— Господи, блять, Иисусе, — пробормотал Кэл, дрожа, когда он схватил наполовину выпитую бутылку колы с прикроватной тумбочки. — Святое дерьмо.
— Святое дерьмо, это точно, — пробормотала я в ответ, а затем я знала, что вскоре мне нужно будет попробовать это снова, чтобы Оскар связал меня. В прошлый раз он ушел. На этот раз ему не позволительно. — Оскар…
— Тебе лучше? — спросил он с искренней серьезностью.
Все, что я могла, — это кивнуть, когда залезла наверх, ложась рядом с ним, позволяя его руке устроиться на одной стороне моей головы. Каллум подкрался ко мне сзади, обнимая меня за талию.
Минуту я обнималась с ними обоими, моими двумя темными, бесценными монстрами.
— Лучше, — сказала я, потому что я была счастлива, но еще не оставила остальное позади. Так что, я решила сказать правду. — Но лишь немного.
— Мало-помалу, малой становится большим, — Оскар замолчал, и я закрыла глаза.
Это не совсем придуманное Шекспиром, но сойдет. И через несколько минут я уснула и видела сны.

20
Потребовалось три недели, чтобы высечь судьбу мой матери на камне, чтобы засесть с Верой за кофе — не за кофе из кошачьего дерма — и обговорить, что нужно сделать. Каллум не считал, что я должна продолжать гоняться за концами, но мне нужно, чтобы Памела навсегда исчезла из моего списка. Сначала я думала, что, отравив ее в тюрьме, я утолю это чувство.
Но этого недостаточно.
Не после того, что она сделала с Пенелопой.
Если честно, если бы я поставила ей на живот перевернутое ведро с голодными крысами и смотрела бы, как они медленно и мучительно прогрызали себе путь через ее внутренности, этого тоже было бы недостаточно. За то, что она сделала с Пен, со мной, с Хизер, она заслуживала быть сожженной на костре.
Так что, пока Вера занималась организацией — поиском нужной девушки для работы, оплатой охранникам, чтобы это случилось, ожидание момента, когда моя сука-мать не будет сидеть в карцере за то, что она разевает рот — я ждала. Я сидела в своем модном классе, с модным iPad, пока мои модные преподаватели пытались обучить меня вещам, которые я не понимала, потому что мою государственную школу не так хорошо финансировали. Потому что по каким-то причинам равное выделение денег всем школам, независимо от их местонахождения, и обучение детей нашей страны вызывает у некоторых людей противоречивые чувства.
У меня ничего не выйдет с подготовительной школой Оак-Вэлли. Я пыталась пройти ее изо всех сил, хоть и знала, что единственный человеком в Хавок, кому важен диплом, — это Виктор. Получать тройки — это все, чего я хотела. Потому что мне все еще важно закончить школу, потому что быть первой женщиной в семье Памелы, которая на самом деле достигла этой цели, было важно.
Иногда я следовала за Тринити, чтобы увидеть, как она корчится. Иногда я целовалась с Виктором перед ее модными друзьями и про себя бормотала «трахальщица брата», когда проходила мимо нее в коридорах. Но, если честно, как бы сильно я не хотела ненавидеть школу и всех людей в ней, на самом деле…здесь было вроде как приятно жить.
Делить квартиру с моими мальчиками — потрясающе, иметь возможность видеть моих сестер (давай будем честны и начнем называть их всех теми, кем они были) — невероятно, и еда не была и наполовину такой плохой. Хотя когда-то в столовой подавали чертовых улиток, и я думала, что блевану так же, как однажды блеванули Чарли и Дикси Д'Амелио, которые провалили видео на TikTok после того, как нашли улитку в своей паэлье. Если вы не знаете, о чем я, то и слава Богу. Не утруждайтесь искать это в Интернете, оно не стоит вашего времени.
После школы, когда мы с Оскаром в качестве моего сопровождающего поднялись в квартиру, то обнаружили, что остальные четыре парня ожидали меня, и я поняла, что-то не так.
— Девочки, — начала я, но Виктор уже качал головой и поднялся, протягивая свои большие ладони, чтобы успокоить меня.
— Девочки в порядке, — быстро объяснил он, посмотрев на Аарона, словно он доверял ему, чтобы рассказать о какой бы то не было новости в самой…что ни на есть уравновешенной и успокаивающей манере.
— Что? — спросила я, переводя взгляд с Вика на Аарона, на Хаэля, а затем на Кэла. Оскар, казалось, был не удивлен увидеть мальчиков здесь, в руке он держал телефон, крепко сжимая его пальцами. Что бы это не было, он знал. Как давно, я не знала, возможно, достаточно, чтобы проводить меня до квартиры, но он ждал и не рассказывал до сих пор, так что, должно быть, это что-то плохое. — Господи, ребята, что, блять, случилось?
— Твоя мать, — начал Аарон, и я выгнула бровь. Не так много всего осталось, что эта сука могла сделать, чтобы удивить меня. Буквально, она не могла сделать ничего, что ранило бы меня больше, чем то, что она сделала с Пенелопой. — Бернадетт, она покончила с собой.
Я замерла на месте, уставившись на Аарона, словно он совсем, блять, из ума выжил.
Покончила с собой? Нет, она не покончила с собой. Девушка Веры и Стейси собиралась это сделать. Мы неделями работали над этим. Памела — последнее имя в моем списке, и это мое право решать, что с ней случится и когда. Она не могла просто покончить с собой.
— Что? — спросила я, опустив сумку на столешницу и пытаясь сделать вид, что ничего не случилось. — Я не понимаю. Мы собирались…разобраться с ней. Мы…
— Он оборвала свою жизнь, — повторил Виктор, скрестив руки на широкой груди и выдыхая. Его взгляд не был лишен сочувствия. — Мы сначала подумали, что, может быть, «Банда грандиозных убийств» добрались до нее, но на этой неделе она снова была в карцере, так что…, — он замолчал, ожидая от меня хоть какой-то реакции. — Мы подумали, что это мог быть кто-то из охранников, но нам удалось подкупить несколько людей, чтобы поговорить с тем, кто видел запись с камер.
— Как, — это даже не вопрос.
Это чертово утверждение. Я так чертовски зла сейчас, что дрожала. Как она посмела?! была первая мысль, пришедшая мне в голову. Вы бы не подумали, что мне есть дело до смерти это суки, учитывая, что я уже планировала ее убийство.
Только…мне не все равно.
Настолько не все равно, что внезапно стало сложно стоять, и я плюхнулась на табуретку за баром для завтрака. Оскар встал рядом со мной, поглаживая длинными, аккуратными пальцами мою шею сзади. Мой взгляд метнулся в его сторону, и наши взгляды встретились. Обычные касания тяжело ему давались, так что для меня это не было пустяком, даже в свете событий с Пэм.
— Она купила наркотики у одного из заключенных, — объяснил Виктор, когда Хаэль пошел на кухню и принес мне что-то выпить.
Он поставил передо мной брэнди, и я даже не стала спрашивать откуда он его достал. Он и Кэл вломились в некоторые квартиры персонала забавы ради, просто чтобы посмотреть, смогут ли они сделать и быть непойманными. Иногда они брали вещь или две, ничего примечательного, просто потому, что они могли.
Вот откуда брэнди.
А вы знаете, как сильно я люблю вкус украденных вещей.
Я опустошила все одним залпом, а затем хлопнула бокалом по столу, чтобы Хаэль мог налить еще.
— Бернадетт, — настороженно сказал Виктор, пока Оскар стоял близко ко мне слева. Аарон был позади, а Кэл залез на столешницу и присел, как обычно. — О чем думаешь?
О чем я думала…я опустошила второй бокал алкоголя и позволила его теплому огню проникнуть в меня, рассекая бурю чувств, бурлящих в моей груди.
Памела мертва.
Я хотела ее смерти, но…моя мать мертва. А я должна была убить ее. А теперь она забрала последний кусочек власти над ней, единственную возможность отомстить. Из меня вышел слабый звук, а руки чесались, прямо на том месте с тоненьким, белым шрамом, где меня порезал Виктор и где мы разделили кровь.
Хавок.
Кровью вошел — выйдешь, ею истекая.
Я посмотрела на всех пятерых, мои руки сжимались и разжимались по бокам.
— Я хочу выйти, — сказала я, но не сказала куда или зачем. Я не совсем уверена, что сама знала ответы на эти вопросы. — Позвоните гребанному парковщику.
* * *
Охрана Сары последовала за нами в магазин, чтобы захватить все необходимое, где мальчики смотрели на меня как на сумасшедшую, раз я купила несколько дюжин белых свечей. Я взяла одеяла, новый тюбик розовой помады, который назывался «Финальные штрихи» и шоколадный торт.
Затем мы поехали в тот тайский ресторанчик, которым я одержима, чтобы взять еду на вынос. Пока я наблюдала, как собирают заказ, я притворилась, что мне нужна уборная, прошмыгнула через задний вход ресторана и обошла его, направляясь к входной двери соседнего алкогольного магазина.
Я в мгновение ока оказываюсь внутри и вышла с двумя бутылками украденного виски Fireball Cinnamon. Слоган этого бренда гласил: «На вкус, как рай, а жжет, как ад». И если этот слоган не был самым подходящим для моей жизни сейчас, то тогда не знаю, какой будет.
Кажется сложным украсть что-то на подобии бутылку 1,75 литров, так ведь? Не говоря уже о двух таких. Проблема воровства в том, что в большинстве магазинов практически нет систем безопасности. А даже если и есть, их охрана обычно кастрированы до такой степени, что они могут лишь попросить вас вернуть упомянутую покупку и пройти в их кабинет. Они, блять, даже не могут вас тронуть. Так что, ответ на то, как нам удается украсть всякое дерьмо, двоякий. Первое, украсть вещь в раз проще, чем принято считать. Куда чаще, вы может провальсировать из магазина с целой корзиной ерунды, и никто не сможет остановить вас и не будет. Второе, Хавок исключительно хороши в том, что мы делаем.
— Я хочу пойти в какое-нибудь тихое и отдаленное место, — сказала я после того, как залезла обратно в Эльдорадо, где ждали Оскар, Аарон и Виктор.
Впервые, Вик не взял Харлей. Думаю, он знал, что мне нужно прокатиться, а еще я думаю, что он не мог вынести разлуки со мной. Не сегодня. Не сегодня, когда…я не позволяла себе думать об этом.