Разглядываю рисунок. Если разобраться, то так пристально я изучаю его впервые. До сих пор меня всё время куда-то тащили, или я куда-то бежала. И только сейчас обращаю внимание на кольцо, которое прорисовано вокруг дракона. Я считала его чем-то вроде рамки, но сейчас вздрагиваю, заметив, что оно двигается, словно живёт своей отдельной жизнью.
Присмотревшись, замечаю на нём микроскопические чешуйки, а в одном месте утолщение. Стоит погладить его подушечкой пальца и рядом со льдиной над поверхностью появляется треугольная голова нарга. Затем всплывает и огромное тело. Конечно же это она, та самая. Чувствую рисунок её сознания. Получается, что мы с ней каким-то образом связаны?
Тогда, при первом знакомстве, наргине понравился огонь? Выпускаю немного своей огненной стихии, предлагаю ей как угощение. Зверь принимает очень осторожно, словно бы стесняется, и я ощущаю её благодарность.
У нас ведь получалось общаться. Может, она поможет мне добраться до корабля?
Не самая умная мысль. С моего наблюдательного поста я вижу, что нарги уже достигли кораблей и один за другим выбрасываются на палубы.
Лезть в схватку двух драконов? Ещё безумнее. Голова разрывается в поисках выхода. Мне начинает казаться, что внутри неё что-то щёлкает. Угу. Извилина за извилину зацепилась.
И в довершение ко всему лёд подо мной начинает похрустывать. Он тает и истончается в более тёплой воде. Можно, конечно, сидеть здесь, подпитывая лёд магией и ждать, чем всё закончится. Но это невыносимо.
«Нар-рг», – сообщает Аирра.
И я отмахиваюсь. Как будто я сама не знаю, что это нарг.
«Нар-рг, – упорствует драконица. – Она говор-рит. Коснись её».
«Ты серьёзно? Нарги неразумны».
«Коснись», – рявкает Аирра.
На меня её окрик действует как удар. От неожиданности я вздрагиваю и тянусь рукой к голове нарга. Слишком резко. Льдина накреняется, и я съезжаю в воду. Точнее съехала бы, если бы водяная змея не поднырнула под меня так, что я оказалась верхом на её шее. То есть коснуться надо было? Ну я и коснулась всем чем могла: внутренней поверхностью бёдер, животом, грудью, руками.
«С-смори», – шелестит у меня в голове незнакомый голос.
Удивляться тому, что нарги разговаривают, времени не остаётся, потому что я вижу…
Вижу, как от пиратского судна тянется сеть из зелёных нитей. Самый толстый канат прямо сейчас вздымается в воздух над поверхностью воды вместе с чёрным зверем, в горло которого впился зубами другой водяной дракон.
«Джар-р, кр-расавец», – урчит Аирра.
Драконы снова скрываются под водой, и туда же ныряет конец зелёного каната.
А остальные более тонкие нити? Они исходят из того же места, что и тот, который управляет драконом, а их концы в беспорядке рассыпаны по морю, точнее уходят под воду в разных местах. И все они быстро двигаются. А средоточием, куда сходится большинство, является королевский флот.
Нити тянутся к наргам. К каждому по тоненькой ниточке.
Точно! Я же слышала: Барнабо связан с драконом через артефакт. Неужели он может приказывать не только дракону, но и наргам? Судя по тому, что я вижу, – так и есть. Ему подчиняются все, кроме той наргини, на которой верхом сижу я. Разбираться, почему моя змея неподвластна пирату, некогда. Надо что-то предпринимать. Эти нити вижу только я. И только я знаю, где артефакт.
Если бы была возможность предупредить деда и остальных… Но туда не подобраться: флот окружён, вода кипит от огромного количества наргов, кажется, их там не десятки, а сотни. На всех палубах идёт бой.
Снова перевожу взгляд на пробитый Рэем корабль. Тот вполне себе держится на плаву благодаря… льдине. И мерзавец, который управляет этим смертельным танцем морских змей, находится там.
А что, если попробовать?
Глава 29. Рэйгард
Барнабо. Выкрал. Мою. Истинную.
Между Барнабо и мной никогда не было открытой вражды. Но всегда было что-то вроде скрытого противостояния, ни разу не выходившего на поверхность. В юности мне было непонятно, почему бы двум единственным в своём роде разделённым драконам не объединить усилия в борьбе с наргами. Вдвоём мы могли сделать для Айсгарда во много раз больше. И к тому же я был не прочь поучиться у того, кто опытнее меня.
Барнабо старше, он дольше бороздил просторы морей, дольше воевал с наргами и до моего появления был самым успешным охотником.
Возможно, в этом и была причина того, что он меня невзлюбил? Мои первые же успехи в рейдах ещё в те времена, когда я был помощником капитана, если не умалили в глазах многих его заслуги, то, по крайней мере, потеснили его на пьедестале.
Мы приветствовали друг друга в портах, где случалось пересечься, но я всегда ощущал глухую стену, воздвигнутую именно им. А спиной нередко чувствовал его тяжёлый взгляд.
Дальше – больше. Я стал чаще добиваться успеха и не потому, что был сильнее. Просто перейдя от вольной жизни на службу к королю Айсгарда, я перестал промышлять на стороне, а Барнабо, по слухам, от контрабанды не отказался.
Это его дело. Все бывшие пираты этим занимались и занимаются. Я – нет, но и в их дела никогда не лез.
А поскольку я полностью посвятил себя охоте и официальному конвоированию торговых судов Айсгарда через гнездовья наргов, о моих успешных рейдах стали говорить больше, чем о рейдах Барнабо. И причина только в том, что я совершал их чаще.
Соперничество в мужской среде – дело обычное. Почему же мне кажется, что есть ещё что-то помимо этого? Всё это на грани ощущений и интуиции. На деле мы всегда держали нейтралитет.
Со временем я понял, что тёмные делишки Барнабо выходят за пределы обычной мелкой контрабанды, которой грешат остальные. Стали появляться слухи, что он причастен к участившейся пропаже девушек с магическими способностями. Однако это были всего лишь слухи, без единого доказательства. К тому же я считал, что не моё дело заниматься подобными расследованиями, даже если за Тенями наргов стоит именно Барнабо.
Так было до сегодняшнего дня, пока это не коснулось меня.
Когда Кире каким-то образом удалось активировать заблокированную пиратами метку, и я понял, где её искать, в первое мгновение меня окатило волной ярости, размывшей, словно прибрежный песок, все мои иллюзии о пиратском братстве. Но потом верх взял рассудок. Злиться, негодовать и философствовать – всё потом. Сейчас мне нужна холодная голова. Я должен спасти мою девочку.
Повезло, что флот короля Ингвара сразу пошёл в нужном направлении. Угадать его было нетрудно. Такую ценность, как княжна, могли отвезти только на невольничьи рынки или сразу к кому-нибудь из шейхов в один из Амиратов. Так что мы оказались очень близко к цели, когда пришёл сигнал от Кириной драконицы.
Переговорив с оказавшимся рядом Рагнаром, я бросился в погоню. Догнал я пиратов, когда до границы с водами, принадлежащими шейхам, осталось немного. Некоторое время пришлось покружить. Взламывать корабль надо было так, чтобы не погубить Киру.
То, что флот догнал меня очень быстро, оказалось на руку. Король явно воспользовался помощью аэртанцев, их воздушной магией.
Ледяные вморозили корабль в лёд, а у Барнабо сдали нервы, и он решил использовать Киру в качестве заложницы, привязав её к фок-мачте. Теперь можно было действовать.
Джарр с Аиррой избавили Киру от верёвок, и мне оставалось только забрать её с палубы. Так я думал, пока в меня не врезался дракон Барнабо.
Первые мгновения чувствую себя на разрыв: с одной стороны я вижу, как разворачивается, готовясь к новому броску, Барнабо, а с другой – меня захлёстывает волна страха, исходящая от моей девочки.
Мне везёт. Кира на удивление быстро берёт себя в руки.
В тот момент, когда у неё получается взобраться на льдину, я выдыхаю.
Моего дракона некоторое время ещё волнует, что рядом с Кирой нарг, но Аирра его быстро успокаивает. И я подтверждаю. Это наш нарг, тот самый. Тем более именно он, или она, помог Кире выбраться из воды.
Понимание, что наша пара близко и в относительной безопасности, придаёт сил. Надёжная драконица у моей пары и умница. Именно через неё мы можем узнавать, что происходит.
И Джарр теперь может полностью сосредоточиться на схватке.
Отбросив сомнения, мой дракон чуть отклоняется в момент броска противника и, извернувшись, впивается, наконец, ему в горло.
Уходим под воду. Дракон Барнабо пытается вырваться, но Джарр сжимает челюсти.
Победа кажется такой близкой.
Но именно в этот миг перед мысленным взором возникает яркая картинка Киры, удаляющейся верхом на нарге. Внимание снова раздваивается. Да что же это такое? Рыжая заноза не может усидеть на месте дольше нескольких минут? Хуже всего то, что Аирра, у которой пару раз получалось удержать строптивую девчонку, в этот раз на её стороне.
«Куда?!» – рявкаю я, а Джарр на мгновение теряется и выпускает добычу из пасти.
И теперь уже дракон Барнабо, вывернувшись из захвата, пытается вцепиться в горло Джарру.
Некоторое время мы безуспешно кружим, ища друг у друга уязвимые места. Два зверя, равных по силе. Ему проще: у него только одна задача – убить меня. А часть моего внимания занимает Кира. В этом моя слабость, но в этом и сила. Мне есть за что драться.
И меня больше не интересует, откуда у Барнабо причины меня ненавидеть.
Я должен его убить сейчас, когда он слился со своим драконом. И чем скорее, тем лучше, потому что моя истинная не усидела на льдине, а я должен быть рядом с ней.
Продолжаем кружить, делая редкие выпады, проверяя защиту и реакцию друг друга.
Часть моего сознания прислушивается к состоянию Киры. Вроде пока всё в порядке. Но рыжая заноза с такой решимостью рвётся к неведомой цели, что я понимаю: времени у нас ровно столько, сколько ей потребуется, чтобы добраться до… до корабля Барнабо? Зачем? Что она там забыла?
Больше медлить нельзя. И я пускаюсь на хитрость: делаю вид, что отвлёкся на проплывающего мимо нарга, подставляю кажущееся беззащитным горло, а в последний момент, резко повернув голову, плюю огнём в открытую пасть врага.