– Конечно, время все расставит на свои места. Здравствуй, милая. – Олег незаметно появился в дверях кухни. – Оксана, все в порядке?
– Привет, привет. – Ольга хмуро оглядела мужчину с головы до ног, а потом заметно расслабилась. – Ты мою подругу не обижаешь здесь?
– Что ты, Оленька! Как можно? – Олег шутливо всплеснул руками. – Мне потом сынуля этого не простит.
– Мальчик? – ласково улыбнулась Ольга.
– Да. УЗИ подтвердило. – Оксана попыталась подняться с места, чтобы помочь мужу разгрузить огромные сумки.
– Сиди-сиди. Я сам. – Олег проворно принялся метать содержимое раздувшихся пакетов на стол. – Мужика-то своего с собой прихватила? – спросил он у Ольги.
– А как же, – ответил вошедший на кухню Роман, все так же держа Ксюшу на плечах. – Мы теперь только парой ходим.
– Почему парой? – Ольга метнула на друга испепеляющий взгляд. – А Павел?
– Конечно, конечно, – поспешно исправился Роман, – и Паша с нами…
– То-то же…
– Кончайте ругаться. – Оксана сердито махнула рукой. – Лучше скажите, вы к нам надолго?
– Нет, солнышко. – Ольга поднялась с места. – Всего на пару дней. Нам тут кое-какие дела доделать надо. Но жить мы будем в гостинице.
– Еще чего. – Олег разозлился не на шутку. – У нас двухкомнатная квартира, одна комната для вас. И никаких возражений.
– Ну, как скажешь, хозяин, – шутливо склонилась в поклоне Ольга.
К вечеру изматывающая жара наконец спала, и Оксана предложила всем поужинать где-нибудь на природе.
Когда они доехали до небольшого открытого кафе на набережной, уже начало смеркаться.
– Вот здесь и посидим. – Олег притормозил и оглянулся на жену. – Да, Оксана?
Он с любовью оглядел располневшую женщину и внезапно подумал, что так счастлив, как сейчас, он не был никогда в жизни. После их первой встречи с Оксаной, когда она еще была худенькой испуганной девушкой, много чего изменилось. Через край хватило и откровенно плохого – арест, КПЗ, суды… Но Оксана всегда была рядом. Спасибо и Сереге, что не бросил друга. Откровенно говоря, только благодаря Сереге он сейчас на свободе. Пришлось, конечно, выложить все свои сбережения на «черный день»… Хотя… «Черный день» ведь действительно настал.
Олег вздрогнул, вспомнив мрачный февраль, когда они вместе с Оксаной угодили в ловушку. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Хотя какое там несчастье. Тогда Олег, поехав следом за Иркой, даже и не предполагал, что за ним давно уже «наблюдают» менты. Собственно говоря, именно это и спасло его и Оксану от неминуемой смерти. И Тютневу тоже.
При воспоминании об Ирке Олега передернуло…
Все бы хорошо, но вот Денис, взявший всю вину на себя – и за убийство Натальи, и за убийство Кирилла, не давал ему спать спокойно. Олег сейчас делал все возможное, чтобы хоть немного скостить срок братишке… 15 лет – это ведь тебе не шутка…
– Дорогой? – Он вздрогнул, услышав родной голос Оксаны. – Ты где? О чем задумался?
– Я подумал, что я самый счастливый человек на свете, – под общий хохот выпалил Олег и чмокнул крутившуюся рядом Ксюшу в нос. – Да, малыш?
– Даша! Я кому сказала? Немедленно отойди от двери! – Соня повысила голос. – Елки-палки! Тебе уже скоро три года, а ты ведешь себе как младенец, честное слово!
Дочка обиженно шмыгнула носом, но от двери не отошла.
– Я кому говорю? – Соня окончательно вышла из себя и шлепнула девчушку по попке.
– Ма-а-а-а-ма! – раздался в ответ оглушительный рев.
Даша набрала в грудь побольше воздуха и до хруста в пальцах вцепилась в дверь.
– Не отойду-у-у-у!
– Господи, ну, в кого ты такая вредная? – Соня совершенно не справлялась с ребенком. – Папа у тебя спокойный, я была спокойная, а ты – сущее наказание.
– Денис! – Соня вскочила на ноги, когда дверь комнаты для свиданий с заключенными со скрипом отворилась, и к ним зашел худой заросший мужчина. – Скажи своему ребенку, чтобы она меня слушалась. Наказание, честное слово!
Денис молча подхватил Дашку на руки и прижался губами к детской головке.
– Солнышко? Ты мамку-то не обижай? Ладно?
– Ладно… – промямлил ребенок, прижимаясь к отцу. – А когда тебя отпустят с нами?
– Скоро. Совсем скоро. – Денис подошел к Соне и поцеловал ее в губы. – Ну, как ты? Как фирма?
– Все хорошо, ты не переживай. Вот Олег всех на уши поднял. Может быть, ему что-нибудь и удастся сделать… – Соня погладила мужа по руке.
– Ваше время истекло. – Мрачный мужчина бесцеремонно ворвался в комнату.
Соня, воровато оглядевшись по сторонам, сунула ему в потную ладошку 500 долларов.
– Спасибо. Мы уже уходим.
Денис еще раз поцеловал своих женщин и, не оглядываясь, вышел.
– Теперь приходите только через три месяца. – Охранник сплюнул себе под ноги.
– Хорошо, – покорно согласилась Соня, зная, что здесь спорить бесполезно. – Спасибо вам.
– Да уж. Головой рискую, – протянул мужчина.
Соня тяжело вздохнула и снова полезла в сумочку за деньгами…
Наконец они вышли из мрачного здания тюрьмы и встали за огромными железными воротами.
– Ну что? Домой? – Соня подошла к припаркованной неподалеку иномарке. – Нам до Москвы еще пилить десять часов.
– Домой. – Дашка, как обычно, после свидания с отцом, была в плохом настроении. – А когда папу с нами отпустят?
– Скоро, – туманно пообещала Соня, глотая набежавшую слезу. – Очень скоро.
К пригороду столицы они добрались только под утро, когда красно-розовое солнце медленно начало всплывать над спящим городом. Дашка крепко спала, свернувшись на заднем сиденье калачиком. Внезапно Соня остановила машину и, немного подумав, развернулась на сто восемьдесят градусов.
К новенькому чистенькому кладбищу она подъехала спустя два часа.
Даша проснулась и удивленно выглянула в окошко.
– Мы разве не дома?
– Нет, доченька. Нам надо тут к дяде одному сходить. – Соня помогла ребенку вылезти из машины.
Еще окончательно не проснувшаяся Дашка не стала, как обычно, спорить, а послушно поплелась следом за матерью.
– Ну вот мы и пришли. – Соня присела около скромного железного креста.
– А кто здесь? – Дашка удивленно рассматривала цветную фотографию мужчины. – К… К… Д… Е… Что тут написано?
– Денисов Кирилл Владимирович, – осторожно, словно боясь обжечься, прочитала Соня.
– А кто это? – невозмутимо поинтересовался ребенок.
– Да никто, так…
– Ну тогда и пошли отсюда, – внезапно разозлилась Даша. – Я есть хочу. И пить, – подумав, добавила она.
Бабка-бомжиха, неподалеку подметавшая протоптанную дорожку, с удивлением взглянула на молодую черноволосую женщину и маленькую, белокурую девчушку. Ребенок что-то шумно доказывал матери, раздраженно махнув рукой в сторону скромной могилы.
Бабка перевела взгляд на памятник.
– А-а-а! Все ясно, – пробормотала она, вглядываясь в фотографию Кирилла. – Жена с дочкой наконец пожаловали. Ребенок-то – точная копия папаши… Что-то они к нему в первый раз и без цветов, без милостыни… Хоть бы пожрать мне оставили, что ли… Эх… Что за люди пошли? – зло проворчала старуха, поворачиваясь к ним спиной и яростно орудуя метлой. – Что за люди?
Привокзальная площадь провинциального городка в этот ясный летний вечер просто кишела людьми. Бабки и молодухи бойко торговали овощами с огорода, ранетками и яркой спелой земляничкой. Волосатые кавказцы зычными голосами предлагали пережаренный шашлык, который обугливался тут же рядом на мангале. Худая грязная женщина с обкусанными ногтями тяжело склонилась за пустой пивной бутылкой.
– У, черти, – зло процедила она, сплевывая на пол.
Она распрямила сутулую спину и, подняв руку к глазам, посмотрела на группу немолодых мужчин, потягивавших неподалеку от нее пиво.
– У них должны остаться бутылки, – прошептала она, отряхивая колени и направляясь к ним. – Мальчики? – звонко рассмеялась Тютнева, призывно улыбаясь. – Не угостите девушку пивом?