Я прикусил кончик пальца и приложил к магическому сейфу.
— Алексей Дмитриевич, прошу меня простить, но ритуальные иглы лежат вот здесь, — глава службы безопасности открыл верхний ящик в столе отца и показал небольшую коробочку.
— Учту на будущее, — холодно ответил я, а затем услышал щелчок.
И дверца сейфа медленно открылась.
— Ваш отец был очень предусмотрительным. Он заранее подготовил для вас всё, что может пригодиться.
— Звучит печально, когда человек готовится к своей кончине.
— В случае покойного князя, скорее рационально. Простите мою откровенность. Но он искренне хотел, чтобы один из сыновей продолжил его дело. Чтобы у людей был шанс победить монстров.
— Он и с вами поделился даром? — спросил я и достал из сейфа небольшую деревянную шкатулку, а больше внутри ничего не было.
— Да. Но я думал, что вы в курсе, Алексей Дмитриевич.
— Нет, Тимофей Сергеевич. Мне следовало раньше познакомиться с вами поближе. Вы ведь, как никак, отвечаете за безопасность моей семьи. И только потому, что вы принесли мне клятву одним из первых, у меня нет сомнений в вашей верности.
— Алексей Дмитриевич, — мужчина понизил тон и отвёл взгляд к окну, из которого в кабинет попадали первые лучи солнца этого нового дня. — Я предпочитаю не распространяться, но вы, как новый глава рода, должны знать. Ваш отец в своё время спас жизнь моей жене и сыну. Я не просил о помощи, но когда она беременная попала в больницу и была на волосок от смерти, он оплатил лучших целителей. И только благодаря его неравнодушию, у меня есть семья.
— Вы уже сполна отплатили за годы службы.
— Нет, князь. Это дело принципа. Жизнь за жизнь.
Чёрт, и снова эта фраза.
— Почему в Москве все столь яро придерживаются этой традиции? — холодно спросил я.
Хотя внутри негодовал. Настоящая верность строится не на долгах… Отнюдь не на них.
— Так принято. Если один дворян спас жизнь другому, даже если тот не просил, то появляется долг, и он не будет оплачен, пока спасённый не спасёт жизнь спасавшему. Как бы сумбурно это ни звучало, но так и есть.
— Глупая традиция, — хмыкнул я. — По этой логике вы уже сто раз отплатили моему отцу. Сколько раз вы спасали его жизнь?
— Много, я не считал, Алексей Дмитриевич. Сами знаете, одни дворяне постоянно хотят убить других. Но ваш отец спас жизнь не мне, а моей семье. Поэтому и мой долг распространяется на вас.
— Будете служить, пока не спасёте меня? — спросил я, а сам в мыслях усмехнулся этой логике.
Всё же были в этом мире моменты, которые мне не дано понять.
— Да. Когда я спасу вашу жизнь, то со спокойной совестью смогу просить о ставке. Если вы мне не откажете.
— Тимофей Сергеевич, вы тридцать лет служили моему отцу. Верой и правдой. Но вместо того, чтобы спокойно уйти на пенсию, решили не отказываться от принципов. Что ж, я это ценю. И будь по-вашему, раз так хотите. Хотя, признаюсь честно, я бы и раньше вас отпустил.
— Для меня это дело чести.
— Пусть так, — ответил я и открыл шкатулку.
Артефакт правды представлял собой мутный кристалл, очень похожий на не огранённый алмаз.
— Какая бы беда ни надвигалась на ваш дом, Алексей Дмитриевич, я сделаю всё возможное, чтобы защитить вашу семью, — уверенно произнёс Тимофей Сергеевич.
Видимо, следующее нападение на нас будет финальным в его карьере. Не знаю, стоит ли этому радоваться…
— И я очень ценю вашу помощь. И честность, — с лёгкой улыбкой ответил я и протянул Тимофею Сергеевичу шкатулку с артефактом.
— В ближайшие дни всех проверю и усилю охрану поместья, — кивнул он, принимая шкатулку.
Глава службы безопасности отправился выполнять указания, а я ещё ненадолго остался в кабинете отца.
Присел на кожаное кресло и достал телефон. Написал для Татьяны сообщение, что все фломастеры можно отправлять обратно. Но не ожидал, что сестра Лесси сразу же мне перезвонит:
— Алексей, мне можно увольняться? — спросила она после приветствия и обычного поздравления с новым годом.
— А ты хочешь уволиться? Что-то случилось? — насторожился я.
На миг подумал, что Татьяну раскрыли. Но нет, тогда бы она уже не смогла мне позвонить.
— Работа не пыльная… Или вернее, пыльная, но не сложная. Я же всего лишь горничная у младшей дочери Михаила Шолохова. Но разве после отправки фломастеров обратно, я ещё буду здесь нужна?
— Тебе просто надоело работать служанкой?
— Да. Поэтому и спрашиваю, будут ли другие задачи или мне можно увольняться.
— Надеюсь, тебя никто не слышит. А то, знаешь, в доме Шолоховых и у стен есть призрачные уши.
— Нет, я вышла в магазин, пока все спят после праздников. Глава дома после бала императора вернулся весь на взводе. Он последними проклятьями тебя покрывает и свою дочь.
Я прислушался и уловил, как в трубке гудит ветер. Татьяна в самом деле была на улице.
— Тут всё логично. Тань, а в какой магазин ты собралась утром первого января?
— В продуктовый. Вчера на вывеске прочитала, что с восьми утра работает. Тут же район для богатых, вот и не стали выходной делать. Но чую, цены подняли… Вот уверена, всю ночь перерисовывали.
— Это называется инфляция, — усмехнулся я. — В общем, раз больше не хочешь работать, возвращайся в Смоленск. На ремонт своей квартиры или даже на первый взнос для новой ты уже заработала, как я и обещал.
— Спасибо, Лёш! Правда, я очень благодарна. Но для меня разве не найдётся работы в Москве?
Я хмыкнул и задумался. Татьяну можно было пристроить к общему делу, только подарив ей дар. А это всегда риск. В первую очередь — для её жизни. А предлагать ей работу служанки — совсем не то, чего она ожидает.
— А какую работу ты сама хочешь? — поинтересовался я, хотя в шутку захотелось спросить, не хочет ли она пошпионить за магоконтролем.
— Я всю жизнь мечтала шить платья. И если ты не против, то вместо новой квартиры, я потрачу деньги на хорошее обучение.
— Ого! Конечно, ты можешь сама распоряжаться своими средствами. Я лишь предложил оптимальный вариант. Но ты нашла лучше.
— Спасибо! — воскликнула Таня.
— Только сперва фломастеры принести.
— А, точно. Через три часа будут!
— Так скоро? Ты там уже на низком старте, что ли?
— Ну-у, почти. Лесси сказала, что от фломастеров, куда меньше толка, чем хотелось бы. Поэтому это был вопрос времени.
— Твоей сестре за болтливость давно пора по попе надавать, — пошутил я.
— Ой, так и займись этим! Знаешь же, что ты ей нравишься! — ответила Таня и бросила трубку.
Вот так… И оставила она меня с неопределёнными мыслями.
Пока было время, я отправился отдыхать. Однако стоило мне открыть дверь в свою комнату, как я увидел перед своей кроватью Машу.
На ней был полупрозрачный белый халат, который совершенно не скрывал голубого кружевного белья.
— Ты ошиблась дверью? — с улыбкой спросил я.
От красоты девушки было сложно оторваться. И раз уж она пришла, то я не стал отказывать себе в удовольствии полюбоваться.
— Не ошиблась, — щёки девушки покраснели.
— Тогда чего ты хочешь? — прямо спросил я, подходя к ней ближе.
— Я неглупая, и понимаю, что женой князя мне не стать, — Маша отвела взгляд.
Да сегодня какой-то день признаний! Вот почему нельзя без этого?
— Я такого не говорил…
Маша подняла на меня свои большие глаза и потянулась на цыпочках. Я улыбнулся и наклонился к ней.
Но стоило ей коснуться меня своими губами, как под ногами задрожал пол.
Поместье затрясло, как во время шестибалльного землетрясения, и я подхватил падающую девушку и поднял на руки.
А в следующий миг выбило окна, и я закрыл её собой.
— Что происходит? — крикнула графиня, но в её голосе не было паники.
— Нападение, — ответил я.
Но стоило мне сказать это, как всё прекратилось. Словно и правда землетрясение. Ну нет, в Москве такого не бывает. Это не сейсмоопасная зона, значит, дело в магии!
Дверь в мою комнату распахнулась, и сюда вбежали Лесси, Света и Лиза. И застали полуголую Марию в моих руках. Кажется, это их удивило куда больше, чем выбитые стёкла.
А за ними влетел Тимофей Сергеевич с объяснениями:
— Алексей Дмитриевич! Мы только что отбили атаку взрывами, но все охранные артефакты пострадали! И даже два взрывных шара попали на территорию поместья.
— Как их забросили одновременно? — спросил я и положил Машу на кровать под удивлённые взгляды девушек.
Ну не пол, усеянный осколками стекла, её босую ставить! Вон, под моими ботинками хрустит, должно быть понятно!
— Нас атаковали дроны, Алексей Дмитриевич. Подлетели шестьдесят штук, сбросили взрывные шары и улетели, — отчеканил Тимофей Сергеевич.
— Ясно. Когда будет установлена более надёжная защита? — этот вопрос меня интересовал куда больше, чем осуждающие взгляды Лизы и Лесси.
— Новые защитные артефакты прибудут только к утру! Если в ближайшее время случится подобная атака, поместье не выстоит!
— Поместье не может оставаться без защиты даже на час, — процедил я. — Где взять эти артефакты? И почему у вас нет должного запаса?
— Сорок шесть артефактов — это и было с запасом. Обычно десять, ну максимум пятнадцать закапывают, и этого хватает.
— А нам не хватило. Суть понимаете? — я начинал злиться.
— Да, и уже заказал артефакты с официальной фабрики Одинцово. Но по заснеженным дорогам нам их только к утру и привезут. Это самое быстрое, что род Демидовых мог нам предложить.
— Хотите сказать, что их настолько сложно достать, что ни на одном складе поблизости нет? Даже у Голицына?
— Именно, Алексей Дмитриевич. Артефакты дорогостоящие и довольно редкие. Делаются под заказ для высшей знати.
— Это так, — пискнула Маша, прикрываясь одеялом. — Я когда в твоё поместье в Смоленске заказывала, тоже к Демидовым обращалась. А больше никто не делает подобную защиту. Только они дают гарантию, что артефакты сработают в случае нападения.
— Ясно. Раз проблема в заснеженных дорогах, то я сам отправлюсь за артефактами. А пока, Тимофей Сергеевич, выставьте всю охрану. Вы за безопасность моей семьи головой отвечаете!