– Я не хотела. Клянусь. Я не нарочно. Было очень жарко во время казни… Юфемия хотела пить. Наверное, она нашла фляжку в моей сумке. Леопольд должен был выпить из этой фляжки. Я хотела, чтобы он заболел и ты потратила бы на него свою последнюю свечу. Но Юфемия выпила все. Я никогда бы не дала ей то питье. Кому угодно, но не Юфемии. Клянусь своей жизнью!
– Твоя жизнь не стоит ничего, – заметила я. – Твое слово ничто. Все, что ты говорила, было ложью. Почему мы должны верить тебе сейчас?
Я бросилась к Марго. Если до нее не мог добраться принц, значит, доберусь я. Но рука с длинными сильными пальцами схватила меня за лодыжку и удержала на месте.
– Я услышала достаточно.
Голос Благодати гулко разнесся по комнате, испугав нас.
На другой половине тела Разделенных богов очнулась богиня. Широко открыв рот, она напрягла мышцы, выходя из транса, в котором ее держал Раздор. Она сжала кулаки – пальцы стали похожи на длинные паучьи лапки, – вернула контроль и подняла с пола их общее тело. Я услышала, как хрустнули позвонки, когда она выпрямилась в полный рост.
Раздор уныло вздохнул:
– Вот и закончилось веселье.
– Веселье, – эхом отозвалась Благодать, потирая щеку. – Ты нашел себе тринадцатое дитя, братец?
Он пожал плечами:
– Возможно.
– И одарил ее благословением?
Раздор улыбнулся половиной рта. Богиня взглянула на Марго и вздрогнула:
– Я тебя помню. Всегда самая ревностная служительница. Отдай мне амулет.
Марго попыталась прикрыть ожерелье рукой, но Благодать сорвала с ее шеи цепочку и раздавила в кулаке бронзовую трубку.
– Отвратительно, – пробормотала она, отшвырнув в сторону смятый кусок металла.
Леопольд невесело рассмеялся:
– Это еще мягко сказано.
Он поднялся на ноги, но рука Раздора лежала на его плече, удерживая на месте. Принц смотрел на Марго с ледяной ненавистью:
– Ты за все мне заплатишь. За мою маму, за сестру. За каждую смерть, которую ты причинила в королевстве, будь то на поле сражения или в больничной палате. Ты не уйдешь безнаказанной.
Ее взгляд метался по комнате, высматривая, вычисляя. Даже сейчас Марго пыталась найти способ выжить, избежать наказания. Ее дерзость поражала.
– Вряд ли вы меня тронете, ваше высочество, – проговорила она. – Ваш отец меня обожает. Он доверяет мне. За три года, что я живу при дворе, я раскрыла его величеству немало секретов. Ваших секретов. И ваших сестер. Каждого из вельмож и советников. Я постоянно доказывала ему свою преданность. Он верит тому, что я говорю. Мне только нужно шепнуть ему на ухо, что это Хейзел отравила королеву, Хейзел наслала на него болезнь, Хейзел…
– Ты слышишь себя? – спросил Леопольд, прерывая поток ее слов. – Это абсурд. Хейзел тогда даже не было при дворе.
– Может быть. Но ей помогал тайный любовник… то есть вы, ваше высочество, – пробормотала она и торжествующе улыбнулась. – Король в это поверит, да, Леопольд? Вы вместе замышляли измену. Месяцами, годами. Время не имеет значения, я придумаю что-нибудь. Вас обоих казнят на рассвете, а я останусь здесь. По-прежнему буду дергать за ниточки. – Она обернулась к Раздору и чуть склонила голову. – Я все исправлю, владыка, клянусь!
Неожиданно Марго оказалась на другом конце комнаты и помчалась к потайному ходу. Леопольд бросился за ней, но Раздор удержал его.
Я умоляюще посмотрела на Благодать, надеясь на ее помощь. Но она лишь проводила задумчивым взглядом убежавшую лжепрорицательницу. Мои надежды рассыпались в прах.
Раздор никогда не будет наказан. Марго, возможно, и ответит за свои преступления, но это не отменит смертей, случившихся по ее вине. Не отменит хаоса, который она создала.
Я не знала, как буду жить дальше, если не исправлю своих ошибок. Ответ пришел будто молния с неба. Я прикоснулась к руке богини, привлекая ее внимание:
– Отправь меня в Междуместье.
– Что? – спросила она, с любопытством глядя на меня.
– Дай мне божественное зрение и отправь в Междуместье. Надо остановить это безумие. Я должна все исправить.
Благодать моргнула, обдумывая мои слова.
– Ты усмиришь хаос, который создали мой брат и его прислужница?
– Так, погодите… – начал Раздор.
– Насколько смогу, – быстро проговорила я, не давая ему продолжить. – Я не способна отменить смерти, которые случились, но могу предотвратить новые. Начну с того, что убью короля. Отправь меня в Междуместье, и я исполню веление черепа.
Благодать поджала губы, обдумывая услышанное с пугающей божественной неподвижностью.
– Ты, несомненно, дитя своего крестного, – пробормотала она и прижала большой палец к моему лбу, заряжая меня божественным зрением. – Сделай то, что должна, малышка смертная. – Она бросила многозначительный взгляд на Юфемию, метавшуюся на постели. – То, что должна.
Глава 55
Я УСЛЫШАЛА ШУМ ВОДОПАДА, низвергающегося со скал в Междуместье, и вспомнила, что надо зажмуриться, чтобы не сойти с ума от божественного зрения. Оставшись одна в темноте собственного сознания, я попыталась сориентироваться на слух. Хорошо, что грохот воды, отражавшийся эхом от каменных стен, безошибочно задавал направление.
– Ты сможешь, – прошептала я. – Убить короля и спаси королевство. Убить короля и спаси королевство.
Я медленно выдохнула и сделала первый слепой шаг вперед. К пещере Меррика.
– Убить…
– Хейзел, подожди!
Мне на плечо опустилась рука. Я испуганно вскрикнула и невольно открыла глаза.
– Что ты здесь делаешь? – в ужасе спросила я у Леопольда. – Как ты…
Мне пришлось остановиться и снова закрыть глаза. У меня подкосились ноги, и я рухнула на землю. Голова раскалывалась от боли, наливаясь тяжестью, так что я не могла выпрямить шею.
Я увидела принца божественным зрением, и мне еще никогда в жизни не было так страшно.
Я увидела все возможные варианты его судьбы, повороты его жизненного пути. Каждая версия будущего Леопольда накладывалась на другую, приумножая его силуэт в нескончаемую вереницу возможностей. Он был королем: хорошим и плохим. Он был капитаном королевской гвардии: на войне, в мирное время, вернувшимся с победой, попавшим в плен. Он был беспечным повесой, отцом, пьяницей, монахом, вдовцом, старым холостяком и влюбленным без памяти. Он посвятил себя королевству, богам, мирским удовольствиям, ученым занятиям. Перечислять можно было бы бесконечно. Человеческий разум не мог вместить в себя столько, а уж тем более обработать и осознать.
Я всхлипнула, чувствуя, что моя голова вот-вот лопнет.
– Что с тобой? – спросил он, опустившись рядом со мной на колени, и погладил по спине. – Хейзел, что происходит?
Я прислонилась к нему, пытаясь найти опору в его твердом теле. Сейчас, когда я сидела с закрытыми глазами, здесь был только один Леопольд – настоящий, мой Лео, – но я не могла избавиться от воспоминаний о его множественности.
– Что ты здесь делаешь? – снова спросила я, пытаясь на ощупь найти его руку. Его пальцы были теплыми и немного шершавыми. Я вцепилась в них мертвой хваткой. – Как ты здесь оказался?
– Я не мог отпустить тебя одну. Я не хотел, чтобы ты… несла этот груз в одиночку. Когда Благодать приготовилась щелкнуть пальцами, я схватил тебя за руку и держал. – Он коснулся губами моего затылка. – Хейзел, что случилось? Что с тобой происходит?
– Это божественное зрение, – объяснила я, передернув плечами. – Я вижу так, как видят боги. Я вижу… все. Так я сумею найти нужную свечу, нужную жизнь. Но когда я вижу тебя перед собой… – Я поморщилась, чувствуя, что меня может стошнить. – Я слишком многое вижу в тебе.
Он прижался грудью к моей спине и крепче стиснул в объятиях. Будь моя воля, я просидела бы так вечность. Или до той минуты, пока во сне не иссякнет божественное зрение, пока неразбериха не уляжется сама собой. Но я знала, что этому не бывать. Я была единственной, кто мог это остановить. И мне надо было исправить свою ошибку.
– Нам нужно дойти до пещеры, пока я не утратила это зрение. Пока мы не упустили единственный шанс. – Я с трудом поднялась на ноги, хотя мне очень этого не хотелось. С закрытыми глазами все казалось сложнее. Каждое действие отнимало слишком много времени. Но я боялась открыть глаза и снова увидеть всех Леопольдов из будущего. – Тут должна быть расщелина в скале. Ты ее видишь?
– Да.
– Отведешь меня туда? Будешь моими глазами на первое время?
Он поцеловал меня в макушку:
– Пока я тебе нужен, я буду рядом.
Мы вошли в тоннель. Леопольд крепко меня обнимал, направляя мои шаги, и время от времени я решалась слегка приоткрыть глаза, чтобы убедиться, что мы идем в верном направлении.
Я поняла, что мы добрались до пещеры, когда Леопольд издал вздох изумления:
– Что это?
– Жизни, – просто ответила я, щурясь на свет свечей. – Все наши жизни.
Их было меньше, чем я запомнила с прошлого раза, и у меня защемило сердце при мысли о тех, кто погиб на войне, о тех, кто умер от тремора. Расположение свечей тоже выглядело иначе, и того ряда, где прежде стояла свеча короля Марниже, больше не было.
– Держись у меня за спиной и ничего не трогай, – предупредила я. – Если ты случайно погасишь чью-то свечу…
Я услышала, как он тяжело сглотнул и пробормотал, что понимает.
Мы вошли в море огней. Теперь, когда у меня за спиной стоял Леопольд, я осмелилась открыть глаза. Мне нужно было найти короля. Я вела нас по проходам между рядами свечей, отчаянно высматривая кого-нибудь из королевского окружения, но видела лишь незнакомцев. Каждый жил своей жизнью, не осознавая, какая она хрупкая и беззащитная.
– Что ты сделаешь, когда найдешь папину свечу? – спросил Леопольд на середине четвертого прохода.
– Пока не знаю, – честно ответила я. – Мне много нужно тебе сказать, много объяснить, но у нас нет времени. Просто знай, что ему не суждено было выжить. Он сейчас живет в долг.
– Ты отдала ему свою жизнь, – сказал он.