После нас на сцену выходит Сенчина. Я быстро переоделся и сижу теперь в ВИП зоне рядом с Романовым, с интересом наблюдаю за реакцией зрителей на свои песни. Звучит "Маленькая страна", затем "Миллион алых роз", потом "Теплоход". А уж как классно у них получилось "Женское счастье" - просто загляденье! Сам не ожидал. Пока Сенчина пела, я в уме быстро прикинул, что всего за год она в легкую поимела с меня десяток первоклассных песен. Их у нее теперь набралось на целый новый диск. Вот вам и скромница Людочка...! А моя собственная группа в это время сидит без нового советского репертуара, и еле-еле наскребла хитов на свой первый "лирический диск". Надо притормозить, пора Сенчиной и честь знать. Вижу, что не только Романов с советскими зрителями, но и сами французы выступлением певицы очень довольны, хлопают ей с огромным воодушевлением, хотя ни черта не понимают на русском. Но поет Люда так душевно и с таким чувством, что им, наверное, и перевода не нужно. Наконец, звучит "Позови меня с собой". Я впиваюсь взглядом в лицо Романова. Проглотит?
Сенчина выводит мелодию песни и я понимаю, что проглотит. Да еще добавки попросит. Кивает в такт словам, улыбается. А я вытираю пот со лба. Эксперимент удался - сквер перед Космосом разрывают бурные аплодисменты.
А вот затем, давая Сенченой немного передохнуть и сменить сценический наряд, на сцене появляются наши ребята и Альдона в смокинге. Над столицей разносятся первые аккорды "Still loving you". Нахожу глазами Иманта Яновича и теперь внимательно слежу за его реакцией. Веверс, кажется, пребывает в шоке. Ага... культурном. Не ожидал он от своей ледышки такой экспрессии. И одно дело видеть ее выступление в записи по видаку, а совсем другое - наблюдать, как она поет вживую со сцены. Алька своим выступлением срывает просто бешенные аплодисменты. Это шквал оваций, переходящих в какую-то бурю, шторм...! Я же окончательно офигиваю, когда французы дружно встают и аплодируют ей стоя. Даже Веверс проникся этим моментом... если не сказать, что он окончательно потрясен. Лицо держит, но руки его полностью выдают - слишком нервные у него сейчас аплодисменты. Пока Альдона приходит в себя и сдержанно раскланивается, на сцене снова появляется Сенчина. С чувством обнимет девушку, выказывая ей свое искреннее восхищение. Мое настроение медленно, но улучшается...
Исполнив "Подорожник траву", Сенчина, наконец, переходит к завершающей стадии своего выступления. Сначала лидер хитпарада - "Погода в доме". Но ей зрителей уже не удивить, она сейчас из каждого утюга звучит. А в ресторанах, говорят, ее исполняют по нескольку раз за вечер. За "Погодой" следует совсем "свеженький" "Паромщик", которого никто еще не слышал. И тут Бивис постарался на славу. Я даже не ожидал от него такого бережного отношения к нашим аранжировкам, думал, что он не утерпит, и обязательно добавит в них что-нибудь свое. Но нет. Зрители на площади просто неистовствуют. Рев стоит такой, словно мимо реактивный самолет пролетает. Скупо улыбаюсь, принимая поздравления от Романова, Гришина и четы Щелоковых. Целуюсь с мамой и дедом. Последний так расчувствовался, что вытирает платком глаза. Краем глаза отмечаю, что Чурбанова с Брежневой среди ВИПов не видно. Понято... не до концерта им сейчас.
---
- Ты чего такой кислый? - сияющий Романов весело треплет меня за плечо.
- "Нет, ребята все не так. Все не так, ребята" - отвечаю ему стихами Высоцкого
- Ну, концерт-то отличным получился?!
- Да, вроде не плохо. Но могло бы быть и значительно лучше, если бы не вмешивались все, кому не лень. Некоторые песни нам вообще запретили петь.
- Это ты брось! - Романо хмурится - Все вышло замечательно. Просто ты еще молодой и не понимаешь, что на наш народ нельзя все хорошее разом вываливать. Все перемены во всех сферах должны происходить с разумной постепенностью. Сделал важный шаг - остановись, осмотрись, подожди, пока остальные подойдут, и только потом ступай дальше. Знаешь, будь моя воля, какие бы я темпы задал?! Ух...! Но все остальные к ним готовы? Не останусь ли я один в чистом поле, если так широко шагать буду?
Заметив растерянность на моем лице, он усмехнулся мне по-отечески - Вот то-то и оно! Вы с Людой показали сегодня очень высокий уровень для советской эстрады. Так пусть теперь к нему другие чуть подтянутся, поймут, что и они так смогут, если хорошо постараются. А уж потом ты снова планку поднимешь...
Неожиданные откровения. Я даже опешил немного. Как-то не рассматривал я нашу эстраду в таком ...странном ракурсе.
- Григорий Васильевич, а как насчет зарубежных гастролей и бокса? - раз уж Романов в хорошем настроении - грех не воспользоваться
- Ну ты и жук, Витька! - Генеральный грозит мне пальцем - После майских праздников решим.
---
После небольшого технического перерыва на сцену выходит Джо Дассен, и начинается совсем другая песня. Я уж было, самонадеянно решил, что после нашего с Сенчиной феерического выступления французу придется туго. Ан, нет! Кто бы другой может еще и растерялся, но Дассен с самой первой минуты целиком захватил внимание зрителей. Господи... как же он пел! Понятно, что когда в 2-х тысячный раз исполняешь "Елисейские поля", то выверено уже все - каждая нота и каждый жест. Но вот ощущение возникает при этом, словно поет он именно для тебя и впервые... Словом Джо Дассен - профессионал высочайшего класса. И выглядит он при этом так, будто сошел со страниц светской хроники. Белоснежная сорочка, оттеняющая чуть смуглую кожу, светлый костюм и туфли. Элегантен, как белый рояль! А этот его приятный баритон хрипловатого тембра, с тёплыми мягкими интонациями... Надо ли говорить, что зрители слушают его, затаив дыхание, на глазах у многих женщин слезы. И это при том, что они совершенно не понимают, о чем он поет. Вот она - великая сила искусства...
Джо Дассен заканчивает выступление и благодарит зрителей за теплый прием. Видно, что он искренне тронут тем, с какой восторженной любовью к нему относятся советские люди, и как долго они не отпускают его со сцены. Для него это стало приятным сюрпризом. Еще большим сюрпризом стал замечательный салют над "Космосом" и буквы МИР, ТРУД, МАЙ, которые высветили окна гостиницы. Народ на площади просто сходит с ума... Что ж... праздник, наверное, и правда удался. Отчего же мне одному так хреново-то...?
2 мая 1979 года
Москва, ул. 1812 года, квартира Селезневых.
- Спишь?
- Сплю.
- Просыпайся
- А что случилось??
- Брежнев умер
Звонок Жулебина раздался в час ночи. К телефону подошла мама, но тут же постучала мне в дверь. Продрав глаза, я взял трубку и услышал напряженный голос управделами ЦК КПСС.
- Ох, какое горе - я тяжело вздохнул и попытался осмыслить произошедшее. Получалось плохо.
- Надо позвонить Галине Леонидовне - наконец, сообразил я
- Позвонишь еще. Ночью собиралось "малое" Политбюро - решили устроить государственные похороны.
- Ну это понятно... Сколько лет Леонид Ильич проработал Генеральным Секретарем... А я вам зачем?
- Решено в траурные мероприятия включить молодежь - комсомольцев и пионеров. Ты у нас в первых рядах - тебе и карты в руки. Утром езжай в свою школу, директору я уже позвонил. Бери старшеклассников и к девяти утра, чтобы были в Колонном зале Дома Союзов.
- Зачем?
- Дежурство у гроба. Вам выдадут траурные ленты и все, что полагается в таких случаях.
- Разве не Кремлевский полк должен дежурить? - осторожно интересуюсь я
- Караул "кремлевцев" будет. Решили, что вахту будут нести по два часа все без исключения - члены Политбюро, представители различных отраслей хозяйства, выдающиеся деятели культуры... Романов даже церковников разрешил допустить к похоронам.
- Все понял - шестеренки в моей голове заработали - А можно к деятелям культуры моих "звездочек" присоединить?
- Хорошо, я добавлю их в список. Все, Витя, мне пора, завтра увидимся.
Следующие три дня слились у меня в монотонное серое полотно, похожее на асфальтовую дорогу. Похоронная музыка, бесконечная очередь в Дом Союзов, горы траурных венков. Рядом с гробом постоянно находилась зареванные Виктория Петровна и Галина Леонидовна с братом, Чурбанов и еще несколько дальних родственников. Высокопоставленные скорбящие сначала подходили к покойному, клали цветы. Потом шли к вдове Брежнева. Недолгий разговор, объятия... Обычным гражданам давалась всего полминуты, чтобы пройти мимо - венки забирали еще на входе.
Пятого мая в 11 часов под звуки траурных мелодий гроб с телом Леонида Ильича вынесли из Колонного зала и установили на артиллерийский лафет, обитый красной тканью с черными маркизами по бокам. Парадный БРДМ - у военных именуемый "бардак" - с задранным вверх пулеметом, очень медленным ходом поехал в сторону Площади Революции. За ним шли родственники, 45 генералов и адмиралов, каждый с атласной подушкой, на которой лежали многочисленные ордена и медали Брежнева. За военными пристроились все остальные - члены Политбюро, партийные и государственные руководители, представители общественности. Кортеж медленно добрался до Красной площади. Она была полностью заполнена народом. В четком строю - части войск Московского гарнизона. Над их колоннами склонены боевые знамена. Процессия останавливается у Мавзолея. Гроб с лафета переносится на постамент, начинается траурный митинг.
Первым выступает Романов. За ним Щелоков, Устинов, Суслов... Я вместе со "звездочками" стою у самого подножья Мавзолея и вижу всех членов Политбюро. Нельзя сказать, что они сильно расстроены. О чем-то шепчутся, практически не слушают выступающих. Митинг окончен. Руководители Коммунистической партии и Советского государства спускаются с трибуны Мавзолея, подходят к постаменту и на руках несут гроб с Брежневым к Кремлевской стене.
Девчонки ревут и похоже, что искреннее. Я украдкой смотрю на часы. Час дня. Служители в черном, забирают гроб и начинают медленно опускать его в могилу. Раздается залп орудий. Над Красной площадью взлетают стаи птиц. Еще один залп. Один из ремней не выдерживает, лопается и гроб с громким стуком падает в м