Теперь же здесь, как у себя дома, расположились Тяжелые Шаги, – Бублик продолжал называть их так, раз они не преставились. А главного прозвал Длинная Серьга.
Пленников спустили в яму, где в беспамятстве лежал, уткнувшись лицом в землю, Главный Повар.
По всему было видно, он дрался скалкой, как лев, сражаясь с Тяжёлыми Шагами. Обломок скалки был намертво зажат в руке.
– Вот это да! – ахнул Бублик. – Как же надо биться, чтобы скалку сломать! Она же прочнее иного копья…
Сверху на яму опустили решётку и плотно задвинули деревянную задвижку.
– С новосельицем, – склонился над решёткой Длинная Серьга. – Поняли, что вас ждёт, если мы не договоримся? А мы, я надеюсь, договоримся. Где наш жемчуг, малый?
– Какой жемчуг? – крикнул, задрав голову, Бублик.
– Не знаешь, какой? – усмехнулся, тряхнув сережками, главарь. – Ну, посиди, подумай, может, вспомнишь…
И он отошёл от ямы, оставив пленников одних.
– Тетушка Гирошима, я ни про какой жемчуг не знаю! – Бублик посмотрел на лекаршу. – Честное слово!
– Что я тебе, без честного слова не поверю, что ли? – пробурчала тётушка Гирошима, оглядывая яму, и морщась, словно попала в помойку. – Да даже если бы и знал, говорить что-то этому злодею – себя не уважать. Потихоньку со всем разберемся, а теперь, давай-ка, перевернем бедолагу Главного Повара. Я должна его осмотреть. Может быть даже неплохо, что они нас поймали, – ему срочно нужен лекарь.
Вдвоем они с трудом перевернули Главного Повара.
Он был весь в синяках и кровоподтеках, лицо, и без того не худое, заплыло и почернело.
– Сволочи! – прошипела тётушка Гирошима. – Ну, ничего, ругаться не будем, бесноваться не будем. А время подойдёт, – всё припомним.
Она осмотрела Главного Повара, проверила, нет ли переломов. Послушала пульс.
– Отвернись, – велела она Бублику и пояснила: – Сниму пару нижних юбок, надо ему что-то под голову положить и раны перевязать.
Бублик отвернулся.
Тетушка Гирошима зашуршала своими многочисленными юбками.
– Всё, поворачивайся обратно, будем перевязочный материал делать.
Бублик повернулся – и застыл от удивления: похоже, Тяжёлые Шаги совсем не представляли, с кем связались, – тётушка Гирошима была подготовлена к любым неожиданностям.
Одна из нижних юбок, плотно свернутая в валик, лежала под головой Главного Повара. Вторая, которую тетушка держала в руках, специально была сшита из ветхого, поношенного полотна, ведь его так удобно рвать на бинты.
Но этого мало: под праздничными верхними юбками, которые она подняла и заложила за пояс, чтобы не мешали, красовалась ещё одна, вся в карманах, наполненных лекарствами и инструментами.
– Тетушка Гирошима, вы не лекарь, а целый ходячий лазарет! – воскликнул восхищённый Бублик.
– Да это так, на всякий случай, – махнула весьма довольная произведённым эффектом тётушка Гирошима. – Мы же в поездке, не дома. И тут первое правило: не расслабляйся, держи необходимое под рукой. Тем более наше путешествие уже давно далеко от спокойного. Вот я и держу.
– Но как вы с таким арсеналом танцевали? – удивился Бублик. – И никто ничего не заметил?
– Маленький ты пока, – улыбнулась тётушка Гирошима. – Да если надо, я под юбками могу Главного Повара спрятать и так отплясывать, что никто ничего не заметит. Держи вот этот край.
Они разорвали ветхий подол на бинты, и тётушка Гирошима сделала Главному Повару перевязку. В ход пошли и всякие чудодейственные мази с порошками из карманов ее волшебной юбки.
– Эх, воды нет, – вздохнула тётушка Гирошима. – Его бы сейчас успокоительным питьем напоить, ему бы легче стало. Да и раны надо бы марганцовочкой слабой промыть. Грязь – она для раны первый враг.
– Но ведь ему легче? – с надеждой спросил Бублик, оглядывая забинтованного Главного Повара. – Мы же ему все равно помогли?
– А как же, – согласилась тётушка Гирошима. – Он теперь в лучших из всех возможных здесь условий. Давай прикроем его, чтобы бинты в глаза не бросались – от этих всего можно ожидать. И расскажи, что ты знаешь про жемчуг, а чего не знаешь.
– Про жемчуг – ничего не знаю! – сказал Бублик. – А вот их узнал. Я на Перекрестке, когда вы в лавке были, а все остальные на рынке, пошёл город смотреть. Они там живут. В таком смешном доме на скале. На шляпу похожем…
– Ага, значит, вы уже встречались, – уточнила тётушка Гирошима.
– Какое встречались! Около их дома на меня что-то упало. И я упал. А когда встал, – эти с сережками из всех окон лезли и кричали: “СТОЙ!”
– И ты решил, что раз кричат “стой”, надо удирать… – угадала тётушка Гирошима.
– Угу. Я подумал, раз ничего сказать не смогу, то лучше убежать, – простодушно ответил Бублик.
– А они решили, раз ты убегаешь, значит, что-то знаешь, – подытожила тётушка Гирошима. – И всё указывает на то, что именно жемчуг, который они ищут, на тебя упал.
– Да уж, жемчуг… – вспомнил Бублик боль в голове. – Скорее, булыжник.
– Значит много жемчуга. Целое состояние.
Бублик ждал, что тётушка Гирошима скажет:
“Лучше бы ты, Бублик, в тот день на рынке погулял”.
Но она так не сказала.
– Скоро настанет утро, – заметила тётушка Гирошима, пряча остатки бинтов по кармашкам. – А сейчас самый глухой час ночи. Утром нас непременно хватятся.
Она опустила верхние юбки, расправила – и снова стала похожа на уютную дамочку, всю в рюшах и оборках.
Достала из дамской сумки-мешочка, подвешенной к поясу, зеркало и расческу, и принялась расчесывать волосы.
– Попытайся уснуть, – посоветовала она Бублику. – Раз тихо – значит, и они спят. Надо поберечь силы.
Бублик нашёл у стены местечко, притулился там, как мог, и закрыл глаза.
Но заснуть не сумел, сколько ни старался. Слишком было неудобно, холодно и неприятно.
Он приоткрыл глаза – и увидел сидящую напротив тётушку Гирошиму. Лицо её было не спокойным и уверенным, как совсем недавно, а наоборот, очень встревоженным и измученным.
Бублик понял, что она заставляла себя выглядеть спокойной, чтобы не пугать его, Бублика. И что дела их обстоят совсем плохо.
Скоро ли их найдут – и смогут ли найти вообще?
Длинная Серьга вряд ли поверил, что Бублик ничего не знает про жемчуг.
Скорее, он просто отложил разбирательство и через некоторое время серьёзно займется и поваренком, и жемчугом.
Бублик пригляделся, – тетушка Гирошима привалилась к стене и задремала.
Тогда он сел и стал заново осматривать яму, словно попал сюда минуту назад.
Делать это было удобно, – прямо над ямой Тяжёлые Шаги повесили фонарь, чтобы было видно всё происходящее у пленников.
Если смотреть с точки зрения Главного Повара, яма была неглубокой – два, два с половиной его роста. А Бубликовых ростов там было где-то четыре с гаком.
Стены ямы выложили кирпичом, но от старости и сырости кладка стала менее прочной, кое-где кирпичи вывалились.
“Надо попробовать забраться наверх, – решил Бублик. – Посмотреть, что Тяжёлые Шаги делают”.
Он выбрал участок, где дыр от выпавших кирпичей было много, и попытался вскарабкаться.
Попытка не удалась, – сорвался.
Тётушка Гирошима проснулась.
– Ты чего шумишь ни свет, ни заря? – хмуро спросила она.
– Наверх лезу.
– Пока ты рушишь и без тебя разваливающийся дворец, – пробурчала тётушка Гирошима, вставая. – Давай-ка я тебя подсажу, может быть лучше пойдёт.
С её помощью Бублик зацепился за стену повыше.
С точки зрения Главного Повара ползти по ней было невозможно, – но Бублик полз. Было очень неудобно и страшно.
Бублику казалось, он стал мухой, передвигающейся по потолку. Кирпичи выпали неравномерно, в некоторых местах приходилось цепляться, используя щели между кирпичами, где выкрошились швы.
Тётушка Гирошима смотрела снизу, как он карабкается по почти отвесной стене, и до боли сжимала ладони в кулаки, словно это как-то могло помочь поварёнку.
Сам не зная, как получилось, Бублик добрался до решётки и вцепился в неё всем, чем можно было вцепиться.
И обнаружил интереснейшую вещь: кто бы ни сидел в ямах, враги или родственники, – но детей здесь Императоры Архипелага не держали. Да ещё таких худых, как Бублик.
Арестанты были людьми крупными и упитанными, поэтому и решетка была довольно редкой. В просвет между прутьями проходила не только его, Бублика, голова, но и всё остальное.
Сначала Бублик лишь слегка выглянул из ямы.
Удивился и обрадовался: кругом было пусто, Тяжелые Шаги куда-то ушли, не оставив даже часового.
“Наверное, им понадобились все люди, и они решили не караулить запертых в яме пленников”, – подумал Бублик.
Он выбрался на решётку, переполз по ней к краю. С трудом выбил деревянную задвижку, откинул решётку и, свесив вниз голову, сказал:
– Тётушка Гирошима, здесь пусто. Нет никого. Все ушли. Надо выбираться.
– Поищи лестницу, – велела тётушка Гирошима снизу. – Но если услышишь, что они возвращаются, бросай всё и беги в любой коридор. Рано или поздно тебя найдут наши повара или службы Императора. Это, всё-таки, не Лабиринт под Акватикой.
Бублик обежал зал в поисках лестницы, но ничего не обнаружил.
– Даже жерди найти не могу! – крикнул он в яму.
– Посмотри в пыточной комнате, – донеслось в ответ со дна. – Там все инструменты палача должны быть собраны.
Бублик снял фонарь со стены и толкнул низенькую толстую дверь.
В пыточной находилась масса интересных вещей, какие-то скамейки, козлы и рамы, устрашающие железяки, заботливо покрытые толстым слоем защитной смазки, винты и решётки. Но Бублика интересовала только лестница.
Она, по счастью, быстро нашлась – лежала у стены.
Бублик вытащил её из пыточной комнаты и спустил в яму.
В яме тётушка Гирошима быстро рвала на полосы ещё одну юбку. Это была будущая веревка.
Когда тётушка Гирошима выбралась из ямы, один конец связанной из полос веревки охватывал туловище Главного Повара под мышками, а другой конец был у тётушки Гирошимы в руках. Она умело привязала его к рёшетке и сказала: