– Ох, рыжик, какая же ты у нас глупенькая…
– Я тебе щас как дам больно! – яростно прошипела Ланка. – Ну-ка, быстро пошел и вернул ее обратно! Она же твоя девушка! Как ты можешь просто стоять и смотреть?!
– Ты, между прочим, тоже в каком-то смысле моя девушка, – фыркнул маг, даже не подумав сдвинуться с места. – А Ниэль… она лучше нас чувствует, как правильнее поступить. Поэтому не мешай ей, будь так добра.
Дальше я уже не прислушивалась. Просто потому, что почти добралась до строя молчаливо изучающих меня химер, вот только почему-то не могла найти того единственного зверя, который был для меня важен. Все они казались какими-то одинаково чужими. Здоровенные, зубастые, клыкастые. Одинаково молчаливые. Какие-то настороженные. Со свалявшей и местами окровавленной шерстью…
Заметив среди них химеру с поразительно знакомым ярко-красным окрасом, я задумалась, а не Кори ли перед собой вижу. Но если так, то, наверное, мне нужно искать химеру с пепельно-серой шкурой. Вот только, если мне не изменяет зрение, здесь таковой не наблюдалось.
– Адан Миррт? – неуверенно позвала я, вызвав среди зверей легкое волнение. А когда никто ко мне так и не вышел, сообразила, что же я делаю не так, и позвала его иначе. Так, как сделала в пещере безумца Гнора – тихим, но твердым голосом, в котором звучал уже не вопрос, а утверждение:
– Адан Мии-и-ир-рт…
Ой. А вот рычать я раньше не умела! Хотя так получилось даже внушительнее, потому что, когда его имя прозвучало в таком исполнении, даже у меня в груди что-то задрожало. И вроде говорила я негромко, и вроде никто не мог меня услышать. Однако что-то все же произошло. Я вдруг почувствовала отклик. То, как мой зов не просто ушел, а еще и был подхвачен. Узнан и принят. А в следующий миг воздух за моей спиной явственно потеплел, и появилось стойкое чувство, что я уже не одна.
Медленно обернувшись, я в некоторой оторопи воззрилась на бесшумно появившегося зверя. Здоровенный, раза в полтора крупнее своих сородичей, мохнатый, с густой жесткой темно-серой шерстью, он возвышался надо мной настоящей горой. Вот уж и правда, вожак… Зубастая пасть слегка приоткрыта. Из-под черных губ проглядывают кончики длинных клыков. Ноздри широко раздуты, совсем как у хищника при виде добычи… Но глаза я все-таки узнала. На удивление спокойные, испытующие, слегка прищуренные и определенно кошачьи глаза, при виде которых я с облегчением выдохнула.
Надо же, получилось!
Завидев свой перстень, химера опустила голову и тихонько фыркнула. А когда я подошла вплотную, она осторожно подалась навстречу, позволив мне обхватить руками страшноватую морду. Не знаю, было ли это проявлением инстинктов, или же оно само так получилось, но в тот момент, когда мы соприкоснулись, меня посетило совершенно новое чувство. Пока еще незнакомое. Непривычное. Ощущение необычайной легкости и одновременно близости. Так, словно я всю жизнь этого ждала и вот наконец-то мое желание исполнилось.
С Ником у меня было нечто похожее, но до такой степени я не ощущала даже его. Это было словно потерянную душу встретить. Обрести то, чего у тебя раньше не было, но без чего ты больше не сможешь жить.
Надо же, и это Адан Миррт? Человек, которого я почти не знала и к которому светлые богини по какой-то причине накрепко привязали нить моей судьбы? Признаться, я не очень много знаю об обычаях оборотней, но думаю, что-то этакое ощущала уже давно. Наверное, с самой первой встречи. Только не понимала. Не догадывалась. Наверное, и реагировала так остро именно поэтому – свою пару трудно не узнать. Правда, у нас, полукровок, с этим бывают проблемы, но сегодня все наконец-то встало на свои места.
Не знаю, сколько бы я так еще стояла, перебирая пальцами жесткую шерсть и привыкая к неведомым прежде ощущениям, но тут в химере что-то изменилось. Ее массивные плечи вздрогнули. Шерсть под моими руками стала стремительно укорачиваться. По пальцам побежали теплые водяные струйки, как если бы на нас вдруг хлынул настоящий ливень. Но, говорят, с оборотнями такое бывает – излишек массы при смене облика приходится куда-то девать, особенно если зверь был достаточно крупным. Вот этот излишек и уходит с водой. А заодно смывает звериный облик, очищает тело и душу. После чего на месте зверя остается самый обычный человек, который отличается от себя прежнего лишь личиной.
Я, правда, так и не решилась взглянуть, как происходит обратная трансформация – полагаю, к этому зрелищу я была пока не готова. Однако ауру мрона, каюсь, все же подсмотрела одним глазком. И это оказалось до крайности интересно.
Как выяснилось, в процессе смены облика она сперва поблекла и сильно ужалась, перестав довлеть над взволнованно зашевелившейся стаей. Затем стали заметны тянущиеся от нее нити к аурам других оборотней. Еще через миг эти нити истончились, ослабли, тем самым ознаменовав освобождение разумов химер от власти вожака. Ну а когда они окончательно исчезли, передо мной уже стояла не сплоченная стая, а достаточно разнородная группа оборотней, где каждый получил право распоряжаться своим телом, как раньше.
Когда это произошло, по всему Норну раздался многоголосый вздох облегчения. А потом откуда-то издалека послышался радостный возглас:
– Ноэн!
Почти сразу в стае раздался приглушенный рык, какая-то возня, после чего мимо нас промчалось что-то большое и до крайности быстрое.
– Хвала богиням! Вы живы! Мальчики мои… Наконец-то!
Следом за нэлой Арти и другие женщины принялись звать своих мужей, братьев и сыновей. Стая вокруг нас резко поредела. Химеры одна за другой исчезали с места, телепортировались на голос близких и, судя по всему, практически сразу возвращались в человеческий облик.
– Кошмар какой! – донесся до меня потрясенный голос Ланки. – Нет, ну хоть бы кто вообще устыдился!
– А что в этом такого? – философски отозвался невидимый Ник. – Подумаешь, вокруг нас стоит толпа голых мужиков…
– Вот именно! Голых!
– И что в этом страшного? Ниже пояса мы все одинаковые.
– Так, Линнель… – внезапно вскипела Ланка. – У тебя совесть есть или как?!
– Ох ты ж, боже мой! Ладно, иди сюда, я тебе глаза закрою!
– То-то же, – пробормотала ведьмачка, и после этого я перестала различать в поднявшемся гомоне их раздраженные голоса.
– Как ты? – тихо спросил меня пока еще хрипловатый, но вполне узнаваемый голос, когда шум немного поутих. А может, когда раздался голос мастера Миррта, мне просто не стало до других никакого дела?
Я осторожно подняла голову.
Мрон выглядел совершенно обычно. Заметно уставший, какой-то исхудавший, побледневший, но вроде бы здоровый. По крайней мере, не раненый и без жутковатых кровавых разводов на коже, как в подземелье. Его заострившееся лицо все еще влажно блестело. На обнаженных плечах и на груди тоже посверкивали водяные капельки. Растрепанные волосы почему-то оказались мокрыми. Но все же это был он. Живой. Настоящий. А на руках у него, свернувшись в клубок, мирно дремала пушистая серая кошка.
Я даже успела заметить, что в самые первые мгновения у них еще оставалась общая аура. Но потом они разделились окончательно, и всего через несколько секунд никто не смог бы сказать, что именно эта кошка и именно этот мрон только что были единым целым.
Когда Злюка тихонько вздохнула, я непроизвольно качнулась вперед, все еще сжимая в одной руке перстень. Но потом опомнилась. Остановилась, пожалуй, впервые в жизни осознав, что химера – это не просто зверь Адана Миррта. Думаю, правильнее было бы сказать, что это часть его души. Причем очень важная часть, без которой он никогда не стал бы тем, кем должен. И вот так просто взять и кому-то ее отдать – это все равно что безвозвратно отдать часть себя. Проявить немыслимое, абсолютное, просто невероятное доверие, которого далеко не каждый достоин.
Однако мрон, похоже, был далек от сомнений, потому что, улыбнувшись, протянул Злюку сам. Тем самым заставив меня смутиться от мысли, насколько же личным, даже интимным являлся этот простой с виду жест. И заодно напомнив, что я удостоилась его уже во второй раз, поскольку некоторое время назад, в академии, Адан Миррт у всех на виду вручил мне вот эту самую кошку. Можно сказать, сделал своеобразное признание. Или предложение? Хотя не мог не знать, что тогда я была не в состоянии осознать истинный смысл этого дара. Да и сейчас, если честно, до меня не сразу дошло.
– Я… пока не знаю, как к этому относиться, – неловко отвела глаза я, забирая Злюку и крепко прижимая ее к груди.
– Понимаю, – спокойно ответил мрон. – Но так всегда бывает, и со временем осознание придет само собой. Нужно только подождать.
«А вы сможете подождать?» – чуть было не ляпнула я вслух. Но почти сразу поняла: он и так ждет. Молча. Терпеливо. И, как бы невероятно это ни звучало, будет ждать столько, сколько потребуется.
Что на это можно ответить, я, если честно, не смогла придумать. Но мрон мгновенно разрешил все мои затруднения, просто взяв меня за руку и отведя туда, где нас с нетерпением ждали.
– Так, рыжик, стой смирно и не вздумай поворачиваться! – скомандовал Ник, когда мы подошли.
– Почему это? – с подозрением осведомилась Ланка, которой он настойчиво прикрывал глаза ладонью.
– Потому что так надо. Погоди. Я сейчас.
Торопливо стащив с себя куртку, Линнель бросил ее Миррту и, лишь когда тот с благодарным кивком повязал ее вокруг бедер, тронул ведьмачку за плечо:
– Все. Можешь открывать. Ужасы на сегодня закончились.
– Правда? – Ланка осторожно приоткрыла один глаз, но, убедившись, что рядом больше нет ни одной обнаженной сверх меры особи противоположного пола, шумно выдохнула. – Ф-у-у… какое счастье! Вот уж не думала, что именно в Норне мой моральный дух подвергнется такому испытанию!
Мрон сдержанно усмехнулся.
– Прошу прощения, что вам довелось это увидеть, эрта. Но поверьте, мы бы искренне порадовались, если бы узнали, что во время трансформации одежда перестает рваться в клочья.
Ланка метнула на него настороженный взгляд.