Не скрою, несколько раз я позволял себе помечтать о свидании с Синди, но всегда представлял ее то рыжеволосой соблазнительницей с высокой грудью, то кареглазой блондинкой, к которым питал определенную слабость. Ну уж точно никак не миниатюрной китаянкой, сидевшей передо мной, сжавшись, как цыпленок, с опущенными к туфлям глазами. Азиатки стойко ассоциировались у меня с пронзительным мяуканьем, а не с низкой сексуальной колоратурой, хотя я вновь понял, что и здесь был недостаточно внимателен.
Вспоминая работу в китайском квартале, я мог бы заметить, что у большинства местных жителей, особенно родившихся в Калифорнии, было как будто два голоса – для родного языка и для английского. Я слышал, как парни, чирикающие со своими родителями словно воробьи, мгновенно переключались в разговоре с полицейскими и начинали говорить низким баритоном без малейшего акцента. Владелица чайной лавки, ставшая жертвой ограбления, давала показания голосом Кэтрин Хэпберн, а затем без подготовки начала орать на своих соседей таким ультразвуком, что, казалось из всех витрин на улочке посыплются стекла.
– Я могу вам чем-нибудь помочь, мисс Чен?
– Пожалуйста, зовите меня просто Синди, как на работе. Мне очень неловко, что я пришла к вам вот так. Дело в том, что ну… вы понимаете… я не могла вам позвонить и назначить встречу. Девушкам из нашей конторы запрещено вступать в нерабочие отношения с клиентами и использовать службу… для частных звонков. Я конечно могла бы позвонить вам откуда-нибудь из автомата, но если бы вас не было на месте, мне все равно пришлось бы звонить в секретарскую службу, понимаете? Так что у меня сегодня выходной, и я решила просто прийти и проверить, вдруг я смогу застать вас на месте. Вы понимаете?
Мне показалось, что без телефонной трубки Синди начала излишне много болтать и путаться в фактах. Она сидела у меня в конторе уже пять минут, а я все так и не мог понять, что ей надо.
– Мистер Стин, мне нужна ваша помощь, – наконец решилась она. – То есть я хочу вас нанять. Мне нужно, чтобы вы отыскали одного человека.
Глава 3
Теперь хоть что-то прояснилось. Я прикинул свои возможности. Постоянная слежка за женихом окончена, если клиентка захочет от меня дополнительных фактов, то это можно легко совместить с другим заданием. А розыск людей – тоже дело необременительное, если речь не идет о преступлении. У меня был еще почти час, чтобы выведать у Синди подробности предстоящей работы.
– Речь идет о вашем родственнике? Подруге? Женихе?
– О друге, – она на глазах порозовела и еще пристальнее уставилась на кончики своих туфель, будто в их форме были скрыты ответы на мучающие ее вопросы.
– Не торопитесь. Расскажите все по-порядку. Следующий клиент придет только в пять часов.
– О, извините, – она машинально подняла тонкую руку и взглянула на мужские прямоугольные часы, болтавшиеся циферблатом на внутренней стороне запястья. Странная деталь ее сдержанного элегантного облика.
– Я не уверена, что поступаю правильно, придя сюда, – забормотала Синди. – Но я знаю, что вы хороший детектив, к тому же я замечаю, как вы ведете дела и общаетесь с клиентами. О, боже, сейчас вы подумаете, что я следила за вами.
И розового ее лицо стало малиновым. Мне захотелось узнать, каков предел оттенка красного у кожи Синди.
– Синди, пожалуйста, успокойтесь. Пропал ваш близкий человек. Вы уже обращались в полицию?
– О, нет. Как я могу. Это просто… хороший друг, ничего более. В полиции меня бы даже слушать не стали.
– Однако он настолько хороший друг, что вы потратили свой выходной, чтобы нанять частного детектива. Видимо, дело важное.
– Очень важное! Аксель Ферсен – мой единственный друг, родственная душа. Я с ума схожу последние месяцы, гадая, что с ним случилось.
Ничего себе, месяцы. Девчонка и впрямь очень терпеливая. На вид Синди Чен было не больше двадцати-двадцати двух лет, хотя, насколько я знал, китаянки долго могли сохранять моложавый вид без косметических ухищрений.
– Понимаете, мистер Стин, я ведь совсем одна в этом городе, – заговорила она. – Я родилась и выросла в Сан-Франциско, там живет вся моя семья. Отец очень традиционен, хотя он и родился в США, но до сих пор сопротивляется ассимиляции, ведет бизнес в чайнатауне и общается только с представителями диаспоры. Он еще помнит «Акт об исключении китайцев», понимаете?4 Помнит полицейские рейды, особенно во время войны, когда любой человек в форме мог остановить его просто на улице, чтобы проверить документы. Хотя папа отлично говорит по-английски, он до сих под боится покидать пределы нашего квартала, ему кажется, что все на него смотрят, как на преступника.
– Это я могу понять. Только в обратную сторону. Моя прабабка была откуда-то из Юго-Восточной Азии. Нам было запрещено об этом упоминать. Отец всю жизнь стеснялся своего миндалевидного разреза глаз, а нам с братьями нельзя было на пушечный выстрел приближаться к чайнатауну.
– У меня тоже есть двое старших братьев, которые закончили колледж и получили относительную свободу, но я – единственная дочь, – кивнула Синди. – Еще когда я училась в школе, отец и его старый друг договорились о свадьбе между их детьми, о том, что я выйду замуж за Эвана Линя. Мы с Эваном знаем друг друга с детства, он был скорее мне любимым братом, даже ближе, чем мои собственные родные братья, потому что они сильно меня старше. Мы отлично ладили, но, знаете… никогда не были друг в друга влюблены. Я вообще не знала, что такое любовь, а отец говорил, что в браке это не главное. Мы с Эваном всегда знали, что поженимся, и к моему семнадцатилетию все было готово к свадьбе, но… Но я… Не была уверена.
– Вы захотели пожить собственной жизнью. Вне границ чайнатауна.
– Именно. Я сумела скопить немного денег, когда подрабатывала во время учебы в школе, и купила билет до Лос-Анджелеса. Отец был в ярости, конечно, но братья и мама меня поддержали. Мама даже… ухитрялась присылать мне немного денег. Пока не умерла год назад.
– Сочувствую вашей утрате.
– Благодарю. Отец после этого еще больше на меня обозлился. Он утверждал, что мама умерла из-за того, что я разбила ей сердце, сбежав из семьи. Но я знаю, что это неправда. Мама считала, что, если бы наш брак с Эваном был заключен на небесах, то я бы чувствовала это.
– У вас была очень хорошая мама.
– Да, замечательная. И я знаю, что они с папой поженились по любви, хотя их родители и были знакомы. Я всегда мечтала о том, что, если когда-нибудь выйду замуж, то за своего избранника. Того, с кем могу разделить все… Именно это я почувствовала к Акселю… мистеру Ферсену.
Значит, все-таки речь идет о сбежавшем возлюбленном. Еще одна девица в погоне за ускользающим счастьем.
– Мистер Ферсен – ваш жених?
– Нет, – печально взмахнула ресницами Синди и снова опустила глаза к туфлям. – Он не делал мне предложения, к тому же вряд ли мы могли пожениться традиционно. Мой отец ни за что бы не разрешил. Он по-прежнему считает, что я рано или поздно вернусь домой и выйду замуж за Эвана. Они с мистером Линем несколько раз приезжали в Лос-Анджелес и пытались меня вразумить. Мне жаль, что я навлекла такой позор на нашу семью, но если бы я поддалась на их уговоры, то никогда бы не встретила Акселя. Видите ли, когда я приехала сюда, денег у меня осталось совсем мало. Я работала официанткой и горничной и даже обычной уборщицей. Жила в общежитии с несколькими китайскими девушками, но никогда не опускалась до такого… чем они занимались. Видите ли, таким, как я, довольно трудно найти работу вне диаспоры, а там все знали моего отца и нашу ситуацию. Пока одна знакомая не посоветовала мне устроиться в телефонную службу. Голос у меня довольно низкий, никто не подозревает, что я китаянка. Мне даже советовали взять уроки актерской дикции и попробовать свои силы на радио, – усмехнулась девушка. – Но у меня не было на них денег. Когда я училась в школе, отец разрешил мне изучать стенографию и секретарское дело. Надеялся, что я буду помогать Эвану и его отцу в их бизнесе. Так что меня без проблем взяли в телефонную службу. Научиться обращаться с коммутатором было совсем несложно. Зарплата небольшая, зато компания предоставляет бесплатное жилье.
– Это как? – заинтересовался я.
– Мы живем вместе с двумя другими девушками в одной квартире, – охотно объяснила Синди. – В доме есть еще несколько таких квартир, думаю, все здание принадлежит владельцу нашей компании, поэтому он установил там коммутатор, позволяющий принимать множество звонков одновременно. Мы все дежурим по очереди, днем работаем по-трое, по очереди распределяя выходные, а в вечерние часы и в праздники кто-то остается на дополнительные смены. Иногда можем принять звонок среди ночи, если клиент заранее об этом предупредит. Например, если сообщение должно поступить из Европы или с восточного побережья. Это и привлекает людей в нашу службу.
Синди заговорила уверенно, казалось, она действительно гордится своей работой.
– У нас множество разных клиентов. Не только тех, кто… не может позволить себе собственную постоянную секретаршу, – девушка робко оглядела мою крошечную контору, в которой не было даже приемной. – Многие пользуются нашей службой, потому что у нас часы работы намного дольше, чем у обычных конторских служащих. Или те бизнесмены, которые часто путешествуют и не хотят обременять себя постоянным представительством. Также начинающие актеры, которые ждут, что агенты оставят им сообщение, люди, которым надо что-то продать, но они не хотят давать в объявлении свой настоящий номер телефона, – продолжила перечислять она. – Даже известные голливудские продюсеры пользуются нашей службой, когда хотят провести какие-то тайные переговоры. Они, конечно, называют поддельные имена, но можно же догадаться…
– Вы же записываете все сообщения? – спросил я.
– Естественно. У каждой секретарши есть собственный журнал учета звонков, а потом мы все объединяем в одну картотеку. Мы записываем время, номер клиента и само сообщение. По возможности стараемся сами немедленно связаться с клиентом, как например с вами, когда можно позвонить вам домой или в контору. Но иногда приходится ждать, пока клиент перезвонит сам, чтобы продиктовать ему все сообщения максимально точно. Все записи строго фиксируются, а журналы сохраняем на случай, если кому-то из клиентов потребуется вспомнить старую запись или если кто-то обвинит телефонистку в том, что она плохо справляется со своими обязанностями.