ется в тупик в центре спирали, он издаёт резкий крик: «Ха»! и останавливается, затем разворачивает движение в обратную сторону и проводит-протискивает «радеющую цепь» между встречными потоками внутри самой себя продвигаясь к внешнему краю плавно-неторопливо, как набегающие волны прилива, и…
Поначалу Ягги также как и все просто спокойно передвигался… взгляд упирается в серую спину впередиидущего, иногда смотрит себе под ноги, иногда слегка голову повернёт что бы увидеть других радеющих… Но ничего вокруг нет кроме серо-серо-серого… ни лиц, ни фигур, всё сливается и в этом сером пространстве всё тихо-спокойно и даже внезапный крик Мастера Радения не вносит никаких изменений в восприятии происходящего. Печальные лица, глаз не видно, но иногда возникнет лицо, внимательно рассматривающее всех.
«Молодцы», когорта вездесущих блюстителей».
– Ага, как же без них.
И вдруг! Кто-то смотрит именно на него! Ясный яркий взгляд из встречного потока серых лиц… И всё вокруг другое – картинка преобразилась! Да, всё так же серо, но эта серость стала как будто цветной. Ягги даже повеселел:
«300 оттенков серого!»
И всё изменилось! И барабаны громче, и голоса звонче, и лица… не просто серое на сером, а живые и некоторые даже улыбаются… и так тепло-радостно стало, слова любимой песни вспомнились…
«Воспари над небесами!»
И он увидел всю площадь с высоты…
Джи.Распи возвращает цепь радеющих к точке начала, и… каждый в цепи исчезает в этой точке переходя невидимую грань.
– Куда исчезают?
Но уже через мгновенье радеющие возникают в совершенно другом месте, причём так как будто между этими двумя точками нет расстояния.
– Там туннель!?
Мастер продолжает движение, внезапно кричит и изменяет траекторию, некоторое время движется по ней, опять кричит: «Ха», и резко поворачивает движение в новом направлении, потом снова меняет направление, но продолжает закручивать спираль…
«Лабиринт!»
Достигнув центра спирали Мастер вновь исчезает и вновь появляется в другом месте, не прерывая движения… И вот уже Мастер ведёт цепь по новому лабиринту, как волны догоняя друг друга вновь и вновь закручиваются лабиринты, по которым Мастер ведёт цепь радеющих.
– Как это возможно?
И Ягги чуть не упёрся в серую спину предыдущего радетеля.
Он попытался осмотреться. В сером плотном пространстве длинной вереницей медленно движутся серые силуэты. Ягги пытается оглянуться, но как бы он не поворачивал голову видит только уходящую от него куда-то вдаль цепочку серых спин и шапочек с острыми навершиями разной серости от почти чёрного до светло-серого сливающегося с серым пространством, в котором они двигаются.
– Куда ведёт этот путь?
Где-то далеко внизу тянется серая цепь, местами изгибаясь и закручиваясь в лабиринты, создавая бескрайнее пространство волн-лабиринтов, которые набегают друг на друга и рассыпаются лучами отражения от маленьких кристаллов с треугольными гранями… Кристаллы то складываются в большие и даже огромные кристаллы, то, как бы рассыпаются на множество кристаллов поменьше, а те на ещё меньше-меньше..
– Это Иерархия!
«О! Как прекрасно! Но откуда смотрю? Почему вижу это?»
И его внимание возвращается в бесконечно-безначальную серую цепь серых силуэтов. И в одно мгновение абсолютно вся жизнь проходит перед внутренним взором от выхода в свет «из тех ворот» до последнего разговора перед Радением с отцом и матерью…
– Я умираю?
«А любовь?»
– Синеока, ты сказала, что любишь меня! Она ведь есть?! Что это?
Синеока приближается к Ягги, прижимает свою ладонь к его груди, и он чувствует, как бьётся её сердце и слышит пульс своего… Удар-удар-удар-удар…
Бьются их сердца как одно.
Смолкают барабаны, прекращается всякое, даже малейшее движение! Ни звука! И через мгновение цепь-змея-сороконожка рассыпается… И все молча уходят кто куда.
Не снимая облачений Ягги, поднимается в свою ячейку, подходит к окну… утро, солнце на горизонте.
Как лёгкий ветерок
Дымок неуловимый
Промчусь по этой жизни
Навсегда счастливой
На миг остановлюсь…
Исчезну
Растворюсь
В траве и облаках
За горизонтом
Здесь
В Земле
И Небе
И в памяти
Твоей и Всех
Кого любил и не любил
И кто любил меня
А может ненавидел…
От автора
Creatio ex Nihilo.
Творение из ничего, из ничто…
Забавно звучит, нихило… Было Ничто-Nihilo и Господь Бог своей священной волею свершил акт творения всего и вся.
Это Nihilo Эйнштейн называл энергией: «Всё в мире является энергией. Энергия лежит в основе всего. Если вы настроитесь на энергетическую частоту той реальности, которую хотите создать для себя, то вы получите именно то, на что настроена ваша частота. Это – не философия. Это – физика».
Буддисты то же самое Nihilo называют: «Не знаю».
Каждый из нас приходит в этот мир Nihilo-не-знаю-энергии по какой-то не своей воле, мы просто вброшены в этот мир. Кем, зачем, почему, откуда… Где же тот Город золотой откуда мы родом… вопрошает наш ум, но сколько бы мы не продвигались в глубину этого вопрошения, мы неизменно следуем по цепи вопросов и ответов – за всяким началом есть другое начало и это движение познавания бесконечно… потому что каждый из нас из тела матери. Но! Каждый от импульса энергии отца!
Creatio ex Nihilo.
Кружится, кружится мир вокруг нас и мы вместе с ним… кружимся и танцуем.
Прими мир как есть, не разделяй его на плохое и хорошее, на правильное и неправильное, исчезнут вопросы, останется жизнь как прекрасный и удивительный цветок!
Эту книгу я посвящаю памяти моего друга и учителя Олега Шука, с которым мы когда-то задумали и сделали книжку «Дзен Wow Говядо…», а потом продолжили сотрудничество, начав работу над книгой «ТриПсих».