После этого Цао Цао набрал три тысячи верных ему телохранителей и поставил во главе их Цао Хуна.
– А теперь еще надо расправиться с Ма Тэном и Лю Бэем, они тоже смутьяны, – сказал Цао Цао, обращаясь к Чэн Юю.
В это время вошел Го Цзя, и Цао Цао сказал ему:
– Я хочу идти походом на Лю Бэя. Следует ли мне в этом случае опасаться Юань Шао?
– Нет, не следует, – отвечал Го Цзя. – Что же до Лю Бэя, то он не успел еще завоевать сердца своих новых воинов. Можете идти на восток и решить все в одной битве.
Вскоре двести тысяч воинов пятью отрядами двинулись на Сюйчжоу. Это стало известно Сунь Цяню, который поспешил донести о положении дел Гуань Юю в Сяпи и Лю Бэю в Сяопэе.
– Надо обратиться за помощью к Юань Шао, – сказал Лю Бэй и отправил Сунь Цяня с письмом к Юань Шао.
Но Юань Шао отказался двинуть войска.
– В случае опасности, – молвил он, – пусть Лю Бэй переходит ко мне, я найду способ ему помочь.
Сунь Цяню ничего не оставалось, как вернуться в Сяопэй и обо всем рассказать Лю Бэю.
– Что же делать? – встревожился Лю Бэй.
– Не печальтесь! – успокоил его Чжан Фэй. – Войска Цао Цао утомлены после долгого похода. Надо напасть на них и разбить, прежде чем они раскинут лагерь.
– Ты не только храбрый, но еще и хитроумный, – сказал Лю Бэй и дал брату войско для разгрома вражеского лагеря.
В это время Цао Цао вел свое войско к Сяопэю. Вдруг от резкого порыва ветра с треском сломалось древко одного из знамен. Цао Цао созвал советников и спросил у них, что бы это могло означать.
– С какой стороны налетел ветер и какого цвета знамя? – спросил Сюнь Юй.
– Ветер юго-восточный, знамя красное с синим, – отвечал Цао Цао.
– Это значит, что нынче ночью нападут на наш лагерь, – промолвил Сюнь Юй.
То же самое сказал и Ма Цзе.
– Само Небо предостерегает меня! Надо принять меры! – вскричал Цао Цао.
Он разделил войско на девять отрядов; один отряд остался, чтобы разбить лагерь, а другие засели в засаду в разных местах. Луна была на исходе и тускло светила. Лю Бэй и Чжан Фэй выступили в поход. Сунь Цянь остался охранять Сяопэй. Чжан Фэй решил действовать самостоятельно. Он повел вперед легкую конницу и внезапно ворвался в лагерь Цао Цао. Там почти никого не было, за исключением нескольких пеших и конных воинов. Вдруг со всех сторон вспыхнули огни, раздались крики. Чжан Фэй понял, что попал в ловушку, и повернул обратно. На него ударили сразу с нескольких сторон. Чжан Фэй храбро отбивался, но воины его, прежде служившие под началом Цао Цао, быстро сдались в плен.
С трудом вырвавшись из кольца, Чжан Фэй обратился в бегство. За ним следовало всего лишь несколько десятков всадников. Дорога в Сяопэй была отрезана. В Сюй-чжоу или Сяпи он идти боялся. Оставалось лишь двинуться к Манданским горам. Что же касается Лю Бэя, то он, вырвавшись из окружения, отправился к Юань Шао, который с большой свитой встретил его в тридцати ли от города Ецзюня и сердечно приветствовал.
– Из-за болезни сына, – сказал Юань Шао, – я не мог прийти вам на помощь, но рад видеть вас у себя.
– Клянусь достойно отблагодарить вас за дружбу и за радушный прием, – ответил с поклоном Лю Бэй.
Но оставим пока Лю Бэя и вернемся к Цао Цао. Захватив Сяопэй, он двинул войска против Сюйчжоу. Ми Чжу и Цзянь Юн вынуждены были бежать. Чэнь Дэн сдал Сюйчжоу, и войска Цао Цао вступили в город. Успокоив народ, Цао Цао созвал советников, чтобы обсудить, как поскорей взять Сяпи.
– Гуань Юй охраняет семью Лю Бэя и будет драться до последнего, – сказал Сюнь Юй. – Надо взять город немедля, иначе его захватит Юань Шао.
– Я всегда ценил Гуань Юя за военные способности и ум, – после долгого молчания заговорил Цао Цао. – Как бы уговорить его покориться?
– Гуань Юй – человек долга, – промолвил Го Цзя. – Вряд ли он поддастся на уговоры.
– Гуань Юй мой друг, – сказал один из тех, кто стоял у шатра. – Могу попытаться уговорить его.
Это был Чжан Ляо.
– Словами его не возьмешь, – возразил Чэн Юй. – Прежде надо поставить его в безвыходное положение, а уже потом начать переговоры.
Вот уж поистине:
Он яму и лук приготовил, чтоб тигра поймать и убить.
Он в воду бросил приманку, чтобы кита приманить.
Каков был план Чэн Юя, вам расскажет следующая глава.
章节结束
Глава двадцать пятаяСидя на вершине горы, Гуань Юй ставит три условия. Цао Цао на белом коне вырывается из окружения
– Один Гуань Юй стоит десяти тысяч врагов, – сказал Чэн Юй. – Только хитростью можно его победить. Пошлите пленных воинов Лю Бэя в Сяпи к Гуань Юю, и пусть они скажут, что им удалось бежать. Они укроются в городе и станут нашими лазутчиками. Потом мы вызовем Гуань Юя на бой, завлечем его подальше, отрежем путь к отступлению и предложим сдаться.
Цао Цао так и поступил. Что касается Гуань Юя, то он, ничего не подозревая, принял вернувшихся воинов. А на другой день Сяхоу Дунь во главе пятитысячного войска подступил к городским стенам Сяпи и после длительной перебранки заставил Гуань Юя выйти на бой. На одиннадцатой схватке Сяхоу Дунь обратился в бегство. Гуань Юй погнался за ним и промчался около двадцати ли, но, боясь потерять Сяпи, созвал своих воинов и двинулся обратно.
Вдруг затрещали хлопушки: слева Сюй Хуан, справа Сюй Чу с двумя отрядами преградили ему дорогу. Гуань Юю удалось прорваться, но тут из засады на него саранчой посыпались стрелы. Он повернул свой отряд и успешно отразил нападение Сюй Хуана и Сюй Чу. Однако путь на Сяпи уже отрезал Сяхоу Дунь. Гуань Юй сражался до самого заката солнца, после чего увел своих воинов на гору, чтобы они могли передохнуть.
Но войско Цао Цао окружило гору. Гуань Юй с высоты видел, как в Сяпи вспыхнуло пламя. Это перебежчики предательски открыли ворота, и Цао Цао, с огромной армией ворвавшись в город, приказал зажечь огонь, чтобы смутить сердце Гуань Юя.
Гуань Юй потерял присутствие духа. Ночью он несколько раз пытался прорваться, но его останавливали тучи стрел. На рассвете он заметил всадника, подымавшегося на гору, и узнал в нем Чжан Ляо. Чжан Ляо соскочил с коня, отбросил клинок и приветствовал Гуань Юя. Они уселись на вершине горы, и Гуань Юй спросил:
– Вы хотите уговорить меня сдаться?
– Нет, нет! Я хочу лишь спасти вас, как вы когда-то спасли меня.
– Значит, вы намерены мне помочь?
– Тоже нет.
– Зачем же вы приехали?
– Хочу уведомить вас, что прошлой ночью Цао Цао завладел Сяни, но не причинил вреда ни воинам, ни народу, даже распорядился охранять семью Лю Бэя. Так что беспокоиться вам не о чем.
– Напрасно морочите меня! – гневно вскричал Гуань Юй. – Вы приехали, чтобы уговорить меня сдаться, но из этого ничего не выйдет! Смерти я не боюсь! Я иду в бой!
– Над вашими словами будет потешаться вся Поднебесная, – с хохотом сказал Чжан Ляо.
– Кто станет потешаться над погибшим во имя долга и справедли- вости?
– Если вы погибнете, то будете виноваты втройне! Лю Бэй, заключив с вами союз, поклялся жить и умереть вместе с назваными братьями. Он только что потерпел поражение. Возможно, ему потребуется ваша помощь, а вас не будет в живых. Это первое. Кроме того, Лю Бэй поручил вам охранять свою семью. Если же вы погибнете, обе его жены останутся беззащитными. Это второе. И наконец, третье, вы обладаете недюжинными военными способностями, достойными войти в историю. Вы же, вместо того чтобы спасать Ханьский дом, предпочитаете броситься в кипяток или прыгнуть в огонь – такое деяние недостойно благородного мужа!
После долгого размышления Гуань Юй спросил:
– Чего же вы от меня хотите?
– Вы окружены войсками Цао Цао, – промолвил Чжан Ляо. – От вашей смерти не будет никакой пользы. Послушайтесь меня, сдайтесь, а потом уйдете к Лю Бэю, когда узнаете, где он. Так вы спасете жизнь двум женщинам, останетесь верным клятве, данной в Персиковом саду, и спасете себя, чтобы в будущем принести пользу.
– В свою очередь, я поставлю первому министру три условия, – ответил Гуань Юй. – Если он их примет, я снимаю латы, если нет, беру все три вины на себя. Итак, первое условие: я покорюсь, только не Цао Цао, а ханьскому государю. Второе: прошу обеспечить жен моего старшего брата деньгами и провиантом, а также распорядиться, дабы ни высокородные, ни простолюдины не дерзнули приблизиться к их дверям. Третье: по первой же моей просьбе мне должны разрешить уйти к Лю Бэю, будь он хоть в десяти тысячах ли отсюда.
Гуань Юй увозит золовок
Чжан Ляо вернулся и все это доложил Цао Цао.
– Служить Ханьскому дому – значит, служить мне, – самодовольно промолвил Цао Цао. – Поэтому я принимаю первое его условие.
Второе условие Цао Цао тоже принял. Только третье условие вызвало у Цао Цао сомнения.
– Зачем же я стану его кормить, если он после уйдет к Лю Бэю? Нет, на это согласиться я не могу.
– Вам только надо привлечь добротой его сердце, как это сделал Лю Бэй, – промолвил Чжан Ляо. – И он никуда от вас не уйдет.
Цао Цао согласился. Тогда Чжан Ляо вновь поднялся на гору и сообщил Гуань Юю о том, что Цао Цао принял все его условия. Вскоре после этого Гуань Юй в сопровождении нескольких десятков всадников отправился к Цао Цао. Тот лично встретил его у ворот лагеря и радушно приветствовал. Гуань Юй спешился и, поклонившись, сказал:
– Чжан Ляо передал мне, что вы согласны на мои условия. Так вот, как только я узнаю, где мой старший брат, я уйду к нему, хоть бы мне пришлось пройти сквозь огонь и воду.
– Сдается мне, что Лю Бэй погиб, – ответил Цао Цао. – Не беспокойтесь и предоставьте мне это разузнать.
Вскоре Цао Цао задал пир, на который собрались все гражданские и военные чиновники. Гуань Юя встретили со всяческими почестями и поднесли ему дорогие дары: шелка, парчу, золотую и серебряную утварь.
Со дня прибытия в Сюйчан Цао Цао осыпал Гуань Юя милостями и не переставал им восхищаться.