— Ты посмотри, есть ли искра.
— А может быть, бензин кончился?
Ребята пробрались поближе к машине. Теперь им было видно все. Руки у бородача по локоть в масле. Бородач долго возился и наконец залез в кабину. Зажужжал стартер, но мотор по-прежнему не работал. Бородач недоуменно смотрел на щиток прибора. Но ото не помогало.
Автомобиль с крупно написанной цифрой «26» привлекал внимание не только ребят, но и взрослых. Прохожие останавливались, стараясь помочь повстанцам советом и даже делом. Какой-то пожилой человек проверил зажигание.
Были и недоброжелатели.
— От сохи пришли, — выкрикивал кто-то, — а теперь на машинах захотели ездить! Вот она и не заводится.
— Замолчи! — гаркнул в ответ пожилой человек, помогавший повстанцам.
После долгих усилий мотор наконец затарахтел. Повстанцы сели в машину, поставили между колен карабины и, прежде чем тронуться в путь, поблагодарили всех. Негрито, который был к машине ближе других, крепко пожал бородачу руку, и тот подарил Негрито маленький значок красно-черного цвета со знаменитой цифрой «26».
Глаза Негрито искрились от радости.
— Покажи! — потребовал Пепе.
Негрито будто не слышал вопроса.
— Тебе говорят, покажи! — Рафаэль дернул Негрито за рукав. — Тоже, воображает!
— Почему здесь красное и черное? — спросил Пепе.
— Эх, ты! — сказал Рафаэль. — Красный и черный цвет — это цвета революционного знамени Фиделя. Знаешь, как диктатор Батиста не любил эти цвета.
Ребята направились на Центральную площадь. Но до нее не дошли. На перекрестке двух улиц ребята увидели чудо. Там, где раньше стоял полицейский в белых перчатках, теперь важно дирижировал уличным движением… Кто бы вы думали? Приятель Пепе и Негрито по прозвищу Пузырь. Он был одет в защитного цвета рубаху и в коротенькие штаны. На голове широкополая шляпа зеленого цвета.
— Эй, Пузырь! — крикнул Пепе.
Но Пузырь не обратил на ребят никакого внимания.
— Зазнается! — усмехнувшись сказал Негрито. — Недавно вместе с нами торчал на стоянках, а теперь не замечает.
— Пузырь! — снова громко позвал Пепе.
Мальчик обернулся и помахал друзьям рукой.
«Привет, но я очень занят», — означал его жест.
— Пошли к нему, — решительно заявил Пепе.
Ребята перебежали улицу и окружили Пузыря.
— Что ты зазнаешься? — начал вместо приветствия Пепе. — Забыл, как мы с Негрито колотили тебя?
— Послушай, Пепе, не мешай мне работать. Я же на посту. Если произойдет авария, отвечать придется мне.
— Ха! Ха! Ответчик! — засмеялся Рафаэль. — Будет отвечать тот, кто виноват.
— Ребята, я вас прошу отойти.
— Интересно, а как это ты пристроился к такому делу? — спросил Пепе.
Пузырь молчит. Он поднял руку, и несколько автомашин остановились у линии «стоп». Пузырь важно повернулся и разрешил машинам, которые стояли на другой улице, двинуться через перекресток.
На ребят это произвело впечатление.
— Знаете что, ребята, — серьезно сказал Пузырь, — если вы не будете мне мешать, тогда скажу, как я попал на это место. Будете мешать — не скажу.
— Мы не будем мешать, только скажи! — хором заявили ребята.
Не спуская глаз с улицы и изредка поворачиваясь на месте, разрешая проезд автомобилям, Пузырь объяснял:
— Вы знаете, где отель «Хилтон»?
— Знаем!
— Как пройдете отель, направо первая улица. Рядом с магазином, где фуражки продают, увидите небольшой дом. Над подъездом вывешено красно-черное знамя. Идите на второй этаж и скажите там, что хотите быть бойскаутами.
— И нас возьмут?
— Может быть, возьмут, — отвечает Пузырь. — Полицейских ведь прогнали. Регулировать движение некому. На главных перекрестках стоят повстанцы, а где перекрестки поменьше, ставят бойскаутов.
— Бежим скорее! — обрадовался Пепе, и все втроем бросились вперед.
— Ребята! — Негрито, пробежав шагов десять, остановился. — Я с вами не побегу.
— Почему?
— Вы же белые, а я черный. Меня все равно не возьмут.
Друзья остановились. Всем было известно, что негры и мулаты не могли ходить в школу, показываться в парках, садах и ресторанах.
Но Пепе полон энтузиазма:
— Послушай, Негрито! После революции все изменилось. Вот увидишь, примут!
Веры в успех у Негрито не было, но он побежал. Жара друзьям нипочем. Солнце уже стояло в зените и, казалось, прожигало кожу насквозь, до костей.
— Вот этот дом! — первым крикнул Рафаэль. Видите флаг?
Поднялись на второй этаж. По длинному коридору торопливо проходили бородачи. Все куда-то спешили, и ребятам было неловко останавливать кого-нибудь.
— Вы к кому? — вдруг загремел над ними чей-то бас.
— Мы… — растерянно начал Пепе, — мы хотим…
— Идите в третью дверь направо, — не дослушав мальчика, бросил на ходу бородач.
Около двери незнакомые ребята.
— Вы тоже в эту дверь? — спросил Пепе у какого-то парня.
— Угу!
Пепе смолк. Молчал не только Пепе. Все ребята стояли молча, ожидая, что будет: примут или не примут.
Особенно страшно было Негрито. Он оглядел всех, но не увидел ни одного мулата. «Не примут», — твердил про себя Негрито.
Когда очередь дошла до ребят, они пошли все сразу.
— Что-то вас много! — крикнул из-за стола бородач. — Вы бы по одному.
— А мы друзья, — сказал за всех Пепе, показывая на Рафаэля и Негрито.
— Ну, если друзья, заходите. — Бородач встал из-за стола и поправил военный пояс, на котором висел пистолет.
— Мы хотим регулировать движение, — начал Пепе.
— Слышал, Франциско? — обратился бородач к повстанцу, сидевшему за другим столом. — Регулировать хотят! А работать вы не хотите?
— Можем и работать! — ответил Рафаэль. — Но ведь регулировать движение — это тоже работа.
— Нам нужна другая работа: кирпичи таскать, школы строить. Поняли?
— Мы согласны на любую работу, — решительно сказал Пепе, — только зачислите нас в отряд бойскаутов!
— Вот это другое дело! — добродушно сказал бородач и сел за стол, чтобы записать имена ребят.
— Скажите, а меня вы тоже запишете в отряд? — нерешительно спросил Негрито.
— А почему ты спрашиваешь? Вы ведь все друзья?
— Это верно, но они белые, а я черный.
— Об этом не волнуйся. — Бородач встал из-за стола и ласково погладил Негрито по густо вьющимся волосам. — Главное, быть другом, а какого цвета кожа — это дело второе. Теперь все равны. У нас есть командир Алмейда — негр. Очень бесстрашный человек. Ему подчиняются все — белые, негры, мулаты.
Бородач записал имена.
— Процедура окончена. Приходите, ребята, завтра в шесть. Скажите дома, что уходите на весь день.
Русский пятачок
Раньше ребята только во сне могли побывать в крепости Колумбия. Здесь помещался военный гарнизон. Под навесами стояли танки и пушки. Солдаты маршировали день и ночь на пыльном плацу.
Чтобы добраться до крепости, нужно было пройти сквозь длинный подземный тоннель. Ребята ходили по тоннелю. Им интересно было посмотреть, как маршируют солдаты и передвигаются танки. Но они смотрели на это издали.
И вот теперь Пепе, Негрито и Рафаэль каждое утро шагают вместе с отрядом в крепость Колумбия. Когда отряд проходит мимо крепостных ворот, вооруженные бородачи из охраны поднимают карабины вверх и дружелюбно машут ими: дескать, шагайте, ребята!
Часам к семи утра в крепость сходится много подростков, мужчин, женщин и бородатых повстанцев. Все принимаются за работу. Здесь строятся школьные здания, дома, в которых будут жить ученики, спортгородок и другие помещения.
Друзья всегда работали вместе. Пепе был вроде командира. Сначала Рафаэль никак не хотел признавать власть Пепе, но потом смирился.
Работа была несложной: ребята подносили кирпичи и передавали их взрослым, которые складывали из них стены.
С тех пор как Пепе начал работать в крепости Колумбия, он прежде всего вырос в своих собственных глазах. Еще бы — ведь ему дали новое обмундирование, и он каждый день запросто разговаривает с бородачами.
Пепе казалось, что дома к нему тоже стали относиться иначе. Отец чаще говорил с ним о разных делах, даже революционных. Отец служил в охране порта и работал там грузчиком.
В свободное время Пепе ходил в порт, чтобы увидеть отца и поговорить с ним. Пепе ходил в форме, и поэтому ему были открыты все сторожевые посты.
— Эй, строитель! — шутили бородачи. — Как дела?
— Хорошо! — весело отвечал Пепе. — Отца не видели?
— Иди на следующий пирс!
Пепе любил порт. Он приходил сюда вместе с ребятами и раньше, до революции. Ему нравилось здесь всё: гудки пароходов, длинношеие краны. В порту все движется, грохочет. Неподвижны лишь громады океанских кораблей. Они прижались к пирсам и будто задремали.
Раньше Пепе и его друзья приходили в порт не для того, чтобы полюбоваться кораблями. У ребят были вполне деловые интересы: они шли встречать американских туристов. Всякий раз, когда на горизонте появлялся небольшой белый пароход с одной трубой, ребята бежали в порт. На этом пароходе в Гавану приезжали туристы из США.
Но теперь белый пароход не приходит в Гавану. Да и какое дело Пепе до этого парохода и до американских туристов, когда он строит школьный городок.
Революция изменила облик порта. Раньше с больших океанских пароходов сгружали дорогие автомобили, какие-то большие ящики с надписью: «Сделано в США». Пепе знал, что с Кубы в Соединенные Штаты везут сахар и табак, а оттуда на Кубу привозят дорогие автомобили, холодильники, телевизоры.
Теперь грузы изменились. На причалах стоят тракторы, сельскохозяйственные машины, заводские станки. На них клеймо: «Сделано в Советском Союзе», «Сделано в Чехословакии». У пирсов можно увидеть советские пароходы.
Попе никогда не забудет того дня, когда он впервые увидел пароход с советским флагом, Отец в этот день дежурил на пирсе. Рядом с отцом стояли матросы. Пепе сразу понял, что это русские.
— А вот мой партизан! — весело приветствовал отец сына.