло несчастье. Естественно, я рассердился…
– Вы высказали раздражение?
– Причем в непарламентских выражениях!
– Нельзя ли точнее?
– Повторить свои слова я не смогу. Я устал, все это стало для меня неожиданностью. Естественно, мне не хотелось, чтобы кто-либо застал нас в разгар ссоры. – Эрншоу сделал паузу. – Думаю, я посоветовал ей немедленно вернуться в свою комнату, иначе…
– Иначе что?
– Я вызову полицию.
– Это ее встревожило? Миссис Чейтер могла расценить это как угрозу?
– Поймите, инспектор, как все это ни мерзко, я не оправдываю свой гнев. Но если бы вы видели миссис Чейтер в тот момент, да еще знали бы ее так же хорошо, как я…
– Я думал, что прежде вы никогда ее не видели, – заметил Кендалл. – Знали только мужа… – Услышав эти слова Кендалла, Эрншоу нахмурился. – Или за считаные часы поняли, что она собой представляет?
– Чтобы это понять, не требовалось много времени!
– Пока опустим это. Вы хотели объяснить, почему миссис Чейтер могла расценить ваши слова как угрозу.
– Наверное, я поступил глупо. Она продолжала обвинять меня, и тогда я сказал ей, что если с ее мужем действительно случилась беда, то она с тем же успехом может винить в этом саму себя.
– Почему?
– Они постоянно ругались. Уверен, миссис Чейтер ненавидела мужа.
Кендалл кивнул.
– Услышав о вызове полиции, она пошла с ножом в вашу комнату. Это означает одно из двух: во-первых, желание отомстить вам за вызов полиции…
– Я не вызывал полицию!
– Нет, но она могла так подумать. Во-вторых, ее могла обуревать жажда отомстить вам за гибель своего мужа. Я всего лишь предполагаю возможные мотивы на основании ее мыслей, а не фактов. Но почему миссис Чейтер так быстро сочла виноватым вас? Давайте поговорим об этом.
Эрншоу пожал плечами, вспомнил про портвейн и сделал еще глоток.
– Смотрите, инспектор, – вдруг промолвил он, – я не кладу себе в рюмку таблетку, чтобы со всем покончить.
– Зачем бы вы стали это делать?
– У меня нет ни малейшего намерения уходить из жизни! Но если бы я убил Чейтера, то момент был бы подходящим. Миссис Чейтер видела, как я уехал с ее мужем.
– И вместе с вами отбыли Тейверли и мисс Эйвлинг. Итак, четверо.
– Да.
– Значит, она могла руководствоваться другими причинами. А теперь, сэр Джеймс, вернемся к самому началу нашего разговора. Я повторю свой первый вопрос: чем Чейтер запугивал вас? Что принудило вас добиться для него приглашения – способа разжиться новыми жертвами? Ваша лучшая защита – правда, тем более что ее может раскрыть кто-нибудь еще, если станете отмалчиваться.
– Уж не вы ли? – В глазах Эрншоу мелькнуло отчаяние. – Проклятие! Кажется, у меня нет выхода. – Он покосился на дверь. – Ладно… Я не знаю, что вам наплела миссис Чейтер. Она могла приукрасить. Но я выложу факты. Настоящая фамилия Чейтера – Ролингс.
– Потом он стал Грином, – напомнил Кендалл. – Когда отец выпроводил его из семейного дела.
– Так вы знаете?
– Вскоре мы поймали его на шантаже.
– Это объясняет короткое исчезновение Чейтера. Вам известно, кто занял место в отцовском деле?
– Рассказчик здесь – вы, сэр.
– После смерти отца он вернулся – завещания не было, поэтому все досталось ему – и снова взялся за шантаж.
– Стал шантажировать вас?
– Да, но сначала забрал все деньги. Среди отцовских бумаг Чейтер нашел – и сохранил – некое письмо и поддельный чек. Я к тому времени уже занялся другим – политической карьерой, поэтому мне это сильно мешало.
– Представляю!
– Чейтер тревожил меня лишь изредка, – продолжил Эрншоу. – У его были другие заботы. Но у кривой дорожки нет конца. Один раз передышка затянулась на три-четыре года, и я уже решил, что Чейтер окончательно оставил меня в покое. И тут он снова появляется – под новой фамилией и с женой – и заводит разговор про то, что супружество дорого обходится!
– Его отец знал о вашем подлоге? – спросил Кендалл.
– Да, – кивнул Эрншоу. – Он сам вывел меня на чистую воду и заставил написать то самое признательное письмо. Хранил письмо, пока я полностью с ним не расплатился. Иначе привлек бы меня к суду. Потом он скоропостижно скончался, и его сынок получил вдесятеро больше моего первоначального долга.
– Чейтер требовал не только денег, но и услуг?
– Это приглашение стало первой услугой. Если бы я ему отказал, то моим политическим, а также кое-каким личным перспективам пришел бы конец. – Он пожал плечами. – Что ж, теперь надо мной властны вы, а не он. Если только мне удастся заткнуть рот миссис Чейтер…
Эрншоу пожалел о своих словах, не успев договорить. При сложившихся обстоятельствах это прозвучало вопреки его намерению зловеще, и инспектор впился в него безжалостным взглядом.
– Но рот ее мужу заткнул не я, – заявил Эрншоу.
– От миссис Чейтер вам этого уже не добиться. Я нашел ее под горкой, рядом с разбитым велосипедом.
Сначала Эрншоу удивился, потом залился краской.
– Не хотите же вы сказать…
– Она мертва. Простите, сэр, но мой долг – добывать информацию, и если это не получается с первого раза, то я перестаю миндальничать при выборе метода. – Инспектор вскинул голову, услышав стук в дверь. – Да? Войдите.