– Ты же сам видел, что эффект есть, да еще какой! – удивился Зайцев.
Лучшая месть возбудителю – это доказательство того, что ты можешь обойтись без него. Циник раздражённо вздохнул:
– Я до самых-самых пропах мочой! И я себя за это ненавижу!.. Мне кажется, что мы настолько поверили в твой возбудитель, что просто крыша поехала.
– Мы оба и одновременно получили галлюцинации, или «сошли с ума» на бытовом языке. Я правильно понимаю твои намёки? – кротко спросил ботаник.
Циник уткнулся взглядом в большую бутыль с жёлтым «конским» наполнением. Поморщился. И горячо воззвал:
– Да ты пойми, млин. Если б возбудитель был так прост в изготовлении, то его бы давно готовили, и на конвейере.
Трудно не понимать то, что видел своими глазами. Если б все люди на планете делали подобную фигню, то мир бы состоял из одних учёных. В мире биллионы всяческих ингредиентов, и любой ингредиент – это составная часть еще более сложного ингредиента. Как из триллионов компонентов выбрать всего четыре нужных и смешать их в необходимых пропорциях?.. И получить ту самую вещь!..
– На каждую простоту есть своя сложность, – кратко ответил ботаник, не развивая.
Дымчатый котик с усмешкой вглядывался в ушастого бармена. Зверь попивал чаёк с ложечки и явно блаженствовал!.. Бармен же находился в затруднительном положении. Когда странная молодежь разбежалась, а «Неотложка» дала кафетерщику разгон за «ложный вызов» и уехала, – то парень достал из-под прилавка прибранный флакон с остатками мутного раствора. Взболтал. Аккуратно брызнул на пальчик и понюхал. Резко пахнуло конской мочой! А потом… – без всяческих иных ласк – палец, против воли хозяина, самозасунулся в огромное ухо и стал там резвиться.
– Аай! – кричал бармен, выдергивая палец из ушной раковины, но тщетно, ведь обратной силы волшебство не имеет.
Котик схватил мобильник со съёмками и быстренько ускакал прочь. По ходу зацепил хвостом пустой флакон, который упал на пол и разбился.
Ухо бармена через пару часиков обрело свободу от пальца.
Если крыша не едет, то она протекает. Разные по смыслу вещи, хотя и похожие стилистически.
– Ладно, ладно, – примирительно проворчал циник. – Наши опыты не смертельны, в конце концов. Чё дальше?.. Может, наш… эякулят смешать?..
– Не, – отказался ботаник. – Только один допустим. Смотри, Распутин был взрослым человеком, а мы-то как бы маленькие… надо взять эякулят у взрослой особи мужского пола и тогда всё получится. Ну, почти наверняка получится…
А может, проблема не в опытных кроликах, а в чём угодно, кроме опытных кроликов?..
– Полнолуние. Некое волшебное слово, которое знал Распутин. Возбудитель надо пить или… жрать, – произнёс Волков. Не ставя знаки вопросов, размышляя.
Куча долбанных «можно», а дорогу осилит идущий. И куда бы он ни пошёл – он куда-нибудь да придёт. Ботаник – главный по опытам, пусть и командует.
– Окей, как же взять малаф у взрослой особи мужского рода? – спросил циник.
– Эмм, самое элементарное – подписать папу. Объяснить задачу, метод её решения и обрисовать нужный результат.
На следующий день случился понедельник. Москва двинулась на работу, и среди десятков тысяч трудяг был тренер фитнес-клуба «Здоровье» Федя. Он тут отработал уж пару лет, его ценили за рельефные мышцы и немногословность, – первое само по себе являлось рекламой клуба, а второе вообще находка, ведь нигде так не приветствуется наглядность как в спорте. К мощному туловищу прилагался узкий лоб, и владельцев фитнеса он тоже устраивал, – чем меньше мозга у подчиненных, тем проще ими командовать. Работу Федя любил, в основном, клиентками были женщины, которых не возбранялось трогать без опасок, а некоторые и в душ с собой тренера приглашали. Клиенты-мужчины, как правило, пыхтели на тренажерах в гордом одиночестве, с завистью поглядывая на мускулы Феди, и, в целом, – не отвлекая его от женщин. Иногда в клуб залетали и гей-гомики, но при попытке домоганий быстро вылетали назад.
– Прикинь! – воскликнул Федя, зазырив на работе напарника Петю. Однако тотчас себя и оборвал ввиду непонятного смущения, что со вчерашнего вечера чесало тело. Хотя, возможно, это свербели «странные духи», коими угораздило побрызгаться.
– Писец! – воскликнул и Петя, но сразу потупился и быстренько слинял из раздевалки.
И начал тянуться день. Клиентов по понедельникам немного и мордовороты не могли особо отвлечься. Стыд – это, конечно, неведомое понятие для имбецилов, но исключения из правил бывают и у них.
– Уважаемый! Я хочу заказать интенсивный курс, вы, не могли бы мне помочь, – уже к окончанию смены в клуб заглянула новая клиентка: слегка «припудренная дамочка» лет сорока, в ажурных чулочках и с большим дымчатым котиком на поводке.
– Ч-что? – Федя непроизвольно сжал железные кулаки, уставившись на зверя.
– Мяу! – в испуге нахохлился котик и попятился, вздымая шерсть.
Дамочка недоуменно отследила реакции тренера и кота, и вымолвила надменно:
– Вы знакомы?!
– Зря ты так, – сокрушался Петя. – Обидел незнакомого кошака.
– У меня нет знакомых кошаков, – проворчал Федя. – Хреновина какая-то, – он смурно сплюнул.
Имбецилы посиживали в гараже одного из них, рядом с «Фольцем» 16-летнего возраста, который намедни сломался. Петя успел выяснить причину поломки, но починить не сподобился, – в гараж завалился Федя. Стыд не разрушает дружбу, он её укрепляет. Проблемы необходимо проговаривать, а в случае с дебилами – забалтывать.
– Чё за хреновина? – дальше удивлялся Федя. – Наркота в бутыльке?
– Хрен не ведаю, – угрюмо отозвался Петя, машинально покачивая увесистой монтировкой.
– Может, ментов на гавриков натравить?.. И не драных ППС-ников, а настоящих, ну… как там их называют?.. О, вспомнил, Следственный комитет!
– Только свидетелем по уголовке я ещё не был, – сплюнул друг. – А анонимкам щас не верят… надо приходить к следаку и писать заяву от своего лица.
Героев сегодня меньше не стало, просто мы перестали их видеть. Зато взращивать в себе не прекращаем. Федя нахмурил узкий лоб:
– Прикинь, а если гаврики начнут брызгать всех подряд?..
– Да? – коротко удивился Петя.
Дружбаны изумленно переглянулись и воскликнули в один голос:
– Наши девчонки!.. – они суетливо выхватили мобилки и напикали два номера:
– Абонент не абонент, – мягко ответили оба вызова.
Люся с Ладой беспечно лузгали семечки, сидя в тихом дворике по адресу: улица Доваторов, дом 20. Пышечки юного едабельного возраста, злостные сплетницы и принципиальные мужененавистницы. К ним на всех парах подскакали мордовороты:
– Эй, Люськ, Ладк, наших девок видели?.. – крикнули спортсмены.
– Видели, – ответила одна из подружек. – Они уехали на такси, где-то часик назад.
– Куда, мать их?! – завопили громилы.
– Чё орёте? – возмутилась Люся.
– Ваще ничё больше не скажем, – в согласии кивнула Лада.
– Деевоньки! – взвыли дружбаны. – Пожааалуйста… мы не на вас ругаемся, мать етих, а на ситуацию!..
Случилась война, но нас забыли об этом предупредить. По ходу, Настька с Олеськой атлетов послали на хутор за бабочками, и причины вопить у ребят весомые. Эх, как хорошо было бы в мире без парней! Если бы не «бы» – злокозненная сучка. Так подумали девоньки и донесли следующее:
Час назад на Доваторов приехало жёлтое такси, из которого выгрузились двое дрищей. Они скушали по ириске, явно кого-то ожидая, а потом нарисовались Олесия и Настя. Парочки вроде не обнимались, но взаимно улыбались точно. Четвёрка погрузилась в машинку и уехала в неизвестном направлении.
– Если вас уволили, то не надо превращать увольнение в трагедию, – веско подвела черту Люся.
– Угу, найдите новую любовь, – поддержала Лада, ехидно подмигнув.
– При чем здесь, нахрен, любовь, – вскричал Федя. – Эй, чувак, погнали заводить мотор «Фольца», и пусть он только попробует не завестись. Поломка – не оправдание!
У девчонок утро понедельника началось с экзамена в «Jet School», где они учились на стюардесс. На экзамен идти не хотелось, но пришлось. Когда знаний в голове нет, то студент либо сочиняет ответ, либо признается, что «не учил», либо манипулирует преподавателем. Все фишки каждый препод знает, и за счёт этого коэффициент полезности каждого метода сведён к нулю.
Олесия и Настя всегда учились с помощью собственного разума, – и методы нерадивых студентов им не были ведомы. Однако предыдущий вечер накрыл толстым слоем забвения все знания, и безвыходное положение требовало выход. В итоге он так и не нашёлся, зато судьбой был найден вход. Точней, не судьбой, а… дымчатым котом, да-да, тем самым – со здоровенным хвостом. За минуту до экзамена он уже сидел в аудитории, перебирая лапами болезни: «Инфаркт», «Газы», «Простуда», «Геморрой», и так далее.
– Щас мы тебя озадачим, Самолетик, – бурчал котяра себе под нос. – Я лично против тебя ничё не имею, и бум считать, что ты просто попал под дьявольскую раздачу во имя Науки…
Сегодня студентки котика не увидели, как и никто другой. Зато экзаменатор по кличке «Боинг 747» вдруг сильно закашлялся. Не помогли ни вода, ни хлопки по спине, ни таблетки. Кашель слушал весь институт более часа и без перерывов, а потом «личный состав» отпустили по домам. Как только ВУЗ разошёлся, то кашель прекратился, но отыграть ситуацию назад было уже нельзя.
– Память не холодильник, – сказала Олесия, как только очутилась за стенами аудитории. – Она не морозит, а вымораживает.
– Полный ахтунг, – согласилась Настя. – Присядем в кафешку и обсудим?
– Чтобы познакомиться с очередным кошаком?
– Гипнотизеры. Или укротители… ну, из цирка, – размыслила Настя. Не очень-то уверенно. – Два в одном, в общем.