И в самом деле — вскорости показался черный осел. При виде его пегий осел стал выделывать такие прыжки, что Цюй Шэнь свалился на землю. Поднявшись, он хорошенько отхлестал упрямца и привязал к дереву. Потом вдруг заметил на черном осле седло и уздечку. А черный осел, надо вам сказать, был тот самый, на котором ехал из города Фань Чжун-юй.
Осел Цюй Шэню понравился. Торговец погрузил на него мешок с деньгами, сел и поехал, радуясь, что удалось поживиться.
Близилось время, когда в домах зажигают огонь. Цюй Шэнь забеспокоился: ведь как-никак при нем было четыреста лян серебра. До города ему нынче не добраться, надо искать ночлег.
Впереди, на южном склоне горы, мерцал огонек. Цюй Шэнь поднялся вверх, ведя на поводу осла, и постучал в ворота.
— Сейчас, — ответил женский голос.
Ждать пришлось долго, пока наконец появился мужчина с фонарем в руке.
— Вам чего?
— Пустите переночевать, заплачу по совести!
— Это можно! — ответил хозяин.
Им оказался тот самый Ли Бао, который некогда сопровождал Бао-гуна на столичные экзамены, а когда его господина лишили должности, собрал свои пожитки и сбежал.
Когда Ли Бао вышел в соседнюю комнату, жена ему шепнула:
— Ты видел, он положил на кан мешок? По-моему, в нем деньги. Я слышала звон…
— Наверняка деньги.
— Вот счастье нам привалило!
— Какое счастье?
— Ну и дурак же ты! — рассердилась жена. — Спроси-ка лучше: не выпьет ли он вина. Если выпьет, все в порядке.
Ли Бао наконец понял, в чем дело, вернулся к гостю, подлил масла в лампу и прибавил огонь. Потом в разговоре как бы невзначай спросил:
— Не хотите ли выпить, брат Цюй?
При одном упоминании о вине у Цюй Шэня потекли слюнки.
— С удовольствием бы выпил, но где достанешь вина среди ночи?
— За вином дело не станет. Я ведь, признаться, тоже любитель выпить, — сказал хозяин.
— Ну, тогда мы быстро поладим! — обрадовался Цюй Шэнь.
Ли Бао подогрел вино, и очень скоро гость до беспамятства захмелел.
В комнату вошла жена.
— Он готов. Что теперь? — тихо произнес Ли Бао.
— Неси веревку, — приказала женщина.
Муж повиновался.
Если хотите знать, какие события произошли дальше, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Душа повесившейся Бай Юй-лянь вселяется в мертвеца мужчину. Волею судьбы в тело убитого Цюй Шэня вселяется женская душа
Итак, Ли Бао с женой задушили Цюй Шэня, а деньги спрятали.
— Пока темно, отнеси труп на северный склон и брось позади храма, — сказала жена. — Тогда никто нас не заподозрит.
Но не успел Ли Бао сделать и нескольких шагов, как увидел невдалеке какого-то человека, бросил убитого на дороге, и пустился наутек.
— Запирай ворота! — крикнул он жене, вбегая во двор.
— А про осла забыл? Надо и от него избавиться.
Осел ни за что не хотел идти, и женщина принялась его колотить по заду засовом. Тогда осел взревел от боли и помчался вниз по склону.
Утром прохожие увидели труп на дороге и сообщили старосте.
Только староста прибежал, как кто-то заметил, что убитый вдруг зашевелил пальцами.
— Очнись! — крикнул староста.
Цюй Шэнь открыл глаза и пробормотал:
— Кто вы такие? Как смеете со мной разговаривать? Убирайтесь сейчас же!
— Скажи, кто тебя хотел задушить? — опять спросил староста.
— Никто меня не душил, я повесилась!
— Почему же ты повесился?
— Потому что один чиновник хотел меня обесчестить!
— Слышали? — обратился староста к людям. — Тут что-то неладно! Мужчина почему-то выдает себя за женщину!
В это время кто-то стукнул старосту туфлей по голове. Староста обернулся и увидел безумца. Вдруг Цюй Шэнь поднял голову:
— Люди добрые, — крикнул он, — так ведь это мой муж! Остановите его!
Тем временем на дороге случилось еще одно происшествие: двое бранились, отнимая друг у друга пегого осла.
— Староста! Где староста? Мы пойдем в суд!
— В чем дело? — подошел староста.
А эти двое, вам надобно знать, были Цюй Лян и Бай Сюн.
Когда накануне Бай Сюн в поисках Фань Чжун-юя отправился к восточной горе и увидел привязанного к дереву пегого осла, он подумал, что это осел его зятя, отвязал его и повел в деревню. Но тут навстречу ему попался Цюй Лян. Он отправился искать старшего брата, который уехал на пегом осле.
Вот они и заспорили. Вдруг Цюй Лян увидел лежавшего на земле старшего брата и бросился к нему:
— Что с тобой? Почему у тебя на шее веревка?
— Уходи! — в сердцах крикнул Цюй Шэнь. — Не смей трогать женщину!
Тут появился Фань Чжун-юй, и люди с криком: «Безумец» — стали разбегаться.
Кончилось все тем, что староста приказал Цюй Шэня и Фань Чжун-юя отправить в уезд. Бай Сюну, как он ни противился, велено было их сопровождать.
По пути им попался черный осел, и пегий бросился за ним вдогонку. Насилу удалось Цюй Ляну ухватить осла за узду. Пока Цюй Лян объяснял старосте, что у пегого осла такая привычка, староста ненароком обернулся и заметил идущего следом за ними смуглолицего низкорослого человека.
Вы спросите, кто это был? Это был Чжао Ху, четвертый из молодцов. Как только Бао-гун доложил императору об исчезновении Фань Чжун-юя, «первого из сильнейших», Сын Неба повелел учинить розыски.
Возвращаясь из дворца в ямынь, Бао-гун вдруг увидел черного осла, которого служители отгоняли палками от паланкина.
Бао-гун подумал, что осла наверняка несправедливо обидели, велел оставить его в покое и посмотреть, что будет дальше.
И тут произошло невероятное! Осел подбежал к паланкину, упал на колени и трижды мотнул головой, будто кланялся.
— Тебя обидели? — спросил Бао-гун. — Если так, повернись головой к югу. Я пошлю с тобой людей, и они разберутся.
Осел повернулся головой к югу. Тогда Бао-гун приказал Чжао Ху следовать за ослом и выяснить, что произошло.
Осел побежал вперед. Чжао Ху еле поспевал за ним и, едва они вышли из города, совершенно обессиленный, присел отдохнуть.
Осел, который был уже далеко, вернулся назад.
— Ай-я-я, нехорошо! — сказал ему Чжао Ху. — Бежал бы потише, а то мне за тобой не поспеть! Или подвез бы немного!
Тут осел захлопал ушами и остановился. Чжао Ху сел верхом. Они проехали несколько ли и очутились у отрогов гор Ваньцюаньшань. Позади храма, стоявшего на склоне, осел остановился.
Чжао Ху огляделся — нигде ничего подозрительного. Он был раздосадован, как вдруг из-за стены, окружавшей храм, услышал крик:
— Помогите!
Чжао Ху заглянул во двор и увидел гроб. У гроба какая-то женщина дралась со старым даосом. Чжао Ху перелез через стену. — Что у вас здесь происходит?
— Убили меня, забрали четыреста лян серебра! — отвечала женщина.
— Отпусти ее, — приказал Чжао Ху даосу.
Женщина отошла в сторонку, а даос стал объяснять:
— Это родовой храм[35] чиновника Грозного. Вчера сюда принесли гроб, сказали, что умерла мать управляющего, и велели ее похоронить. Но день для похорон оказался неподходящий, и гроб пока оставили во дворе. Сегодня вдруг слышу — кто-то в гробу стучит. Снял крышку, а оттуда выскочила женщина и набросилась на меня.
Чжао Ху поглядел на женщину и вдруг увидел, что она чем-то напоминает мужчину. Тогда он сказал:
— Я отведу вас в ямынь, там разберутся.
Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Бао-гун выясняет истину и выносит приговор умному и глупому, но по внешности не может различить, где мужчина и где женщина
Чжао Ху вышел из храма и вдруг услыхал за спиной женский голос:
— Глядите-ка! Вон стоит мой убийца!
Женщина бросилась вверх по склону, вцепилась в стоявшего на склоне человека и завопила:
— Это ты, Ли Бао, меня задушил! Куда девал мои деньги?
— Наглая баба! Да я тебя знать не знаю! — крикнул Ли Бао.
Чжао Ху без лишних слов велел слуге связать Ли Бао руки и вместе с даосом препроводить в ямынь.
Между тем начальник уезда Сянфусянь, к которому попал Фань Чжун-юй, не осмелился допрашивать «первого из сильнейших» и отправил его к Бао-гуну.
Бао-гун поднялся в зал и приказал ввести Фань Чжун-юя. Но, поняв, что несчастный лишился разума, велел передать безумца на попечение Гунсунь Цэ, чтобы тот его полечил. После этого он распорядился привести Бай Сюна.
Бай Сюн рассказал все, как было, Бао-гун выслушал его и спросил:
— Как зовут мужа твоей сестры?
— Его зовут Фань Чжун-юй, он уроженец уезда Цзянся области Учан, — отвечал Бай Сюн.
Теперь Бао-гуну все стало ясно. После Бай Сюна ввели Цюй Ляна. Он опустился на колени и стал говорить:
— Я — Цюй Лян, моего старшего брата зовут Цюй Шэнь. Мы торговцы лесом.
Дальше Цюй Лян рассказал все, как было: про брата, уехавшего за товаром, про то, как он пошел его искать и увидел их пегого осла, и, наконец, про ссору с человеком, который вел осла.
— Ты уверен, что осел был твой? — спросил Бао-гун.
— А то как же!
Тогда Бао-гун распорядился привести Цюй Шэня. Но Бородатый Цюй ни за что не хотел идти, как служители его ни уговаривали.
Наконец он все же согласился и, стыдливо потупившись, переступил порог зала. Прежде чем опуститься на колени, Цюй Шэнь сначала оперся руками о пол и только потом неуклюже подогнул ноги, точь-в-точь как девушка.
— Ну, говори, кто покушался на твою жизнь?
Неожиданно Бородатый Цюй заговорил женским голосом:
— Вашу покорную служанку зовут Бай Юй-лянь. Мой муж Фань Чжун-юй ехал в столицу на экзамены и взял с собой меня и сына, чтобы я могла навестить мать. После Экзаменов мы все втроем поехали в горы Ваньцюаньшань.
После этого Цюй Шэнь рассказал про все, что с ними приключилось в дороге.
Опять привели Цюй Ляна.
— Ты его знаешь? — спросил Бао-гун.