– Мне это не нравится, – проворчала Ланка, когда за нами закрылась дверь. – Мы уже рассказали все, что знали. Чего им еще нужно?!
Ник вместо ответа просто рухнул на кровать и уткнул лицо в подушку, всем видом показывая, что не желает ни с кем разговаривать.
Я присела рядом и осторожно погладила его по спине.
Слова были не нужны – я и без того чувствовала, насколько ему трудно далась встреча с Ларуном. И как тяжело было узнать, что вся его прежняя жизнь была одной сплошной ложью. Думаю, к эрту Торано у него после этого появилось еще больше претензий. Да и мне, признаться, было неприятно узнать, что ректор, как в свое время мать Ника, с самого начала руководствовался лишь расчетом. Наверное, поэтому он был так холоден с племянником? И поэтому же не проявлял к нему особого участия? Еще бы… пусть ценный, но совершенно чужой маг, от которого тем не менее ждали великих свершений. Маг, которого просто нужно было вырастить, выучить и поставить на службу императору, словно хорошо отлаженный механизм.
Грустно, когда к тебе относятся как к инструменту для достижения чьих-то целей. Грустно и обидно. Поэтому Ника я хорошо понимала. Только, к сожалению, помочь ничем не могла, разве что просто быть рядом и молча поддержать в надежде, что ему хотя бы самую капельку станет легче.
– Больно, – вдруг тихо выдохнул Ник в подушку, заставив мою руку замереть. – Не надо, Ниэль. Не трогай.
– Где тебе больно?
– Спина…
Я беспокойно привстала и попыталась задрать мантию парня, но тот только дернулся и зашипел. После чего я встревожилась уже всерьез и, кликнув Ланку, принялась раздевать мага еще решительнее.
– Вы чем это тут занимаетесь? – с подозрением осведомилась примчавшаяся на зов подруга, увидев, что я пытаюсь содрать с парня одежду.
Я кивнула на неудобную мантию и коротко велела:
– Помоги.
Уже в четыре руки мы стащили с вяло брыкающегося парня и мантию, и мятую рубашку, и даже майку. Прикрикнули, чтоб не мешал. А затем принялись внимательно исследовать кожу на его спине, где с виду не имелось никаких повреждений.
Единственное, что смутило лично меня, это наличие шрамов…
Угу. Раньше он был всего один. Я еще в лагере заметила, но решила, что это какая-то тварь ранила Ника. А потом оно как-то подзабылось. И вот теперь я смотрела на его спину и глазам своим не верила – шрамов на ней стало штук десять! Тонкие, неровные, они белесоватыми змеями обвивали его позвоночник и при попытке до них дотронуться… еще и шевелились?!
– Что это за гадость?! – оторопело спросила Ланка, на пробу ткнув в одну из них пальцем и тут же отдернув руку.
– Ай! – всполошился Ник. – Что там? Что ты увидела? Дайте посмотреть!
– Да лежи ты! – снова прикрикнула я. – Ланка, не трогай! Вдруг оно заразное?
Подруга, впрочем, никакого внимания на окрик не обратила и склонилась на магом еще ниже.
– Нет, я не поняла… они что, живые? Ник, ты где их подцепил?! Надеюсь, не в борделе?!
Парень тревожно дернулся:
– Да иди ты…
– Норр! – гаркнула я, суматошно оглядывая спальню. – Ты где?! Ты нам нужен! Срочно!!!
– Чего кричишь? – буркнул проступивший за Ланкиной спиной призрак. Но увидел лежащего на постели парня, тщетно пытающегося рассмотреть что-то у себя на спине, и осекся: – Опа…
– Что это? – хмуро спросила я, указывая на странное шевеление под кожей мага. – Ты что-нибудь подобное видел?
– Больно, – снова пожаловался Ник, когда Ланка во второй раз попыталась до него дотронуться, и усиленно завертел головой. – Ну скажите же, что там такое! Мне ж ни демона не видно!
– Когда это началось? – деловито осведомился призрак, кружась вокруг нас наподобие маленького облачка.
– После изолятора, – неохотно признался Линнель. – Но я решил, что это из-за стопора. Раз уж магия перестала мне подчиняться, то могли быть и другие последствия.
– И ты нам не сказал?! – тут же взвилась рассерженная Ланка.
– Да оно немножко совсем болело, – снова уткнулся носом в подушку Ник. – Поболит и пройдет. Потом опять. А сегодня аж кости ломит. Сил больше нет ни стоять, ни сидеть.
– Ниэль, что говорит твое «прозрение»?
Я присмотрелась к магу повнимательнее и честно сказала:
– Не понимаю. Когда шрам был один, то под заклятием он немного светился. Это случилось еще в лагере. После того, как мы вернулись из подземелий. Но я тогда подумала, что просто исцеляющее заклинание работает, и успокоилась. А сейчас их много и светятся уже все. Да еще и шевелятся, будто живые.
– Может, это глисты? – озабоченно нахмурила брови Ланка.
– Двоечница… – простонал Ник. – Глисты в кишках водятся, а не под кожей!
– Паразиты вообще-то разными бывают, – перебила его я, склоняясь ниже и пытаясь понять, что же именно показывает заклинание. Осторожно положила ладонь на поясницу мага. Провела легонько по коже. – Но на живое существо это не очень похоже. Хотя…
Одна из «змей» под моей рукой неожиданно вздулась так, что я инстинктивно отпрянула, а Ланка с визгом слетела с постели. Зато на ее месте тут же оказалась сердито раздувающая ноздри Злюка и вдруг с размаха, словно обезумев, полоснула парня когтями по коже.
Ник выгнулся от боли и в голос взвыл. Я опешила. Ланка от души ругнулась. И только Норр озабоченно пробормотал:
– Вот оно что… спасибо, милая, это очень кстати. Ниэль, не стой столбом, помоги ему! Ланка, перестань орать и придержи парня! Линнель, замри, если не хочешь остаться без магии насовсем!
– Ч-что это? – заикаясь, пролепетала ведьмачка, тем не менее послушно навалившись на Ника и буквально вмяв его в кровать. – Ч-что за дрянь из него течет?
«Ш-ш-ш!» – зашипела кошка, брезгливо отряхнув лапу.
Я нервно дернулась, потому что то, что тягучими каплями вытекало из раны, вовсе не походило на человеческую кровь. Это была какая-то странная, смутно похожая на зомбячью слизь, слегка опалесцирующая жидкость. Не вонючая. Очень густая. Мерзкого белесовато-желтого цвета субстанция, после которой на коже оставались такие же мерзкие и липкие следы.
– Чернила, – скупо бросил Норр, опознав странную жидкость. – Магические. Живо, тащите тряпки и сотрите с него эту дрянь. Ниэль, помоги – надо их выдавить.
– К-как?
– Как-как… руками! Линнель, терпи!
– Терплю, – просипел придавленный Ланкой маг. – Только быстрее давайте. Оно дико жжется.
Я спохватилась и, метнувшись к шкафу, вытащила оттуда целый ворох тряпок, после чего принялась торопливо стирать с парня склизкую дрянь.
– Не так, – остановил меня призрак. – Надави. Вот тут и тут. А теперь гони эту гадость к ране. Сильнее дави! Еще! До тех пор, пока вся не выйдет.
– Откуда она взялась? – пропыхтела я, старательно выдавливая из парня липкую мерзость.
– Чернила непростые, – напряженно сообщил Норр. – Явно на крови приготовленные. А зачем их туда ввели… вероятно, в качестве дополнительной блокирующей печати. Ты разве не видишь рисунок?
Я еще раз окинула многострадальную спину Ника «прозрением» и ахнула: «змеи» и впрямь извивались не просто так, а в определенном ритме. И узоры, которые они образовывали под кожей, время от времени складывались во вполне узнаваемые магические знаки.
Поскольку девушкой я была начитанной, то уже знала, что активировать такую печать можно и на расстоянии. Словом. Или с помощью графической схемы. Но это означало, что тот, кто ее поставил, не просто хорошо владел магическим искусством, но с первого и до последнего дня полностью контролировал Ника. А при желании мог в любой момент заблокировать его дар, даже находясь при этом очень далеко от него.
– Но кто?! – пораженно воскликнула я, осознав, что именно проделали с парнем. Да еще, судя по всему, без его ведома.
– Кажется, я знаю… – прохрипел снизу Ник. – Очередной привет от «любимого» дядюшки. Он же не зря сказал, что печать на меня поставил! Гад!
– Маги не способны самостоятельно устанавливать печати на чужие ауры, – подтвердил его предположение Норр. – Это работа опытного целителя. А вот приготовить магические чернила может каждый. Не говоря о том, что начертить заклинание блокировки на любимом племяннике способен вообще любой. Так что, выходит, дядя тебя не обманул. И его личная печать на тебе действительно стоит.
– Но почему она активизировалась именно сейчас?! – воскликнула Ланка.
– Вероятно, потому, что раньше ее прятали другие печати. И как только Ник их сжег, ее стало нечему сдерживать. Вчера он использовал магию. И сегодня мы тоже занимались. Полагаю, Ник попросту ее повредил, поэтому она и проснулась раньше времени.
Подруга с яростью посмотрела на спину тяжело дышащего парня.
– Какое право дядя имел с ним так поступать?! Это вообще нормально – клеймить собственного племянника?!
– Я ему никто, – прохрипел Ник. – Просто пешка. Инструмент для работы. Поэтому с разрешения императора он может делать со мной все, что захочет.
Я поджала губы, чувствуя, что мое отношение к господину ректору стремительно ухудшается. Но прежде чем размахивать кулаками и требовать объяснений, следовало помочь Нику, поэтому я терзала и терзала его спину, выдавливая наружу дурацкие чернила. А когда Злюка, не дожидаясь просьбы, расцарапала ему кожу во второй раз, благодарно кивнула.
Из новых ранок чернила потекли гораздо быстрее, чем раньше. Но все равно одних моих усилий не хватало, чтобы избавить от них парня полностью.
– У-у-у… – сдавленно провыл маг, когда Ланка по моему знаку его выпустила, и мы уже в четыре руки принялись выжимать из него все соки. Но все же он покорно лежал и терпел. А когда «прозрение» показало, что «змей» внутри него больше нет, а Норр разрешил остановиться, Линнель обмяк и измученно прошептал:
– Не-на-вижу своего дядю… Спасибо, девчонки… я у вас в долгу.
После всего случившегося за стены академии рваться мы перестали и на целых полдня засели в библиотеке, пытаясь найти информацию о мронах и выяснить, не связаны ли изменения в моем даре с появлением мастера Миррта.