- Выдыхай - Веверс усаживается в гостевое кресло и кивает на соседнее - Я не знал, что у тебя Прауд, но раз так сложилось... Имей в виду: в картотеке ПГУ он числится кадровым сотрудником ЦРУ.
Вот это номер...
- И чем мне это грозит?
- Вербовкой. Выбрать свободу еще не предлагал?
- Не-е...
- Обязательно предложит
Уже предложил. В самый первый визит. Но Веверсу знать об этом не обязательно.
- Я к тебе по другим вопросам. Во-первых, надо оформить еще несколько подписок - генерал протягивает мне папку с документами - Дело Магнуса выделено в отдельную разработку и ты в ней участвуешь.
Без меня меня женили.
- Я вообще несовершеннолетний.
- Зато официально дееспособный - отбривает меня Веверс - Хочешь, через пару лет мы тебя призовем? В пограничные войска?
Я мотаю головой. Начинаю бегло просматривать подписки и ставить автографы.
- Во-вторых, по Анне Кальви. Ты ей уже звонил? - генерал кивает на спутниковый телефон
- Звонил - я ставлю последнюю подпись и возвращаю папку
- Во время следующего разговора постарайся плавно вывести на дела ее отца. Поинтересуйся здоровьем, пошути, как ты любишь. Меня интересует, что за телодвижения начала Италия в Индии. Какая-то экспедиция с американцами...
Я чувствую себя жонглером, который подбросил десяток тарелок вверх и не знает, как их теперь поймать.
- Ну и плюс нас интересует ситуация в кабинете премьер-министра в целом. Постарайся узнать, что сможешь. Это ясно?
- Предельно.
- Тебе будет назначен куратор, который будет с тобой работать по Магнусу и Кальви. Прошу исполнять его требования неукоснительно
- Точно и в срок - подхватываю я и понимаю, что шутка не удалась. С этим роботом вообще шутить не стоит. Лицо - словно маска. Переедет и отправится дальше.
- Надеюсь, это будет не Сергей Сергеевич?
- Полковник временно отстранен от дел. Идет расследование по теракту в Савое.
О как! Прилетело мужику.
Не дожидаясь приказа Веверса, прямо на его глазах вскрываю привезенный Праудом пакет. Вытряхиваю из него документы и несколько видеокассет, а больше там ничего и нет, слава тебе господи...! И я выдыхаю второй раз... Но это даже неплохо, что конверт от Гора я вскрыл при генерале, теперь он убедится, что я не веду переписку с американцами за его спиной. Веверс по-хозяйски пододвигает документы к себе, начинает их бегло просматривать, ну, а меня больше интересуют кассеты. Судя по надписанным фломастером стикерам, на них записи двух наших концертов, шоу Паркинсона, и черновая версия клипа Почтальона. Что ж, Гор говорил, что скоро в США запускается канал МТV, и в наших интересах снять как можно больше новых клипов. Пока еще клипов мало - они будут в постоянной ротации на этом канале, а это бесплатная реклама для нас.
- Так, здесь все документы на контейнер и опись на вложение. Можно его получать.
- А нельзя ли контейнер сюда привезти? Ну, чтобы нам всей студией в аэропорт не ехать?
- Можно, я распоряжусь. Контейнер ждите завтра после обеда. Но досмотр будет на общих основаниях.
- Как скажете...
- Последний вопрос - тут Веверс делает паузу, и в кои-то веки на его лице появляется человеческое выражение - Что у тебя с моей дочерью?
Тушите свет. И что мне врать отцу обесчещенной дочери? То есть, в буквальном смысле обесчещенной - Альдона была девственницей, и после встречи со мной перестала ею быть. Замуж я ее не зову, перспективы породниться с Веверсами меня просто пугают. О! Надо устроить общую встречу. Мама Веры, отец Альдоны... Вот такая шутка юмора.
- А какие отношения у вас с моей мамой?
Надо было видеть лицо Веверса. Имант Янович хоть и сохранил самообладание, но глаза отвел.
- Витя, ты что еврей отвечать вопросом на вопрос?
Сидим, молчим. Генерал берет графин и наливает себе в стакан воду. Мхатовская пауза...
- Ладно - Веверс смотрит на часы - Откровенного разговора у нас с тобой не получается. Мне пора на службу. Думаю, теперь мы будем встречаться чаще. Так что этот разговор придется все-таки закончить.
Генерал уходит, а я сижу грущу. И что теперь делать?
Глава 8
Утро вторника начинается со звонка в дверь. Позевывая, я отправляюсь в прихожую. Кому мы понадобились в такую рань? На часах всего шесть тридцать. Открываю дверь и застываю в шоке. Передо мной стоит босой, голый старик. Ну как голый... в черных сатиновых труселях до колен. На голове копна белоснежных волос, седая борода опускается до живота.
- Здрави будьте люди! - басит старик
- И вам не хворать - отвечаю я
- Иванов моя фамилия. Порфилий! - персонаж назидательно поднимает палец вверх
- Очень приятно. Чем обязаны?
На наш разговор из своей комнаты выглядывает полураздетая мама, ойкает и скрывается обратно.
- Потребую Виктора Селезнева. Песенника
- Это я. Как вы узнали мой адрес и попали в подъезд?
- Это не сложно. Я божий человек, несу людям учение о здоровье и бессмертии. Меня везде пускают.
Тут наконец, мой мозг просыпается и я вспоминаю Порфилия. Победитель природы, учитель народа, бог Земли. Поразил доверчивых советских людей хождением голышом зимой и летом, обливанием холодной водой. А также заумной философией - сплавом индийской йоги, христианства и языческого культа. Лежал несколько раз в психиатрических больницах, во время войны пытался мирить Сталина с Гитлером. Тот еще персонаж...
- Целитель я - продолжает презентовать себя Порфилий - Если какие болячки есть, говори, вылечу.
- Я видела, как вчера он беседует с милиционером на входе - из своей комнаты появляется одетая мама, складывает руки на груди
- Ученик мой, Васька сын Петра Кузькина - кивает старик - Дал мне твой, Витя адрес. Чтобы я тебе принес свой гимн. И ты его спел на весь мир.
Порфилий начинает громко петь:
"Люди Господу верили как Богу,
А Он сам к нам на Землю пришел.
Смерть как таковую изгонит,
А Жизнь во славу введет..."
На словах "введет" хлопает дверь - из соседней квартиры появляется капитан. Дмитрий Михайлович одет в треники и полосатую тельняшку, но выглядит тоже как только что проснувшийся.
- Витя, что за концерт? - удивляется капитан. Заметив маму, слегка кланяется - Людмила Ивановна, мое почтение
Порфилий тем временем продолжает петь свой гимн. Я понимаю, что сейчас он разбудит всех соседей и случится скандал. Поэтому тихонько упираюсь ему руками в голый живот и начинаю вытеснять на лестничную клетку. Получается с трудом. Великий учитель входит в раж и несет какую-то чушь про исцеления, божью благодать... Приходится нажать. На помощь мне приходит капитан. Вдвоем мы его выталкиваем на площадку и запихиваем в лифт. Заканчивается все в подъезде, где всплеснув руками, к нам кидается молоденький милиционер.
- Порфилий Корнеевич! Как же так...
- Слушай меня сюда - я хватаю парня за портупею - Еще раз пустишь посторонних, хоть самого Бхагавадгиту - вылетишь из органов. Понял?
Милиционер испуганно кивает. Мы с капитаном заходим в лифт, а вслед нам несется все тот же гимн и вопрос:
- А кто такой этот... Хавагита??
- Памятник индийской культуры.
Дмитрий Михайлович неделикатно ржет. "Кто ж его посадит? Он же памятник!".
---
В самом паршивом настроении я приезжаю на Динамо. Утренняя тренировка сборной по боксу, в который меня не видели уже месяц. И тут же новый удар.
- А ты отчислен - Киселев разводит руками - Ретлуеву я уже сообщил. На тренировки не ходишь, предплечье травмировано...
Черт! Вот не надо было мне надевать на награждение в Кремль повязку. Ведь не болит уже ничего - просто покрасоваться хотел. Еще и Ильяса подвел.
- А как же чемпионат Европы?!?
- Савченко поедет. Он уже восстановился после сотрясения, что ты ему устроил - показывает хорошие результаты.
Тренер свистит в свисток и сборники разбирают скакалки. Кое-кто мне приветливо кивает, но большинство отводят глаза.
- Да и говорят, ты невыездной теперь - Киселев пожимает плечами - Какой уж тут Кельн...
Не знаю, чтобы я тут наговорил тренеру, но меня останавливает Леха.
- Погоди кипятиться - шепчет мне на ухо "мамонт" - Поедем в Кремль, решишь все с Генеральным. А форму еще успеешь набрать.
Ладно, делать нечего, едем к Романову. По пустой Москве быстро доезжаем до привычных Боровицких ворот, паркуемся возле Сенатского дворца. И тут же новый облом. Романова нет на месте - уехал с рабочей поездкой в Ленинград.
В коридоре я сталкиваюсь с новым управделами ЦК КПСС Жулебиным. Он то мне и рассказывает, куда подевался Генсек.
- Открывает Северо-Западную свободную экономическую зону. Хотим пригласить немецкие и французские фирмы, организовать производство высокотехнологичной продукции - Жулебин заводит меня в свой кабинет, наливает чаю - Так сказать политика разрядки в действии.
Заводы западных компаний в СССР - вещь нужная и полезная. Особенно, если это будет компьютерное производство. Но у меня своя головная боль.
- Виктор Михайлович - я решаюсь пожаловаться давнему соратнику Романова - Поговорите с Григорием Васильевичем... Ну что это за наказание такое. Мне в Кельн ехать, на чемпионат Европы по боксу, а я невыездной. Срываются гастроли в Италии, вон японцам я нужен - можно обсудить визит на острова...
- Поговорю - тяжело вздыхает Жулебин - Но не сейчас. Пусть Григорий Васильевич немного остынет, ты себя еще разок хорошо покажешь на открытии Космоса, вот тогда...
Пьем чай, обсуждаем Толкунову. На днях ей дали заслуженную артистку РСФСР и Виктор Михайлович просто млеет от ее образа скромной русской женщины. Платье до полу, длинная коса, голос-ручеек... Еще раз убеждаюсь, что для взрослого поколения вся эта наша попса, руссо дэнс - не близки и не интересны. А если уж совсем откровенно, то и противны. Им подавай душевные песни а-ля
А подойди-ка с ласкою