Прочитав письмо, Сыма Чжао задумался. В душу его закралось подозрение, что Дэн Ай решил выйти из повиновения. Тогда он написал секретное письмо и указ и велел Вэй Гуаню доставить их Дэн Аю. Указ гласил:
«Полководец Западного похода Дэн Ай, во всем блеске проявив свои способности, глубоко проник во владения врага и заставил покориться правителя царства Шу. Война длилась не более месяца, и за это время он рассеял войска противника с такой легкостью, с какой ветер разгоняет облака. Жалую Дэн Аю звание министра с правом владения двадцатью тысячами дворов, а двум сыновьям его – титулы хоу с тысячей дворов каждому».
После того как Дэн Ай прочитал указ, Вэй Гуань передал ему письмо, в котором Сыма Чжао выражал свое согласие с предложениями Дэн Ая, но предписывал ему ждать, пока не будет получен указ Сына неба.
– Полководец в походе не повинуется приказам государя! – воскликнул Дэн Ай. – Не хотят ли мне помешать? – И он тут же послал гонца с ответным письмом в Лоян.
В это время при дворе уже распространились слухи о непокорности Дэн Ая. Подозрения Сыма Чжао усилились особенно после того, как гонец доставил ему ответ полководца.
«Получив высочайшее повеление, я отправился в поход на запад, – писал Дэн Ай. – Одержав большую победу, я буду в дальнейшем действовать, исходя из обстановки. Ждать приказа государя – значит медлить.
Ныне царство Шу пало, и нельзя упускать момент для нападения на царство У. Увы, я не обладаю столь высокими добродетелями, как наши великие предки, но всегда готов пожертвовать жизнью ради государства.
Заранее предупреждаю вас, что буду действовать».
Прочитав письмо, Сыма Чжао сказал Цзя Чуну:
– Дэн Ай слишком возгордился своими заслугами! Какие меры принять в том случае, если он задумает изменить?
– А вы пожалуйте Чжун Хуэю высокое звание, и это поумерит пыл Дэн Ая, – посоветовал Цзя Чун.
Сыма Чжао пожаловал Чжун Хуэю звание высшего придворного сановника и в то же время велел Вэй Гуаню взять под надзор обоих полководцев. Кроме того, он послал с Вэй Гуанем записку Чжун Хуэю, в которой предупреждал, что Дэн Ай может взбунтоваться.
– Сыма Чжао подозревает Дэн Ая в мятежных замыслах, – сказал Чжун Хуэй, обращаясь к Цзян Вэю.
– Совершенно верно, Цзиньский гун не доверяет Дэн Аю, – ответил Цзян Вэй. – Ведь Дэн Ай – человек низкого происхождения. Ему посчастливилось преодолеть Иньпинские горы. Но если бы вы не задержали меня в Цзяньгэ, он не сделал бы этого! Дэн Ай обратился к Сыма Чжао с просьбой пожаловать Хоу-чжу титул Фуфынского вана; как видно, это нужно ему для того, чтобы завоевать симпатии покоренных. Вот вам доказательство его тайных намерений! Удалите, пожалуйста, своих приближенных, – попросил Цзян Вэй. – Я должен вам кое-что сказать…
Когда приближенные удалились, Цзян Вэй вынул из рукава карту и протянул Чжун Хуэю со словами:
– Еще в те времена, когда Чжугэ Лян решил покинуть свою хижину в Наньяне, он подарил эту карту Лю Вэю и сказал: «Богатые и плодородные земли округа Ичжоу, раскинувшиеся на тысячи ли, и его многочисленные обитатели, которые живут в достатке, – все это создало благоприятные условия для основания династии». Впоследствии Лю Бэй и осел в Чэнду. Ясно, что столь широкие возможности не могли не вскружить голову Дэн Аю.
Чжун Хуэй развернул карту и, внимательно разглядывая ее, стал задавать Цзян Вэю вопросы. А тот все терпеливо ему объяснял.
– Как же все-таки разделаться с Дэн Аем? – спросил, наконец, Чжун Хуэй.
– Прежде всего воспользуйтесь подозрениями Цзиньского гуна и напишите ему, что Дэн Ай поднял бунт. Тогда Сыма Чжао прикажет вам покарать мятежника, и вы его схватите!
Не теряя времени, Чжун Хуэй отправил в Лоян доклад, в котором сообщал, что Дэн Ай, злоупотребляя данной ему властью, вышел из повиновения и собирается поднять мятеж с помощью бывших сановников царства Шу. К тому же Чжун Хуэй приказал перехватить на полдороге гонца, который вез в столицу доклад Дэн Ая, и, подделав почерк Дэн Ая, переписал доклад в более резких выражениях.
Прочитав этот доклад, Сыма Чжао вскипел от гнева и тут же отправил Чжун Хуэю повеление покарать мятежника. Затем он послал Цзя Чуна во главе тридцатитысячного войска занять ущелье Сегу и сам выступил вслед за ним, захватив с собою вэйского государя Цао Хуаня.
Как только лазутчики донесли Чжун Хуэю о том, что войско Сыма Чжао выступило в поход, он тотчас же пригласил Цзян Вэя на совет.
Поистине:
Едва лишь полководцы Шу сдались врагам своим на милость,
Как тут же из Чанъани рать в поход губительный пустилась.
Если хотите узнать, что предложил Цзян Вэй, прочтите следующую главу.
章节结束
Глава сто девятнадцатаяЦзян Вэй пытается осуществить хитрый замысел. Еще один государь отрекается от престола
Итак, Цзян Вэй сказал Чжун Хуэю:
– Прикажите Вэй Гуаню схватить Дэн Ая. Дэн Ай, несомненно, его убьет, и у вас будет причина наказать Дэн Ая.
Чжун Хуэй тотчас же вызвал Вэй Гуаня и приказал ему отправиться в Чэнду, чтобы взять под стражу Дэн Ая и его сына. Вэй Гуань написал три десятка воззваний и разослал их по округам. Воззвания гласили:
«Я получил повеление взять под стражу Дэн Ая. Если он явится ко мне с повинной, то сохранит за собой все свои титулы и звания. Если же он посмеет ослушаться, три ветви его рода будут уничтожены».
Воззвание попало в руки военачальников Дэн Ая, и как только Вэй Гуань прибыл в Чэнду, они явились к нему на поклон.
Дэн Ай еще лежал в постели, когда Вэй Гуань со стражей ворвался к нему. Дэн Ая связали и бросили в арестантскую повозку. Его сын, прибежавший на шум, тоже был схвачен.
Вскоре ко дворцу подъехали Чжун Хуэй и Цзян Вэй, и Чжун Хуэй принялся бить Дэн Ая плетью по голове, приговаривая:
– Пастух! А еще смеет бунтовать!
Дэн Ай отвечал бранью. Молва об этом событии быстро разнеслась по всей стране.
– Наконец-то осуществилась мечта всей моей жизни! – сказал Чжун Хуэй, обращаясь к Цзян Вэю.
С этого дня два полководца стали неразлучны и все дела решали вместе.
Цзян Вэй послал Хоу-чжу секретное письмо.
«Потерпите, государь, еще несколько дней, – писал он. – Я устраню опасность, грозящую династии, и восстановлю порядок в стране. Ханьский правящий дом не может быть уничтожен – солнце и луна исчезают, чтобы появиться вновь».
В это время Чжун Хуэю подали письмо Сыма Чжао. Цзиньский гун сообщал, что прибыл в Чанъань на помощь Чжун Хуэю, в случае если тому будет трудно справиться с Дэн Аем.
– Уж не подозревает ли Цзиньский гун и меня в мятежных замыслах? – встревожился Чжун Хуэй.
– Если господин подозревает слугу в преступных замыслах, слуге остается недолго жить, – ответил Цзян Вэй и продолжал: – Кстати, мне недавно стало известно, что умерла государыня Го! Вы можете объявить, что она оставила вам повеление покарать Сыма Чжао за убийство государя. А ведь с вашими способностями покорить Поднебесную так же легко, как свернуть циновку!
– Согласны ли вы быть начальником моего передового отряда? – спросил Чжун Хуэй. – В случае успеха мы поровну разделим богатство и славу.
– Готов служить вам так же верно, как служат человеку собака и конь! – воскликнул Цзян Вэй. – Боюсь только, что ваши военачальники не захотят мне повиноваться.
– Это мы уладим! Завтра праздник Фонарей. Пригласим военачальников на пир и всё узнаем. Кто вздумает своевольничать – убьем!
На следующий день все военачальники получили приглашение на празднество. Когда вино обошло несколько кругов, Чжун Хуэй, держа в руке кубок, вдруг заплакал.
– Что с вами? – с беспокойством спрашивали его военачальники.
– Покойная государыня Го оставила мне указ покарать Сыма Чжао за убийство государя, – ответил Чжун Хуэй. – Кто согласен поддержать меня, напишите свои имена.
Военачальники испуганно переглянулись. Тогда Чжун Хуэй выхватил меч и закричал:
– За нарушение приказа отрублю голову!
Военачальники поспешили написать свои имена. А после пира Чжун Хуэй приказал посадить всех их под стражу.
Вскоре к нему явился Цю Цзянь и сказал:
– Вы заперли военачальников во дворце. Разрешите мне накормить их и напоить.
Чжун Хуэй разрешил, приказал строго присматривать за арестованными и не болтать лишнего.
После этого Цю Цзянь подослал к арестованным доверенного человека одного из военачальников по имени Ху Ле, и Ху Ле передал этому человеку письмо для своего сына Ху Юаня. Получив письмо, Ху Юань дал знать о случившемся в лагеря. Тотчас же военачальники собрались в лагерь Ху Юаня.
– В восемнадцатый день первого месяца мы ворвемся во дворец и покончим с Чжун Хуэем! – сказал им Ху Юань.
Чжун Хуэй попросил Цзян Вэя расправиться с непокорными, но в этот момент во дворец ворвалась целая толпа воинов.
– Это взбунтовались военачальники! – закричал Цзян Вэй. – Надо их уничтожить!
Чжун Хуэй приказал запереть двери зала, а воинам велел лезть на крышу и отбиваться от нападающих черепицей. Возле дворца начался пожар.
Нападающим все же удалось выломать двери. Чжун Хуэй выхватил меч, но тут же упал, пораженный стрелой.
Цзян Вэй с обнаженным мечом бегал по крыше, разя врагов. Но тут сердце его пронзила боль, и, обратившись лицом к небу, он вскричал:
– Все мои планы рухнули! Такова, видно, воля Неба!
С этими словами Цзян Вэй ударил себя мечом в грудь. Было ему в ту пору пятьдесят девять лет от роду.
Всех приверженцев Чжун Хуэя перебили во дворце.
Военачальники Дэн Ая бросились освобождать своего полководца. Кто-то донес об этом Вэй Гуаню, и тот вскричал:
– Ведь это я арестовал Дэн Ая! Теперь он сживет меня со свету!
– Позвольте мне расправиться с Дэн Аем! – обратился к нему военачальник Тянь Сюй.
Дэн Ай с сыном, которых только что освободили, собирались ехать в Чэнду.