ки. Настоянные на специальных травах зелья, порошки с особыми добавками и редкие, очень ценные эликсиры с весьма дорогостоящими ингредиентами, секрет приготовления которых я никому не скажу.
– Ну и куда теперь? – обескураженно спросила Ланка, когда мы вышли из очередного коридора и остановились на пороге еще одного зала. Ради разнообразия он на этот раз оказался не круглым, а квадратным, а его стены были испещрены непонятными символами. Однако недоумение подруги было вполне обоснованным, поскольку, в отличие от других помещений, ни одного явного выхода здесь почему-то не было.
– Ниэль? – настороженно переспросил маг, когда убедился, что это и впрямь тупик. – Возвращаемся?
Я обернулась к тому проему, через который мы только что прошли, и медленно покачала головой.
«Прозрение» исправно подсветило передо мной несколько благополучно пройденных ловушек, включая ту, что виднелась у самого выхода. Однако если мгновение назад, кроме них, там ничего не было, то сейчас дорогу перегородили сразу две полупрозрачные тени, как бы намекая, что обратно нам путь заказан.
Это было непонятно, неприятно и даже пугающе. Но поскольку раньше тени не ошибались, то я решила, что еще не время паниковать, поэтому велела ребятам остаться на месте, а сама медленно двинулась вдоль стен, внимательно присматриваясь в поисках чего-нибудь знакомого.
И, как ни странно, нашла. Справа от входа, почти в самом углу и над самым полом, под толстым слоем пыли и густой паутины обнаружился знакомый бронзовый диск, которому я обрадовалась как родному. Провозиться с ним, правда, пришлось довольно долго. Вместо слова-ключа здесь нужно было найти подходящую по смыслу картинку. Потом мне пришлось влить в магический замок несколько капель своих и без того невеликих сил. После чего наконец в стене что-то глухо зарокотало. Вот только вместо одной двери перед нами открылось сразу три. Причем на каждой из стен одновременно. И вот тогда я ненадолго растерялась, откровенно не зная, какую выбрать.
Тени все так же угрожающе маячили возле выхода, явно не собираясь никуда уходить. Остальные три прохода ничем друг от друга не отличались. Все они были непроницаемо темны. Ото всех тянуло пылью и тленом. Но что самое неприятное, пока я думала, из всех трех почти одновременно раздался подозрительный шум. И несколькими секундами позже внутри что-то шевельнулось, после чего из темноты выступило сразу несколько силуэтов. Каких-то изломанных, скособоченных, с явным трудом бредущих в нашу сторону. При виде их мы без напоминаний перестроились в боевой порядок, а Ник уплотнил магический щит.
– Что, опять зомби? – сморщилась Ланка, когда из центрального прохода донесся невесть откуда взявшийся порыв холодного ветра, который впервые за все время нашего пребывания в подземелье принес с собой мощный запах разлагающихся тел. – Фу! Ну и вонища!
Я хотела было ответить, что в настоящей скверне так обычно и бывает, но не успела – из того же прохода до нас долетел еще один порыв ветра, а вместе с ним – тихий, на грани слышимости шепот:
– Сме-е-ертные…
От потустороннего голоса у меня на затылке зашевелились волосы.
– Умри-и-ите…
– Это не зомби, – помертвевшим голосом уронил Ник, когда из темноты начали одно за другим выступать искалеченные тела. А когда вокруг них появилось видимое для всех нас неестественное ядовито-зеленое свечение, едва слышно добавил: – Кажется, это лич. А значит, нам крышка. Если, конечно, кто-то из вас не сумеет его убить.
Глава 7
Лич – это, пожалуй, один из самых опасных обитателей скверны. Тварь очень сильная, живучая, устойчивая к магии, но довольно редкая, поэтому поверить в то, что мы вот так, походя, наткнулись на нее на обычном тренировочном полигоне, было, мягко говоря, непросто.
Однако характерное свечение вокруг свиты, этот мертвый голос, да еще омерзительный запашок, от которого даже меня, стойкую ко всякой заразе, начало ощутимо подташнивать, – все это говорило в пользу того, что Ник прав. И мы действительно вляпались во что-то поганое, по поводу чего мне бы очень хотелось потом потолковать с кураторами.
Лич в лабиринте – это нонсенс.
Лич в лабиринте против студентов-новичков – это гарантированный путь в могилу.
Кто вообще позволил тут обитать столь могущественной твари?! Впрочем, даже если его готовили не для нас, а для какой-нибудь тройки выпускников, то какого Саана у меня, недоучки, могло получиться его освободить?!
– Отходим, – напряженно велел Ник, одновременно наращивая плотность щита. – Обычной магией его не достать. Поэтому все назад, к выходу.
Я суматошно оглянулась: теней там, кажется, стало даже больше, чем раньше.
– Туда нельзя! Там… там тоже опасно!
– Саан тебя задери, Ниэль! У нас нет другого выхода!
– Отсюда вообще выхода нет, – тихо отозвалась Ланка. – Там тоже кто-то идет. Я слышу шорох. Так что нам остается или пробиваться с боем, или уже умереть на месте.
Ник с тоской оглядел медленно выбирающееся из коридоров воинство. Зомби… старые, порой даже дряхлые, прямо-таки разваливающиеся на ходу, но их было много. И все они ярко светились, наглядно доказывая, что магии они теперь если и поддаются, то очень слабо. А из темноты тем временем подходили еще и еще. Да и оттуда, откуда мы только что явились (права была Ланка!), тоже послышались шаркающие шаги, словно где-то там, в соседнем зале, также открылись какие-то потайные проходы. И теперь высыпавшая оттуда нежить самым отвратительным образом брала нас в клещи, не оставляя ни единого шанса на спасение.
– Ниэ-эль! – провыла мне чуть ли не в самое ухо ведьмачка. – Ты у нас специалист по нежити! Какие слабости есть у лича?!
– Что?!
– Как его можно убить, говорю, лохматая твоя башка?!
– А… ну-у… физически они довольно крепкие, – торопливо забормотала я, немного придя в себя. – Намного крепче обычной нежити, поэтому их сложнее уничтожить. Устойчивы к стихийной магии. Могут даже подпитываться за ее счет. И умеют поднимать мертвых, поэтому, пока мы не убьем эту тварь, она так и будет соединять разрубленных зомби, оживлять скелеты и вообще призывать сюда всю дохлую живность, что только обитает в округе. И еще, кажется, там что-то говорилось про их собственную магию. Тьфу! Не могу вспомнить. Со страху все в голове перепуталось.
– Ничего, самое главное, что его все-таки можно уничтожить.
– Можно. Только вот… Саан! Что же там такое было про личей?!
– Для нас сейчас важнее, что к нам в самый неподходящий момент могут нагрянуть еще гости, а мы не должны их сюда впустить, иначе точно поляжем, – прикусил губу маг. – Ниэль! Проверь вход! Можно ли его перекрыть?
Я ошарашенно воззрилась на тряхнувшего головой мага. Некогда светлая голова была жутко грязной, сам маг еще грязнее, но вид у него был настолько решительным, что у меня поневоле вырвалось:
– Ты спятил?! Хочешь сразиться с личем?!
– А ты что, сдохнуть тут захотела?! – неожиданно грубо рявкнул в ответ тот.
Я молча сглотнула, кинула быстрый взгляд на медленно тащащихся в нашу сторону зомби и, оценив расстояние, изо всех сил метнулась к выходу. Вернее, к входу, где все так же болтались молчаливые призраки-тени. И где на уровне глаз мелькнула под слоем пыли знакомая бронзовая табличка.
Отыскать нужную картинку-ключ труда на этот раз не составило – она оказалась точно такой же, как и на первом диске. Тени мешать мне тоже не стали. Поэтому я в два счета сопоставила бронзовые круги и тихо выдохнула, когда прямо у меня перед носом проход со скрипом перекрыла упавшая сверху плита.
Вот так. Больше сюда никто не войдет. Ну и не выйдет, конечно, включая нас троих. Хорошо это или плохо, не знаю. Но хотя бы тылы мы себе обезопасили.
– Ниэль, ты сможешь повторить тот фокус со щитом? – ненадолго обернулся маг, когда я снова заняла место в строю и мы все вместе прижались к той самой стене, которую я только что перекрыла.
– Нет. У меня не хватит магии и времени, чтобы его создать.
– А если отключить «прозрение»? Или если я сделаю вот так…
Ник вдруг отступил назад и, положив мне руку на плечо, обдал диким холодом, от которого я вновь почувствовала, что замерзаю. Причем на этот раз магия не стекала по мне, как вода, как тогда, у пиявки. Ник, не подумав, направил ее прямо на меня, поэтому я действительно замерзала. Вернее, промерзала почти насквозь. Покрывалась снаружи тонкой корочкой льда. И одновременно с этим почувствовала, что уже давно находившиеся на грани резервы медленно начали наполняться.
– Если магией нельзя повлиять на лича, то на себя-то мы пока можем воздействовать, – прошептал Линнель, заглянув в мое обледеневшее лицо. – Твой щит должен сработать. Только стихии против нежити не используй. От этого лич станет лишь сильнее.
– Д-давай еще, – пролязгала зубами я, воспроизводя перед внутренним взором рисунок своего щита. Я сама его когда-то составила на основе стандартной формы, поэтому структуру не забыла бы даже на смертном одре. – Быстрее, а то н-не успеем!
– Быстрее нельзя, – прикусил губу маг. – Иначе ты умрешь.
– Я и так скоро умру! Они уже близко! Давай же, Саан тебя задери! Не трусь, раз уж решил сражаться до победного!
Ник вздрогнул, лежащая на моем плече рука окуталась синеватым пламенем, и я замерла, чувствуя, как холод пробирается уже не просто под кожу, а промораживает меня до самых костей. Наверное, если я выживу, то потом меня придется заново размораживать. Как свиную тушу, полгода пролежавшую в леднике. Ноги мгновенно отнялись. Рук я тоже не чувствовала. На лице намерзла целая корка. Небольшие отверстия во льду у самых ноздрей стали постепенно сужаться. Еще немного, и я даже дышать не смогу…
– Рыжик, прикрой! Моего щита надолго не хватит! Свита, скорее всего, тоже плохо поддается магии.
– Поняла! Сделаю! – напряженно отозвалась невидимая ведьмачка.
А зомби тем временем подобрались совсем близко. Но создавать с нуля активное заклинание было намного сложнее, чем активировать свернутое, поэтому сейчас мой щит заполнился силой только наполовину. И нужно было постараться… потерпеть еще немного. Вот буквально совсем чуть-чуть!