«Абсолют-сущее-единое – это есть всё и это есть ничто! Ноль! И «Это» есть начало и конец всего и всему».
В окружении парков и садов, среди озёр и каналов, с едва заметными в зелени деревьев крышами невысоких домов, вздымаются стрелы башен высотных зданий, сверкая на солнце в ясную погоду, а в ненастье пронзая тяжёлые облака, которые плотным серым слоем опускаются над городом. От башни к башне тянутся воздушные пути, по которым перемещаются транспортные единицы, перевозя пассажиров и грузы для обитателей Поднебесья, которые, впрочем, ничем не отличаются от жителей на Грунте.
Транспортные пути Грунта образуют особое многоуровневое логистическое пространство грунтовых туннелей. Здесь склады, здесь грузовые и пассажирские станции, на станциях центры питания в помещениях краткосрочного отдыха, здесь как нигде чувствуется бурление жизни. Все куда-то перемещаются, встречаются, прощаются, знакомятся… Здешние обитатели хоть и приходят сюда из Поднебесья или с Грунта, но всё же отличаются и от тех, и от других. Общение в тесно замкнутых пространствах накладывает на всех какой-то неуловимый простому глазу отпечаток, по которому они безошибочно узнают друг друга.
На Грунте точно так же, как и в Поднебесье есть жилые зоны, административные, есть сады и парки, но некоторым нравится утром, выйдя из дверей, увидеть траву и деревья, а кому-то нужны солнце и облака, кто-то плюхнется в пруд возле дома, а кто-то поднимется на заоблачную высоту и купается в бассейне, любуясь видом на город с высоты полёта птиц.
«Почему я постоянно что-то должен? Что все они хотят от меня?»
– Ага! Особенно родители!
«Зачем они меня к врачам водят и таблетки заставляют пить! У меня только голова от них болит…»
– Ты болен!
«Чем?»
– Не знаю…
– Мы все как один, а каждый из нас как все, в этом наша сила и спасение, потому что сила всех спасает каждого, а каждый становится…
Ягги смотрит на отца:
– Спасение? Что это?
– У тебя сейчас сложный психофизиологический период перехода от мальчика к мужчине.
Рядом с отцом – мать.
– Мы проходили этот период, нам помогали наши отцы и матери, теперь мы должны помочь тебе.
Отец коротким энергичным движением грудной клетки расширяет лёгкие и туда поступает воздух – вдох, затем он плавно выдавливает этот воздух, прогоняя его через голосовые связки с одновременной работой всех артикуляционных мышц лица, в результате чего происходят прерывания движения воздуха и возникают звуки, которые мы и называем речью. Присоединяется мать. В то мгновение, когда отец делает паузу для наполнения лёгких новой порцией атмосферы, она начинает производить свои движения воздуха, она говорит о том, что необходимо поставить в жизни цель, что все люди, как члены Объединения, должны стремиться помочь своему Объединению в его существовании с целью всё большего улучшения направленного на процветание каждого его элемента… Как записано в Великой книге законов и правил.
«Всё есть и всё есть здесь – здесь как везде и везде как здесь».
У матери воздух в лёгких заканчивается, она делает короткую паузу и в разговор возвращается отец. Он говорит о том, что за каждый свой шаг, за каждый поступок, да вообще за каждое движение с необходимой неотвратимостью приходиться отвечать… Эта ответственность создаёт состояние осознанности, которое…
«Каждый должен осознать ответственность своего существования. Необходимо выстраивать свою жизнь в соответствии с этой осознанностью и совершать поступки в соответствии с этой выстроенностью».
– Ягги, ты слышишь нас? – спрашивает мать.
Конечно слышит. У родителей звонко-пронзительные голоса, они правильно произносят каждый звук, они не торопятся, говорят спокойно-доброжелательно, без какого-либо раздражения, пренебрежения или нетерпения, но и не монотонно…
– Ты понимаешь, о чём мы тебе говорим?
Сын внимательно рассматривает лица родителей, конечно, он понимает и в знак этого покачивает головой – подбородок плавно вверх, затем вниз. Отец смотрит на мать, мать на отца. Оба поворачивают головы к сыну, отец вдыхает воздух и уже готов начать его выдавливать, но мать успела сделать это за мгновение раньше и уже открыла рот, из которого появляется новая речевая порция.
– Сынок, – говорит она ласково, – мы создавали тебя в любви и надежде, что ты будешь её воплощением, что всё самое светлое, самое прекрасное, что есть в каждом из нас, проявится в тебе и в нашей жизни, в этом мире…
Мать переводит дыхание, и тут же, без какой-либо паузы, вступает отец.
Ягги смотрит прямо ему в рот. Он отчётливо видит артикуляционные движения мимических мышц раздвигающих рот, в глубине которого как слепой обитатель неизведанных пространств ворочается толстый розово-красный язык с чрезвычайно подвижной остро-тонкой частью, которая является его окончанием. То складываясь в трубочку, то превращаясь в широкую круглую лопату, эта часть, приближаясь к границе своего мира, формирует выбросы воздуха, которые выходя в атмосферу создают колебания, тем самым рождая звуки, и эти звуки в уме Ягги превращаются в слова, слова собираются в предложения, а всё это составляет информационный поток звукослов и словосвязей.
Ягги понимает слова в этом потоке, который производят родители, он понимает значения предложений из этих слов, но он не понимает, зачем эти слова и предложения появляются сейчас, и как эту информацию о своём непонимании донести до них.
«Начиная осознанную жизнедеятельность необходимо понять, что каждый из нас несёт ответственность за нашу общую непрерывность. Личная история каждого является смыслом и содержанием несчётного числа других личных историй. Потеря структурообразующих напряжений, то есть амбиционирование развития личности, приводит к потере всей структуры существования, что в свою очередь, лишает смысла любое, даже самое простое действие».
«Осознанность поступков даёт свободу действиям при реализации накопленных к этому моменту знаний и умений, что в свою очередь, интенсивно амбиционирует дальнейшее развитие личности».
«Каждый должен стремиться состоятся как личность, это наполняет жизнь необходимым смыслом, структурирует пространство общественных отношений, тем самым, понижая энтропию, ведущую к хаосу».
А родители прекрасно понимают все эти слова и то, что эти слова означают. Именно об этом и именно такими же словами говорили им их родители, а родителям прародители, а прародителям прапрародители… и так очень далеко, как только вообще можно проследить естественную непрерывность. Все они принадлежали к обособляемой части общности, которая всегда заботилась о своей целостности без временных ограничений и потому всегда поддерживала наличие центров концентрации структурогенерирующих элементов.
«Определись с приоритетами, поставь цель, достигни её. Стань личностью. Найди свою звезду».
Эти слова и рассуждения Ягги слышит с того момента, как себя помнит. Они вошли в его сознание, подсознание, он не протестует и не отторгает их, но в словах этих нет ничего, что сейчас помогло бы ему понять то, что с ним происходит.
«Если какие-то существа начинают согласованно действовать, то эта согласованность появляется в результате «чего-то»!
Ягги снятся сны. То, что приходит во снах, не похоже на то, что происходит наяву, но для него это тоже явь, но, если в сонной яви он не может вернуться в явь бодрствования, то в бодрствовании он вспоминает явь сна, например какой-то невиданный, но знакомый город, или дом с нескончаемым множеством комнат, залов и коридоров, и даже стоит закрыть глаза как можно тут же оказаться в том городе или в каком-то зале или комнате того огромного дома. Но иногда он оказывается в совершенно незнакомых ни на что не похожих местах – какие-то странные деревья похожие на травы, а травы как деревья, торчащие из фиолетово-красного песка… И ещё какие-то пространства, о которых ничего невозможно сказать, нет ни слов, ни образов для их описания. А иногда в бесконечных домах открываются другие пространства как бы внутри, но переходя в них оказываешься снаружи того из которого перешёл… И он одиноко бродит по этим пространствам, но иногда вдруг оказывается в толпе незнакомого ему народа, но он здесь не чужой, он здесь всё знает и его знают все.
«Явись!»
– Куда?
«Явись и обрети!»
– Что?
Этот странный голос где-то внутри него и как бы не его, и всегда неожиданно, и всегда в самое неподходящий момент, что-то как бы говорит. Но в тоже время он понимает, что это его голос, что это он сам, но какой-то совсем другой.
«Для сохранения целостности необходимо всё время поддерживать взаимосвязи всех составляющих элементов для чего требуется энергия».
Ягги внимательно смотрит на родителей. Родители смотрят на него. Но взгляды не пересекаются! Ягги смотрит на мать, которая в этот момент смотрит на отца, но отец смотрит на Ягги, поскольку только что перестал говорить и ждёт его реакцию на