Если бы я была дома, взяла бы Космоса и отправилась на долгую прогулку в полях вдоль ручья. Эти прогулки всегда помогали мне обрести ясность мысли и посмотреть свежим взглядом на то, что меня беспокоило. Мне было необходимо пройтись. Я обратилась к вознице:
– Вы сейчас возвращаетесь на конюшню?
– Бенжамен! – позвала я, заглянув в пустой сарай. – Космос!
Дворцовая конюшня была огромной, длинной и узкой. Здесь содержались десятки лошадей и несколько пони, идеально подходящих по размеру для Юфемии. Каждая лошадь была безупречна, с гладкой блестящей шерстью. Ослепительно-черной. Ни одного светлого пятнышка.
Я услышала знакомый стук когтей по каменному полу и обернулась. Мой пес мчался ко мне со всех ног. Бенжамен, младший конюх, бежал следом, безуспешно пытаясь догнать.
– Ни дня не можете выдержать, чтобы не увидеться с этой зверюгой, да, госпожа? – сказал он вместо приветствия.
– Он хорошо себя вел?
Я опустилась на колени и принялась чесать Космоса за ухом. Он крутился, повизгивал и так звонко лаял от радости, что одна из лошадей испуганно фыркнула.
– Да, очень. Он только с виду большой и страшный, а так-то он душка, да, пес?
– Спасибо, что позаботился о нем. День сегодня был… – Я помедлила, вспоминая сегодняшние события. Казалось, прошло не меньше недели с тех пор, как я проснулась под пристальным мертвым взглядом Кирона. – День был долгим.
– Знаю, – сказал Бенжамен. На вид ему было около двенадцати лет, и он напоминал Космоса, когда тот был щенком: несуразный, нескладный, с лапами и ушами, слишком большими для его щенячьей комплекции. – Вам уже лучше?
– Ты знаешь, что мне было плохо? – удивилась я.
Он кивнул:
– Тетя Сильвия служит горничной в королевский покоях. За обедом она пересказывает нам самые интересные сплетни. Кроме того, – добавил он, улыбнувшись, – как вы думаете, кто запрягал лошадей, когда вас увозили в храм?
Я рассмеялась:
– Ты наверняка знаешь все дворцовые тайны.
– Так и есть, – подтвердил он, гордо выпятив грудь.
– Бенжамен… – медленно проговорила я. Внезапно мне в голову пришла мысль, и я решила ее проверить. – Тебе известно, зачем меня привезли во дворец?
– Нет, – ответил он. – Но догадаться нетрудно. Вы же врачея, да? Значит, кто-то из королевской семьи заболел.
– Кто-то из королевской семьи, – эхом отозвалась я.
– Ну, для нашего брата никто не станет вызывать лекарей издалека. У Делии вся семья заболела тремором, и их никто и не думал лечить. Их просто заперли в комнатах.
У меня глаза полезли на лоб:
– Вся семья заболела? Здесь, при дворе?
Я не верила своей удаче. Сегодня я смогу навестить их и найти лекарство. К завтрашнему утру мне уже будет известно, как лечить тремор. Король разошлет по всему королевству самых быстрых гонцов, и люди начнут поправляться. Эпидемия закончится, тысячи жизней окажутся спасены, и тогда я смогу с чистой совестью убить короля.
Я резко поднялась, и Космос заскулил, требуя внимания.
– Извини, малыш. Мне надо идти. Встретиться с новыми друзьями.
Бенжамен широко распахнул глаза:
– Ой, нет, госпожа. Вы неправильно поняли… Их больше нет. Клотье умерли от тремора. Их давно похоронили. – Он поморщился. – Вернее, сожгли. Никто не знает, что делать с телами, когда они покрываются черной коркой.
У меня будто земля ушла из-под ног. Мои надежды рассыпались как карточный домик.
– Они мертвы?
– Все, кроме Делии. Но ее нет во дворце. Когда ей стало лучше, ее отправили к тете.
– Здесь, в городе? – с надеждой спросила я, уже зная ответ. Я почти слышала хохот Раздора.
– Нет. – Бенжамен задумчиво сморщил лоб. – Кажется, где-то на юге. Она была рада уехать.
Я вздохнула, чувствуя себя опустошенной.
– После стольких потерь это неудивительно.
Он качнул головой, не соглашаясь, но и не возражая.
– И подальше от гнева принцессы.
– От гнева принцессы?
– Делия была горничной принцессы Беллатрисы. В тот день, когда она заболела, и у нее началась дрожь, и… ну вы понимаете… – Он задергался, изображая судороги, которые я наблюдала у короля Марниже. – Она помогала принцессе переодеться к завтраку и, наверное, уронила флакон с… Как оно называется? Такая специальная вода, которой брызгаются знатные дамы, чтобы хорошо пахнуть.
– Духи, – подсказала я.
Он пожал плечами:
– В общем, она уронила флакон, он упал и разбился. Принцесса очень разозлилась, страшное дело. Сказала, что вычтет из жалованья Делии плату за пять недель. Но потом Клотье заперли в комнатах, так что они не работали, а теперь… – Он горестно замолчал, словно потеря денег была страшнее гибели целой семьи.
Что-то в его рассказе меня зацепило, и я решила расспросить подробнее:
– Ты уверен, что Делия была больна?
– В то утро за завтраком она сильно дрожала.
– Но потом она выздоровела.
Бенжамен кивнул, а я прикусила губу, чувствуя, что нашла ответ.
– Она выздоровела… после того, как облилась духами… – У меня зачесались руки, требуя немедленно приступить к действиям. – Кажется, мне нужно срочно увидеться с принцессой.
Глава 35
ПРЕЖДЕ ЧЕМ ИДТИ к принцессе Беллатрисе, я заглянула к себе в комнату. Убедилась, что призраки заперты в шкафу, и добавила щедрую горсть соли к линии на полу. Соль я взяла из большой миски, которую нашла на столе. Видимо, ее принесли по распоряжению Алоизия.
Дверь в покои принцессы была приоткрыта, но я постучала и дождалась ответа. Изнутри послышался тихий рассеянный оклик, и я вошла, с восхищением глядя на высокий потолок, на обитые атласом кресла, изящную позолоченную мебель и многочисленные предметы искусства.
Из дальнего угла комнаты, где принцесса сидела перед большим зеркалом за туалетным столиком, донесся раздраженный вздох. Весь стол был заполнен баночками с помадой и пудрой, кисточками и пуховками, лентами и заколками и бессчетным количеством флаконов с духами.
Принцесса была в переливчатом бальном платье, мерцающем на свету, с такими пышными юбками, что они ниспадали с ручек кресла и струились по полу. Она напоминала букет соцветий душистого лука. Колючие всплески сиреневого и малинового цветов.
– Феми, я уже прочитала тебе перед сном семь сказок. Мне нужно подготовиться к… – Беллатриса, умолкла, увидев меня в зеркале. – А, это ты.
– Принцесса. – Я, как положено, сделала реверанс.
– Что тебе нужно?
– Я надеялась, что смогу задать несколько вопросов. – Я сделала неуверенный шаг к креслам-бержерам у мраморного камина и с любопытством отметила, что никто не пришел зажечь вечерний огонь для принцессы.
Беллатриса заметила, куда я смотрю, и вздохнула:
– Что ж, спрашивай, если надо. Только быстро. Я скоро ухожу.
Она отвернулась к зеркалу, и я увидела, что спина ее платья абсолютно прозрачна: тончайшая сетка телесного цвета с рядом крохотных пуговок, обшитых кремовым шелком.
– В такой поздний час?
Мой взгляд метнулся к высоким окнам. Снаружи уже стемнело.
Беллатриса застыла, не успев растереть на губах алую помаду. Красное пятнышко на кончике ее мизинца напоминало кровь.
– Это и есть твой вопрос?
– Нет! Я хотела узнать… Я хотела спросить о…
Принцесса закончила красить губы и усмехнулась, глядя на себя в зеркало:
– Почему ты нервничаешь? Неужели так сильно меня боишься?
– Немного, – призналась я, сложив руки на животе.
Ее смех был изящным и тонким, как дутое стекло.
– Может, тебя упокоит, если я скажу, что меня восхищает твоя честность? – Беллатриса невесело усмехнулась. – Редкое качество при дворе.
Я чуть не рассмеялась.
– Да, я уже поняла… Я хотела спросить об одной вашей горничной. О Делии.
Принцесса поморщилась:
– А что с ней? Надеюсь, она не вернулась во дворец? Я не хочу, чтобы она мне прислуживала. Завтра же поговорю с Алоизием…
– Нет, – поспешно проговорила я. – Она не вернулась. А что… что с ней не так?
Беллатриса взяла баночку с черной тушью и принялась подкрашивать и без того темные брови.
– Даже не знаю, с чего начать. Она лентяйка, – сказала она, не отрываясь от зеркала. – И неумеха. И самое главное, она воровка. – Принцесса поставила баночку на стол.
Я оглядела комнату. Повсюду лежали изящные безделушки, сверкающие и манящие, и, хотя воровать нехорошо, я понимала, почему юная служанка не устояла перед искушением.
– Каждый раз, когда эта бесстыдница входила в мои покои, у меня обязательно что-нибудь пропадало. В последний день ее работы она прикарманила флакон духов. Я поймала ее за руку и отобрала флакон. Это было ужасно. С ней случился припадок, она тряслась и кричала. Флакон упал и разбился. Духи забрызгали все вокруг. Пролились на мое лучшее платье. А запах… ты даже не представляешь. – Беллатриса поежилась, вынула из потайного ящика небольшую розовую фляжку и сделала глоток. – Я его чувствую и сейчас. А ты разве нет?
Я втянула носом воздух. И ощутила слабый сладкий аромат.
– Угостишься? – спросила принцесса, предлагая мне фляжку.
– Нет, спасибо. А эти духи из разбившегося флакона… они попали на Делию?
– Конечно. Мы обе промокли насквозь. И Аделаида тоже.
– Кто?
– Моя дорогая подруга Аделаида. – Беллатриса поморщилась. – Ну, подруга, наверное, сильно сказано. Скорее приятельница. Она придворная дама, а придворные – те еще подхалимы. Никогда не узнаешь их истинное лицо. И сама, в свою очередь, не показываешь им себя настоящую, – задумчиво проговорила она. – О чем это я? Ах да. Аделаида сегодня устраивает званый вечер. Куда меня, разумеется, пригласили. И я жутко опаздываю, – добавила она с нажимом.
– Вы заменили духи? – Я обвела взглядом ряды хрустальных флаконов.
– Конечно, нет. Те духи подарила мне мама. На мое шестнадцатилетие. Сейчас такие, наверное, больше не делают. – Она с тоской оглядела свою коллекцию. – Я и не помню, как они назывались. И мамы нет, некому подсказать. – Она сделала еще глоток из фляжки.