— То, что ты ведешь себя мило, тоже тебя не спасет, — сказала я, направляясь наверх, чтобы еще раз всполоснуть и поменять чашечку.
Когда я спустилась обратно, то села на диван напротив Каллума и приняла те ласки, которые парни так явно хотели мне дать.
И, впервые с момента, как я поцеловала Вика на его передней лужайке и скрепила сделку с Хавок, я задавалась вопросами, которые должна была спросить давным-давно: сколько людей в нашей банде? какого рода оружие у нас есть? сколько денег мы можем потратить? у нас есть какие-то информаторы?
— Мы ни за что не можем иметь дело лицом к лицу с «Бандой грандиозных убийств», — сказал мне Ви, сидя на стуле справа от меня.
Я лежала на диване, где мы с Оскаром впервые потрахались, старые кровавые пятна — после меня и Аарона — вывелось и прикрыто одеялом. Я с большим успехом могла добавить еще пятен. Определенно пришло время для нового дивана. Это, если мы сначала не умрем в войне банд.
— Голова, — сказал Хаэль, принеся чашку чая и тарелку печений и поставив их на кофейный столик передо мной. Его взгляд встретился с моим, когда он присел передо мной. — Зомби, — он провел линию по своему горлу спереди. — Нам нужно избавиться от Максвелла. Вот, как мы это сделаем. Во время смены власти всегда происходят междоусобицы. «Банда грандиозных убийств» сместят свое внимание на внутренние дела.
— Ты прав, но, — начала я, беря печеньку. Они выглядели немного странно, как диски с помадкой или что-то в этом роде. — Что это, блять, такое?
— Mamèrelesafaitpourtoi5, — сказал Хаэль, и я вскинула бровь. Он улыбнулся, потянувшись рукой с татуировкой Х.А.В.О.К, чтобы коснуться моего лица. Его кожа была теплой, и, клянусь, я чувствовала сладкий запах кокосов. — Это пралине, Блэкберд, — продолжил он со смехом, вставая, положил свои руки на бедра. — Моя мама приготовила их для тебя. Я…возможно рассказал ей про выкидыш, — он вяло пожал плечами, но ему не нужно было объяснить.
Он мог рассказать, кому хотел. Прежде чем я уснула прошлой ночью, н поцеловал меня, словно тонул, а затем вырвался, чтобы отправиться домой и утешить маму. У нее случилась истерика — что понятно — из-за стрельбы.
У всего Прескотта случилась истерика.
И, клянусь гребанным Богом, было ощущение, что все глаза в городе были направлены на нас.
Вы пустили врагов на нашу территорию. Вы позволили им навредить нашим детям. Что вы будете с этим делать?
Единственное, что я могла обещать, — это то, чему мы не позволим этому пройти незамеченным.
Школа Прескотт принадлежит Хавок.
— Пралине сделано из сахара, начинки и орехов, — Хаэль вернул самодовольную улыбку на место и преувеличенно подмигнул мне. — Мы все знаем, как ты любишь орехи. У тебя тут десять таких, ждущих приглашения.
— Она истекает кровью, отъебись, — прорычал ему Аарон, но я лишь улыбнулась.
Я улыбалась, потому что они мне оба нравились, хоть они и не могли быт еще более разными. Хаэль хотел смеяться и скрыть боль игрой, потому что он к этому привык, так ему становится лучше. Аарон хотел нянчиться со мной и защищать меня. Я не возражала ни против того, ни против другого.
Я откусила от пралине и показала Хаэль большой палец вверх.
— Хорошо, итак, мы убираем Максвелла Баррассо. Как? — я пролистала кучу документов на iPad Оскара. Он на самом деле позволил мне прикоснуться к нему. Если это не любовь, то тогда не знаю, что. Если честно, не знаю, должна ли я безумно ревновать к этой чертовой штуке. Вероятно, он бы и его трахнул во время месячных. Ну, знаете, если бы, у iPad были месячные. — Его дом похож на военную крепость.
— Он и есть военная крепость, — сказал Оскар, сидя напротив меня на другом диване, когда Аарон опустил передо мной на стол тарелку с блинчиками. Каллум наблюдал за нами, куря косяк и выглядя так, как будто с того света вернулся. Его рука тряслась, когда он поднес ее к красивым, розовым губам, но я вполне уверена, что это, скорее, из-за усталости и боли, нежели из-за страха или стресса. Это просто не в стиле мистера Парка. — Электрические заборы, камеры безопасности, охрана, собаки, — Оскар пожал одним, элегантным плечом.
Эффект его аристократической злобы не ослабевал от того, что он без рубашки и только татуировки украшали верхнюю половину его тела. Его треники были изношены и ободранными, старой парой спортивных штанов школы Прескотт. Думаю — хотя это Оскар, и кто, блять знает — что он надел их из-за ностальгии.
— Не забывай Мейсона, — добавил Аарон, скрестив руки на груди.
Он едва ли отводил от меня взгляд с тех пор, как узнал про…выкидыш. Какое странное слово, не так ли? Мне сложно осознать, что именно оно означало. Единственное, что я знала, — это то, что я пока не хотела ребенка. К тому же, если я смогу продержаться еще один год, то стану самой старой матерью по линии Памелы.
Что я могла сказать? Во мне течет кровь Прескотта. Мы просто ничего не могли с этим поделать.
— Мейсон Миллер, — медленно заговорила я, потому что не слышала про этого парня.
Я посмотрела на Каллума и обнаружила, что он смотрел на меня грустным и меланхоличным взглядом. Он всегда говорил, что и суждено кому-то из Хавок умереть, то ему. Часть меня гадала, был ли он здесь на самом деле или я представляла его призрак, как было с Кали.
Интересно, знала ли она, как глубоко погрязла в этом? Она точно знала про то, что «Банда грандиозных убийств» была на афтепарти, но что еще? Как глубоко она была в этом? Полагаю, как и с суицидом Пенелопы, мы никогда не узнаем. Опять-таки, я могу ошибаться, как минимум, в одном из всего этого…
— Он крайне предан Максвеллу, — сказал Аарон, когда посмотрел на Вика, словно ища подтверждения. Очень незаметный и медленный кивок от нашего лидера, и Аарон повернулся, чтобы посмотреть на меня, его глаза оттенены ранним утренним светом. Солнце только начало показываться из-за горизонта, но воздух снаружи был холодным, как лед. Я продолжала проверять время, чтобы позвонить Хизер, как только она проснется. Я написала ей на новый телефон — Оскар уже подготовил их, когда мы повезли девочке в начальную школу Оак-Ривер — но я пока не ответила на ее последнее сообщение. Я до боли хотела услышать ее голос. — Если мы уничтожим Максвелла, он все равно придет за нами.
— Скажите мне, Максвелл или Мейсон любят вызывать девочек? — поинтересовалась я вслух, вспоминая лицо Стейси в тот день в столовой.
Я не могла выкинуть его из головы. Я знала, что мы погрязли в собственном дерьме, но не справиться с чувством, что я подвела ее. Она была олицетворением школы Прескотт, нашей королевой пчел, союзником Хавок.
Она заслуживала справедливости, и я намерена устроить настоящий хаос, чтобы добиться ее.
— О, Мейсон гнусно обращается с проститутками. Настолько плохо, что его босс запретил ему использовать любую девушку. Сейчас он просто похищает женщин, использует их, и выбрасывает их тела, — Оскар постукивал длинными пальцами по подлокотнику дивана.
Я слышала, он достал из-под крышки уличного мусорного бака спрятанную высокоточную винтовку и устроился на крыше отстреливать ублюдков «Банды грандиозных убийств».
У меня, честно, не было слов, чтобы описать, что я чувствовала из-за этого.
Меня охватил еще одни спазмы, и я застонала, прижимая бутылку горячей воды к моему животу. Все парни обратили на меня свое внимание, но я их проигнорировала. Нам нужно разобраться кое, с каким дерьмом, а на это, видимо, у нас не так много времени.
— Что по поводу его дома? — спросила я, но Вик уже качал головой, его черные глаза смотрели на меня, его пальцы немного сильнее сжали подлокотник дивана.
— Та же история, — кратко сказал Вик, в его голосе прозвучало первобытное рычание, которое едва ли подходило человеку.
Демонический — вот как я бы, скорее всего, описала этот голос, если бы писала один из своих дерьмовых стихов. Помню, как-то, раз Кали вытащила один из них из мусорного бака и попыталась заявить, что я отправила ей письмо ненависти. Какое дерьмо. Эта сучка действительно думала, что занимает высокое место на моем радаре, да? В десятом классе у меня было дерьмо получше. Ну, знаете, например, скорбеть по моей умершей сестре, беспокоиться о том, будет ли Тинг домогаться до Хизер или сохранить себе жизнь перед гневом Хавок.
Как я и сказала: лгунья, воровка, трусиха. В добрый путь, блять.
— Та же история, — медленно повторила я, посмотрев на Виктора и наблюдая, как край его жестоко рта поднялся в легкой улыбке.
Пока я жива, я никогда не забуду вес той короны на моей голове или слова, которые он сказал мне в последние мгновения перед тем, как копы ворвутся в здание. «Я же сказал, что не стоит беспокоиться о том, чтобы быть королевой».
Так что, полагаю, я не буду. Беспокоиться.
Не, я просто буду вести себя как королевская особа, пока она не прилипнет.
По тому, как Вик смотрел на меня, я знала, что он ждал посмотреть, что я придумаю, какие идеи у меня были. Этого он и хотел все время, чтобы я стояла рядом с ним, настоящая Девушка Хавок. Теперь, когда я поняла его настоящие намерения, было не трудно представить, почему он был так зол на меня, когда я предложила «выполнять свои обязанности» или быть «девушкой Хавок». Он хотел партнера, а не просто игрушку.
— Терпеть не могу рисковать, но, что, если мы используем одну из девочек Стейси, чтобы заманить Мейсона в известную локацию? Уверена, с ним будет охрана, но это повлечет меньше рисков, чем, если мы атакуем его дом или дом Максвелла, — я закрыла чехол iPad и отложила его, собираясь сделать чай.
Хах. Чай. Словно кто-то в этом доме вообще пил чай, кроме Оскара. Надо было видеть лицо этого ублюдка, когда Хаэль попытался поставить чашку с водой из под крана в микроволновку. Я думала, что он достанет свой револьвер и выстрелит своему другу в голову. Никогда не слышала, чтобы кто-то говорил что-то настолько невинное, как