Мгновение мы не двигались, тяжело дыша и дрожа, когда прохладный воздух касался нашей пропитанной потом кожи.
— Господи, Хаэль, — пробормотала Берни, и я хихикнул, садясь и снова взяв свою отброшенную футболку, чтобы вытереть руки.
Я полностью испортил свои боксеры, и если честно, то очень рад, что остановил выбор на коже для сидений. Вы когда-нибудь пытались отмыть сперму от ткани? Чертовски отстойно.
Я сел и трясущимися руками натянул джинсы, плюхаясь обратно на сидение, когда Берни натянула свои трусики и полностью отказалась от своих розовых штанов. Она села в обнимку рядом со мной, когда заиграла другая песня Конни Фрэнсис.
— Это...было не то, что я ожидала от тебя, — прошептала она, прижимаясь ближе ко мне.
Я оглянулся назад как раз во время, чтобы увидеть подъезжавшую знакомую темно-бордовую Субару. Хах. Даже не заметил, как придурки из VGTF присоединились к нам в Бьютте. Надеюсь, они насладились шоу.
— В хорошем смысле? — спросил я, чувствуя, как сжался мой живот, пока я ждал ответа.
— В лучшем, — согласилась Берни, и я выдохнул, моя голова откинулась назад, чтобы я мог посмотреть наверх и увидеть звезды. — В абсолютно, блять, лучшем.
И с этим я бы чертовски уверен, что мог умереть счастливым.

14. Бернадетт Блэкберд
Убедить своих пятерых альфа-мудаков любовников позволить тебе нарядиться шлюхой и совершить налет на стриптиз-клуб, который принадлежит банде, — одна из самых сложных вещей, через которые может пройти девушка. Если честно, мое терпение уже было на исходе.
— Выслушайте меня, — начала я, когда Аарон откинулся на стуле за очень милым винтажным столом на кухне.
Эра пятидесятых, линолеумовое покрытие, алюминиевые ножки и с полосками по краям. Когда-нибудь он станет классикой. Я могла украсть его, когда мы уедем. Не знаю, куда положу его, но он мне нравился. Взгляд Аарона выражал раздражение, смешанное с двойной порцией ужаса. Он знал, что если я ухватилась за что-то, то похожа на бульдога с костью. Он уже знал, что проиграет.
А вот Вику не помешала бы памятка.
— Выслушать, как ты говоришь про идею, которой никогда не бывать? — язвительно заметил Вик, распыляя тестостерон в воздух, как дракон дышал пламенем. Мой рот сжался, и я почувствовала, что злилась на него, как принято тут на юге. — Ты не пойдешь в тот клуб. Берни, ты слышала, что сказал Каллум? Он не смог побить Мейсона Миллеа. Без обид, но если Кэл не смог, то ты не сможешь. Я не смогу.
— В схватке один на один нет, — поспорила я, вставая со своего стула так быстро, что он упал, поцарапав уже испорченные деревянные полы. Это место — помойка, даже по меркам Прескотта. Но еще оно находится так глубоко на нашей территории, что если «Банда грандиозных убийств» собирались атаковать, то наши люди появились бы в своих окнах, держа самозарядные ружья и готовые сражаться. — Но у меня есть план. Я разговаривала с Верой, собирала информацию.
Я схватила iPad Оскара, наши пальцы соприкоснулись, когда я взяла его. Наши взгляды встретились, и ледяной болт пронзил мою грудь, охлаждая мой гнев, но разжигая совсем другой огонь между бедер, такой горячий, что между грудей проступили бисеринки пота.
Открыв крышку чехла, я включила карту, которую нарисовала этим утром его стилусом за кофе и пончиками с Верой. Она вообще вроде бы…классная? Я понимаю, почему они со Стейси были лучшими подругами. Она трахала и выбрасывала парней Прескотта, так же как Хаэль прокладывал себе путь через девушек. У нее грязный рот, но она резка, как гребанное шило. Еще верная. Даже, когда Стейси была мертва и похоронена, она не позволит ничего, что запятнает память о ее подруге.
— Это карта «Кайз», — сказала я, заметив, что Вера написала в углу «КККайз». Блять, ненавижу белых супермасистов. Нацистов, расистов, гомофобов, сексистов и фашистов. Мерзость. Но все, что угодно, лишь бы внушить ненависть и разделение, не так ли? — А это — личная комната Мейсона. По словам Веры — и некоторых других девочек Стейси — он использует эту комнату каждый раз, когда идет в клуб. Каждый. Гребаный. Раз.
— К чему ты клонишь? — спросил Виктор, его огромное тело в чернилах и прочим дерьмом, пахнущее амброй и мускусом, опиралось на столешницу. Даже если я ненавидела его, я желала его. Даже если я хотела проткнуть его лицо своими ногтями, я хотела трахнуть его. Он заставлял меня чувствовать себя так, как не чувствовала с тех пор, как умер мой отец. — Мейсон выберет девушку, отведет ее в комнату, и если его не остановить, он будет трахать и пытать ее. Даже может убить. Ты не пойдешь на такой риск, Берни. Ты, может, и королева, но я все еще король, и я говорю — нет.
— У тебя есть план? — захрипел Каллум, потирая горло. Корочка спереди начала тускнеть, но на нем все еще были швы — хорошие — на плече и руке. Ему могло быть гораздо хуже. Если бы он не было достаточно умен, чтобы знать пределы, то не находился бы здесь, сидевшим в приседе на столе, как паукообразная обезьяна, со снятым капюшоном и светлыми волосами. — Что-то другое, чем очевидное дефилирование перед Мейсоном под видом девушки по вызову.
— Есть, — осторожно сказала я, посмотрев на Хаэля.
Он кивнул и протянул руку, другая его рука была на груди.
— Я захочу, по крайней мере, выслушать? — предложил он, пожимая огромными плечами.
Блять, клянусь, когда я думаю о нем с другими женщинами, то становлюсь колючей. Но, черт подери, если мне не нравились его способности. Он трахался, как кто-то, кто заслужил степень «Горячий кусок задницы» в университете Лиги Плюща. Этот парень знал, что делает, у него был талант и снаряжение, и он заставлял свой опыт работать ему на руку.
Я порезала на месте, почувствовав, как мои бедра стали скользкими от нужды. Так тут все устроено: вихрь секса и насилия. Просто это, что мы умеем, ладно? Не надо осуждать. Знаю, насколько мы извращены.
— Я выслушаю, но не соглашусь на то, что ставит тебя в опасное положение, — добавил Аарон, когда я села ему на колени, а он заворчал, разминая мое бедро и позволяя своим пальцам, слишком близко подобрались к ширинке моих джинсов.
— Если вы все заткнетесь нахрен, на минуту засунете свои яйца обратно в боксеры и дадите мне говорить, то поймете, к чему я веду, — я снова указала на карту. — Почти гарантированно, что Мейсон выберет девушку и пойдет в комнату — один. Девочки Стейси сказали, что ему не нравится, когда за ним наблюдают. В основном это потому, что он на самом деле любит какое-то больное дерьмо, что он даже не хочет, чтобы об этом знали его товарищи по оружию. Все в «Банде грандиозных убийств» боятся его. Он слишком быстро выносит решения и постоянно играет в судью, присяжного и палача.
Кэл открыл крышку на банке пэпси своими окрашенными в голубой ногтями, а затем снова сел на пятки, попивая его и чередуя с горсткой шоколада, покрытым арахисом, пока наблюдал за мной.
— Мы все согласны, что важно убрать Мейсона, но при таком значительном риске для тебя, — Оскар вернул iPad себе, указывая на несколько других спален в том же коридоре наверху, где находилась спальня Мейсона. — Что если он решит, что не хочет брать тебя в свою комнату? Что если он решит, что хочет воспользоваться одной из этих? Что тогда? Если ты заперта с ним, мы можем не успеть добраться до тебя вовремя.
— Это не будет иметь значения, потому что я не пойду с ним в комнату. Черт, я даже не прошу играть в девушку по вызову, — я легла на грудь Аарона, и он вздрогнул, обвив мускулистую руку вокруг моего живота. Его запах розы и сандалового дерева окутал меня, укрепляя мою решимость. — Вот, что я предлагаю, — начала я, выдыхая, когда откинула назад свои светлые волосы с окрашенными в красный кончиками. — Вера уже согласилась помочь мне. Она поедет в Портленд и присоединится к девушками, которые работают на приеме в «Кайз». Как только она войдет, то впустит нас через черный вход, — я указала своим новым, любимым ногтем, тот, что с маленьким кольцом, проходившим через нее. — Хаэль, Аарон и я пойдем к входу, чтобы следить за Мейсоном. Учитывая большое количество людей в темном клубе, я сомневаюсь, что он узнает нас. Остальные, — я показала пальцем на Кэла, Оскара и Виктора, — будут базироваться в коридоре и внутри комнаты Мейсона. Вне зависимости от того, какую девушку он выберет, он поднимется наверх, и мы застанем его одного и удивленного. Борьба один на один необязательна. Нам просто нужно быть ловкими.
— А что если что-то пойдет не так? — вставил Вик, мускул на его челюсти двигался, пока нарастала злость. Меня это не волновало. Вообще-то, в каком-то смысле это возбуждало. Он исходил из желания защитить меня. Черт, я бы не возражала, если бы он потащил меня в постель и отдавал приказы под простынями, но прямо сейчас я — главная сучка у власти. Ему нужно отъеабться. — Мы все заперты внутри клуба «Банды грандиозных убийств» с Мейсоном Миллером. Звучит, как очень хороший способ умереть по итогу. Единственный плюс, который я вижу, — это то, что на другую сторону мы пойдем вместе.
Я посмотрела на него через поверхность стола. Как будто бы я не подумала уже об этом? Придурок.
— Послушай меня, мистер Блэкберд, — огрызнулась я на него в ответ, заерзав на колене Аарона и чувствуя растущий выпуклость между его бедрами. Хороший мальчик. Подними его для меня, Фадлер. — И я расскажу тебе свой план на непредвиденные обстоятельства, — наклонив подбородок, я указала на закрытые шторы и полицейскую машину, припаркованную через улицу. Полунаблюдение, полузащита. Предоставлю этот Саре Янг, эта женщина знала, как строить заговоры. — У меня есть план на предвиденные обстоятельства.
— Федералы? — спросил Вик, качая головой и испустив вдох, когда закрыл глаза. — Я знаю, что ты не стукачка, так что…я заинтригован, — он открыл эти обсидиановые глаза и ухмыльнулся. — Выкладывай, миссис Ченнинг.