Но каждый сам выбирает свою судьбу – и человек, и собака, и дерзкий барсук, дай бог им всем удачи.
Вот так за размышлениями я и не заметил, как мы приехали в Екатеринбург.
– Вставай, лежебока, – сказал Макс и принялся собирать вещи. – Подъезжаем.
Хм, «лежебока»! Можно подумать ты всю дорогу трудился в поте лица. Ещё кто из нас лежебока. Мне, кстати, для полноценного отдыха требуется спать не менее четырнадцати часов в день. Любой ветеринар скажет, если собака без видимых причин спит меньше, значит, она чем-то обеспокоена. Радуйся, что я выполняю норму здоровой собаки.
У нас в школе был один щенок, который сутками не спал, только поскуливал. Ветеринары руками разводили, не могли установить причину его беспокойства. Даже какое-то светило приезжало, чтобы осмотреть нашего Борзика (так звали моего коллегу). В конце концов разобрались: оказывается, у него какой-то сустав неправильно стоял. Провели операцию, и всё наладилось. Щенок уснул и проспал целые сутки. А в дальнейшем стал спать по двадцать часов в сутки, что для щенка является нормой.
Если собака не задействована в какой-то работе, пусть отдыхает, не надо ей мешать. Это ей будет только на пользу – и здоровье сохраняет, и работоспособность повышается. У вас, у людей, проще, захотел отдохнуть, завалился на диван и под телевизор подремал. И все ходят, стараются не шуметь, мол, человек отдыхает. А с нами, собаками, никто не церемонится, тишину ради собаки никто не соблюдает, а могут ещё и сонного за ухо потрепать.
Нет, тут у меня к хозяину никаких претензий, не можем же мы проспать свою остановку. Но при чём тут лежебока? Человеческая бестактность иногда обескураживает. Ладно, не буду ворчать, я не обижаюсь, человека ведь не переделаешь. Приходится подстраиваться. Впрочем, у людей тоже так зачастую бывает. Слышал однажды разговор Шуры с Максом. Она ему говорит:
– Мы не должны друг другу создавать дискомфорт, иногда нужно подстраиваться под желания совместно проживающих людей.
– Ничего себе, – возмутился Максим, – ты нашу супружескую жизнь называешь совместным проживанием?
– А ты что, отдельно, что ли, живёшь, – рассмеялась Шура и, посерьёзнев, спросила: – Зачем ты за слова цепляешься? Я решила устроить себе тихий час, предупредила тебя, ушла в спальню, а ты врубил свою музыку на всю громкость и наслаждаешься своим дурацким рэпом.
– Так выходной же, – начал оправдываться Макс, – я думал…
– В данном случае ты думал только о себе. Но не подумал, что под это громыхание тихий час может устроить только абсолютно глухой человек.
– Извини, дорогая, – понуро ответил Максим, – в самом деле что-то я тормознул слегка.
– Да я ведь понимаю, что ты не нарочно это сделал, – улыбнулась Шура, – потому и не обижаюсь, но предупредить должна. Ты когда отдыхаешь, я веду себя тише воды ниже травы.
– Всё понял! – облегчённо вздохнул хозяин. – Впредь не повторится.
Вот такие разговоры я иногда слушаю от людей. У меня тоже есть кое-какие претензии, но, увы, высказать я их не могу. Потому и делюсь с вами. Так что, дорогие мои читатели, увидели, что собака спит, ведите себя потише.
Глава 22
Через какое-то время мы, попрощавшись с «самураем» и его хозяевами, вышли на перрон вокзала Екатеринбург. Красивое здание. С первого взгляда вокзал похож на музей или театр. Вокруг снуют люди с чемоданами и тележками. Все куда-то торопятся и громко общаются друг с другом. Скажу вам, вокзал – суетливое место и шумное. Но мне понравилось. Я люблю, когда всё движется.
Нас встретил коллега Макса. Поздоровавшись с ним, встречающий представился:
– Майор Рябцев Андрей Анатольевич.
Он показал «волшебную» бумажку – удостоверение.
– Капитан Елисеев, Максим, – ответил мой «шеф».
Майор присел возле меня, протянул мне руку:
– Ну здравствуй, друг, – широко улыбаясь, поприветствовал он меня.
Я подал ему лапу. Для меня это дело святое – подать в ответ лапу. Да и другом меня не всякий называет, понимать нужно.
– Как его зовут? – спросил Андрей у Максима.
– Марсель, – ответил мой хозяин.
А дальше я едва не поперхнулся.
– О, француз! – воскликнул Андрей. – Красивое имя.
Да что ж они носятся с этим французом? Хотя я уже давно привык к таким комментариям. Но бог с ним, вы слышали? Сказал не «кличка», а «имя». Да ещё и красивое. Это уже хороший знак. Таких полицейских я уважаю.
– Не возражаешь, если мы перейдём на «ты»? – продолжил Андрей.
– Нет, конечно, – согласился Максим. – Я и сам не люблю эти условности.
– Прекрасно. Тогда приступим сразу к делу.
Дальше я услышал такое, чего даже не мог предположить.
– Макс, это очень хорошо, что ты приехал с собакой, пригодится.
Что значит «пригодится»? Я что, рюкзак какой-то или чемодан?
– Слушай легенду, – продолжил майор. – Ты банкир. Приехал по приглашению руководства нашего банка. Работа непыльная…
– Да какой из меня банкир? – развёл руками Елисеев. – Что я там должен делать?
– Как что? – усмехнулся Рябцев. – Руководить кредитным отделом.
– Ничего себе, – округлил глаза Максим. – Но ведь там наверняка есть какие-то обязанности, а я далёк от этой сферы, понимаешь…
– Обязанности простые, – подмигнул майор. – будешь контролировать подчинённых, то есть кредитных инспекторов, общаться с проблемными клиентами, проверять правильность оформления документов и так далее.
– Ну и дела! – присвистнул Елисеев. – Банкиром я ещё не был…
– Ерунда, – махнул рукой Рябцев. – Мы там подготовили тебе кое-какие документы, два-три дня тебе хватит понять специфику новой должности…
– Два-три дня?! – удивился Макс. – Люди по шесть лет учатся на финансистов, а я…
– Такой роскоши у нас нет, – рассмеялся майор и похлопал Елисеева по плечу. – Скажу тебе как финансисту: time is money. Слышал такую фразу?
– Да, вроде, немного по-английски понимаю, – вздохнул Макс.
– Переведи!
– «Время – деньги», – сказал Максим.
– Ну вот и прекрасно, – весело ответил Рябцев. – Начало положено. Твоя задача состоит в том, чтобы не карьеру финансиста строить, а разоблачить преступную группу. Тебя пригласили не случайно, ты новый человек, и определённые товарищи, которые нам совсем не товарищи, будут вынуждены с тобой налаживать отношения. Руководитель банка наш человек, но он финансист, а не опер. Понимаешь? Свою работу как банкир он знает на отлично, а вот оперативного мышления ему не хватает. Наверняка ты знаешь, что мошенники, махинаторы, аферисты не стоят на месте, они идут в ногу со временем и постоянно придумывают новые, порой самые невероятные схемы, и пока нам не удаётся поймать за руку их главаря. Хитёр подонок. Загребает жар чужими руками.
Внедрять в банк кого-то из наших сотрудников бесполезно. Это только кажется, что у нас большой город, а на деле все друг друга знают. Естественно, наш человек вычисляется в два счёта. Вот тебе новые документы, – Рябцев протянул паспорт и ещё какие-то бумаги. – Теперь ты Анисимов Максим Георгиевич. Отчество запомни. Мы нарочно нашли человека с твоим именем – так проще, в первую очередь для тебя. Он работал в московском банке. Не переживай, это реальный человек, преступники, разумеется, пробьют и убедятся, что в банке работает именно банкир Анисимов.
– А настоящий Анисимов где? – поинтересовался Елисеев.
– В отпуске. Далеко-далеко. Но для всех он уволен за какие-то там нарушения. Пусть пробивают, не подкопаешься. Мы эту схему разрабатывали больше года. Думаю, всё у нас получится. Да, кстати, понимаю, что вы с дороги, но в кафе или ресторан не приглашаю. Сейчас мы поедем на квартиру, она снята на твоё новое имя, там и поужинаем. Вот деньги на первое время, кредитка, водительское удостоверение, – майор протянул Елисееву бумажник. – Обживайся, изучай документы, общаться будем на конспиративной квартире. Это недалеко от твоей квартиры. При случайной встрече в городе или в каком-то заведении мы, естественно, не знакомы.
– Это я уже понял, – усмехнулся Максим.
– В квартире находится твой новый телефон, к сожалению, от общения с женой и коллегами пока придётся воздержаться…
– Слушай, так надо же было предупредить Шуру… в смысле Александру, жену…
– Не волнуйся, – перебил Рябцев. – с ней уже всё решено, она в курсе.
– Да я с ней недавно говорил, что-то не заметил, – пожал плечами Максим.
– Правильно, – кивнул майор, – её предупредили где-то полчаса назад. Что поделаешь, Макс, такая у нас работа.
– Я себя чувствую прямо Штирлицем из фильма «Семнадцать мгновений весны», – улыбнулся Елисеев.
– Так и есть, – согласился Рябцев. – Сан Саныч порекомендовал тебя…
– О! – воскликнул Максим. – Вы знакомы с нашим полковником?
– Давно! – ответил Андрей. – Он у нас в милицейской школе преподавал.
– М-да, – покачал головой Елисеев, – мир тесен.
Глава 23
Через полчаса мы уже входили в наше новое жилище. Не хоромы, конечно, но вполне приличная, ухоженная двухкомнатная квартира. Осматривая помещение, Елисеев сразу одну комнату определил для меня:
– Марсель, здесь будешь жить. Выбирай, где будешь спать: в кресле или на диване. Впрочем, можешь обживать оба места. Видел? У меня тоже есть и кровать, и два кресла в комнате. Сразу предупреждаю: на мою кровать не покушайся…
– Они любят на хозяйской кровати поваляться, – сказал Рябцев, – мой негодяй в наше с женой отсутствие обязательно заберётся на нашу кровать, а потом делает невинные глаза, типа извиняется.
– Что за порода?
– Пудель, – улыбнулся Рябцев. – Восемь лет уже с нами живёт. Привыкли к нему, а он этим пользуется. Понимает, что всё равно простят.
– Да, – согласился Максим, – они становятся членами семьи.
Экскурсия по квартире закончилась ужином. Холодильник был полон. Краем глаза я заметил свои любимые сосиски. Рябцев, видимо перехватив мой взгляд, грустно произнёс:
– Извини, брат, я не знал, что вас будет двое, потому сегодня поужинаешь колбаской, а завтра хозяин тебе купит твоей еды. Потерпи.