Что потом? Куда денутся мои воспоминания? Найдется ли место, где их можно будет хранить, или все окончательно завершится – то, чем я была в этом мире, исчезнет вместе с моим огоньком и от меня не останется ничего?
Я не знала, увижу ли Меррика снова. В последний раз мы с ним виделись на мой девятнадцатый день рождения, и мне было больно осознавать, как много он пропустил в моей жизни. Я надеялась, что он наблюдает за мной, пусть и издалека. За моими мгновениями радости и печали и за теми мгновениями, которые не были ни хорошими, ни плохими, но почему-то именно они и составляли мою настоящую жизнь. Эти прекрасные, беспорядочные, восхитительно будничные моменты.
– Ты не будешь загадывать желание? – спросил Леопольд. Хотя он сидел совсем рядом, я едва различала его в тусклом утреннем свете. – Свеча почти догорела.
– Да, почти, – ответила я, наблюдая за струйками воска, стекавшими на торт, приготовленный для меня Леопольдом. Я смотрела на пляшущий огонек, чувствуя глубинное родство с этим гаснущим пламенем. Мне не хотелось его задувать.
Я с виноватой улыбкой взглянула на Лео и удивленно моргнула. Я знала, что близится утро, что солнце уже поднимается на востоке над дальним полем, но в комнате вдруг стало совсем темно, и очертания предметов будто слились с тенями.
– Лео… – позвала я, не уверенная, что он еще здесь. Я его не видела и не чувствовала тепла его присутствия.
Но со мной в темноте кто-то был. Я ощущала движение воздуха по его худощавой высокой фигуре, слышала шелест плаща.
– Давным-давно жил в Междуместье один глупый бог, – тихо произнес он, и у меня на глаза навернулись слезы. Его голос звучал так же, как я его помнила: гулко и глухо. Голос – как дым осенних костров, как земля, щедро удобренная перегноем. Голос Меррика. Моего крестного.
– С днем рождения, Хейзел.
Я потянулась к нему в темноте, пытаясь на ощупь найти его руки. Я не видела яркого блеска его красно-серебряных глаз, не различала его силуэта – черного на черном, и мне нужно было к нему прикоснуться и убедиться, что он и вправду пришел ко мне.
– Я сегодня без торта, – сказал Меррик. – Я подумал, что ни одно из моих угощений все равно не сравнится с ореховым тортом Леопольда. – Он издал тихий смешок. – Никогда бы не подумал, что торт со специями – твой любимый.
У меня сжалось сердце. Он был рядом, следил за моей жизнью, пусть я и не ощущала его присутствия.
– Где мы сейчас? – спросила я, обхватив его тонкие костлявые пальцы своими, тоже костлявыми и шишковатыми от артрита. Было ужасно оказаться во всепоглощающей тьме. Мой взгляд метался в пустоте, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Но вокруг не было ничего. – Лео знает, что ты пришел?
Я услышала, как он покачал головой:
– Он думает, что ты задремала. Он забрал у тебя тарелку. Очень жаль. Кажется, торт получился на славу.
Я кивнула, и у меня по щекам потекли слезы.
– Хейзел, я… – Меррик помедлил. – Я не знаю, с чего начать. Мне нужно так много тебе сказать. Я должен перед тобой извиниться.
– Ты ничего мне не должен.
– Я тобой очень горжусь. Горжусь жизнью, которую ты для себя создала. Горжусь твоими свершениями. – Он еще крепче сжал мою руку. – Несмотря на все, что я делал, несмотря на испытания, которым я тебя подвергал, ты стала именно той, кем и должна была стать. Для меня было честью наблюдать за твоим ростом. – Его голос дрогнул, и мне показалось, что он плачет. – Моя блестящая, яркая, моя дорогая малышка Хейзел.
– Моя свеча почти догорела, да? – спросила я.
– Да, – произнес он очень тихо, словно слезы заглушили его ответ. – А мне нужно так много…
Я стиснула его руку, призывая к молчанию:
– Не нужно ничего говорить. Я прожила эту жизнь не вопреки, а благодаря тебе. Потому что ты считал меня особенной. Потому что ты меня любил.
– Люблю, – поправил он. – Не в прошедшем времени. Всегда в настоящем.
У меня в горле встал плотный ком. Это были желания, стремившиеся на свободу. Мне хотелось чуть больше времени, хотелось, чтобы Лео был с нами, хотелось… Я не сказала ни слова.
Желание – это не что иное, как сожаление с примесью надежды, а сейчас, в конце жизни, у меня не было никаких сожалений.
– Можно тебя попросить об одном маленьком одолжении? – спросила я.
– Проси о чем хочешь, – ответил он не задумываясь.
– Ты побудешь со мной до конца? Посидишь рядом со мной в темноте?
Я почувствовала, как его слезы падают на мои руки.
– Да, конечно.
Мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, и долго молчали. Я прислонилась головой к его плечу, а он укрыл нас обоих своим черным плащом. Это была самая безмятежная и сокровенная тишина, какую только можно представить. Мой крестный отец, я и темнота.
– Так будет всегда? – осмелилась спросить я и вдруг задохнулась от изумления. Мои глаза начали привыкать к темноте. Из густой черноты проступили четкие тени, словно очерченные мягким сиянием. – Ой, Меррик, – прошептала я, потрясенная, – смотри, какой дивный свет!
Благодарности
МНЕ НЕ НРАВИТСЯ, когда меня спрашивают, что именно пробудило во мне желание писать книги. У меня нет простого и четкого ответа. Тут сошлось множество факторов, множество мгновений жизни, и они прирастали как снежный ком, пока не превратились в лавину. Если бы родители не рассказывали мне сказки и не водили в библиотеку практически каждую неделю, появилась бы у меня любовь к книгам и чтению? Если бы мне не попалась та самая книга, если бы я не прочла те самые строки, захотелось бы мне заниматься литературным трудом по примеру любимых авторов? Если бы в детстве мы с сестрой не придумывали себе игры с фантастическими приключениями, захотелось бы мне создавать собственные миры? Если бы я не работала в театре и не присутствовала на многочисленных репетициях, сумела бы я разобраться в тонкостях построения сюжета, темпа действия и диалогах? Если бы не встретила одного очень милого и умного парня, если бы мы не поженились и если бы у нас не родилась невероятно прекрасная дочка, я бы так и работала в театре, довольствуясь оформлением чужих творческих проектов? Если бы рядом не было близких людей, которые любят, поддерживают и подбадривают меня, составляла бы я сейчас благодарности для этой книги? Нет, нет и нет.
История Хейзел помогла мне понять, что жизнь состоит вовсе не из грандиозных моментов. Каждая большая радость, каждая по-настоящему сильная душевная боль складываются из мелких, на первый взгляд совершенно обычных и повседневных событий. Но какую прекрасную жизнь создают эти крошечные мгновения!
Невозможно поблагодарить всех и каждого, кто участвовал в создании этой книги, но было несколько мелких, на первый взгляд незначительных событий, без которых «Тринадцатое дитя» никогда бы не появилось на свет.
Однажды утром в 2017 году Ханна Уиттен запостила объявление в одной дурацкой социальной сети. Она искала писателей, готовых обмениваться своими ретеллингами старых сказок для взаимного рецензирования. После долгих раздумий я нажала на кнопку «ответить», и теперь мы прикипели друг к другу навсегда.
Чуть позже Сара Лэндис поставила мне «сердечко» на той же странице и полностью изменила мой мир. Сара, ты настоящий мастер своего дела. Ты не представляешь, как я благодарна судьбе, что оказалась в твоей команде!
А еще позже в том же году где-то в Нью-Джерси на крышу упало дерево, и Венди Лоджиа осталась дома и нашла время прочесть только что полученную заявку на публикацию. С тех пор она продолжает читать все мои (многословные) сочинения. Я не знаю другого редактора, на кого я с таким удовольствием буду вываливать тонны и тонны атмосферных деталей и поворотов сюжета!
Когда Норин Геритс проводила рекламную кампанию для моей первой книги, она позвонила мне, чтобы представиться, и в разговоре упомянула о королевской семье – к которой я питаю иррациональную слабость, – и писательница-дебютантка в моем лице сразу поняла, что попала в надежные руки.
В 2020 году Кейси Мозес создала восхитительную обложку для моей второй книги. Кейси и ее команда художников (отдельное спасибо Дэвиду Сейдману за оформление этой книги!) продолжают творить чарующую красоту.
Ежедневно великое множество талантливых людей садятся за свои компьютеры, включают печатные станки, достают телефоны и творят волшебство. Они исправляют мои ошибки, обсуждают моих глупых персонажей, переносят мои слова на бумагу и придают блеск придуманным мною историям. Я в неоплатном долгу перед всеми волшебниками из Delacorte Press и Random House Children's Books. Вы и вправду команда мечты.
Давным-давно, много лет назад, мама привела меня в книжный магазин Hastings и купила мне «Гениальную идею Кристи» Энн Мартин. В следующие выходные папа накупил пончиков и взял в прокате «Бесконечную историю». Через несколько дней у меня появилась гениальная идея – создать Клуб нянек на тему страны Фантазии. Моя младшая сестра Тара с энтузиазмом меня поддержала – и в дальнейшем с таким же энтузиазмом поддерживала все мои безумные начинания. У меня нет слов, чтобы выразить благодарность вам троим за вашу любовь и за то, что вы открыли мне путь в мир волшебства и фантазии.
Весной 2011 года невероятно высокий парень по имени Пол Крейг пригласил меня на ужин в тайский ресторан и не смеялся надо мной, когда я ела зеленые соевые бобы вместе со стручками. Спасибо, что ты прикрываешь мне спину – всегда и во всем.
Прошло несколько лет. Мы с этим невероятно высоким парнем играли в карты в родильной палате (попрошу занести в протокол: я выигрывала), и тут наша Грейс наконец-то решила, что ей пора появиться на свет. Из всех историй о днях рождения твоя история, Грейси, моя самая любимая.
И совсем недавно, мой милый читатель, ты открыл эту книгу и тоже стал частью моей истории. Спасибо тебе.
Об авторе
ЭРИН А. КРЕЙГ, АВТОР БЕСТСЕЛЛЕРОВ по версии New York Times, всегда любила сочинять сказки. Получив диплом Мичиганского университета по специальности «сценография и театральный дизайн», она участвовала в постановках трагических опер, в которых присутствовали горбуны, спиритические сеансы и клоуны-убийцы, и вскоре решила, что хочет писать такие же жуткие, атмосферные книги. Заядлая читательница, страстная баскетбольная болельщица, Эрин увлекается лоскутным шитьем, коллекционирует пишущие машинки, бронзовые статуэтки и блестящие туфли и живет в западном Мичигане вместе с мужем и дочерью.