Дороги не было видно совсем. Без дураков. Вокруг царила одна сплошная тьма, и мы даже понять не могли, куда ставим ноги. Перед лицом тоже заклубился мрак, поэтому все мои соседи в ней мгновенно потерялись. Если бы не крепкое рукопожатие Ника, не жаркое дыхание мрона, не приглушенная ругань Ланки и сопение Ларуна, я бы могла решить, что и вовсе осталась одна. Но живое присутствие успокаивало. Помогало отстраниться от невесть откуда подкатившей паники. И только благодаря ему я сохранила самообладание, когда откуда-то из тьмы на нас спикировало нечто зубастое и большое.
– Кр-рак! – скрежетнули по щиту чьи-то острые когти.
– Быстрее, – напряженно велел Норр, когда нечто улетело в темноту.
– Я прикрою, – вдруг шепнул кто-то из темноты, и у меня в который уже за сегодня раз мороз продрал по коже, когда мне показалось, что под магическим куполом тьма сгустилась еще больше, а потом густым комком метнулась к щиту и, легко его пройдя, умчалась куда-то во мглу.
– Норр, что это? – дрогнувшим голосом спросила резко напрягшаяся Ланка.
– Не волнуйтесь. Это друг.
– Это твой друг или той твари, что нас сейчас атаковала?
– Это друг Вилли, – последовал ответ. – Он неопасен для вас, но весьма неплохо управляется с мертвыми, поэтому проблем с местными обитателями больше быть не должно.
– Да? А его там, случаем, не сожрут? – снова обеспокоилась подруга.
– Он сам кого хочешь съест, поэтому иди дальше и не думай о плохом.
– Успокоил, – проворчала ведьмачка, на всякий случай прижавшись ко мне потеснее. – Одно хорошо – на крысу или на змею этот твой «друг» совсем не похож, так что будем считать, что ты прав и для нас он неопасен.
– Мудрый подход, – одобрительно бросил Ник с другой стороны. – Взрослеешь, рыжик. Даже приятно, что я дожил-таки до этого великого дня.
– Щас как дам в морду! – мгновенно вскипела Ланка. На что Линнель притворно вздохнул:
– Ах нет, похоже, я поторопился. Ты все такая же шумная, как и раньше.
– Гм… только мне кажется, что между вами двумя что-то происходит? – вдруг задумчиво произнес невидимый во тьме Артис.
– Ничего тут не происходит! – хором рявкнули Ланка и Ник, отчего вампир выразительно кашлянул и умолк.
– Эй, а Вилли-то где? Он вообще с нами? – внезапно спохватилась я.
– Нет, – со смешком отозвался откуда-то сверху призрак. – Он отдельно дойдет. Ему и без щита по этим землям прекрасно ходится. Он даже не мерзнет, представляете?
– Нет, – клацнула зубами ведьмачка. – Не представляем. Зато очень остро завидуем.
Неожиданно впереди тьма снова зашевелилась, и мы дружно напряглись, ощущая себя в кои-то веки уязвимыми. Однако вместо другого чудища это оказался всего лишь Вилли, перед которым сперва очень слабо, а потом все ярче замерцала пространственная щель, к которой мы и устремились с облегчением.
Я тогда еще подумала, что это даже хорошо, что мы ни тварь, ни иных подробностей в царстве теней не разглядели. Не думаю, что была морально готова увидеть ее без прикрас. И очень рада, что это странное путешествие так быстро и, главное, хорошо закончилось.
– Ну вот и прибыли, – странным голосом проговорил Вестник, когда мы выбрались на твердую каменную поверхность. – Добро пожаловать в Алнарок – столицу Лазоревого… а теперь уже мертвого королевства!
Глава 19
Признаться, когда я увидела, куда Вилли нас привел, то чуть не разинула рот от удивления.
Мы оказались у подножия дворца… даже не так, Дворца! Где-то в промежутке между двух лестниц с просто бесчисленным количеством ступеней. Когда-то, наверное, это было величественное, красивое и очень большое здание, к которому вела такая же гигантская лестница. Но сейчас вместо высоких колонн нас встречали лишь обгоревшие камни, а вместо изысканных фресок – лишь жалкие осколки, в изобилии раскатившиеся по всей округе.
На некоторых из них даже виднелись остатки позолоты, которую кто-то словно пытался содрать когда-то острыми когтями. Такие же отметины остались и на перилах, и на валяющихся под ногами камнях… Еще выше, уже перед непосредственно дворцовыми воротами, я увидела останки нескольких больших и прекрасных мраморных статуй. И аж пожалела, что неведомый враг так жестоко их изуродовал, превратив произведения искусства в расколотый на части, местами обгрызенный, с глубокими выбоинами, безнадежно испорченный хлам.
Еще меня поразило то, что над дворцом больше не было крыши – крышу ему заменяло плотное облако пепла, осевшее грузной тучей на остовах стен. Сами стены уцелели лишь частично. Судя по валяющимся тут и там обломкам и по следам на дворцовых плитах, когда-то здесь прогремел мощный взрыв. В результате чего крыша рухнула, похоронив под собой оказавшихся внизу людей, перемычки разлетелись на куски, и только редкие, печально торчащие из пола, все еще не утратившие изящества колонны позволяли представить, как же здесь когда-то было красиво.
С некоторым трудом добравшись до верхней ступеньки, я подняла кусок расколотой фрески и, стерев с ее поверхности многовековую пыль, увидела часть красивейшего рисунка, изображающего две пары женских рук, удерживающих на ладонях солнце.
– Свет есть любовь, – прочитала я вверху чудом уцелевшую надпись. – А любовь есть вера.
– Любовь стала причиной их смерти, – излишне резко бросил, проходя мимо, Вилли, и я с сожалением отложила загубленную красоту. – Идемте. Первохрам внутри, но до него еще надо добраться.
Разрушенный дворец производил угнетающее впечатление. Разбитые вазы, расколотые статуи, давно опустевший фонтан… Когда мы только вошли, то вдоль просторного зала увидели сразу две аллеи окаменевших деревьев, изображения которых мне даже в книгах раньше не попадались.
– Древо жизни, – все так же неприязненно буркнул Вестник, когда Ланка подергала его за рукав. – Творение ведьм. Абсолютно зависящее от магии растение, из цветков которого когда-то варили эликсир долголетия. То самое «лекарство от всех болезней»… несбыточная сказка, чудо… почти легенда, о которой уже почти никто не помнит. Когда-то выведение этой породы деревьев было гордостью ведьм, ведь благодаря им удалось победить многие болезни. Но со смертью последней ведьмы деревья засохли, а эликсиры, которые из них получали, утратили силу.
– А это что? – покрутив головой, ткнула Ланка куда-то пальцем.
Я проследила за ней и вздрогнула – с верхушки одной из колонн на меня мертвыми глазами смотрел небольшой изящный, покрытый мелкой треугольной чешуей каменный змей.
– Василиск, – равнодушно отвернулся Вестник. – Когда-то их разводили ради забавы, ну и еще из-за радужной чешуи. Легкая, прочная, гибкая… самое то для брони. Недаром вся дворцовая стража в таких щеголяла.
– А разве у василисков не было смертоносного взгляда? – недоверчиво спросила подруга.
– Чепуха. Обычные змеи. Но вот их танец действительно мог на время кого-нибудь заворожить.
Ник скептически приподнял одну бровь.
– Танцующие змеи? Хотел бы я на это посмотреть…
– Это все мелочи, – качнул головой перешагивающий через камни мальчик. – На самом деле главное богатство этой земли таилось в садах. В волшебных птицах, которые умели и убаюкать, и одним криком поднять с постели. В плодах, употребление которых убирало боль и давало легкость даже немощному телу. В воздухе, который благодаря магии ведьм отнюдь не просто так считался целебным… из-за него-то в свое время сюда приехало столько народу, что верховной ведьме пришлось искривлять пространство, чтобы оно могло вместить всех желающих.
– Что-что она сделала? – недоверчиво переспросил Артис.
– Растянула пространство, чтобы в долине стало больше места. Вот ты, когда стоял наверху, наверняка подумал, что за пару-тройку дней до ближайшего города доберешься, верно?
– Ну… может, не за два, но за четыре – точно.
– На самом деле простым шагом до столицы мы бы добирались больше месяца.
– Сколько?!
– Когда-то это были благодатные земли, – спокойно кивнул мальчик. – Почти святые. И очень просторные. Ни войн, ни засухи, ни заморозков, ни наводнений… только живи и радуйся. Можете себе представить, сколько народу сюда перебралось из менее благополучных регионов и сколько их в одночасье погибло, когда на долину обрушилось проклятие Саана?
Я обвела глазами лежащий в руинах дворец, в котором наверняка проживала не одна тысяча человек, и тяжело вздохнула. Хорошо хоть костей нигде не было видно, иначе, если бы их не забрала с собой нежить, мы бы небось по щиколотку в них утонули.
– Нам сюда, – внезапно свернул в боковой коридор Вилли и, пройдя несколько разрушенных, пребывающих в ужасающем запустении залов, вышел в еще один окаменевший сад.
Деревья на этот раз были другими, но тоже совершенно неизвестной породы. Тонкие, изящные, с такими же изящными, выточенными из камня листьями и крохотными цветками, на которых мертвым грузом лежали такие же мертвые пчелы.
Наверное, когда сюда пришла беда, в королевстве царила весна. А может, и второе лето, если уж тут, как говорил Вилли, не бывало ни метелей, ни холодов. Это было время цветения. Время начала новой жизни, самое благодатное и прекрасное. Но вот в один из дней все это одномоментно исчезло, а вместо живых деревьев остались мертвые, которые вдобавок еще и окаменели.
– Что же тут такое произошло? – прошептала слегка пришибленная увиденным Ланка. – И почему именно камень?
– Попытка сберечь то, что осталось, – невесело пояснил Вилли, когда мы двинулись между окаменевших реликтов. – В какой-то степени этот сад до конца не умер, но уже и не оживет, так что попытку можно назвать неудачной.
Мы подавленно умолкли, медленно проходя мимо окаменевших стволов, и, довольно быстро добравшись до центра сада, увидели такой же каменный, давно опустевший, наполовину разрушенный фонтан.
Возле него Вилли почему-то остановился, глядя на растрескавшиеся, почерневшие, словно от огня, низкие бортики. Потом наклонился, провел по одной из трещин кончиками пальцев и тихо вздохнул, словно вспомнив о чем-то хорошем.