Пастушок стоял на дороге и плакал. Вдруг он услышал, как отрубленная баранья голова проговорила человечьим голосом:
– Возьми головы и приставь к баранам!
Мальчик в страхе закрыл лицо руками и убежал. Но тут кто-то оклик- нул его:
– Не бойся! Бери своих баранов.
Мальчик обернулся и увидел, что Цзо Цы оживил баранов и гонит их по дороге. Пастушок хотел его поблагодарить, но Цзо Цы исчез.
Мальчик возвратился домой и рассказал о случившемся хозяину.
Тот поспешил во дворец. Выслушав его, Цао Цао приказал во что бы то ни стало изловить даоса. За три дня в городе переловили человек триста – четыреста кривых на один глаз, хромых на одну ногу, в белых шапках из лиан, в черных одеждах и в деревянных сандалиях.
По приказу Цао Цао пойманных окропили кровью свиней и баранов, затем согнали на площадь, где обычно обучали войска, и обезглавили. Из груди каждого казненного вырывалось черное облако и поднималось к небу. Облака эти превратились в Цзо Цы, который подозвал к себе пролетавшего мимо белого журавля, сел на него и засмеялся:
– Где уж кротам гоняться за золотым тигром? Коварному тирану скоро придет конец!
Цао Цао приказал стрелять в даоса из луков. Но вдруг налетел ветер, закружился песок, полетели камни. Те, кого обезглавили, вскочили, подхватили свои головы и бросились на Цао Цао.
Гражданские и военные чиновники в страхе закрыли лица руками.
Поистине:
Коварство и сила тирана способны разъять государство,
Но только искусство даоса сильнее людского коварства.
О дальнейшей судьбе Цао Цао вы узнаете из следующей главы.
章节结束
Глава шестьдесят девятаяГуань Лу, гадая, открывает небесные тайны. Пять сановников, пытаясь покарать Цао Цао, отдают жизнь во имя долга
Когда Цао Цао увидел в черном вихре обезглавленных, он со страху свалился на землю. Но ветер тут же стих, и обезглавленные исчезли. Цао Цао увели во дворец. От испуга и волнения он тяжело заболел.
Никакие лекарства Цао Цао не помогали. Тогда ему посоветовали пригласить Гуань Лу из Пинъюаня, который умел предсказывать судьбу.
Цао Цао тотчас же отправил в Пинъюань гонца, и Гуань Лу не замедлил явиться. Он посмотрел на Цао Цао и промолвил:
– Тревога ваша напрасна. Просто вы находились под действием злых чар.
Понемногу Цао Цао успокоился, боли у него прошли. Тогда он приказал Гуань Лу погадать о делах Поднебесной. Гуань Лу исполнил приказание. Вот что он сказал:
– Трижды по восемь. Рыжий кабан встречается с тигром. Большая потеря южнее Динзюня.
Помолчав, Цао Цао попросил Гуань Лу погадать о судьбе его рода.
– Во дворце Льва стоит священный трон, – промолвил Гуань Лу. – Справедливое правление незыблемо. Сыновья и внуки в великом почете.
Цао Цао спросил, что это значит, но Гуань Лу ответил уклончиво:
– Небесные числа неизмеримы, заранее познать их невозможно. Поживете – увидите.
Напоследок Цао Цао попросил Гуань Лу погадать о судьбах царств Восточного У и Западного Шу. На это Гуань Лу сказал:
– Правитель Восточного У потеряет большого военачальника, а войска княжества Шу нарушат ваши границы.
Этому предсказанию Цао Цао не поверил, но тут из Хэфэя примчался гонец с известием, что в Лукоу умер Лу Су. Цао Цао был так поражен, что немедля послал гонцов в Ханьчжун разузнать, что делается в Западном Шу. Через несколько дней он получил донесение, что Чжан Фэй и Ма Чао заняли заставу Сябань.
В гневе Цао Цао решил снова идти в поход против Лю Бэя и попросил Гуань Лу погадать, что его ждет.
– Не поступайте опрометчиво, великий ван, – сказал Гуань Лу. – Весною на Сюйчан падет огненное бедствие.
Цао Цао послушался прорицателя, он остался в Ецзюне и ограничился тем, что послал пятьдесят тысяч войска во главе с Цао Хуном на помощь Сяхоу Юаню и Чжан Хэ, охранявшим Дунчуань, а Сяхоу Дуню с тридцатитысячной армией приказал стать лагерем вблизи Сюйчана и быть готовым к любым непредвиденным событиям. Кроме того, Цао Цао назначил историографа Ван Би начальником всей государевой охраны.
В то время некий Гэн Цзи, казначей при дворце Цао Цао, узнав, что Цао Цао принял титул Вэйского вана и ездит в коляске Сына неба, да еще носит его одежды, сильно встревожился и позвал на тайный совет Вэй Хуна.
– Злодей Цао Цао с каждым днем становится все коварнее и злее, – сказал Гэн Цзи, – недалек тот день, когда он захватит государев трон. Как же смеем мы, подданные Ханьской династии, помогать ему в столь преступных делах?
– Будь на нашей стороне Цзинь Хуэй, мой близкий друг, потомок ханьского министра Цзинь Жиди, – произнес Вэй Хуан, – нам легче было бы выполнить великое дело. Цзинь Хуэй хоть и дружен с начальником государевой охраны, зато ненавидит Цао Цао. Давайте пойдем к нему потолкуем.
Они пошли к Цзинь Хуэю и после приветственных церемоний сказали:
– Мы хотим покарать злодея Цао Цао и пришли просить вас о помощи.
– Что же вы намерены предпринять? – спросил Цзинь Хуэй.
– Плана у нас пока нет, – ответил Вэй Хуан. – Есть лишь желание помочь Ханьской династии.
– Думаю, вам следовало бы действовать согласованно изнутри и извне, – произнес Цзинь Хуэй. – Прежде всего надо убить Ван Би и захватить военную власть. Только тогда мы сможем помочь Сыну неба. Но мы не выполним великое дело, если не заключим союз с государевым дядей Лю Бэем. Он должен поддержать нас извне, и мы вместе уничтожим злодея Цао Цао! У меня есть два друга, готовых пойти на все, только бы отомстить за отца, погибшего от руки Цао Цао, – продолжал Цзинь Хуэй. – Они живут за городом и будут нашими крыльями. Это сыновья великого лекаря Цзи Пина. Старшего зовут Цзи Мяо, младшего Цзи Му. Помните историю с государевым указом, зашитым в поясе? Тогда Цао Цао казнил Цзи Пина, а сыновья его бежали в отдаленную деревушку. Лишь недавно они тайком возвратились в Сюйчан.
Тотчас же послали за братьями Цзи. Они не замедлили явиться и, узнав, зачем их звали, со слезами на глазах дали клятву убить злодея Цао Цао.
– Так будем же действовать быстро! – воскликнул Цзинь Хуэй. – В ночь на пятнадцатое число первого месяца по случаю праздника Фонарей 1 весь город будет освещен. В эту ночь вы, Гэн Цзи и Вэй Хуан, вместе со своими слугами отправитесь к лагерю Ван Би и, как только там зажгутся огни, ворветесь внутрь. Убьете Ван Би и пойдете вслед за мной во дворец. Сын неба взойдет на башню Пяти фениксов и отдаст приказ покарать злодея.
– А вы, Цзи Мяо, и ваш брат Цзи Му, – продолжал Цзинь Хуэй, – ворветесь в город и зажжете огонь, который послужит нам сигналом. Мы призовем народ уничтожить власть злодея и остановить его войско, если оно попытается нам помешать.
Как только в столице водворится спокойствие, мы двинем войска в Ецзюнь и там захватим Цао Цао. В то же время мы пошлем гонца за Лю Бэем. Выступайте сегодня же в час второй стражи, но смотрите не попадитесь, как Дун Чэн.
Все принесли клятву и в знак союза смазали жертвенной кровью уголки рта; затем разошлись по домам, чтобы подготовиться к выступлению в точно назначенный срок.
Гэн Цзи и Вэй Хуан вооружили несколько сот своих людей. Цзи Мяо и его брату удалось собрать отряд в триста человек. Они только ждали сигнала.
Когда все было готово, Цзинь Хуэй пришел в лагерь к Ван Би и завел с ним такой разговор:
– Сейчас во всей стране воцарились покой и порядок. Могущество Вэйского вана распространилось на всю Поднебесную. И нам надлежит в день праздника Фонарей зажечь в столице фонари, чтобы отпраздновать наступившее в государстве великое благоденствие.
Выслушав Цзинь Хуэя, Ван Би приказал жителям Сюйчана зажечь разноцветные праздничные фонари.
Наступила ночь на пятнадцатое число первого месяца. В чистом небе ярко сияли звезды и луна. Толпы гуляющих шли по улицам при свете разноцветных фонарей. Ван Би и остальные военачальники государевой охраны пировали у себя в лагере.
Миновало время второй стражи. Вдруг раздались крики, и Ван Би доложили, что за лагерем вспыхнул огонь. Ван Би выскочил из шатра и, решив, что в лагере измена, вскочил на коня и бросился к южным воротам. Тут он столкнулся с Гэн Цзи, который выстрелил в него из лука, попав в плечо. Преследуемый воинами Гэн Цзи, начальник охраны бросил коня и пешком добрался до дома Цзинь Хуэя.
Вдруг он услышал голос его жены, которая подумала, что это вернулся муж:
– Ну что, убили вы этого Ван Би?
Перепуганный Ван Би, поняв, что Цзинь Хуэй заодно с мятежниками, помчался к Цао Сю и обо всем ему рассказал.
Цао Сю во главе отряда в тысячу воинов бросился в бой.
В городе начался пожар. Загорелась башня Пяти фениксов; государь укрылся во внутренних покоях.
Сторонники Цао Цао не на жизнь, а на смерть отстаивали ворота дворца. До них доносились крики: «Смерть Цао Цао! Поддержим Ханьскую династию».
Тем временем Сяхоу Дунь, по приказу Цао Цао охранявший столицу, во главе тридцати тысяч воинов стоял лагерем в пяти ли от города. В ту ночь он увидел зарево над Сюйчаном и тотчас окружил столицу; один отряд шел в город помочь сторонникам Цао Цао.
Цао Сю бился до рассвета. Гэн Цзи и Вэй Хуан, услыхав, что Цзинь Хуэй и братья Цзи убиты, решили бежать, но у городских ворот столкнулись с воинами Сяхоу Дуня и были взяты в плен.
Сяхоу Дунь, вступив в Сюйчан, приказал тушить пожар и взять под стражу семьи тех, кто возглавлял заговор. К Цао Цао был послан гонец с донесением о случившемся. Вэйский ван приказал казнить Гэн Цзи и Вэй Хуана с семьями на базарной площади, а чиновников, находившихся в Сюйчане, переправить к нему в Ецзюнь.
Цао Цао вспомнил предсказание Гуань Лу об огненном бедствии и велел наградить прорицателя. Но Гуань Лу награды от Цао Цао не принял.
Тем временем Цао Хун с войском прибыл в Ханьчжун. Он приказал военачальникам Чжан Хэ и Сяхоу Юаню занять наиболее важные проходы в горах, а сам пошел на врага.
В это время земли Баси охраняли Чжан Фэй и Лэй Тун. Войска Ма Чао стояли у заставы Сябань. Начальником передового отряда Ма Чао назначил У Ланя. Тот пошел на разведку и столкнулся с армией Цао Хуна.