другим.
47
18 августа 1994
Нина открывает глаза. Лежащий рядом Эмманюэль смотрит на нее и улыбается.
– Ты разговариваешь во сне.
– Я звала деда?
– Нет.
– Мне приснилось, что он умер… и он умер.
– Мне очень жаль…
Она поворачивается на бок, подтягивает согнутые колени к груди.
– Я теперь совсем одна.
– Неправда. Я рядом.
Нина смотрит на Маню. Он смеется над ней? Пользуется ситуацией? Зачем такому мужчине такая девчонка, как она? Они едва знакомы.
Она собирается с мыслями и начинает перечислять, что должна сделать в первую очередь:
– До отъезда в Париж нужно освободить от вещей мою комнату и переехать.
– Зачем?
– Дедуля арендовал дом у города.
– Я куплю его для тебя.
– …
– Деньги для того и нужны, чтобы помогать близким.
– А вдруг он не продается? И что скажут твои родители?
– Мне двадцать восемь лет, любимая.
– Ты только что назвал меня любимой.
– Назвал, потому что так оно и есть. Ты – большая любовь моей жизни. Я никого не любил как тебя, Нина.
Она крепко обнимает Маню. Ей впервые сделали такое признание. Прозвучало как в песнях, навевающих мечты. Когда Нина впервые услышала песню «Счастливый человек»[107] Уильяма Шеллера[108] – «Почему люди, которые любят друг друга, всегда немного похожи?», – она заплакала.
– У нас с Адриеном есть теория. Когда жизнь что-то отбирает у нас, она что-то дает взамен.
– Это про меня?
– Да.
Эмманюэль обнимает ее, ласкает, целует, как драгоценный камень, она дрожит от удовольствия. «Я больше не одна, меня любят. Я больше не буду одна. Он меня любит…»
Нина не вернулась, и Адриен решает выгулять Паолу. Старая псина печально семенит по кварталу, опустив голову и не понимая, что происходит. Человек тоже не понимает.
«Где Нина? – спрашивает себя Адриен. – Будь она здесь…»
Он звонил Мари-Лор. «Нет, я ее не видела. Позвони Эмманюэлю Дамамму…» Адриен не хочет. Что-то в этом человеке отвращает его. Наверное, банальная ревность. Как пережить, что Нина теперь с красивым, высоким, умным, богатым, неотразимым мужиком? Молодость, которую они считали силой, скомпрометирована.
Он пытается успокоиться, говорит себе, что через две недели все закончится. Адриен увезет Нину далеко от Ла-Комели. Эта мысль придает сил, но гнев возвращается, как бумеранг. Ну почему Пьер Бо погиб? Раньше они мечтали о будущем в Париже, хотя жизнь в Ла-Комели была раем (если вычеркнуть «год Пи»), фундаментом, необходимым для набора высоты, вместилищем счастливого безопасного детства, колыбелью, удаленной от несчастий. Адриен ведет Паолу на поводке и плачет. Этьен слева, Нина в центре, я справа. В июле они праздновали успех на бакалавриатском экзамене, горизонт сверкал, обещая удачу и счастье, а теперь его заволокла тьма. Лето, восемь утра, а Адриену кажется, что сейчас полночь в сердце зимы.
Он отводит Паолу в дом, кормит ее и кошек, наливает свежей воды – Этьен, конечно же, об этом не подумал.
Этьен… Адриен поднимается наверх, открывает дверь и смотрит на спящего друга, как будто хочет убедиться, что тот ему не приснился. Этьен лежит на животе, накрыв голову подушкой. Адриен вспоминает о Луизе и с трудом подавляет желание заорать в доме покойного Пьера и отсутствующей Нины.
Адриен запрыгивает на велосипед и крутит педали – быстро, очень быстро, так быстро, что сбивает дыхание, и добирается до заправки почти без сил. Он открывает сторожку, включает подачу газойля и бензина. Подъезжает красный «Рено Клио». «Полный бак, пожалуйста…»
Нина выходит из ванной, видит в зеркале свое изуродованное горем лицо. Нужно не откладывая вернуться на работу, она не сможет дни напролет сидеть одна в пустом доме. «Понимаю…» – говорит Эмманюэль. Он предлагает отвезти ее, но Нина не хочет, чтобы их видели вместе. Летняя практикантка и сын хозяина не могут приезжать в офис в одной машине.
– На меня будут косо смотреть. Я этого не вынесу.
Маню заявляет, что не намерен прятать ее.
– Пусть все знают, что мы вместе!
По дороге из дома на работу, в красном кабриолете «Альпина А610», Эмманюэль произносит следующие слова:
– Ты молода, Нина, и тебе необходимо восстановиться. Уехать в Париж через две недели было бы безумием. Этьену с Адриеном придется справляться самим, потом вы «воссоединитесь».
«Может, это и есть правильное и самое простое решение, – думает Нина. – Сначала прийти в себя и уж потом менять судьбу…» Сейчас она сбита с толку, утратила чувство реальности, как будто «колес» наглоталась. Некоторые соученики по коллежу слетали с катушек от кислоты[109], и сейчас ее голова и мышцы просили пощады, душа тосковала – как в 8 утра после рейва[110], с тяжелого бодуна.
– Ты останешься работать в компании… За год заработаешь достаточно денег, чтобы в Париже чувствовать себя свободной… А я… Что же, я ненадолго удержу тебя при себе, – добавляет Эмманюэль.
Он делает радио тише, и Нине почему-то приходит в голову странная мысль: «Летняя песня… Повсюду, кроме Ла-Комели, лето, люди загорают на пляже…»
Нина, Этьен и Адриен бессчетное число раз танцевали под эту песню и хохотали, как киты. Почему киты? А бог его знает, это выражение Жозефины. После смерти Пьера Бо киты всех океанов перестали смеяться. Думать сейчас о ребятах нелепо, легкость и радость остались далеко позади, она повзрослела. «Месяц назад я танцевала в Клубе 4…»
– Отвезешь меня домой в полдень? – спрашивает она. – Нужно проверить, как там мои звери.
– Конечно.
– Спасибо.
Маню гладит колено Нины. У него большие и очень красивые руки. Она хватает его за пальцы, тянет ладонь к себе и целует, закрыв глаза. «Я больше не одна, меня любят. Долой расставания! Он меня любит».
– Придется заново обставить дом – твоя мать мало что оставила… Купим все вместе.
«Моя мать, – думает Нина. – Тварь, курившая рядом со мной…» Переизбыток страданий, убивает страдание. Нина увеличивает звук и подпевает, тихо и печально:
Съешьте меня! Съешьте меня! Съешьте меня!
Умоляет Psylo
Он играет с душами
И открывает ставни вос-при-я-тия…
Мимо Адриена стремительно проезжает красная «Альпина». Напоминает съемку рапидом. Он угадывает развевающиеся на ветру волосы Нины, ее профиль и затылок. Итак, она с ним. Нина предала его. Предпочла денди.
Можно свести счеты с жизнью, выпить бензина.
Интересно, каково это? Кто-нибудь уже убивал себя, накачавшись под завязку топливом? В довершение всех бед предстоит обед с отцом. Он хочет обсудить переезд в Париж.
– Нужно двигаться вперед, – сказал предок по телефону.
Сильвен Бобен только это и умеет. Он не отец – администратор. Адриену не хватило смелости ответить: «Я все решу сам!»
Они встречаются в ресторане отеля «Вуаяжёр». Шикарное заведение. Обычно они едят в пиццерии «Портовая»: в Ла-Комели отродясь не было ни кораблей, ни порта, только лодки, но хозяин, тосковавший по Средиземному морю, наплевал на условности. Сильвен Бобен больше не приедет в этот город, он свободен от обязательств и в честь этого решил повести сына в другое место.
– Ресторан в «Вуаяжере»? Надо же, твой папаша решил шикануть… – фыркает Жозефина.
14:00. Мари-Лор заходит в садик Пьера и Нины Бо. Растения и цветы пожухли без воды, хотя почтальона только вчера похоронили. До чего же хрупко все, что человек оставляет после себя в этом мире!
За сколько месяцев размоет гравий, увеличатся трещины в стенах, сорняки задушат все остальные растения, стыки почернеют от плесени, а черепица сдастся под напором ветра?
Мари-Лор смотрит на скрученные плодоножки помидоров, висящих на подпорках. В обычных условиях она немедленно занялась бы несчастными овощами и полила их из лейки, но сейчас есть более срочные дела. Этьен не ответил ни на один звонок. Дрянной мальчишка! Она входит в дом, видит пустые комнаты и ужасается.
– Кто мог сделать такое?
Мари-Лор поднимается в комнату Нины. Находит сына, спящего в кровати хозяйки. Старушка Паола приоткрывает один глаз и тут же закрывает его. Ей неинтересно.
Почему Этьен здесь один? Мари-Лор это почему-то неприятно. Она касается ладонью голого плеча, вспоминает, какой нежной была кожа ее мальчика, когда он появился на свет. Мари-Лор делает глубокий вдох. Этьен совсем взрослый, матери не пристало тыкаться носом в его шею, и она нюхает его футболки, брошенные в корзину с грязным бельем.
Этьен открывает глаза.
– Клотильда исчезла, – сообщает ему мать. – Родители ужасно тревожатся, повсюду ее ищут… Они сказали, что у вас было свидание сегодня вечером.
48
25 декабря 2017
– Счастливого Рождества, Симона.
– Счастливого Рождества, малыш.
– Никто так меня не называл после смерти деда.
Симона улыбается и тут же возмущенно восклицает:
– Я велела тебе остаться сегодня дома!
– Не могла же я позволить вам управлять нашей маленькой общиной в одиночку.
– Я встретила мужчину… – сообщает Симона. – Он мне нравится…
Нина в изумлении. Она смотрит на коллегу с недоверием, словно та только что призналась в преступлении и указала место, где спрятала труп. Сдержанная, прелестная и элегантная Симона овдовела много лет назад, носит траур по погибшему сыну, и Нина почти забыла, что женщиной она быть не перестала.