Мистер Чен поморщился то ли от соболезнований, то ли услышав сокращенное имя дочери, то ли у него просто была привычка сурово поджимать губы.
– Я ее отец! – громогласно заявил он. – Я имею права знать, какие дела вы вели с моей дочерью.
– Сожалею. Даже смерть клиентки не освобождает меня от обязанности хранить конфиденциальность. Я обязан только делиться с полицией информацией, которая имеет отношение к расследованию преступлений.
Посетители начали тихо переговариваться по-китайски.
– Тогда мы сообщим о вас в полицию! – наконец торжественно изрек Чен.
– Сообщите о чем? – опешил я.
– О том, что вы встречались с Синтией накануне ее смерти. Полиция обязана об этом узнать.
– Да на здоровье. Вот только мне интересно, как вы сами об этом узнали? Синди говорила, что не общается со своими родными.
И снова последовало длительное совещание на китайском. Периодически мужчины бросали в мою сторону оценивающие взгляды. Я пихнул под столом Гэри, который, кажется, окончательно уверился, что имеет дело с живодерами, потому что закрыл морду лапами.
– Мистер Стин, – наконец заговорил толстый. – Вы же частный детектив?
– Так написано на моей двери.
– И, как мы думаем, Чен Гуаньбин наняла вас для какой-то работы.
– Вполне возможно.
– Скажите, вы выполнили эту работу?
– Нет, – признался я.
– А сейчас у вас есть текущее дело?
– Ничего стоящего.
– Тогда мы бы хотели вас нанять.
– Нанять? Для чего?
– Чтобы вы доказали невиновность моего сына Линя Синчуна. Его арестовали и предъявили обвинение в убийстве Гуаньбин. Но мой мальчик этого не делал!
Глава 13
– Расскажите все по-порядку, – предложил я.
– Сяо11 Синчун и Гуаньбин были помолвлены, – начал мистер Линь.
Я вспомнил, что Синди рассказывала эту историю иначе. Договорной брак между детьми двух старых деловых партнеров, в который сами дети не собирались вступать. Во всяком случае Синди точно не считала помолвку настоящей. Но пока я решил не спорить с потенциальными клиентами. Зато решил на корню пресечь эту китайскую путаницу с именами.
– Мне будет намного проще, если вы будете называть ваших детей их американскими именами. Сяо и что-то там еще это…
– Эван, – выдавил из себя Линь. – На самом деле его зовут Синчун.
– Хорошо, давайте остановимся на Эване. А мисс Чен путь будет Синтией, если вам так не нравится имя, которое она сама для себя выбрала.
Ее отец вновь поджал губы.
– Синтия… была трудной девушкой. Своевольной, как ее мать. Она сбежала в Лос-Анджелес, сменила имя и отказывалась возвращаться. Мы обсуждали эту ситуацию с Сяо Синчуном и Лао12 Линем. Эван не хотел отказываться от Синтии. Он считал, что ей нужно время, чтобы… побороть искушения юности. Прошло почти три года. Мы снова встретились с астрологом и выбрали подходящую дату для свадьбы. Эван поехал в Лос-Анджелес, чтобы серьезно поговорить с Синтией и объяснить, что она должна вернуться в семью и выполнить свое предназначение. Ее брат, мой старший сын, с которым она продолжала переписываться, дал Эвану адрес квартиры, где она жила и работала с другими девушками. Эван приехал в Лос-Анджелес три дня назад. Остановился в гостевом доме «Зеленый дракон» в Китайском квартале, которым владеют наши давние друзья. Он как раз направлялся к Синтии, когда увидел, что она выходит из своего дома и направляется к вам на автобусе.
– Мой сын решил проследить, куда направится его невеста, – продолжил Линь. – Он проследовал за ней до этого здания, но не мог увидеть, в какой именно из офисов она зашла. Тогда он припарковал машину и стал ждать. Когда Синтия вышла, он посигналил ей и предложил отвезти обратно до ее дома. По дороге она сообщила, что ходила к частному детективу, но отказалась назвать причину этого визита. Они поругались. Синтия совершенно не желала прислушиваться к голосу разума. Она даже отказалась пустить Эвана в свою квартиру. Эту ссору слышали ее соседки по этажу.
– И что он тогда сделал?
– Уехал к себе. Эван был очень расстроен. На следующий день он пытался звонить Синтии, чтобы уговорить ее прийти в «Зеленый дракон» и поговорить в спокойной обстановке. Но ее коллеги отказывались звать ее к телефону, объясняя, что им нельзя пользоваться им в личных целях. Наконец Синтия ему перезвонила. Она согласилась с ним встретиться. Сказала, не может уйти с работы, потому что ее очередь дежурить, но вечером ее соседки по квартире отправятся развлекаться, и в это время он может прийти и с ней поговорить, если не будет отвлекать ее от приема звонков.
– И Эван?
– Конечно, он пришел. К девяти вечера, как они и договорились. Они проговорили около часа. То есть, наверное, меньше, потому что, по словам Эвана, Синтия постоянно отвечала на звонки и переключала кнопки между четырьмя телефонами, стоящими на ее рабочем столе. И ему удалось убедить Синтию перестать дурачиться и вернуться домой, чтобы выйти за него замуж!
– Что?
– Мой сын говорит, что они пришли к согласию. Синтия сказала, что на следующий день она сообщит хозяйке о своем уходе, соберет вещи и позвонит Эвану в «Зеленый дракон», чтобы он за ней приехал. Сын сам сообщил мне об этом на следующее утро по телефону, а я тут же побежал сообщить радостную весть Лао Чену.
– Как я понимаю, вместо этого в «Зеленый дракон» явилась полиция.
– Да, – Линь склонил голову. – Они арестовали Эвана на глазах у всей общины. Какой позор. Девушки из этого дома рассказали о ссоре накануне и о том, что Эван целый день звонил Синтии. В полиции решили, что он прокрался в дом вечером и убил ее в приступе ревности, потому что она ему отказала. В комнате нашли его отпечатки пальцев. Но ведь они и должны там быть, ведь он провел с Синтией около часа! Полицейские ничего не хотели слушать. Как только Эван признался, что был в квартире вечером, его немедленно отправили в камеру. Затем они допрашивали его много часов и требовали, чтобы он признался в убийстве. Эван сам попросил их сообщить обо всем мне и мистеру Чену. Когда мы приехали в Лос-Анджелес, оказалось, что слушанье по залогу уже состоялось, и Эвана отправили в тюрьму. Естественно, мы наняли ему лучшего адвоката…
– Китайского? – спросил я.
– Роберта Шустера из «Шустер, Огэй и Макнамара», – бесстрастно заявил Чен. – Я также как и господин Линь ни на секунду не поверил, что Эван мог причинить вред моей дочери. Он исключительно порядочный молодой человек, преданный сын и должен был стать наилучшим мужем для Синтии. Их брак был предрешен на небесах. Думаю, моя дочь в конце концов это поняла, но оказалось слишком поздно…
Морщинистое лицо Чена перекосилось от страдания. Затем он овладел собой, вновь расположив складки вокруг рта и носа в строгой геометрии, и вынул из внутреннего кармана черного пиджака чековую книжку.
– Назовите необходимую сумму, мистер Стин. Можете не считаться с расходами. Я заплачу любые деньги, чтобы покарать истинного убийцу моей дочери.
Глава 14
Когда китайские джентльмены ушли, я повертел в руках чек и подмигнул Гэри.
– Да, я знаю, мы не любим дела об убийствах, – сообщил я собаке. – Во-первых, из-за подобной мелодрамы. Это свойственно людям, тебе не понять. Мы, люди, иногда хотим, чтобы и наши собаки были такими. Сочиняем истории о том, как верный пес выследил убийцу своего хозяина и вцепился ему в горло. Но мы-то с тобой знаем, что он скорее утешится сахарной косточкой. Во-вторых, копы жутко не любят, когда кто-то вмешивается в их работу. И потом – вдруг Эван Линь и правда это сделал? Хороший мальчик, преданный сын, добрый друг, каким его считала Синди. Когда столько лет ходишь по струнке, легко потерять над собой контроль.
Я поднял трубку и набрал номер своего старого приятеля лейтенанта Вэла Крэддока, который за полгода, что мы не виделись, совершил очередной карьерный скачок – он был переведен в отдел убийств Центрального Бюро, отвечающего за деловой центр и восточный Лос-Анджелес. Ходили слухи, что в лос-анджелесской полиции планируется организовать единый отдел убийств и ограблений, который занимался бы исключительно резонансными делами, и я не сомневался, что Вэл будет одним из первых кандидатов, чтобы возглавить там одно из подразделений. Не сказать, чтобы мой друг был гениальным сыщиком, но он умел играть по правилам.
В его работе даже самый ушлый комар не нашел бы щелочки, чтобы подточить свой нос. Вэл не допускал ни малейшего отклонения от процедур, тщательно составлял все отчеты, а в делах, отданных в прокуратуру, как правило, содержались железобетонные доказательства.
Я не был уверен, что убийство телефонистки-китаянки, совершенное ее парнем из чайнатауна Сан-Франциско в припадке ревности, попадает под определение «резонансных», но если есть малейшие сомнения в вине Эвана Линя, то мне хотелось бы, чтобы Вэл первым о них услышал.
– Какие могут быть сомнения? – промычал Вэл с набитым ртом, когда мы встретились за ленчем в ирландской таверне «Шинангэнс» в районе Марина дель Рей. Место на этот раз выбирал я, а к этой таверне я прикипел пару месяцев назад, потому что меня охотно пускали туда с Гэри, а повар даже специально складывал для него в отдельную миску обрезки.
Название было говорящим13. Хотя только в Лос-Анджелесе я знал не менее пяти ирландских пабов с подобным именем, но сейчас мне показалось оно символичным.
– Почему ты опять влез в безнадежное дело? Черт, я обещал Долорес не пить пива и сесть на диету. Она говорит, что мне скоро потребуется перешивать парадную форму.
Долорес была очередной амбициозной подругой Вэла, на которую у него были самые серьезные виды.
– Меня наняли.
– Родственники парня? Ну-ну.
– Нет, отец жертвы. Мистер Чен. Он не верит, что Эван Линь мог убить его дочь.