– Ой, истину глаголишь, Шизл, – сказал Тот и удивился неожиданно сильно вылезшей наружу злобе брата, – давай не будем конфликтовать. К тому же у нас, по-моему, никогда не было поводов для столкновений. Предложение свое оставляю в силе. Захочешь виман покруче или поучиться чему – я весь твой. Всегда можешь на меня рассчитывать.
На этом братья разошлись каждый по своим делам, но у каждого остался неприятный осадок в душе от завязавшегося разговора. Тот, во-первых, был искренне огорчен переживаниями Шизла, поскольку частично разделял его претензии по поводу несправедливого отношения Хиза к нему. Во-вторых, негатив и явная озлобленность брата нагнали на Хранителя Кристаллов еще большую тоску. Чувства же Шизла были противоречивы. Бесспорна была лишь озлобленность на Хиза за его предвзятое отношение, которое он демонстрировал при каждом удобном случае. Шизл одно время всерьез подозревал, что Хиз наверняка в курсе, что пять тысяч лет назад он проник в тайну запуска Черепов. Но потом после глубокого анализа он пришел к выводу, что этот факт укрылся от недремлющего взора Хиза. Иначе он бы уже давно морально извозил его мордой по столу за чрезмерную любознательность, поскольку это был прекрасный повод для издевок, которым Хиз вряд ли бы не воспользовался ни разу за пять тысяч лет.
Помимо негатива в адрес Хиза, Шизл в этот раз, очевидно, ощутил еще и неприязнь по отношению к Тоту. С одной стороны, он прекрасно понимал, что брат не виноват в том, что он стоит на более высоком уровне, и Хиз к нему относится с существенно большим уважением и любовью. С другой стороны, когда Тот так снисходительно покровительственным тоном предлагал ему поучиться чему-нибудь у него, Шизл в глубине души сбесился: «Ой, виман крутой он мне подгонит и поучит чему-нибудь, чего я не знаю!!! Да пошел ты!!! В каждом слове твоем стремление еще раз подчеркнуть, что ты у нас избранный, а я – никто! В гробу я видал и тебя, и твою жалость, и снисхождение!»
Шизл и сам удивлялся внезапно нахлынувшей на него ярости в адрес брата. Он до самой ночи пытался себя успокоить и обуздать свой негатив по отношению к близкому человеку, то приводя различные аргументы в защиту Тота, то заставляя себя не думать об этом. Но подобные игры разума давали облегчение лишь на время. После небольшого затишья мысли о брате вместе с необъяснимо сильной яростью снова овладевали Шизлом. «И откуда из меня столько яда вылезло вдруг? – не переставал он удивляться сам себе. – Мной тараканов сегодня запросто можно морить наверняка». С такими мыслями Шизл забылся сном в надежде, что следующий день принесет ему облегчение и избавит от яркого всплеска негативных эмоций. Спал он беспокойно, постоянно просыпаясь. Когда он в очередной раз практически засыпал, ему вдруг пригрезилась его мама. Будто бы он еще маленький мальчик, сидит рядом с ней, положив голову ей на колени. Она ласково гладила его по волосам своей нежной рукой и приговаривала: «Ты мой маленький мальчик. Мой самый любимый сынок. Пусть у тебя все будет хорошо…»
От этого то ли сна, то ли видения Шизл снова проснулся и почувствовал, что ему стало немного светлее и легче. В ночи он встал, умылся, съел два банана, после чего снова лег и тут же заснул крепким сном уже до утра. Когда Шизл проснулся, он чувствовал себя существенно полегче. И из него даже не стал извергаться яд, когда он получил от брата сигнал с просьбой прибыть к нему. А как только Шизл увидел выходящего к нему Тота и его улыбку, с которой он направился навстречу брату, злобные эмоции предыдущего дня даже как будто бы были начисто забыты. Братья обнялись, и Хранитель Кристаллов пригласил пройти к нему в дом. Хотя домом это было сложно назвать. Сразу же после окончания строительства пирамид Шизл выстроил по указанию Хиза чуть ли не целый дворец для Тота, соответствующий его положению и статусу на Земле. Новое жилище Хранителя Кристаллов отличалось не только красотой, но и оборудованием по последнему слову техники, а также большим комфортом. Шизл мог бы и себе построить такой же, но Хиз в свое время не только был против, но еще и поиздевался над его амбициями со всей самоотдачей, причем в присутствии Тота и еще нескольких представителей земного десанта. И это также было одним из поводов, которые довели Шизла до депрессии и озлобления на весь мир. Но сейчас он об этом не вспомнил и со вполне позитивным настроением последовал в дом Тота, отвечая приветливой улыбкой на улыбку брата.
Но войдя в дом, хорошее настроение Шизла в момент улетучилось, поскольку он увидел сидящего у Тота в гостиной Хиза. Он сидел, вальяжно развалившись в кресле, положив ногу на ногу, и потягивал из красивого сосуда какую-то жидкость. «Наверняка снова банан с молоком хлещет», – подумал Шизл про Хиза, который изрядно пристрастился в последние несколько тысяч лет к напитку, который готовили специально для него, смешивая банан с ледяным молоком, медом и ванилью.
– Привет, Шизл, как жизнь? – спросил с усмешкой Хиз. – Сразу по твоему лицу видно, как ты меня рад был увидеть.
Тот сразу же вмешался в разговор, чтобы брат не успел ответить что-нибудь едкое взамен на колкость Хиза и не спровоцировал очередной конфликт:
– Садись, Шизл, – быстро заговорил Тот, желая взбодрить брата, – я тебя неслучайно позвал. Срочное и важное поручение для тебя, которое только тебе под силу. Ты у нас сегодня самая значительная персона на планете Земля. Потому что только ты можешь нас спасти.
– Тот, ты у нас самый умный и гуманный в здешнем мире. Но я все же осмелюсь нарушить стойкость твоих идей… Самая значительная персона на планете Земля не будет завидовать простому смертному царьку, как Шизл изволил вчера называть нашего Менеса, – внезапно перебил Хиз и рассмеялся.
Увидев, что Шизла мгновенно затрясло от ярости, Тот незамедлительно включился в разговор, чтобы этого не успел сделать эмоциональный брат:
– Хиз, послушай, не завидует Шизл никаким царям. И вообще никому из нас не завидует. Я считаю, что у меня и моей команды нет никаких причин для зависти друг к другу. Потому что мы все равны. Среди нас нет никаких различий ни в чем. А уж тем более между мной и моим братом.
Желание Тота сгладить последнюю реплику Хиза, чтобы успокоить Шизла, не привело к желаемому результату. Потому что в ответ на его слова Хиз гомерически рассмеялся:
– Внимание!!! Исторический момент!!! – продолжал развлекаться Хиз. – Наш Хранитель Кристаллов во всеуслышание заявил, что все равны! А сам почему-то поселился во дворце, которого ни у кого нет и не будет никогда! И самые крутые навороченные виманы меняет как перчатки! Ой, Тот, не смеши мои сандалии своими лозунгами о всеобщем равенстве и братстве высаженного десанта!
Шизл, хоть и стоял молча, но улыбнулся заявлению Хиза, с которым был в целом согласен, и ему было интересно, что на этот выпад ответит его брат. Но Тот предпочел проигнорировать слова Хиза и продолжил разговор о важном поручении в надежде, что Шизл переключит свое внимание и не начнет снова грузиться тем, что его виман хуже:
– Шизл, я тут начал прям серьезно служителей культа взращивать, жрецов. А то мне все самому уже не под силу стало. Буду еще и через них за порядком следить, а не только через правителей. Общаюсь с ними и обучаю их более сложным вещам, которые вообще всем людям знать не обязательно. Ну, так вот. Один поумнее и двое поглупее таких жрецов сейчас учатся и работают в пирамидах. Вчера вечером они отбарабанили мне, что проблемы какие-то с получением сигналов в пирамиде. Я подумал, наверное, снова ретранслятор навернулся. Метнись туда, пожалуйста, продиагностируй проблему и исправь, хорошо?
– Да, хорошо, сделаю, – сказал Шизл, который в глубине души немного огорчился, что брат увел разговор в сторону после приколов Хиза.
– Спасибо тебе, братиша, – сказал Тот и добродушно похлопал его по плечу. – Хорошо, что у нас есть такой махровый опытный специалист, как ты. Заодно познакомишься с нашими новоявленными жрецами. Того, который поумнее, Птахмос зовут. Думаю, он вполне в состоянии тебе все симптомы проблем пересказать, чтобы тебе проще сориентироваться было. С двумя другими эту тему в принципе можно и не обсуждать. Они, когда меня видят, вообще себя как немые ведут от благоговения и преклонения, просто молчат и смотрят офигевшим взглядом. А в промежутках между этим на колени падают. Уверен, ты у них точно такую же реакцию вызовешь.
– Хорошо, Тот, пойду тогда, слетаю к ним. Хоть поржу, – ответил Шизл и начал уже разворачиваться, чтобы побыстрее уйти оттуда, где сидел Хиз, но брат его задержал.
– Стой, Шизл, еще одно маленькое поручение. На обратной дороге в долине Нила опусти аппарат для исследования грунта. Мне свежие данные с него сейчас очень нужны. Я тебе точные координаты чуть позже передам. Примерно в тех окрестностях опусти исследовательский аппарат. Это не далеко от пирамид. Тебе, уверен, не сложно будет это сделать.
Шизл абсолютно не имел ничего против и этого поручения, поэтому взял у брата исследовательский аппарат, прозрачную капсулу витиеватой формы, и направился прочь с обещанием просигнализировать Тоту, когда все будет сделано. Прежде чем отправляться в путь, он решил пообедать как следует, после чего пошел в свой виман и улетел на задание. Сажая свой летательный аппарат, Шизл увидел, как на звуки, издаваемые приземляющимся виманом, из одной из пирамид выбежали три смуглых черноволосых существа в набедренных повязках. Смотря на их хаотичную суету, мечущиеся движения и периодическое падание на колени с опусканием головы до земли, Шизл не мог мысленно не задать себе вопрос: «Интересно, а кто из этих троих придурков Птахмос? Кто из них самый умный дебил?»
Выйдя из посаженного на землю вимана, Шизл подошел поближе к этой троице, стоящей перед ним на четвереньках, низко опустившей головы:
– Эй, вы! Кто из вас здесь Птахмос? – крикнул им Шизл.
– Это я, – сказал мужчина в центре, немного поднял голову на Шизла, но тут же опустил ее снова до самой земли и сжался всем телом.
– Подойди ко мне. Дело к тебе срочное.