– Какой странный вкус! Я не ребенок и никогда не ною. Я просто немного разозлилась, вот и все.
Райдер Кортни хорошо понимал, что время его пребывания в Хартуме подходит к концу. Даже если экспедиционный корпус прибудет сюда до падения города и всех их эвакуируют, то Хартум все равно останется в руках дервишей. Он давно уже навел порядок в своем небольшом хозяйстве, чтобы при первой возможности погрузить вещи на пароход и покинуть город. Ребекка вызвалась помочь ему собрать документы на те, что уже погрузили на борт «Неустрашимого ибиса».
С каждым днем Райдер все больше сопереживал этой девушке и хорошо понимал сложные и противоречивые чувства, терзавшие ее душу в последнее время. Неопределенность действовала на нервы и угнетала всех оставшихся в осажденном городе. Угроза нового вторжения со стороны превосходящей армии дервишей возрастала с каждым днем, усиливаясь по мере того, как падала воля к сопротивлению, а экспедиционный корпус был все еще очень далеко от них. Город уже десять месяцев был окружен войсками Махди. Они слишком долго пребывали в состоянии страха и смертельной угрозы.
Райдер знал, каким тяжелым грузом легла на хрупкие плечи Ребекки ответственность за маленьких сестер. Отец практически не помогал ей, имея слишком много своих проблем. Конечно, он был добродушным и любящим человеком, но, как и сестры, всецело полагался на ее помощь и с детской наивностью не хотел замечать, как ей тяжело. Суданские женщины не вернулись на работу после нападения изголодавшейся толпы, поэтому вся нагрузка легла на плечи Ребекки. Правда, ей охотно помогали сестры, но тяжелую работу выполняла именно она. Райдер видел, как много сил отнимают у Ребекки присмотр за сестренками и дела на его фабрике, и еще больше восхищался ее ответственностью и трудолюбием. Сложно было представить, как в свои восемнадцать лет она справляется с такой непосильной ношей. Он понимал, какое жуткое одиночество гложет несчастную девушку, и пытался всячески помогать ей и поддерживать в трудную минуту. Но в то же время чувствовал, что его страстность смущает ее и порождает дополнительные страдания. Он должен быть предельно осторожным и не пугать ее безрассудными поступками, хотя едва сдерживал свои эмоции. Ему так хотелось успокоить ее, вселить уверенность в благополучный исход. За время, прошедшее с отъезда Пенрода Баллантайна, Райдер многое сделал, чтобы восстановить их прежние добрые отношения. Ребекка чаще появлялась в его обществе и перестала его бояться. Во всяком случае, больше не шарахалась от него и с удовольствием болтала, как до той давней сцены.
Они сидели в комнате Райдера за большим столом и считали серебряные доллары, складывая их в стопки по пятьдесят штук, которые заворачивали в пергаментную бумагу и убирали в деревянные коробки из-под кофе, чтобы при необходимости быстро погрузить на борт «Ибиса». Краем глаза Райдер следил, как она поправляет свои прекрасные шелковистые волосы, отбрасывая их со лба. У него даже сердце ныло от боли при виде мозолей на ее белых тонких руках и темных кругов под глазами. Цвет ее лица больше подходил для туманной и прохладной Англии, а не жаркого и ветреного климата пустыни. Когда все закончится, он сделает все возможное, чтобы продать здесь свое дело и вернуть ее на родину.
Она почувствовала на себе его взгляд и подняла голову.
– Что бы мы делали без вас, Райдер?
Он был тронут этими словами, а еще больше тоном, которым они были произнесены.
– Моя дорогая Ребекка, вы бы справились без меня при любых обстоятельствах. Я не имею никакого отношения к вашей воле и безграничному чувству ответственности.
– Я была несправедлива к вам в последнее время, – продолжала она, игнорируя его возражения. – Вела себя как маленький ребенок, а вы, как никто другой, заслужили хорошего отношения. Без вас мы давно бы умерли от голода.
– Вы добры ко мне, и это все объясняет и оправдывает.
– Зеленые лепешки – только один из ваших бесценных подарков моей семье. Думаю, не будет большим преувеличением сказать, что вы буквально спасли нас от голодной смерти. Сейчас мы не только живы, но и здоровы, полны сил среди всеобщего голода и смерти. Я никогда не смогу отблагодарить вас за это.
– Ваша дружба для меня – лучшая благодарность, о которой только можно мечтать.
Она улыбнулась, и впервые за последнее время в ее глазах не было тревоги и отчаяния. Райдер хотел сказать, как она прекрасна, но прикусил язык. Ребекка потянулась к краю стола, положила стопку монет и вдруг взяла его за руку.
– Вы хороший человек и верный друг, Райдер Кортни.
Впервые за последние дни Ребекка открыто посмотрела ему в глаза. «Конечно, он не так красив, как Пенрод, – подумала она, – но у него сильное и честное лицо. На такое лицо можно смотреть каждый божий день и не устать от него. Он никогда не оставит меня, как это сделал Пенрод, никогда не скроет своих отношений с какой-нибудь местной женщиной. Он честный, открытый и искренний. Кроме того, Райдер человек дела и всегда заработает на кусок хлеба. Он смелый и сможет защитить любимую женщину. У него сильные руки, натруженные тяжелой работой и подобные мощным колоннам, подпирающим большой дом. У него широкие плечи, и вообще он настоящий мужчина, а не мальчик».
И вдруг она вспомнила, где находится, и улыбка мгновенно сменилась горечью. Превратности нынешней жизни вернули ее на грешную землю. Что будет, если он вдруг уплывет отсюда на своем «Ибисе», оставив их в этом ужасном городе? Что станется с ними, когда сюда ворвутся орды дервишей во главе с Махди? Она хорошо знала, как поступают с захваченными женщинами. На глаза навернулись слезы, мгновенно увлажнив длинные ресницы.
– О Райдер, что с нами будет? Неужели нам всем суждено умереть в этом ужасном месте? Умереть так рано, не познав всех прелестей жизни? – Она чувствовала всем своим женским естеством, что это единственная возможность привязать к себе такого человека, как Кортни. Неужели она готова ее использовать?
– Нет, Ребекка! – Райдер поднялся из-за стола и подошел к ней. – Все это время вы были сильной и мужественной женщиной. Не стоит сдаваться в трудную минуту.
Ребекка смотрела на него снизу вверх, и по щекам ее катились слезы.
– Обнимите меня, Райдер! – взмолилась она.
– Я не хочу снова оскорбить вас, – растерялся Кортни.
– Тогда я была еще ребенком, глупой девочкой, а сейчас я женщина. Обнимите меня как женщину.
Он крепко обнял ее и прошептал:
– Будьте сильной!
– Помогите мне! – Она прижалась к нему всем телом и положила голову на широкую грудь.
Все ее страхи мгновенно исчезли. Она почувствовала себя в безопасности, ощущая, как его сила переходит к ней и вселяет надежду. Это было странное чувство, отличное от всепоглощающей физической близости с Пенродом Баллантайном. Осознание собственной защищенности и теплоты, источаемое человеком, которому она полностью доверяла. В этот момент ей казалось, что она делает нечто важное не только для себя, но и для всей семьи. И Ребекка решилась на отчаянный поступок.
– Поцелуйте меня, Райдер, – тихо сказала она и посмотрела ему в глаза. – Поцелуйте так, как делали это раньше.
– Ребекка, моя дорогая Бекки, вы понимаете, что говорите?
– Если вы способны только на глупые вопросы, – улыбнулась она, – то лучше молчать. Просто поцелуйте меня, и все.
Его губы были горячими, а дыхание смешалось с ее собственным. Она приоткрыла рот, пропуская внутрь его упругий язык. Когда-то это очень испугало ее, но сейчас Ребекка с удовольствием ощутила его вкус и подумала, что готова воспринять его как своего мужчину, решительно отвергнув всех остальных. Эта мысль настолько возбудила ее, что она почувствовала жжение внизу живота, которое все усиливалось, пока не превратилось в боль.
Райдер пробудил в ней желание, но на сей раз Ребекка не отпрянула от него, а, напротив, еще сильнее прижалась бедрами к его телу. В тот день, когда Райдер впервые поцеловал ее, она не поняла, что встало между ними, удивив ее своей мощью. Теперь знала, что это, и не испугалась. Ребекка даже придумала тайное название сего мужского предмета. Она назвала его «тамми» по аналогии с веткой тамариска, по которой Пенрод забрался к ней на балкон в ту памятную ночь. «Его тамми поет песенку моей квимми», – вспомнила она слова своей матери, эмансипированной Сары Изабель Бенбрук.
– Может быть, это последние дни нашей жизни, – страстно прошептала она. – Так не будем же терять их. Воспользуемся моментом и крепче прижмемся друг к другу…
Райдер пребывал в сомнениях, но Ребекка помогла ему быстро избавиться от них. Она взяла его руку и положила себе на грудь, впилась пальцами в его затылок и прижала к себе, другой рукой расстегивая крючки на бюстгальтере. Левая грудь выпрыгнула из тесной одежды, и Ребекка прижала ее к его губам, вскрикнув от сладкой боли, когда он впился в нежный сосок. Казалось, она вот-вот взорвется от сладостного напряжения.
– О Райдер! – задохнулась она, сгорая от страсти. – Пожалуйста, быстрее, а то я умру! Спасите меня…
Она понимала, что несет несусветную чушь, но это было уже не важно. Обхватив его шею руками, она повисла на нем, сжимая коленями его бедра. Райдер резко задрал ее юбку, под которой ничего не было, обхватил тугие белые ягодицы и приподнял.
Ребекка обхватила ногами его талию и судорожно зашептала:
– Быстрее, Райдер! Я больше не могу! Мое сердце разорвется, если ты не возьмешь меня немедленно.
Кортни рванул пуговицы на брюках и вошел в нее всей своей мощью. Ребекка открылась ему навстречу, словно весенний цветок солнцу, мгновенно позабыв обо всем на свете. Она двигалась все быстрее, пока Райдер не задрожал всем телом. Его лицо исказилось от страсти, он зарычал в последних конвульсиях под тихий стон ее наслаждения. Тяжело дыша, не выпуская друг друга из объятий, они стали медленно опускаться на пол, и Ребекка старалась удержать его в себе.
Райдер, словно вернувшись из забытья на грешную землю, смотрел на нее со смешанным чувством удивления и восторга.