— Нет. Вы все правильно поняли, сестры, — ответил им Вячеслав.
А я потянулся к короне. Конечно, это всего лишь символ. Но, чёрт возьми, так приятно было держать её в руках…
— Обычно для отречения нужно созывать высшую аристократию и делать это на их глазах. Но я обошёлся письмами, где указал, что передаю власть тебе. Осталось, чтобы дворяне подтвердили это.
Я продолжал рассматривать корону. Наверняка, со стороны моя улыбка выглядела глупо. Неужто это всё? Конец? Не будет больше внутри империи войн и распрей⁈
Я успел задуматься об этом всего на мгновение, пока двери гостиной не распахнулись.
— Мы хотели его остановить, но не смогли, — начал оправдываться Тимофей Сергеевич.
А вломившийся к нам Родион Константинович, тяжело дыша, подошёл ко мне, склонился над ухом и прошептал:
— Простите нас, князь. Мы вас не послушали. Градимир Великий воскрес. И первым делом он жаждет расправиться с вами…
Услышав эти слова, я выронил из рук корону, и она покатилась по полу.