– А смысл этого действия? – продолжает Рэйгард. – Жизни будущих охотников зависят от того, насколько подготовленными они отправятся в рейд. Ты готова пожертвовать теми, кто учится с тобой в Академии? М?
Молчу, опустив голову и не зная, что ответить.
Это мир охотников, и Рэйгард – лучший из них. Он знает все законы здешнего мира, а я могу опираться только на свои ощущения.
– А ты понимаешь, девочка, что нарги умеют воздействовать на эмоции? – мужчина замолкает на мгновение и, удовлетворённый моим молчанием, снисходит до объяснения. – Ты сейчас пошла на поводу у жестокого хищника. Что ты испытала? Жалость? К кому?
Мотаю головой.
– Всё не так, – упавшим голосом говорю я. – Вернее, не совсем так. У него, то есть у неё, остались дети.
– Даже так? Маленькие нарги, которые подрастут и будут убивать людей? И как же ты это поняла?
– Она передала мне картинку.
– Невозможно. У наргов нет разума.
– Но сознание есть…
Мне в голову приходит вполне логичная мысль. Если с наргами можно установить контакт, то, наверное, можно и договориться? Только как донести эту идею до капитана?
– Магистр Дайкер, – делаю шаг вперёд и касаюсь предплечья мужчины подушечками пальцев.
Ой, зря я это сделала. Меня словно магическим разрядом пронизывает. Отдёргиваю руку, как от раскалённого металла. Рэйгард тоже вздрагивает и подаётся ко мне, но тут же берёт себя в руки и отшатывается.
– Не играй со мной, Кира, – рычит он. – Все ваши женские штучки: кокетство, лесть – со мной не работают там, где речь идёт о деле моей жизни. Единственное, чего ты можешь добиться, – это того, что я сорвусь. А мне не хотелось бы, чтобы наш первый раз был в спешке и под воздействием отката.
Наш первый раз? Этот наглец, действительно, считает, что имеет на меня право?
Ох, не время огрызаться, это его только спровоцирует. А мне бы выбраться отсюда без потерь. И не только мне.
– Простите, – бормочу, вжимаясь в спасительную стену, – я не хотела.
– А как ты хотела? – вкрадчиво спрашивает Рэйгард, и мне чудится в этом «как» неприличный намёк.
Сглатываю. Мучительно краснею, потому что мои стихии явно понимают лучше меня, чего хочет этот мужчина. И, боюсь, они готовы меня предать. Наргова задница! Да что ж я растеклась перед ним восковой лужицей? Злость на себя помогает мне собраться.
– Я хотела спросить, магистр Дайкер, а вы не пробовали с наргами договариваться?
– С кем? – брови Рэйгарда приподнимаются, вид у него озадаченный.
– С наргами. Или вам привычнее убивать всё, что движется?
– Хм, то есть того мерзавца, который тащил тебя в портовый бордель, я зря убил?
Кажется, я неправа, но остановиться уже не могу:
– У неё дети, они остались одни. Не думаю, что она напала на вас первая. Разве только, чтобы защитить малышей.
Со стороны озера раздаётся звук, напоминающий горестный стон.
– Бр-ред, – заявляет Рэйгард, и я снова вздрагиваю, на этот раз от обиды.
Но магистр тут же поправляет себя:
– Я не тебе, я о том, что с наргами переговоров не ведут.
Однако последние слова он произносит задумчиво, и мне начинает казаться, что есть шанс на успех.
– Может, вы просто не пробовали? – робко спрашиваю я.
– Пробовали. При любом контакте нарги вытягивают магию и используют её против людей. Противостоять им всерьёз могут только морские драконы. Жаль, что… – он обрывает сам себя. – Речь не об этом. До Хаоса нарги, действительно, были нейтральны. Когда Хаос поглотил Айсгард, они остались подо льдом так же, как и морские драконы. А когда лёд сошёл, они словно взбесились. И этого не изменить.
Рэйгард делает отрицательное движение головой, словно отбрасывая ненужные сомнения:
– Нет, Кира. Достаточно. Это всё пустые разговоры. Тебе показалось. Зверь остаётся зверем. Тварь управляет тобой на уровне инстинктов, а картинки дорисовывает твоё собственное воображение. Можешь не сомневаться: едва ты окажешься от него на расстоянии броска, и у него появится возможность тебя убить – убьёт. Идём, я проведу тебя так, чтобы никто не заметил.
Рэйгард направляется к выходу, а я всё ещё стою на месте. И волны чужого отчаяния затапливают меня. Как я могу ему доказать? Как передать то, что я ощущаю? Почему, хаос побери, нарг понимает меня лучше, чем человек? Вижу поднимающуюся над водой голову морского змея.
Мысли лихорадочно сменяют одна другую. И… вот оно! Решение!
Капитан своей хаосовой твердолобостью и уверенностью в собственной правоте сам подкинул мне идею.
Как он сказал? «Едва у него появится возможность тебя убить – убьёт».
Настраиваюсь на волну нарга. Теперь я рисую ему картинку и в ответ ловлю ощущение вновь вспыхнувшей надежды.
Рэйгард уже почти дошёл до выхода. Нас разделяет шагов десять. Капитан очень быстрый, но я постараюсь успеть.
– А если я вам докажу, что с ними можно договариваться? – кричу в спину.
– Достаточно, Кира. Мне надоело… – начинает Рэйгард.
И стремительно разворачивается, услышав лязг железной двери, отделяющей меня от озера.
Похоже, я переоценила свои возможности. Не зря корабль Рэйгарда называется «Стремительным». К капитану это тоже относится. До воды ему в три раза дальше, чем мне, но оказываемся мы у кромки озера почти одновременно. Почти. Я всего лишь на мгновение раньше. Рэйгард успевает схватить меня за рукав. Дёргаюсь, пытаясь вырваться. Тонкая ткань трещит.
И, потеряв равновесие, я лечу вниз.
Ледяная вода обжигает кожу. Вскрикиваю, делаю вдох и начинаю бестолково молотить руками.
Змеиное тело обвивается вокруг моей талии и тащит куда-то. Паника. Что если магистр прав?
Инстинкты решают за меня. Пытаюсь уцепиться за мощное тело нарга, но обхватить не удаётся, руки соскальзывают. В следующий миг толчок снизу. Я буквально вылетаю на поверхность и повисаю животом на одном из чешуйчатых колец, сквозь тонкую мокрую ткань ощущая живительное тепло. Судорожно отплёвываюсь и откашливаюсь. Отдышавшись, поднимаю голову и вижу совсем близко светящийся глаз змеи. В нём надежда, которая через мгновение сменяется страхом.
Рэйгард выныривает в паре метров. Его рука делает неуловимое движение, и в нашу сторону летит магическое плетение. В неясном мерцании светильников вижу, как смыкается на шее нарга водяная удавка. Содрогаюсь от отвращения. Моё тело само вспоминает, как подобная холодная дрянь душила меня в ту ночь, когда я волей случая оказалась в порту. И, не очень сознавая, что делаю, я замораживаю водяную петлю своей стихией. Нарг мотает головой, и ледяные осколки дробно стучат по поверхности озера.
– Кира! Что ты творишь? – рычит магистр, и его рука создаёт новое плетение, а сам он поднимается наполовину над поверхностью озера на созданной им волне.
– Не смей… – хриплю я.
После того, как я наглоталась воды, из моего горла вырывается нечто невнятное. С отчаянием думаю, что Рэйгард едва ли поймёт, а защитить змею от второго плетения у меня не хватит силёнок.
Однако Рэйгард услышал. Он замирает. Застываем и мы с наргом. Челюсти магистра сжаты, в тёмных глазах угроза.
А потом тело змеи начинает двигаться. Голова остаётся приподнята над водой, а чешуйчатое кольцо, на котором я полулежу, распрямляется и пододвигается к Рэйгарду.
Мышцы магистра напрягаются в готовности к броску. Он явно не понимает, чего ждать от давнего врага людей.
Длинное тело нарга окончательно распрямляется, хвост уходит под воду, а та часть, которая подо мной, наоборот, приподнимается. И я оказываюсь на вершине скользкой горки, с которой съезжаю прямо в руки оторопевшего Рэйгарда.
Капитан не отводит пристального и настороженного взгляда от нарга, но больше не предпринимает попыток атаковать. Волна, державшая его над поверхностью воды, выносит нас на каменную площадку.
Меня бьёт крупная дрожь. Я плохо понимаю, это от холода или от того, что я снова прижата к горячей горе мышц. А Рэйгард явно не собирается меня отпускать и, когда я пытаюсь отстраниться, стискивает ещё крепче. Одна рука придерживает меня за талию, причём в самом низу, угрожая сползти на ягодицы, вторая прижимает к груди мою голову. Щека касается обнажённой кожи в вырезе рубашки. Чувствую, как перекатываются литые мышцы. Появляется дикое желание коснуться их губами. Наверное, это последствия отката, хотя под действием ледяной воды мне даже показалось, что он прошёл.
Магистр же между тем смотрит по-прежнему мимо меня, на возвышающуюся над водой голову нарга.
Надо как-то выпутываться.
– С ними можно договариваться, – шёпотом говорю я, выдыхая куда-то в вырез рубашки, и щекой ощущаю, как появляются пупырышки на горячей коже мужчины.
Это смущает. Он может подумать, что я его провоцирую.
Но думает Рэйгард о другом. Его низкий голос вызывает вибрацию в моём теле:
– Никогда. Так. Больше. Не делай.
– Но с ними можно договариваться, – сердито повторяю я. Делая ударение на слове «можно».
– Я подумаю об этом.
– Подумаешь? Просто подумаешь? – взвиваюсь я, пытаясь вывернуться из тисков, но удаётся освободить только голову.
Упираюсь руками в грудную клетку и пытаюсь заглянуть ему в глаза.
– Да, и ты мне объяснишь в деталях, как именно ты с ним разговариваешь, – мужчина говорит спокойно, в то время как меня начинает трясти от ярости.
Неужели он так ничего и не понял?
– А её завтра снова будут убивать, пока не убьют? – бью кулаками в то место, где у нормальных людей находится сердце.
– Тише, малявка, – неожиданно мягко произносит Рэйгард. – Мы поговорим, но не здесь. А теперь идём.
Мужчина отпускает меня, но прежде, чем я успеваю сделать шаг, перехватывает за талию, и я снова оказываюсь переброшена через его плечо, как тогда в порту.
Лязгает железная дверца.
Из моего положения трудно определить, куда он идёт, но, скорее всего, к выходу из этого хаосова подземелья.
В отчаянии пытаюсь пустить в ход зубы, однако прокусить кожаные доспехи ещё сложнее, чем камзол.