Он строил дворцы и палаты, народ и казну истощая,
А тут за пределами царства возникла опасность большая.
О том, как Цао Жуй оборонялся от Гунсунь Юаня, расскажет следующая глава.
Глава сто шестая,в которой повествуется о том, как Гунсунь Юань погиб в Сянпине, и о том, как Сыма И, притворившись больным, обманул Цао Шуана
Ляодунский правитель Гунсунь Юань был сыном Гунсунь Кана и внуком Гунсунь Ду. В двенадцатом году периода Цзянь-ань[250], когда Цао Цао, преследуя Юань Шана, дошел до Ляодуна, Гунсунь Кан отрубил голову Юань Шану и поднес ее Цао Цао. За это Цао Цао пожаловал Гунсунь Кану титул Сянпинского хоу.
Во втором году периода Тай-хэ[251] Гунсунь Юань стал совершеннолетним и проявил большие способности в делах гражданских и военных. Характером он был тверд и неуживчив. Сместив своего дядю Гунсунь Гуна, он занял его должность, а вэйский государь Цао Жуй пожаловал ему звание полководца Доблестного и назначил правителем округа Ляодун.
Позже к Гунсунь Юаню прибыли советники Сунь Цюаня, Чжан Ми и Сюй Янь и привезли дары: золото, жемчуга, яшму, драгоценные камни – и объявили Гунсунь Юаню, что Сунь Цюань жалует его титулом Яньского вана. Но Гунсунь Юань из страха перед Цао Жуем отрубил головы Чжан Ми и Сюй Яню и отослал их Цао Жую, за что получил от него звание да-сы-ма и титул Иоланского гуна.
Но Гунсунь Юаню все было мало. Посоветовавшись со своими помощниками, он решил объявить себя Яньским ваном и назвал первый период своего правления Шао-хань.
Цзя Фань уговаривал его не делать этого:
– Ведь государь царства Вэй оказывает вам большие милости и жалует титулы, а вы хотите порвать с ним добрые отношения. Это было бы очень неблагоразумно, к тому же не забывайте, что Сыма И искуснейший полководец, которого не мог победить сам Чжугэ Лян! Лучше уж вам с ним не тягаться!
Гунсунь Юань в гневе приказал связать дерзкого и обезглавить. Но за него вступился военный советник Лунь Чжи.
– Цзя Фань прав, – промолвил он. – Мудрец сказал: «Если государство на краю гибели, должны быть зловещие признаки». А у нас таких признаков хоть отбавляй: недавно видели собаку в платке и в красной одежде, расхаживающую как человек. В какой-то деревне к югу от города жители готовили еду, но вдруг неизвестно откуда в котел попал младенец и сварился; в северной части Сянпина земля расселась, и из трещины с грохотом вылетел большой кусок мяса. На нем можно было различить лицо, глаза, уши, рот, нос – не было только рук да ног. Ни мечи, ни стрелы не брали это мясо, и никто не мог понять, что это такое. Пригласили гадателя, и он сказал: «Форма не оформилась, рот без голоса – признак того, что погибнет государство». Все эти предзнаменования не к добру. Пользуйтесь своим счастьем и держитесь подальше от зла!
Гунсунь Юань опять впал в бешенство. Он приказал страже связать Лунь Чжи и вместе с Цзя Фанем казнить на базарной площади. Затем он назначил военачальника Би Яня главным полководцем, а военачальника Ян Цзу начальником передового отряда и повел все войско Ляодуна, сто пятьдесят тысяч, в поход против царства Срединной равнины.
О выступлении войска Гунсунь Юаня вэйская пограничная стража и донесла Цао Жую. Крайне встревоженный, государь призвал во дворец Сыма И.
– У меня есть сорок тысяч конных и пеших воинов, – сказал Сыма И. – Этого вполне достаточно, чтобы разгромить разбойников.
– Все-таки наша армия малочисленна, – заметил Цао Жуй, – а путь в Ляодун далек, и вернуться оттуда будет нелегко.
– Полководец воюет не числом, а умением, – возразил Сыма И. – Полагаясь на вашу счастливую судьбу, государь, я захвачу Гунсунь Юаня в плен и доставлю его вам.
– Как вы думаете, что предпримет Гунсунь Юань? – спросил Цао Жуй.
– У него есть три возможности: лучше всего для него покинуть город и бежать; хуже, если он вздумает обороняться от наших войск в Ляодуне, и еще хуже, если он засядет в Сянпине. Там я его схвачу непременно.
– Сколько времени у вас займет поход?
– Пройти четыре тысячи ли туда – сто дней, воевать – сто дней, на обратный путь – сто дней, на отдых – шестьдесят дней: итого год.
– А как быть, если нападут царства У или Шу?
– Можете не беспокоиться, государь! Я уже составил план обороны, – заверил Сыма И.
Цао Жуй был очень доволен ответами Сыма И и приказал ему вступить в поход против Гунсунь Юаня. Сыма И назначил Ху Цзуня начальником передового отряда, и вскоре войско двинулось на Ляодун. Всего через сорок дней оно было на месте и расположилось лагерем.
Дозоры доложили Гунсунь Юаню о приближении вэйцев. Гунсунь Юань приказал своим военачальникам Би Яню и Ян Цзу с восьмидесятитысячным войском укрепиться в Ляосуе, окружив место расположения глубоким рвом и «оленьими рогами».
О всех приготовлениях Гунсунь Юаня военачальник Ху Цзунь доложил Сыма И. Тот улыбнулся:
– Разбойники не желают воевать с нами в открытую, они хотят взять нас измором. Видимо, более половины их войск находится здесь, а главное логово пусто. Мы не будем здесь задерживаться и пойдем прямо на Сянпин. Злодеи бросятся на помощь Сянпину, и мы разгромим их на дороге.
Вэйское войско по малой дороге выступило на Сянпин.
Би Янь и Ян Цзу держали совет, как отразить Сыма И. Би Янь предлагал:
– Если вэйцы нападут, мы не будем вступать в бой. Подождем, пока у них истощатся запасы провианта. Долго продержаться они не смогут – трудно подвозить провиант за четыре тысячи ли. А как только они начнут отступать, мы ударим на них и захватим в плен Сыма И. Во время войны против царства Шу Сыма И сидел в обороне на южном берегу реки Вэйшуй до тех пор, пока не умер Чжугэ Лян; нынешняя обстановка сходна с той.
В это время дозорные донесли, что вэйские войска уходят на юг.
– Сыма И разведал, что в Сянпине мало войск, и пошел туда! – переполошился Би Янь. – Если он захватит Сянпин, нам нет смысла обороняться здесь!
Быстро снявшись с лагерей, они выступили в поход. Разведчики тотчас же сообщили об этом Сыма И.
– Попались-таки на мою хитрость! – торжествующе воскликнул Сыма И и приказал Сяхоу Ба и Сяхоу Вэю с двумя отрядами устроить засаду на берегу реки Цзишуй и напасть на противника, как только тот подойдет.
Едва лишь заметив приближающееся войско Би Яня и Ян Цзу, Сяхоу Ба и Сяхоу Вэй по сигналу хлопушками напали на них с двух сторон. Би Янь и Ян Цзу, не желая ввязываться в бой, обратились в бегство. Возле гор они соединились с войском самого Гунсунь Юаня и вместе напали на вэйцев.
– Злодеи! Коварством действуете! – закричал Би Янь, гарцуя на коне впереди своего войска. – Посмеете ли вы сразиться с нами в открытом бою!
Сяхоу Ба, размахивая мечом, поскакал ему навстречу и после нескольких схваток сильным ударом сбил Би Яня с коня.
Вэйские воины налетели на противника. Ляодунское войско смешалось и обратилось в бегство. Гунсунь Юань укрылся в Сянпине и решил в бой не выходить.
Сыма И осадил Сянпин. Стояла осень, уже месяц непрерывно шли дожди, на равнине глубина воды достигала трех чи. Суда могли подходить из устья реки Ляохэ прямо к стенам Сянпина.
Вэйский лагерь был залит водой, и воинам приходилось терпеть большие лишения. Наконец ду-ду левой руки Пэй Цзин вошел в шатер Сыма И и сказал:
– Дождь не прекращается, наш лагерь превратился в настоящее болото. Войско стоять здесь больше не может. Разрешите перейти в горы?
– Лагерь не переносить! Разгром Гунсунь Юаня – дело одного дня! – гневно оборвал его Сыма И. – Впредь за такие разговоры буду казнить!
Пэй Цзин, почтительно поддакивая, удалился.
Но вскоре в шатер Сыма И явился ду-ду правой руки Чоу Лянь и сказал:
– Воины наши очень страдают в грязи и воде и просят вас, господин тай-вэй, перенести лагерь.
– Как ты смеешь нарушать мой приказ? – обрушился на него Сыма И. – Эй, стража! Отрубить ему голову и выставить у ворот лагеря на устрашение другим!
После такой расправы никто больше не смел заговаривать о переносе лагеря в горы.
Между тем Сыма И приказал двум отрядам временно отойти от города на тридцать ли, чтобы дать возможность горожанам проходить в одни ворота и запастись топливом и кормом для быков и коней.
– Господин тай-вэй, – обратился к Сыма И военачальник Чэнь Цюнь, не понимавший смысла такого отхода, – когда вы брали Шанъюн, вы разделили войско на восемь отрядов и сразу подступили к стенам города. Тогда вы изловили Мын Да и совершили немалый подвиг. Ныне, после долгого похода, вы даже не собираетесь штурмовать город. Ваши воины сидят в грязи, а разбойники запасаются топливом и пасут скот! Право, я не понимаю вашего замысла!
– Разве вы не читали «Законы войны»? – улыбаясь, спросил Сыма И. – Дело в том, что у Мын Да было много провианта, а у нас мало. Мы должны были действовать быстро и неожиданно для противника. Только поэтому мне удалось тогда одержать победу. Сейчас положение обратное: у ляодунцев войск много, у нас мало, зато они голодают, а мы сыты. Зачем расходовать силы на штурм? Пусть они бегут из города – мы нападем на них и разобьем. Для этой цели я открыл им дорогу и разрешил собирать топливо и пасти скот.
Чэнь Цюнь почтительно поклонился.
Затем Сыма И послал гонца в Лоян с просьбой ускорить присылку провианта. Цао Жуй созвал совет.
– Там уже месяц идут непрерывные осенние дожди, – говорили чиновники. – Войско измучилось, и было бы разумнее на время отозвать Сыма И в столицу.
– Тай-вэй Сыма И – прекрасный полководец и в момент опасности всегда найдет выход, – возразил Цао Жуй. – Что вас тревожит? Подождем, пока он захватит Гунсунь Юаня.
Не послушавшись совета сановников, Цао Жуй велел послать провиант армии Сыма И.
Через несколько дней дожди прекратились, небо прояснилось. Ночью Сыма И вышел из шатра понаблюдать небесные знамения. И вдруг он увидел большую звезду; разливая яркий свет, она упала к юго-востоку от горы Шоушань, напугав воинов в лагерях юго-восточнее Сянпина. Сыма И, обратившись к своим военачальникам, радостно сказал: