— А где у вас уборная-то? — этот вопрос был актуален вот уже часа два как, терпеть еще, конечно, было можно, но определенный дискомфорт уже чувствовался.
— Так ты же только что оттуда, — муж кивнул в сторону комнаты с краной. — Не разобралась?
Я неопределенно пожала плечами. Не то чтобы совсем не разобралась, но отхожей ямы там точно не наблюдалось.
— Пойдем, покажу… Да не за руки хватай, плечо подставь… Вот так.
Очень медленно мы доползли до комнаты с краной. Я открыла дверь, и муж тут же снова начал принюхиваться.
— С канализацией, что ли, что-то… — непонятно пробормотал он, шагнув внутрь, а затем снова затрясся, глядя на вазу с цветами.
— Ой-й-й-е… — уже знакомо простонал Рэйху, а я закатила глаза.
— Уйди от греха, а то я точно сдохну, — обидно всхлипнул он, выталкивая меня вон. Я немного потопталась под дверью, не зная, что сказать и куда пойти, а когда в уборной сначала послышался шум воды, а вслед за ним невнятная ругань и вполне разборчивое:
— Йитит твою, Эстэри! Я тебя выдеру за вредительство! — я решила, что нечего мне здесь околачиваться, когда у меня свои комнаты есть, и выскочила из спальни, намереваясь найти Роя или кого-нибудь из слуг.
— Хозяйка? — старший раб Двора Куули сидел на полу сразу за порогом мужниной спальни и, увидев меня, тут же вскочил и почтительно склонился. Причем, вот же странное дело, склонился-то он почтительно, но смотрел на меня при этом самым что ни на есть укоризненным взглядом.
— Что? — буркнула я, хмурясь. Если и этот надо мной смеяться станет, то я не знаю, что с ними со всеми сделаю. — Ну, что молчишь? Я же вижу, что сказать что-то хочешь.
— Вы бы сами тяжелое-то не поднимали… — проворчал Рой-а и неодобрительно покачал головой, пристально рассматривая мое вконец испорченное и совершенно мокрое платье. — И переодеться бы вам, а то простудитесь же…
Про то, откуда раб знает о тяжелом, я спрашивать не стала, памятуя, что ему по статусу положено чувствовать мои проблемы, страхи и желания. Кстати, о желаниях!
— Послушай, Рой, а где тут у вас… ну, то есть у нас…
— Я покажу, — понятливо кивнул. — Сюда прошу.
Мы вошли в соседнюю со спальней мужа комнату, и я с интересом огляделась по сторонам. В этой комнате было больше окон, а соответственно, больше воздуха и света. Впрочем, сейчас я бы любому помещению порадовалась, в котором не воняло бы рыбой и… как там Рэйху сказал? Цедрой? Надо будет у него спросить, что это такое.
А еще эта комната совершенно точно была женской. И я так решила не только потому, что здесь до блеска отполированным боком подпирала стену трехногая кембала[21], такая же, как в батюшкиной гостиной и, надо сказать, она мне и там успела изрядно надоесть. Нет, не из-за кембалы я решила, что комната женская, а из-за общей атмосферы. Здесь воздух был теплее и мягче, что ли. Цветы на подоконниках, новехонький зеркальный столик — умереть не встать, даже лучше, чем в спальне у Нийны — секретер, уютный уголок для рукоделия, атласная ширма и манекен — настоящий! — стало быть, чтобы я могла сама себе платья на свой вкус перешивать.
— Хозяйка, вам сюда, — окликнул меня Рой и, надо сказать, вовремя, я уже чуть было от восторга не сделала все свои дела прямо там, посреди спальни.
— Это ведь моя комната? — боясь услышать разочаровывающий отказ, спросила я у Роя, но тот лишь кивнул и улыбнулся, когда я, не выдержав, радостно взвизгнула и подпрыгнула на месте.
Святая вода! Моя собственная комната! Кровать, которую не надо делить с младшими сестрами! И уборная, судя по тому, что раб сделал приглашающий жест в сторону одной из двух внутренних дверей, тоже собственная. Нет, я точно умру от счастья!
Влетев в нужную мне комнату, я расстроенно огляделась по сторонам. Серебряная крана, зеркало во всю стену, лохань, две полки, плотно заставленные соблазнительными пузатыми склянками, стеклянная миска в стене — правда, другой совершенно формы и не вонючая — и все та же странная ваза, намертво привинченная к полу.
— А где?.. — я с несчастным видом оглянулась на Рoя.
— Прямо тут, — невозмутимо ответил он. — Вот сюда, если позволите.
Широким жестом он указал на ту самую вазу, а я чуть сознание от ужаса не потеряла, представив, что я вот в эту вот красоту должна буду сделать.
— Вот эту пуговку серебристую потом нажмете, как… все дела закончите. Вам ванну наполнить? Девушку из служанок прислать?
Я подумала, что, наверное, надо бы смутиться, но потом решила, что со смущением можно и подождать, отказалась от ванны и девушки и выставила Роя вон, вдруг вспомнив, что Рэйху не хотел к ликвидации последствий нашей бурной брачной ночи посторонних привлекать, а потому мне не мешало бы вернуться в спальню мужа.
Сделав все свои дела и ополоснув руки водой из краны, я выбежала из уборной и рванула на выход, но тут мне преградили дорогу.
— Ну, что опять? — возмутилась я. — Меня Куули-на ждет.
Рой прикрыл глаза на миг, словно прислушивался к чему-то, а потом покачал головой:
— Нет, хозяин пока еще занят. А вы заболеете, если не переоденетесь. Если позволите, хозяйка, я вам кое-что сухое приготовил.
Я вздохнула. Платье неприятно липло к коже и его в самом деле хотелось снять как можно скорее.
— Ладно, — наконец решилась я, рассматривая простую домашнюю пару, что Рой мне приготовил: робу с коротким рукавом и пуговицами спереди и юбку до середины икры. Все совершенно новое из мягкой, приятной на ощупь ткани. — За дверью подожди.
Переодевшись, я пожалела о том, что не знаю, где мои чимы, они бы здорово смотрелись с этим костюмом. Но не успела я толком об этом подумать, как дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы в нее пролезла мужская рука.
— Под кроватью, — спокойным голосом сообщил Рой, ткнув указательным пальцем в сторону спального места, занимавшего изрядную часть комнаты, а я закатила глаза. Интересно, я когда-нибудь к этому привыкну? Все-таки знать о том, что в твоих мыслях постоянно кто-то копается…
— Я могу не слушать, — тут же отозвался старший раб. — Но тогда мне будет сложнее угадывать, чего вы хотите.
Я улыбнулась, найдя под кроватью свои любимые чимы и, обувшись, выскочила в коридор.
— Ну и пусть, — беззаботно тряхнула головой я. — Не надо угадывать, Рой. Если мне будет что-то нужно, сама попрошу. Договорились?
— Вам стоит только приказать, — раб неуверенно кивнул головой, было видно, что моя просьба — пока еще не приказ — ему не пришлась по вкусу, но и отказать он мне не мог. — Вас хозяин зовет. Хотите, чтобы я пошел с вами?
— Нет! — воскликнула я. — Я сама… Мы сами.
И добавила торопливо:
— Обещаю, никаких тяжестей! — а после этого проскользнула в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.
Муж бросил в мою сторону недовольный взгляд, и на мгновение все внутри меня сжалось: а что если рано я обрадовалась? Что если показалось только на миг, что ничего страшнее ругательств и добродушных насмешек мне в этом доме не грозит, а та комната, в которой я только что была, вовсе не для меня приготовлена…
— Ну, что, вредительница, успела переодеться?
Я кивнула, опасливо поглядывая на старика. Он сидел за массивным письменным столом, который, пожалуй, был единственным местом в этой спальне, которое не успела затронуть моя кипучая деятельность.
— Иди сюда.
— Куули-на? — я несмело подошла, не отводя глаз от морщинистых рук, что сейчас спокойно лежали поверх каких-то бумаг.
— Сядь куда-нибудь и не дрожи. Ничего я тебе не сделаю. Тем более, что все, что ты испортила, удалось починить без проблем…
Уф… Я выдохнула и едва не рассмеялась от облегчения. Все-таки, что ни говори, а слова Рэйху о том, что он готов меня выпороть за вредительство, не давали мне дышать полной грудью.
Присесть я решила на край стола, потому что единственное кресло в спальне занял мой муж, а садиться на кровать мне было как-то боязно.
— От простыни, пока ты переодеваться бегала, я избавился, — сообщил Рэйху, соединив перед грудью кончики пальцев в подобие какого-то домика.
— Да? — я виновато улыбнулась.
— Да. Подчистил немного и над Двором велел повесить. Уж прости, не смог отказать себе в такой малости, как позлить перед смертью ублюдочного племянничка. Он-то уже успел все закрома мои не только пересчитать, но и под свою руку примерить, а тут такая незадача…
Моя улыбка стала радостнее и шире. Бдо-са-Куули мне и самой не очень нравился, скользкий тип, неприятный.
— Комнату видела свою уже? Понравилось?
— Куули-на…
— Рэйху, — поморщившись, перебил меня муж.
— Рэйху, — послушно повторила я. — Я… у меня слов нет. Это что же, все мне? Одной? Боги…
— Хорошо, что понравилось, — старик довольно зажмурился.
— Только…
— Да?
— А можно я на кембале играть не буду. У меня на кембале, знаете…
— Нельзя, — он категорично рубанул рукой по воздуху. — И на кембале будешь играть, я уже учителя нанял. И заниматься со мной будешь каждый день. История, география, экономика, математика…
Я загрустила и скривилась. Опять заниматься? Да когда это закончится уже? Дома — учись, в Храме — учись, замуж вышла — и опять, что ли?
— И не кривись, балбеска, — старик закашлялся — именно закашлялся, не рассмеялся, — потянулся к стоявшему на краю стола графину и попытался налить из него какой-то резко пахнущей жидкости, да только расплескал больше. Я подскочила, чтобы помочь, и Рэйху, выпив лекарство, благодарно похлопал меня по руке, а потом откинулся на спинку кресла и, посидев пару минут с закрытыми глазами, продолжил:
— Тебе учиться надо, детка. Мне лекари и маги больше трех лет жизни не дают. И нам с тобой, Эстэри, за эти три года надо успеть больше, чем иные за тридцать три успевают… Я ведь не хотел тебя брать, знаешь? А потом посмотрел, думаю, почему бы и нет. Девка хорошая, хоть и бестолковая, живая. Огонь вон горит такой, что глазам больно, — я обиженно надула губы и заправила за уши выбившиеся из прически пряди. Огонь ему, видите ли, горит. Могу и платок надеть. Или джу, чтоб так больно не было. — Пропадешь ведь… А у меня все равно никого не осталось. Вот и взял. А раз взял — надо до ума довести. Тебе ж после меня на хозяйство становиться. Одной.