Несметные богатства якобы скрывающиеся у Моисея в заплечном мешке негодяи заранее договорились поделить между собой, из-за чего весь путь до вершины горы и грызлись, деля пока ещё не отнятые шекели. Однако подниматься на самую вершину злодеям оказалось боязно, уж слишком громко завывал там ветер, да и тьма была такая, что всё одно открыты у тебя глаза или закрыты.
Продолжая тихонько переругиваться, попеременно хватая друг друга за грудки, злодеи решили напасть на пророка, когда тот начнёт свой спуск. Без сомнений Моисей влез на гору, дабы снова остаться наедине со своим ужасным безумием. Значит долго ждать не придётся, очень скоро сумасшедший потопает вниз на ночлег.
Грабители затаились.
Скрижали уже были на месте.
В свете луны, так вовремя появившейся на небе, Моисей с любопытством рассматривал две идеально вытесанные каменные пластины с ровным чётким текстом законов. На первой пластине были замысловатые, полные глубокой аллегоричности те самые десять заповедей, о которых говорил Яхве. Вторая пластина представляла собой правовой кодекс, касающийся разных областей жизни иудейского общества. Бракоразводные процессы там тоже были упомянуты.
– Какой чудесный подарок! – удивлённо воскликнул пророк. – Вы словно читаете мои мысли.
– Мы, услышали твои слова, и кое-что в последний момент подправили, – тут же донеслось из-за пазухи
– Ну, спасибочки вам, – от души поблагодарил Моисей, с удовольствием разглядывая новенькие пластины.
Странное дело, но скрижали покоились в аккуратной круглой яме обожженной огнём. Пророк дотронулся до спёкшийся земли. Земля была ещё теплой.
– Что за странные дела? – Моисей задрал голову. – Выходит они… с неба что ли свалились?
Ответа он так и не дождался. Пожав плечами, пророк с лёгкостью поднял скрижали и аккуратно засунул их в заплечный мешок. На ощупь упавшие с неба заповеди казались каменными, но их лёгкий вес… Моисей мог поклясться чем угодно, что это не камень.
Но тогда что?
Ответа не было.
Насвистывая весёлую песенку, знаменитый пророк начал поспешно спускаться с горы. Он уже предвкушал как с удовольствием укутается в свои тёплые одежды и приснится ему прошлая жизнь как уже бывало не раз: роскошный дворец, приёмы у фараона, изысканные яства, искусные в любви рабыни, мудрые друзья. Вот она ностальгия во всей своей красе. Словно морковка, висящая у морды старого осла, до которой ему уже никогда не дотянуться.
Таки обидно, что тут ещё сказать.
Занятый сладкими грёзами Моисей не сразу заметил метнувшиеся к нему из-за небольшого камня четыре зловещие фигуры. Тело сработало само, слегка опережая разум. Бывший египетский жрец никогда не был робкого десятка, обучаясь приёмам рукопашной самозащиты у знаменитого мастера единоборств Бени Хассана (того самого в честь которого Аарон назвал своего ездового верблюда). Основная идея заключалась в том, чтобы выиграть любое сражение ещё до его начала. Для этого следовало как-нибудь дистанционно нейтрализовать обидчиков. К примеру, откупиться монетами. А вот когда даже это не помогало, начиналось банальное насилие. В основе борьбы лежал вольный стиль. Были разрешены болевые приемы, удушения и броски с размаха на твердую землю. Моисей даже успешно участвовал в рукопашных соревнованиях проводившихся раз в год в честь бога Осириса в одном из его храмов в столице Египта.
– Хэх!
Моисей с лёгкостью раскидал не ожидавших такого отпора противников, и те кубарем покатились вниз с горы. Однако злодеи быстро вскочили на ноги. В руках одного из них мелькнула толстая верёвка.
«Так они всё-таки решили сдать меня за награду египтянам!» – мелькнула верная мысль.
Накатившая злость придала пророку силы и он, издав истошное «а-а-а-а!!!» раскрутил над головой снятый с плеча мешок.
Вжих-вжих-вжих… Бац! Бдыш! Крак!
Враги были повержены с одного удара.
Не теряя времени Моисей весьма резво побежал, забыв обо всём на свете. Какой уж тут спокойный сон, главное, ноги свои унести, а там потом уж разберёмся. Пророк бежал, бежал пока не уткнулся лбом в чью-то могучую выставленную вперёд ладонь.
– Аарон?!!
– У меня не было иного способа остановить тебя, – виновато повёл плечами здоровяк. – Ты так бежал, словно увидел там на горе рогатого льва.
– Что это тебе Аарон не спится? – недовольно потирая ушибленную голову, осведомился Моисей.
– На то есть веские причины, – мрачно изрёк соратник. – Но сперва ответь мне, от кого же ты бежал?
– Какие-то позорные шлимазлы пытались схватить меня.
– Это были… египтяне?!! – сделав круглые глаза, Аарон потащил из ножен короткий меч.
– Не знаю… – пророк нервно оглянулся, – скорее всего наши соплеменники.
– Ты рассмотрел кто именно? – хмурясь, уточнил здоровяк.
– Ну… я таки не знаю… если бы не верный мешок…
– Кстати, а что там было в этом твоём мешке?
– О… – Моисей потряс над головой указательным пальцем. – Там хранились ценнейшие скрижали – законы, дарованные нам милостью самого Яхве.
– А ну-ка покеж!
Пророк быстро развязал тесёмки, дрожащими руками извлекая в свете луны драгоценные пластины.
– Ах, чтоб тебя… – одна из скрижалей внезапно распалась в руках на несколько бесформенных кусков.
– Видно крепкие оказались головы у тех предателей, – пришёл к логическому заключению решительно настроенный Аарон.
– Вот же зараза, – Моисей безуспешно пытался собрать воедино распавшиеся фрагменты. – Это же надо было такому случиться, чтобы раскололась именно та пластина, на которой записан наш будущий правовой кодекс.
– Ты это о чём? – не понял Аарон.
– О разводах, ростовщичестве и мелком и крупном бизнесе.
– Так что же теперь делать?
– Теперь ничего, нет скрижали, нет закона. Беспредел таки будет!!! Станут наши собратья дурить и кидать все остальные народы до окончания веков земных.
Таким вот образом благодаря чистой случайности иудеи лишились такого важного для них свода строгих юридических прав и общественных законов.
– Слава Яхве, вторая цела, – Моисей в очередной раз вытер взмокший лоб.
– А там что? – больше для вида нежели действительно интересуясь спросил Аарон.
– Десять великих заповедей! – благоговейно трепеща, ответил пророк.
– Это ещё что такое?
– Сам не знаю, – честно признался Моисей. – Но штука, похоже, очень нужная.
Бережно спрятав оставшуюся пластину обратно в мешок, пророк с интересом присмотрелся к честному, открытому и немного глуповатому лицу верного соратника.
– А что это, Аарончик, у тебя темнеет под глазом?
– Где?!!
– Да вот же! – Моисей раздражённо ткнул пальцем.
– Ай, больно же.
– Кто это тебя так разукрасил?
– А это… это всё благодаря тебе, – зло прошипел Аарон.
– Как так?
– А вот так. Эта проклятая баба настоящий кулачный боец. Я только рядом с ней устроился, а она как звезданет меня прямо в морду.
– Так ты, наверное, руки снова распустил? – смеясь уточнил от души потешающийся пророк.
– Ну… было немножко… – нехотя признался здоровяк. – Так помял слегка за мягкое место, от неё ведь не убудет.
– Эх ты, – Моисей укоризненно посмотрел на помощника. – Не осознал ты счастья своего.
– Какого такого счастья? – опешил Аарон, не понимая чему так радуется хитрый пророк.
Моисей же, в очередной раз нравоучительно подняв указательный палец, торжественно изрёк:
– Бьёт – значит любит!
И могучий Аарон крепко задумался.
Глава 9«Let My People Go»
«Если жизнь не меняется к лучшему, подожди – она обязательно изменится к худшему».
Что теперь делать с обретёнными законами Моисей толком не знал. Поначалу думал спросить у Яхве, но как-то постеснялся. Тот ещё мораль начнёт чего доброго читать, как уже не раз случалось. А вообще если честно, то всё что происходило вокруг казалось пророку каким-то… не реальным что ли. Увлекательнейший сон? Несомненно. Сюрреалистическая фантазия? Вполне возможно. Но уж точно не явь.
Время от времени на бывшего жреца снисходило нечто, вроде озарения и тогда видел он себя словно со стороны чужими глазами и то, что он видел, ему сильно не нравилось. А видел он уже немолодого, теряющего свою былую красоту и стать смертельно уставшего человека, непонятно зачем шатающегося по пустыне, терпящего лишения и неблагодарность от своих же соплеменников, которые только и знают что горестно ныть и постоянно требовать непонятно чего. Всем он должен. Всюду он виноват.
О какой справедливости здесь могла идти речь?
Конечно, он понимал, что с предназначением спорить бесполезно, в особенности, когда за этим самым предназначением строго следят некие (кстати, совершенно непонятные и весьма подозрительные) высшие силы.
«Кто я? Где я? Что есть я? Как так получилось, что оказался в этом странном тоскливом месте? Среди этих опасных плохо одетых озлоблённых лишениями людей?» – вот какие философские вопросы часто задавал себе в то время знаменитый пророк.
Одно было хорошо, если вдруг кто учинит спрос, Моисею будет на кого свалить всю вину за все свои поступки. Ведь не по своей же воле в пустыню направился, а согласно желанию невидимого голоса. Вот как! От подобной мысли на душе становилось немного легче, ведь зачерстветь могла душа, а тогда точно жди беды.
О том, что беда часто ходит об руку с удачей, Моисей знал не понаслышке. Ещё он справедливо полагал, что беда с удачей старые подружки, ибо часто очень трудно понять, везёт тебе в данный момент или нет.
Так вот и гадал всё время бедный Моисей, когда невидимый голос приказал ему идти в Ханаан, к удаче это или к горю. Что ждёт их в далёкой земле, погибель или беззаботная жизнь?
– Братья мои и сёстры, – так пафосно возвестил великий пророк, взобравшись на небольшой песчаный холм. – Снизошло на меня великое откровение. Сам Яхве велел мне отвести вас в землю обетованную под названием Ханаан.