тут же исчез.
– Я ничего не понимаю! Как мы тут оказались? – недоумевала Наташа. – Я не помню, где мы были до этого! У меня в голове шум! Все перемешалось!
Петя схватил ее за руку и затряс:
– Слушай! Мы с тобой ничего не помним, но главное, что все помнит Вася! Смотри на него!
– Держитесь рядом! – Я кинулся к трубам, подлезая под них и перелезая те, которые прижимались к земле. Все вокруг деформировалось, менялось местами и исчезало. Друзья бежали за мной.
Земля вспучилась, и в какое-то мгновение мы оказались на горе, а потом вдруг в яме.
Наташа чудом увернулась от внезапно выросшей из-под земли трубы.
Но, чем больше мы отдалялись от оранжереи, тем меньше буянили трубы и слабее становилось свечение.
– Понял! – заорал я. – Временная воронка захлестывает землю постепенно, небольшими фрагментами! Мы должны выбраться из этого места!
Я пытался сосредоточиться на действиях, чтобы не запаниковать, но я даже не представлял, каково сейчас моим друзьям, чья память менялась вместе с пространством.
Наконец мы выбрались из аномальной зоны.
Тут станция выглядела совершенно обычно. Если не оборачиваться и не смотреть, что делается буквально в ста метрах от нас, можно было подумать, что ничего не изменилось. А у самого забора стояло небольшое квадратное здание с железным ящиком на крыше.
– Вот она, физическая лаборатория! А в этом ящике, вероятно, спрятана пушка!
Я оглянулся. Волна свечения постепенно приближалась к нам.
– Ох, вы даже не представляете, что я видела… – начала Наташа, но я ее прервал:
– Потом расскажешь. Сейчас нам надо вон туда!
Мы кинулись к двери лаборатории. Она, конечно же, оказалась закрытой.
Петя достал кота и сунул Наташе:
– Подержи!
Он пнул дверь ногой.
– Давай вместе! Три-четыре…
Мы оба толкнули дверь плечами, и она вдруг сорвалась с петель и рухнула на пол. Мы упали на нее сверху.
В небольшой комнате, в которой мы оказались, стояли стол и шкафы. Наверх вела винтовая лестница.
– Наташа, жди тут! – скомандовал я. – И смотри, как только что-нибудь изменится вокруг, сразу кричи!
Мы взбежали на плоскую крышу, где находился большой железный ящик.
– Лазер должен быть тут.
Мы открыли ящик, но в нем оказался только маленький стол с рычагом посредине.
Петька, не раздумывая, дернул рычаг, и я чуть не провалился в дыру, которая появилась посреди крыши.
Оказалось, под действием рычага отрылись затворки, и на крышу на специальной площадке поднялся прибор. Желтый, навороченный, в два раза больше снегохода.
Лазерная пушка была очень похожа… на пушку с заостренным дулом, установленную на треноге, с округлым корпусом и монитором со значком прицела.
Я быстро огляделся. Исчезла оранжерея и станция ионизации. На месте исчезнувших строений была просто ровная земля, усыпанная снегом. Все белое. Первобытное. Даже забор, и тот остался только возле лаборатории.
С другой стороны был виден залив и пришвартованная к берегу плавучая атомная станция. А вдалеке проступали очертания нашего города.
Я наклонился к пушке, посмотрел в прицел.
Пушка была наведена чуть левее ПАТЭС. Пытаться закачать энергию прямо с атомной станции было бы рискованно. А вот с береговых сооружений, куда подавался ток со станции, можно попробовать. Я чуть поправил пушку, нацелившись на торчащий из берегового блока станции металлический щит, похожий на антенну. Именно сюда была подведена энергия с ПАТЭС.
– Теперь надо ее включить, – сказал я и подумал, что если пушка окажется такой же сложно устроенной, как снегоход, то мне придется туго.
К счастью, на ней оказалось не так-то много кнопок управления.
Я повернул выключатель, и прибор затарахтел.
– Ну, чего ты ждешь? – спросил Петька.
И действительно, времени у нас было в обрез. Я повернул рычаг мощности. С тихим раздражающим жужжанием, похожим на ультразвук, из пушки вырвался красный лучик – будто тоненькая красная нитка.
Я снова глянул в прицел. Кончик луча находился как раз посредине щита. Но, чем больше луч набирал силу, тем больше тарахтела и тряслась пушка.
Я повернул рычаг сбора до последнего деления, и пушка, сипя и подрагивая, стала вбирать энергию.
Я глянул туда, где раньше была станция опреснения. Светящийся воздух облаком надвигался на нас. До него оставалось не больше пятидесяти метров.
Неожиданно пушка заходила ходуном. Из треноги из-за тряски вылетел один болт.
Наконец пушка, покосившись, выключилась. Луч погас.
А вдалеке на ПАТЭС исчезли все огни. Я надеялся, что со станцией все в порядке. Весь наш остров получает электричество от нее.
– Кажется, нам больше не выкачать! – воскликнул я. – Все-таки это экспериментальная пушка. Я вообще не понимаю, как вся эта энергия поместилась в ней, и она до сих пор не взорвалась. Какие-то новейшие супераккумуляторы, наверное.
– Как ты думаешь, нам за это дадут медаль или хотя бы грамоту? – спросил Петя.
– Нам дадут по шее, – сказал я встревоженно. – Но, если мы сможем остановить изменения времени, тогда то, что мы сейчас делаем в новой реальности, не случится! Как все это сложно…
– Ну тогда побежали к машине? – предложил Петька.
– Да погоди ты! Это не всё. Нам еще надо закачать энергию в гараж!
Петька нахмурился, видно было, что его мозги работают на полную катушку.
– Слушай, а гараж не взорвется от такого большого количества энергии?
Я махнул рукой:
– Конечно, нет. Все продумано.
Я развернул пушку и нашел на мониторе свою улицу. Гараж закрывали дома, но зато хорошо была видна поднимающаяся на длинной ноге наша солнечная батарея. Плоская и блестящая, словно покрытая фольгой. Обычно она снабжала электричеством гараж, ну как – пару лампочек и ворота. Не всерьез. А сейчас мы с ее помощью закачаем столько энергии, сколько она не собирала в самый солнечный день.
Красная точка попала прямо в центр батареи.
Я переключил рубильник в состояние отдачи энергии. На этот раз желтый луч вырвался из лазерной пушки и уперся прямо в антенну далеко-далеко на гараже, в нескольких километрах отсюда. Антенна передавала энергию дальше – на батарею машины времени.
Пушка на треноге без одной ноги затряслась, задрожал и луч.
– Держи! – закричал я Петьке, и мы навалились на металлический корпус, прижимая его к полу.
– Будем надеяться, что все удастся!
Повалил снег. Город исчез за снежной пеленой. Только желтый луч пронзал падающий снег, и я надеялся, что он все еще доходит до батареи.
Но пушка тряслась все сильнее и сильнее, кроме того, она начала нагреваться. Так что руки обдавало жаром даже через варежки.
– Я больше не могу! – закричал Петя.
– Держи! – орал я.
– Надо убираться отсюда! – кричала Наташа снизу. – Тут что-то происходит!
– Еще немного! – крикнул я.
– Спускайтесь немедленно! – завизжала Наташа.
– Еще секундочку!
Тут Петя отпустил пушку и, схватив меня за шкирку, потянул к лестнице.
Я глянул под ноги и обомлел – здание наливалось светом.
– Бежим!
Мы бросились вниз по лестнице, прямо под нами ступеньки менялись местами. В какой-то момент я понял, что лестница пропала, и пролетел несколько ступенек до первого этажа. Мы выскочили из здания, и в ту же секунду оно с хлопком исчезло. На снег рухнула пушка, вытянулась вдвое и завертелась на месте.
Мы легли, прикрывая головы. Луч лазера ударил над нами в забор, прожег его насквозь и… Надеюсь, дальше он ничего не задел.
И тут пушка исчезла. Я поднялся.
– Вставайте!
Петя с Наташей поднялись. Они с недоумением оглядывались. У Петьки на лице был написан восторг. Что творилось в их головах, я даже думать не хотел. Мне хватало того хаоса, который был в голове у меня.
Так что еще неизвестно, кому лучше: им, которые ничего не видели, или мне, который все видел…
Наташа расстегнула молнию на куртке.
– Как ты там? – спросила она кота.
– Теперь мы идем в гараж, – сказал я друзьям и для верности показал пальцем на город.
– Ух, как же нам далеко идти, – с досадой сказала Наташа.
Она отдала кота Пете.
Атом был уже так измучен, что не проронил ни звука, а только засунул голову Петьке в рукав, когда оказался под его курткой.
Мы пошли к городу. Ветер усилился. Наташа съежилась от холода. Мы старались идти быстро, но то и дело проваливались в снег. Дорогу замело.
Я оглянулся.
Белая пустыня – вот что осталось там, где всегда, сколько я помнил, была биологическая станция.
Снег валил хлопьями, хотелось только одного – поскорее в тепло, согреться.
Я с трудом шел, прикрывая голову от снега. Ветер задувал под куртку.
Когда мы почти добрались до города, в довершение всех бед Петя потерял кота, и тот тут же исчез в пурге.
Мы стали крутиться на месте и звать его:
– Атом! Атом!
– Это я из-за тебя его выронил! – неожиданно заявил мне Петя. – Потому что у меня руки устали, а ты даже не подумал помочь!
– Так сказал бы!
– А сам не мог догадаться?
У меня от обиды сжались кулаки.
– А почему я должен таскать твоего кота? Это я его разве притащил?
– Я его, между прочим, для твоего эксперимента, как ты выражаешься, притащил!
Я даже не смог придумать, что на это ответить. Слишком было холодно, снег летел прямо в лицо. У меня очки покрылись инеем. Все вокруг смешалось в снежных вихрях. Дома исчезли.
А тут еще Наташа подскочила ко мне и затрясла меня за рукав.
– Мы потеряли дорогу. Куда идти? Что делать?
Петя заголосил еще громче:
– Это из-за тебя мы заблудились! Из-за тебя мы здесь оказались! И из-за тебя погибнет мой кот!
– Хватит орать! – еще громче завопил я, так что Наташа отшатнулась. – Дома где-то рядом! Мы сейчас их найдем!
– Ничего мы уже не найдем, мы превратимся в три сугроба и растворимся в вечности!
Неизвестно, чем бы закончилась Петькина истерика, если бы вдруг в пурге не мелькнула спина кота.