— Умная скотина, — заметил Мрак одобрительно. — Хитрые. Любая коза волхва подменит, не заметишь разницы.
Он умолк и потянулся за ножом: на дороге снова встал крутящийся столб пыли с мелькающей в нем соломой, листьями, щепочками. Вверху столб расходился широкой воронкой, а тонкая ножка непрерывно ерзала по земле, не то жадно выискивая, что еще подхватить и унести, не то пытаясь удержать на себе эту воронку.
Таргитаю почудилось, что рассмотрел быстро меняющееся лицо, получеловечье-полунепонятно какое, но не звериное, чересчур злое и хищное.
Олег сказал быстро:
— Если ты тоже знаешь, кто мы, ответствуй!.. Где главное племя великанов?
Лицо исчезло, рассыпался и вихрик, но через мгновение впереди возник другой, побольше. Там мелькало так быстро, что лица разглядеть не удавалось, но в переливе воздушных струй Олег уловил нечто, что упорно и с нечеловеческой злобой смотрело прямо на него. Огромный рот раскрывался, Олег не слышал ничего, кроме шуршания листьев и сухой травы, что кружились по земле, затем словно рухнула стена, он услышал громкое шипение:
— Вы идете... к ним...
Мрак удивленно хмыкнул, не ожидал, Олегу бы приосаниться, чуял куда вчера нес в вихре, но волхв спросил настороженно:
— Но сколько?
— Недолго, — прошелестел вихрь.
— Недолго, — сказал Олег настойчиво, — это день? Год? Тысячу?
Вихрь приподнялся, верхняя часть расширилась, там листья кружились с такой скоростью, что их рвало на части, измельчало в мелкую сухую пыль. Шелест затихал:
— К полудню уже...
Вихрь распался, листья все еще кружились, медленно оседая на землю. Таргитай обрадованно воскликнул:
— Так это ж близко!
Мрак тоже кивнул, но подозрительный Олег пробурчал:
— Он не сказал, к какому полудню. Я не очень-то верю всяким там... Есть время деревьев, когда замечают только смену зимы на весну, весны на лето, лета на осень, а зимой спят, как мы ночью, есть время бессмертных богов, когда тыща лет идет за день, есть время стрекоз, когда наш день для них за год! А кто знает, что творится у этих, что в вихрях?..
Мрак застонал и ускорил шаг. Таргитай посмотрел на ученого волхва с укоризной, как можно истязать раненого, ведь занудство есть худшее из мучений!
От городских ворот дорога раздваивалась: одна шла к лесу, другая тянулась к далеким горам. Для Олега и Таргитая она вскоре истончалась, исчезала, только Мрак видел, что дальше дорога вовсе не то длинная змея, вывалявшаяся в пыли и обвившаяся вокруг горы, не то небрежно наброшенный на гору исполинский пастуший кнут.
Олег начал на ходу шептать заклятия, когда из-за крохотной рощи выдвинулось маленькое распаханное на зиму поле, женщины и детишки рыхлили землю, пятеро мужчин с натугой выдирали кряжистый пень.
Детишки первые оставили работу, вытаращили любопытные глазенки. Мрак шел впереди изгоев красивый и горделивый, как подобает человеку, побывавшему в киммерийском царстве, летавшему на чудищах с крыльями, способными накрыть целую деревню, побывавшему в подземном мире, вирии и даже на Мировом Дереве.
Эти простые люди, не покидавшие свой маленький мир, смотрели на троих рослых людей в звериных шкурах со страхом и уважением. Дети раскрыли рты, а один вовсе засунул палец в рот и смотрел выпученными глазами.
— Нам нужна дорога к горным великанам, — сказал Мрак. — Мы слыхали, что они забредают в эти края.
Мужики переглянулись, начали отодвигаться. Женщины закрылись платками, поспешно исчезли, даже детей утащили. Осталось трое самых отважных, но их тоже трясло, а глаза пугливо бегали по земле, будто искали норки.
— Вон... там... — проговорил наконец один. — За той... вершинкой... начинается тропка...
Мрак кивнул на едва заметную дорогу, что от окраины села вилюжилась в сторону гор.
— А эта разве не прямее?
Мужики переглянулись, он увидел, как двое побледнели, а третий вовсе попятился.
— Плохая, — проговорил один, наконец, тихо, опасливо оглянулся и повторил, — очень.
Мрак переглянулся с друзьями. Им другие вовсе не попадаются, будто для них троих хорошие заказаны.
— Чем же плохая?
Мужики снова переглянулись, один сказал боязливо:
— Дурные предзнаменования.
— У нас есть мудрец, — воскликнул Мрак, — что хошь перетолкует в дурное. Но мы еще живы. Что там: вороны побелели, рак свистнул, сухая верба зацвела?
— Когда путник идет по этой тропе, — сказал самый смелый из мужиков, остальные отступили и делали знаки, отгоняющие злых демонов, — то под ногами сперва слышен шепот, потом выступает кровь!
Олег заметно посерел, а Мрак спросил с интересом:
— Много?
— Пятнами, — объяснили ему. — Кровавые пятна!
— Ага, — понял Мрак. — Только пятна. И это говорите нашему волхву, который привык бродить в крови по колено?.. А то и по развилку?
Он стукнул Олега по спине, тот невольно выпрямился. Мужики со страхом косились на широкую грудь волхва, разведенные в стороны плечи, длинные могучие руки, а женщины издали с трепетом в сердце заглядывали в странные зеленые глаза, настолько яркие и чистые, словно там блистали драгоценные изумруды.
Таргитай, которому наскучило стоять и вести умные разговоры, качнулся и потащился по прямой дороге. Мрак развел руками, кивнул на него мужикам, мол, видите, как надо, и вместе с волхвом двинулись нога в ногу вслед за певцом.
Мрак, к облегчению Олега, долго всматривался в горы, сказал:
— Ладно, не гоняй Змея... И вихри оставь. Вишь за горой долину?.. Да нет, саму не видно, но воздух там дрожит, видишь?.. И этого не зришь?.. Черт, как же ты еще жив. В общем, в той долине, судя по всему, и живут великаны. Да не один-два, а целое племя. Воздух-то аж желтый! Хоть топор вешай.
Таргитай застонал:
— Так мы ж туда целый день идти будем!
— Не идти, а бежать, — поправил Мрак мягким, как подбрюшный пух птенца, голосом. — Не той тропкой, а этой, что попрямее. Не целый день, а к полудню там будем. Зато подойдем незамеченными, а Змея за сто верст и видно, и слышно.
Он все прибавлял шаг, но это был еще не бег, Олег даже успевал рассуждать:
— Идем на восток... Я думал, великаны живут в западных горах. А они, выходят, на востоке... Значит, обитают и на западе, и на востоке. Может быть, еще и на севере... Вот только, что на юге?
А Таргитай обрадовался, сказал просветлевшим голосом:
— Я тоже знаю! Боромир рек, что если идти все время на восток, то дойдешь до вирия, а если на запад, то до загробного мира.
— Брехня, — сказал Мрак. — Мы топтались и в вирии, а в загробном кого-то, помню, за хвост и об угол... Какой запад, какой восток? Одно наверху, другое внизу.
Таргитай кивнул, верх-низ он понимал лучше, чем странные восток-запад, но Олег возразил:
— Это сейчас. Но раньше могли быть и там.
— Ну и что?
— Эти старые вирии и загробные... могли остаться. Позднее, уже один наверху, другой внизу, а старые могут быть рядышком, где-нибудь на острове, за океаном. Можно бы побывать, вдруг да подскажут, как упросить Рода отдать Перо людям. Да только времени в обрез... Не успеваем.
Мрак скривился:
— Олег, ты в самом деле веришь, что раньше люди были мудрее?.. А если постучать в дурака, то надо ли так далеко?.. Вон дерево, ну-ка лбом.
Олег, не обидевшись, ответил мирно:
— Если бы помогало, весь наш народ только и делал бы, что головами тяпал. О дерево, об угол, о стены.
А Таргитай, что тащился сзади, как Сидорова коза на веревке, смотрел на вершины гор, на синее небо, первым заметил длинный огненный след, что медленно взбирался по крутизне небосвода:
— Огненный Змей!..
Олег сказал отстраненно, глядя под ноги:
— Убить Огненного Змея можно только одним ударом. После второго удара оживает...
Мрак одобрил:
— Так или не так, но сказано верно: бей первый и бей от души.
— От души, это как? — спросил Таргитай непонимающе.
— Не жадничая, — объяснил Мрак.
— А-а-а-а...
— А то второго раза может и не быть, — согласился Олег. — Ну, а если с первого раза не убьешь?
— Тогда станет вдвое сильнее.
— Все, как в жизни, — рассудил Олег. — Недаром за битого двух небитых дают. Тем Тарх нам и дорог!
Волхв явно загнул что-то больно мудрое, Мрак даже не понял, но доискаться не успел, поскользнулся на покрытом инеем гладком камне, ноги взлетели в воздух, расшибся бы, будь Таргитаем или Олегом, но лишь дико извернулся в воздухе, земля и небо поменялись местами, но упал на задние лапы... то бишь, ноги, сердито тряхнул головой, оскалил зубы в угрозе, но никто не хихикнул, оба прыгают с камня на камень осторожно, как старухи, и душа Мрака преисполнилась презрения к людям, что так страшатся всего лишь шарахнуться со всего размаха затылком о камень.
Таргитаю пришла в голову новая мелодия, Мрак видел, как дударь торопливо достал из-за пазухи дудочку, приотстал, затем услышали его вопль, оглянулись, Таргитая как корова языком слизала.
Чертыхнувшись, Мрак вернулся, Олег видел, как оборотень остановился над узкой расщелиной, упер руки в бока. Снизу доносились приглушенные вопли. Морщась, Олег вернулся, заглянул в щель.
Внизу, на глубине в два-три роста, Таргитай безуспешно подпрыгивал, но стены гладкие, пальцы скользили, как по льдине. Он чуть не плакал от обиды, видя, как могучий Мрак стоит и скалит зубы, только что не поплевывает на голову.
— Может быть, оставим? — предложил Мрак. — От него только помехи.
— Думаешь, выживет? — усомнился Олег.
— Он бог или не бог?
— Бог, — согласился Олег нехотя, корчило при одной мысли, что богство досталось этому ленивому дураку. — Но все-таки смертный, ибо из людей, не по рождению...
Мрак поморщился, свое занудство не замечает только сам волхв, предложил:
— А дуда?
— Только на людей действует, — пояснил Олег. — Да и то не на всех, а только на дураков. Для меня, к примеру, это скулеж голодной собаки, а не песни. Так что долго не выживет... Но можно сходить к великанам, что-то узнать... и даже сделать, если надо, потом вернемся и вытащим.