Он повернулся лицом к погоне, взял секиру в обе руки. Олег крепко подхватил Таргитая за локоть:
– Бежим. Мрак прав.
– Но мы не должны его бросать!
– Мы глупо погибнем все трое. А так мы найдем Аристея и, возможно, одолеем Зло.
– Но… Мрак?
– Он будет радоваться за нас, глядя из вирия.
Таргитай начал пятиться, увлекаемый Олегом. Мрак уже отвернулся, его обнаженная спина была в жутких кровоточащих ранах.
Из-за поворота выбежали стражи. Около двух десятков, а следом неслись горожане, потрясая мечами, саблями, дротиками. Мрак невольно отметил, насколько быстро гуляки выскочили из корчмы, готовые защищать Город от чужаков.
Он принял удар сразу трех сабель, в ответ нанес удар сам. Не уклонялся: израненное тело подведет, просто рубил, зная, что все равно долго не продержится, а надо сбить на землю как можно больше – двум недотепам вдруг да удастся совладать с оставшимися.
Воздух прорезали крики, взлетел кулак с зажатым мечом, под ноги покатился чей-то шлем. Мрак успел полоснуть лезвием по животу, со злым удовлетворением увидел, как самый кончик острой стали достал и другого.
Еще двое рухнули с жуткими криками, уже в корчму не вернутся. Мрак задыхался от усилий, от слабости звенело в ушах. В голове стучало: стоять на ногах как можно дольше! Пока с ним бьются, за двумя нет погони. Даже мертвому ему надо держаться на ногах. Стоять и выглядеть страшным, лютым, убивающим всех и вся…
Он чувствовал удары, боли почти не слышал. Все тело онемело.
Внезапно Мрак оказался в пустоте, едва не упал, перестав ощущать перед собой стену из оружия, оскаленных лиц, дикого крика. Крик был в стороне, уже не боевой – крик боли и страха.
Кровь заливала глаза, он видел перед собой только красную пелену. Секира выскользнула из ослабевших пальцев. Он попытался смахнуть кровь с глаз, но тяжелые руки лишь слабо дернулись.
– Дурачье, – прошептал он прерывающимся голосом. – Теперь не уйти…
Слышал только звон, жуткий хряск костей, крики умирающих. Когда наконец удалось вытереть с лица кровь, Таргитай стоял в трех шагах, загораживая к нему дорогу. Под ногами страшно разрубленные тела, уцелевшие горожане поспешно пятились. Их выпученные глаза не отрывались от страшного Меча.
– Тарх, – простонал Мрак с мукой. – Ну что за дурень?.. Надо было вслед за Олегом…
– А ты?
– Брысь… Здесь и без сопливых скользко…
Вдали послышался крик, нарастающий рев. Из узких улочек выплескивался вооруженный народ. На этот раз не бросались сломя голову, а впереди бежали лучники. Несколько стрел взвились в воздух. Одна воткнулась у ног Мрака, две пролетели мимо.
Таргитай попятился, закрывая собой оборотня. Меч заблистал, принимая на себя стрелы. Одна за другой они со звоном отскакивали в стороны.
Стражи и вооруженные горожане окружили двух варваров широким кольцом. Лучники вышли вперед, стрелы взвились, как туча ядовитых комаров. Таргитай, сцепив зубы, с трудом удерживал Меч. Тот стремился разрубить на лету каждую стрелу, даже если та, как успевал увидеть Таргитай, ударила бы на излете безвредно в волчью душегрейку с ее толстой шкурой.
Мрак опустился на колени. От слабости, со страхом понял Таргитай, хотя старался убедить себя, что оборотень просто избегает его Меча: тому приходилось отражать стрелы уже и со спины.
Горячий пот заливал глаза Таргитая. Меч выворачивал руку, кисть распухла. Пальцы онемели, он с ужасом чувствовал, что вот-вот выпустит рукоять из потной ладони.
Голос Мрака был едва слышен.
– Молодец, Тарх… Ты победил целую толпу…
– Я не победил, – возразил Таргитай одними губами, – я их только убил…
Издали нарастал торжествующий рев. Уже слышались насмешливые крики. Варваров пытались достать камнями, комьями грязи, бросали даже щепки.
Таргитай слышал как сквозь землю голос Мрака, но в ушах стояли звон и шум крови в жилах. Потом прорезались чужие голоса – непривычно тонкие.
Меч перестал дергаться, Таргитай выронил его к ногам, трясущимися руками вытер пот.
Вся площадь покрыта обугленными телами. Поднимались дымки от сгоревшей одежды. В двух шагах от Таргитая расплывался, как воск на солнце, массивный бронзовый щит, пока не растекся серой лужицей.
К ним бежал Олег. Алатырь-камень на конце посоха светился белым, в нем бешено метались змеистые полоски, будто там приготовилась к броску злая молния.
– Эх, – сказал Мрак горестно, – теперь уже точно не выбраться…
– Чего? – не понял Таргитай.
– Всех магов переполошил. А в таком старом городе их как собак небитых…
Таргитай с трудом поднял Меч. Тот показался тяжелым, как бревно.
– Ну и пусть. Мы все завязли, как жуки в патоке.
Оборотень, в котором жизни оставалось меньше, чем в зимней мухе, прохрипел упрямо:
– Не скажи… не скажи…
С третьей попытки сумел подняться на ноги. Секира оттягивала руки, но от нее словно бы вливалась жизнь. Мрак на глазах оживал, обезображенное лицо кривилось в злой гримасе.
– Ну волхв… Ну удивил…
Олег подбежал, взъерошенный, с выпученными глазами. Его губы прыгали, он трясся, обеими руками сжимал Посох. Применение огненосной мощи на городской площади его самого напугало больше, чем горожан.
Спросил невпопад:
– Таргитай, что с твоей одеждой?
Тот тупо сквозь завесу пота взглянул на изорванную, пробитую стрелами душегрейку.
– Ну… гусеницы…
– Какие, к черту, гусеницы?
– Ну, если есть гусеницы, что ткут, то почему нет, которые жрут?
Олег с отвращением махнул рукой.
– Дикий ты человек… Хотя бы на моль сослался.
Глава 4
Узкая улочка вывела на шумный разноголосый базар. Пронеслись, как стадо туров, сшибая столы и лотки с товаром. За ними погналась целая толпа, на что и рассчитывал Олег, поднялась суматоха. Пошли мелкие драчки, ворье спешило хватать упавший товар, торговцы с криками защищали. Когда погоня достигла базара, невры уже увидели перед собой старую покосившуюся башню, наполовину вросшую в землю. Огромные глыбы, из которых сложена башня, потрескались, осыпались щебнем. Узкие окна на высоте второго поверха были перекрыты толстыми гратами.
– За башню! – крикнул Олег хрипло. – Укроемся, авось не заметят!
– Авось, – прохрипел Мрак над ухом. – Ты ж всегда хотел наверняка.
– Хотеть можно до упаду.
Таргитай с разбегу налетел на шершавый камень. Олег протащил Мрака вокруг башни, а Таргитай горестно вскрикнул:
– Входа нет!
– Олег, это по твоей части.
– Кем ты меня считаешь?
Таргитай щупал камни, бил ногой, пытался всадить пальцы в щели. Глыбы от тяжести сплющились, как глина, щели сомкнулись, гранит от старости тек, как воск, камни срослись, а века стерли следы.
На площадь с криками выбежали люди. Оружия блестело еще больше, словно народ сбежался со всего Города. Острые глаза Мрака разглядели в толпе корчмаря, он с усилием выпрямился, взял секиру обеими руками:
– Этот – мой. За такой обед убить мало…
Таргитай перестал метаться вокруг башни, с оголенным Мечом встал рядом с Мраком. Олег судорожно щупал камни, тыкал острием Посоха. В щели не влез бы и муравей. Мрак пробурчал с каким-то странным облегчением:
– Наконец-то…
– Нас убьют? – спросил Таргитай.
Мрак покосился на юного друга. В чистых синих глазах Таргитая нет страха, только непонимание и обида.
– Да, эти в плен брать не будут.
– Но…
– Потерпи, – сказал Мрак таким непривычным тоном, что даже Олег за их спинами остановился на миг: в голосе лютого оборотня прозвучала ласка и глубокая нежность. – Немного боли… и все.
– Все-все?
– Отмучаемся.
Внезапно с той стороны башни раздался дикий крик Олега:
– Сюда! Сюда, остолопы!
Там заскрипело, завизжало. Из-за башни валом ударила густая пыль. Таргитай расчихался, закашлялся. С Мраком обогнули башню, там зияла широкая дыра, из косяка торчали обломки досок, похожие на ощерившиеся зубы. Свежие щепки хрустели под сапогами. Мрак заорал радостно:
– Она!.. Как сейчас помню! Эту дверь я вышиб в потемках, как сейчас помню!
– Впотьмах? – не понял Таргитай.
– Ну да! Я что-то съел поганое… или поганого… в глазах темнело…
Олег, красный, как вареный рак, обеими руками оттягивал, упершись ногами, широкую плиту. Он пыхтел, постанывал, от него, как от коня, шел мощный запах пота. За плитой зиял просторный ход. Слабые светильники озаряли широкую мраморную лестницу.
– Ну, – буркнул Мрак, мечтательное выражение на волчьей морде растаяло, – пора помочь, а то у Олежки пупок развяжется. Волхвы больше языком работники… Как ты – ложкой.
Таргитай счастливо вспикнул и первым ринулся в проход. Только бы не убивать снова, не дать Мечу проливать и пить, хоть и чужую, но все же человеческую кровь!
Он успел поставить ногу на первую ступеньку, когда сзади тяжело грохнуло. Раздался страшный крик и хруст костей. Мрак завистливо выругался: Олег нарочно услал их вперед, чтобы самому размазать корчмаря между плитами.
Пыль взвилась тяжелым густым облаком. Он снова раскашлялся, ноги утопали в пыли по щиколотку.
– Даже эта дверь для отвода глаз!
– А как сам?
– Сверху на крышу сигает. По ночам.
Сзади зло крикнул Олег:
– Поторопитесь. Уже раздвигают плиты.
Таргитай снова подхватил Мрака, тот неуклюже переступал со ступеньки на ступеньку. На стене на уровне плеча оставались пятна крови. Воздух густой, наполненный запахом горящей смолы. Таргитай удивленно распахнул глаза. Факелы полыхали ярко, будто их поставили только что, но под ними на ступеньках был толстый слой пыли.
Кое-как одолев десятка два ступеней, Мрак ухватился за стену, пережидая приступ головокружения. Снизу донесся скрип, треск, крики. Таргитай обеспокоенно крикнул:
– Олег, тебе помочь?
– Нет, – долетел слабый голос. – Тут никого…
Мрак хмуро буркнул:
– Уже никого.
– А кто кричал? – допытывался Таргитай.
– Кому-то палец прищемило.