Вскоре воины Дин Фына на тридцати судах отплыли к Дунсину.
Тем временем Ху Цзунь, переправившись через реку по плавучим мостам, расположился на дамбе и отсюда послал военачальников Хуань Цзя и Хань Цзуна штурмовать крепости врага. Но взять их одним ударом было невозможно.
Зима стояла суровая, снег валил не переставая. Ху Цзунь перенес свой лагерь в Сюйчжоу и там устроил роскошный пир. И вдруг в разгар веселья ему доложили, что на реке появились тридцать боевых кораблей противника.
Ху Цзунь пошел посмотреть, подсчитал, что на каждом корабле около сотни воинов, и, вернувшись в шатер, сказал:
– Не тревожьтесь! У противника на всех кораблях едва ли наберется три тысячи воинов!
Веселье продолжалось.
Суда Дин Фына тем временем выстроились в ряд вдоль берега, и Дин Фын обратился к войску с такими словами:
– Воины! Сегодня мы можем прославиться!
По приказу Дин Фына воины сняли доспехи и шлемы, отложили в сторону длинные копья и алебарды, оставив при себе только короткие мечи.
Все это происходило на глазах у вэйцев, но они лишь потешались над врагом.
Неожиданно затрещали хлопушки. Дин Фын выхватил меч и прыгнул с корабля на берег. Воины бросились за ним и ворвались в вэйский лагерь.
Противник был застигнут врасплох. Хань Цзун едва успел схватить алебарду и выскочить из шатра, как тотчас же столкнулся с Дин Фыном и пал от его меча. Затем Дин Фын сразил второго вражеского военачальника, Хуань Цзя.
Ворвавшись в лагерь вэйцев, воины Дин Фына крушили все на своем пути. Вэйские воины устремились к плавучим мостам, но враг уже успел их разрушить.
После поражения в Дунсине вэйская армия не могла оправиться, и военачальники дали приказ отступать.
Чжугэ Кэ, войско которого шло по суше, прибыл в Дунсин. Раздав воинам награды за проявленную храбрость, он созвал военачальников и сказал:
– Сыма Чжао разбит и отступает на север. Сейчас самый подходящий момент вторгнуться на Срединную равнину!
В царство Шу помчался гонец с письмом, в котором Чжугэ Кэ обращался к Цзян Вэю с просьбой поддержать армию царства У, напав на царство Вэй с севера, и предлагал ему поровну поделить завоеванные земли. Сам Чжугэ Кэ стал усиленно готовиться к походу, – он решил идти на Синьчэн, самый важный для вэйцев город.
Весть о том, что войско Чжугэ Кэ осадило Синьчон, быстро достигла Лояна, однако сановник Юй Сун посоветовал Сыма Ши не ввязываться в бой, а подождать, пока у неприятеля кончится провиант, и на всякий случай подготовиться к вторжению Цзян Вэя.
Следуя совету Юй Суна, Сыма Ши приказал своему брату Сыма Чжао с войском идти в Юнчжоу, чтобы помочь Го Хуаю в случае нападения Цзян Вэя, а Гуаньцю Цзяню и Ху Цзуню – сдерживать натиск войск царства У.
Несколько месяцев шла осада Синьчэна, однако взять город Чжугэ Кэ не удалось.
Потрясенный неудачей, он перестал появляться при дворе, не выходил из дому. Ему казалось, что чиновники злорадствуют и осуждают его за поражение. Он сделался жестоким, подозрительным, с провинившимися беспощадно расправлялся.
Сунь Цзюня, родственника государя и начальника войск государевой охраны при Сунь Цюане, Чжугэ Кэ отстранил от должности и отдал ее своим ставленникам. Возмущенный произволом, Сунь Цзюнь решил вместе с сановником Тэн Инем испросить у Сына неба дозволения убрать Чжугэ Кэ.
– Мы сами рады бы от него избавиться, – промолвил Сунь Лян. – Если желаете доказать нам свою преданность, прикончите его без шума.
– Государь, – сказал тогда Тэн Инь, – мы просили бы вас устроить пир во дворце и пригласить Чжугэ Кэ. Вы бросите кубок на пол, и по этому знаку воины убьют Чжугэ Кэ тут же в зале.
Между тем Чжугэ Кэ после неудачного похода неизменно томили тяжелые предчувствия. По ночам ему мерещились загубленные им люди, которые требовали его смерти.
Ему казалось, что вода для умывания пахнет кровью.
И вот однажды, когда Чжугэ Кэ был погружен в тяжелое раздумье, явился государев посланец с приглашением на пир.
Чжугэ Кэ велел заложить коляску и поехал во дворец.
После приветственной церемонии Чжугэ Кэ занял свое обычное место за столом. Подали вино. Опасаясь, как бы оно не оказалось отравленным, Чжугэ Кэ отодвинул кубок и сказал, обращаясь к государю:
– Мне нездоровится. Я не могу пить.
– Вы, кажется, дома пьете целебное вино? – спросил Сунь Цзюнь. – Если угодно, его принесут.
– Прошу вас.
Слуга сбегал за вином. Чжугэ Кэ пригубил кубок.
Когда вино обошло несколько кругов, государь поднялся и покинул зал, ссылаясь на неотложные дела. Сунь Цзюнь вышел следом за ним, быстро сбросил с себя халат и, оставшись в короткой куртке, под которой был панцирь, вновь появился в зале.
– Сын неба повелел казнить злодея и изменника! – крикнул Сунь Цзюнь, занося над Чжугэ Кэ острый клинок.
Чжугэ Кэ выронил кубок и схватился за рукоять меча, но голова его тут же скатилась на пол.
После казни Чжугэ Кэ государь пожаловал Сунь Цзюню звание министра и главного полководца, а также титул Фучуньского хоу и наделил его правом решать важнейшие государственные дела.
Тем временем шуский полководец Цзян Вэй, который получил письмо Чжугэ Кэ с предложением вместе вести войну против царства Вэй, явился в государев дворец и доложил Хоу-чжу, что намерен снова поднять войско в поход против Срединной равнины.
Поистине:
Однажды – увы, безуспешно! – он поднял великую рать,
И вот он опять выступает, злодеев решив покарать.
О том, чем кончился поход Цзян Вэя, вы узнаете из следующей главы.
章节结束
Глава сто девятаяХаньский полководец осуществляет хитрый замысел. Вэйского государя Цао Фана свергают с престола
Итак, осенью двухсоттысячное войско полководца Цзян Вэя, который заручился поддержкой цянского князя Мидана, выступило с заставы Янпингуань в поход против царства Вэй. Передовыми отрядами командовали военачальники Ляо Хуа и Чжан И; Сяхоу Ба состоял советником при Цзян Вэе; Чжан Ни занимался поставками провианта в войско.
Со стороны вэйцев навстречу врагу двинулись Сыма Ши, Сыма Чжао и Сюй Чжи.
Противники встретились под Дунтином. Построив войска в боевые порядки, Сюй Чжи, вооруженный огромной секирой, выехал на поединок. Навстречу ему помчался Ляо Хуа, но после нескольких схваток повернул назад. На смену ему пришел Чжан И, но и он, не выдержав могучих ударов Сюй Чжи, вскоре бежал. Вэйские войска перешли в наступление и наголову разгромили шусцев. Цзян Вэй отступил более чем на тридцать ли.
Сыма Чжао отдал приказ отойти и строить укрепленный лагерь. Военные действия временно прекратились.
Цзян Вэй позвал на совет Сяхоу Ба.
– Попробуйте заманить Сюй Чжи в засаду, – предложил Сяхоу Ба. – Это надо сделать в тот момент, когда вэйцы попытаются отрезать нам пути подвоза провианта.
Цзян Вэй тотчас же приказал разбросать по дорогам, ведущим к лагерю, колючий кустарник, а вокруг лагеря расставить побольше «оленьих рогов», будто собирался остаться здесь надолго. Сюй Чжи пытался вызвать его на бой, но Цзян Вэй не выходил.
Конные разведчики донесли Сыма Чжао, что враг подвозит на деревянных быках и самодвижущихся конях провиант из-за гор Телун и, по-видимому, ждет прихода цянов.
Тогда Сыма Чжао обратился к Сюй Чжи:
– В прошлый раз мы одержали победу только потому, что отрезали противнику путь подвоза провианта. Ныне враг доставляет провиант из-за гор Телун. Если мы ночью захватим обоз, Цзян Вэй долго не продержится.
В начале первой стражи отряд Сюй Чжи миновал горы Телун, и тут воины увидели, как тяжелогруженые деревянные быки и самодвижущиеся кони медленно движутся между скал под охраной двухсот всадников.
Воины Сюй Чжи с оглушительными криками выскочили на дорогу. Всадники бросили обоз и обратились в бегство.
Часть воинов сопровождала захваченный обоз в лагерь, а остальные, во главе с самим Сюй Чжи, преследовали противника.
Десять ли мчались вэйцы по узкому ущелью и вдруг остановились на полном ходу: дорога впереди была загорожена повозками. Воины спешились и стали растаскивать повозки, но в горах по обе стороны ущелья вспыхнули огни. Сюй Чжи бросился назад, однако и там дорога была заставлена горящими повозками.
Сюй Чжи прорвался сквозь дым и огонь и поскакал дальше. Воины устремились следом. Но неожиданно затрещали хлопушки, и на отступающих вэйцев обрушились Ляо Хуа и Чжан И.
Сюй Чжи бежал с поля боя, но его настиг и прикончил Цзян Вэй. Воины Сюй Чжи попали в плен. Их одежды надели воины Сяхоу Ба и с вэйскими знаменами по горной тропинке поспешили к вражескому лагерю. Ничего не подозревая, охрана открыла ворота, и войско ворвалось в лагерь. Началась сумятица. Сыма Чжао, вскочив на коня, поскакал со своим отрядом за ворота, но там их поджидали воины Ляо Хуа. Сыма Чжао пытался свернуть в сторону, однако его задержал Цзян Вэй. Оставался единственный выход: уйти в глубь гор Телун и занять оборону.
Го Хуаю донесли, что войско Сыма Чжао заперто в горах Телун, но прежде чем двинуться ему на помощь, он решил попытаться отколоть от Цзян Вэя цянов и отправил к ним в качестве посла Чэнь Тая.
В сопровождении пяти тысяч воинов Чэнь Тай без лат, без оружия явился к князю Мидану и, поклонившись до земли, со слезами молвил:
– Мой начальник, вэйский полководец Го Хуай, в последнее время стал слишком надменным и задумал погубить меня. Поэтому я и решил уйти к вам. Если вы разрешите, я захвачу его лагерь. У меня там остались сообщ- ники.
Мидан возрадовался и дал в помощь Чэнь Таю своего полководца Эхэшаого. Вэйские воины, сдавшиеся вместе с Чэнь Таем, шли позади войска Эхэшаого.
Ночью цяны подошли к вэйскому лагерю. Ворота широко распахнулись, и Чэнь Тай первым въехал в лагерь. Вслед за ним с копьем наперевес поскакал Эхэшаого. Вдруг раздался отчаянный крик – Эхэшаого вместе с конем провалился в яму.
Слева на цянов напал Го Хуай, с тыла ударили воины Чэнь Тая. Много цянов погибло, оставшиеся в живых сдались в плен. Эхэшаого покончил с собой.