Сжимаю Киру в объятиях, впитывая растекающиеся по телу моей истинной волны неги, и это при том, что самого рвёт на части. Боль в паху невыносимая.
Смотрю в подёрнутые поволокой глаза, любуюсь разметавшимися по подушке огненными локонами. Шепчу:
– Какая же страстная девочка мне досталась.
Глажу костяшками пальцев скулы, шею, ключицы, рука скользит ниже к аппетитным полушариям груди.
Внутри всё стягивается в болезненный узел. Хаосов князь, что я там ему пообещал?
––
* Делина – персонаж из истории "Чужая Невеста для огненного дракона. Драконы Айсгарда"
Глава 24. Кира
Постепенно прихожу в себя. Губы горят, по телу блуждают волны наслаждения.
Мужские пальцы рисуют узоры вдоль верхней границы платья, оттягивают край ткани с явным намерением пробраться дальше. От этой бесцеремонной ласки по всему телу разбегаются мурашки. Предательски твердеют соски.
Часть меня настойчиво требует продлить прикосновение, но разум уже просыпается, а вместе с ним накатывает невыносимое ощущение стыда. Сбрасываю наглую руку и рывком сажусь на кровати. С ужасом смотрю на свои обнажённые ноги и задранное платье, пытаясь осознать, что это сейчас было. И как я могла это позволить.
Рэйгард полулежит на боку, опираясь на локоть, и с самодовольной улыбкой разглядывает меня. Смотрит как на собственность.
– Ты? Да как ты посмел?
Вскакиваю с постели, поправляя подол.
– Ну вот и вся благодарность, – ворчливо говорит Рэйгард, поднимаясь. – Будешь уверять, что тебе не понравилось?
Чувствую, как кровь приливает к лицу. А что ответить, не знаю. Он ведь прав, я отвечала и на поцелуи, и потом… я просто потеряла голову от того, что он со мной делал. И в какой-то момент я не сопротивлялась, а наоборот. Подавалась вперёд. И, наверное, мог сделать гораздо больше. Хаос меня побери: я вела себя как все те девицы…
Закусываю губу до боли. На глаза наворачиваются слёзы, и я закрываю лицо руками.
– Тише, тише, маленькая, ты что? – в голосе Рэйгарда появляются заботливые нотки.
Он уже рядом. Сильные руки обнимают меня и прижимают к груди.
– Пусти, – дёргаюсь, пытаясь вырваться.
Бесполезно. Я в тисках мускулистых рук.
– Успокойся, Кира, ничего не было. Вся твоя честь осталась при тебе.
Он издевается?
– Не было? – ярость поднимается лавой из солнечного сплетения. – Дело привычное, да? Пусти немедленно. Ты – дикарь… и пират… и проходимец!
Откуда только силы берутся! Мне удаётся высвободить руки, и я впиваюсь ногтями в грудные мышцы капитана. На этот раз они кажутся на удивление податливыми. На рубашке проступает кровь, и Рэйгард от неожиданности меня отпускает. Перевожу взгляд на свои руки и с изумлением вижу, как втягиваются драконьи когти.
– Ого, – говорит мужчина, растирая пострадавшее место. – Моя драконица показывает характер.
Взгляд его становится хищным. Стремительное движение, на которое я от растерянности не успеваю отреагировать, и в следующий миг я снова оказываюсь лежащей на кровати, придавленная могучим телом.
– Какая агрессивная девочка, – рычит Рэйгард, захватив оба моих запястья своей лапищей и заведя мне их за голову. – Кажется, всё-таки придётся тебя наказать.
Бедром ощущаю возбуждение мужчины. Вот теперь я попала.
– Я нечаянно, – мой голос срывается. – Ты сам виноват.
– Ну да, а кто ж ещё, – губы Рэйгарда вот-вот коснутся моих. – А знаешь, в чём моя вина? М? В том, что сдержался.
Мужчина делает несколько медленных движений вдоль моих бёдер, как бы показывая, в чём именно он сдержался.
– Мой дракон просто рвёт меня изнутри, – хрипло говорит Рэйгард. – Догадываешься, чего он требует? М? А самое главное, что твоя с ним согласна.
– Вот ещё, – выдыхаю я, – неправда.
– Ты, правда, не знаешь, когда драконицы выпускают когти? – зрачок в глазах Рэйгарда становится вертикальным. – Когда они хотят своего дракона, а он, как глупец, бережёт их честь.
Опять провоцирующее движение бёдрами. У меня перехватывает дыхание. Внизу живота снова разгорается пожар. Ещё немного, и я сама… Нет, нельзя сдаваться, даже себе самой. Стоит уступить, и от меня ничего не останется.
– Рэй… гард, – очень трудно говорить, когда грудная клетка буквально расплющена мощным телом. – Ты дал слово князю не трогать меня.
– Ошибаешься, малявка, – однако мужчина всё же отпускает мои руки и приподнимается на локтях.
Воздух со свистом врывается в мои лёгкие. Не понимаю, как я вообще не задохнулась под этой махиной.
– Обещания как такового не было, – Рэйгард по-прежнему нависает надо мной. – Так, пара слов. «До того, как я поговорю с королём, можете не беспокоиться». Что-то вроде этого. Князю стоило бы взять с меня клятву. И вот теперь я думаю…
– Но ты ведь благородный человек?
– Я? – неожиданно Рэйгард разражается хохотом. – Кира, ты невозможная. Только что называла меня дикарём и проходимцем, а теперь взываешь к моему благородству?
Оборвав смех, капитан резко наклоняется ко мне и коротко собственнически целует в губы, словно печать ставит.
А после неожиданно отпускает меня и встаёт.
Замираю в растерянности, однако уже в следующее мгновение откатываюсь на другой край кровати и соскакиваю с другой стороны огромного ложа. Какая-никакая, а преграда.
Рэйгард лишь насмешливо хмыкает, и я понимаю, как глупо выглядят мои попытки сбежать от него или защититься. Он тут же подтверждает это:
– Ты – моя. Нравится тебе или нет, Кира, но ты моя истинная пара. Остальное неважно.
Какой же он всё-таки гад. Самоуверенный наглец. Смотрю на него исподлобья:
– Ты хочешь меня сломать? Чтобы я тебе подчинялась?
– Нет, – к моему удивлению, серьёзно отвечает Рэйгард, – ты сильная. Такие, как ты, не ломаются. И знаешь, меня устраивает такая пара.
Я негодующе фыркаю. Устраиваю я его, видите ли. Дожила, Кира. Устраиваешь пирата и проходимца.
– А вот я не уверена… – начинаю я и замолкаю.
Рэйгард не спеша снимает порванную рубашку с проступившими на ней пятнышками крови, и я вижу на его совершенном теле глубокие царапины, оставленные моими когтями.
Из некоторых царапин ещё сочится кровь.
Капитан оглядывает себя, а затем поднимает голову и смотрит на меня с непонятным выражением лица. Выжидающе?
И чего он ждёт? Извинений? Я уже сказала, что нечаянно и что сам виноват. Это так и есть, но, несмотря на правоту, во мне просыпаются угрызения совести.
Растерянно слежу за красными каплями, неторопливо стекающими с рельефных грудных мышц, обтекающими кубики пресса и скрывающимися под кожаным ремнём штанов. Верхний краешек ремня уже потемнел от крови.
У меня невольно перехватывает дыхание. Ему же наверняка больно.
– Тебе надо к целителю, – говорю просевшим голосом. – И побыстрее.
– И что я ему скажу, заботливая моя? Что одна вредная кошечка выпустила коготки?
В голосе бархат, на который мурлыканьем реагирует когтистая и чешуйчатая сущность внутри меня. Ей нравятся эти игры. И, скорее всего, дракон Рэйгарда уже передаёт ему эту эмоцию, потому что на лице капитана появляется та самая наглая и самодовольная ухмылка, которую я ненавижу. Он уже считает меня собственностью.
Мысленно шикаю на свою новорожденную вторую ипостась. Растягиваю губы в ответной улыбке. Надеюсь, у меня получается достаточно ядовито:
– Скажи, что тебя поцарапала одна из твоих многочисленных любовниц.
Хмыкает и с деланым сожалением отвечает:
– Не поверят. Нет, в любовниц поверили бы. Большинство людей живёт чужой жизнью и верит в любую чушь. Но целители академии не идиоты. Это не похоже на женские ногти, а барсов на Авейре не водится. Хочешь, чтобы новость о драконице разлетелась по всему острову? Или сама обо мне позаботишься?
«К тому же дядя и Велл, да и все остальные… – додумываю я. – Что они обо мне подумают?»
– Ну и что ты решила?
Я беспомощно пожимаю плечами.
– Но я не умею. Мы только начали проходить целительство.
– А при чём здесь профессиональное целительство? – вкрадчиво интересуется Рэйгард, делая шаг ко мне. – Хочешь сказать, что тебя, будущую драконицу и жену дракона, не учили тому, что знают даже дети простолюдинов? М? Вспоминай. Или княжнам няньки не рассказывают на ночь сказки? О Ларгерде и его истинной паре Арнии? О Дариане и…
– Ты серьёзно? – вырывается у меня. – Это же сказки!
– Уверена?
– Ты, правда, веришь в то, что раны можно залечить поцелуями? – возмущённо восклицаю я.
Вглядываюсь в его бесстыжие глаза и лишний раз убеждаюсь в собственной правоте.
– Лжец! Считаешь, что я такая глупая и наивная, что вот так сразу поверю в сказки и полезу к тебе целоваться после того, как ты…
– После того, как ты так сладко стонала подо мной? А почему бы и нет? Могла бы и не ради исцеления, а просто по собственному желанию.
Не нахожу слов, потому что его наглость просто возмутительна. Шумно выдыхаю воздух.
– Когда ты злишься, – добавляет Рэйгард масла в огонь, – пыхтишь, как наш корабельный котоёж. Ну да ладно, будем считать, что я пошутил. Но кровь-то ты можешь стереть хотя бы? И мазь у меня есть заживляющая. Или княжеские ручки непривычны к такому?
Фыркаю возмущённо, но подхожу ближе. Говорю как можно равнодушнее:
– Очень даже привычны. Мои братья вечно во что-нибудь влипали.
Делаю ещё шаг к нему, настороженно следя за каждым движением. Но, кажется, Рэйгард сейчас, действительно, нуждается в помощи и просит только о ней. Он достаёт из шкафа баночку и протягивает её мне.
Как ни стараюсь я взять мазь и при этом не коснуться пальцев капитана, он умудряется вложить её мне в ладонь и скользящим движением погладить тыльную сторону кисти до самого запястья. Если бы я не отдёрнула руку, не остановился бы и дальше. Делаю вид, что не заметила его поползновений. И без того щёки огнём пылают.
– Сейчас промою, – бурчу я, стараясь не выдать бушующую внутри меня бурю.