Выйдя на улицу первым, Стас отошел чуть в сторону и дождался, пока выйдет Дмитрий.
— Какого хера? — рявкнул на него, схватил за шкирку и, утянув за угол здания, отшвырнул в сторону. — Че тебе надо, придурок?
— Что ты делал у нее в палате? — насупившись, начал Шугарев по второму кругу. — О чем рассказал?
Стас едва не взорвался от этого идиотизма.
— Еще один тупой вопрос, и я тебе нос сломаю, — холодно предупредил, очень надеясь, что к Дмитрию вернется разум и не придется воплощать свое предупреждение в жизнь. Кровопролитие не входило в сегодняшние планы. — Мои дела, как и мои разговоры, тебя не касаются.
— Ее место в отделе пока свободно, так иди, наслаждайся, — выплюнул Дмитрий ему в лицо, попав в самую больную точку. — Ты же этого всегда добивался. А с ней рядом я тебя чтоб больше не видел!
— Шугарев, ты что, совсем страх потерял? Ты че такой борзый? — Стас шумно выдохнул, едва сдерживая внутренних демонов, отчаянно рвавшихся наружу. — Я буду там, где сочту нужным. И спать буду с кем захочу, — не смог не уколоть в ответ. Ударил наотмашь, точно зная, что Дмитрий поймет его намек правильно.
— Ах ты урод, — зарычал тот и кинулся с кулаками, но Стас был готов к такому повороту. Без труда скрутил его и, уткнув мордой в снег, прижал коленом поясницу.
— Кто она тебе, Шугарев? — продолжил свою маленькую казнь. — Мне кажется или ты ее бросил? А что будет, когда она все вспомнит? Ты же ведь продолжаешь жить со своей новой бабой, не так ли?
Тяжело дыша, Дмитрий совершил отчаянный рывок, скинул Стаса с себя и теперь сам навис сверху.
— Что у тебя с ней было? Что тебе от нее надо?! — прокричал в лицо и ударил затылком об лед.
— Не твое дело.
Стас стиснул зубы от боли. Перед глазами замелькали яркие всполохи, но это лишь придало ярости. Он специально не предпринимал попытки изменить ситуацию в свою пользу, а терпеливо ждал удобного момента, чтобы исключить возможную неудачу.
— Ты, мразь… Видишь, что ей плохо, и кружишь рядом, как хищник. Тебя что, в детстве недолюбили? Почему постоянно пытаешься сделать людям больно?
— На себя посмотри, Казанова хренов, — рассмеялся Стас, нарочно дразня его еще больше. — Бросил бабу и запрыгнул на первую подвернувшуюся лохушку, которая готова вытирать твои нюни. Что, Ямпольская была слишком крута для тебя, Шугарев? Замучил комплекс неполноценности?
Дмитрий замахнулся, чтобы ударить по лицу, но это была роковая ошибка. Стас воспользовался его злостью, легко подмял под себя и несколько раз впечатал стальной кулак в челюсть.
— Я сейчас пристрелю тебя, как собаку, — угрожающе прошипел Дмитрий и воткнул пистолет в живот Стасу.
— Ну стреляй. — Он криво ухмыльнулся, нисколько не боясь такого исхода. — Думаешь, я испугаюсь? Может, ты мне еще одолжение сделаешь. А вот что с тобой будет, когда твоя баба узнает, что ты опять рядом с той, от кого убежал к ней …
— Только попробуй… — прохрипел Дмитрий, дернувшись, как от очередного удара.
— Да нахер ты мне нужен. — Стас слез с него и, небрежно встряхнув руки, поднялся на ноги. — Сам себя угробишь. Как уже угробил Ямпольскую.
Не оборачиваясь, направился к парковке. Сел в машину и выжал педаль газа в пол.
Пустые улицы мелькали перед глазами, как в компьютерной игре. Хотелось завыть по-волчьи. Он ненавидел этот мир. Ненавидел таких дебилов, как Шугарев. Ненавидел Ямпольскую отдельно. За то, что такие, как она, всегда рядом с такими, как он… а такие, как Шугарев, без амбиций, без цели… Прячутся за подолом сильной начальницы…
Болезненная ухмылка исказила лицо. А какая цель у него? Выкарабкаться из дерьма, которое его окружает всю жизнь с самого детства? Доказать, что он сильнее? Да, привык все брать силой. Привык! И верил, что сила все побеждает.
Невольно вспомнил глаза Ямпольской после того, как расстегнул наручники и отпустил ее… Она его не боялась. Не уважала. Она его даже не видела. Словно смотрела на пустое место. В пустоту. Его правило силы дало сбой. Он получил то, что хотел. И захотел большего. Того, чего никогда не получит… А такие, как Шугарев, имеют это сполна, купаются в этом и выбрасывают на помойку.
— Я не могу любить. Не хочу любить, — прорычал он сам себе. — Не хочу никого видеть и слышать.
Глава 10
Одноцветные, ничем не примечательные дни медленно собирались в недели. В какой-то момент Стас перестал их вообще замечать. Погрузился в работу с головой и запретил себе думать о чем-либо кроме нее. Жестокость его правления помогла наконец навести порядок в районе, и ночь в их отделе стала казаться кошмаром. Благодаря упорству и несгибаемому характеру Стасу удалось улучшить показатели и уменьшить количество висяков. Он был доволен собой, но не собирался останавливаться на достигнутом.
Месяц пролетел незаметно, оставив после себя лишь легкий шлейф воспоминаний, которыми Стас предпочитал не пользоваться. Отодвинул от себя драку с Шугаревым и старательно избегал с ним встреч. Если все же случайно сталкивались в коридоре, просто кивали друг другу и расходились в разные стороны. Заболотный ясно дал понять, что про рапорт Дмитрия нужно просто забыть, Стас не стал спорить. В конце концов, ему было искренне наплевать на всю эту возню.
Про Ямпольскую намеренно ни у кого ничего не спрашивал, да и вообще не интересовался ее персоной. По обрывкам фраз в курилке имел представление о ее самочувствии, знал, что Ирина выписалась из больницы и долечивается дома. Но большего себе не позволял. Абстрагировался и предпочел просто забить на всю эту историю. Поначалу сильно ломало и выкручивало. Несколько раз Стаса так и подмывало послать все к чертям и поехать к ней, но он упрямо гасил все эти порывы еще в зачатке. В итоге ему самому стало смешно, что почти в нее влюбился. Вся эта ванилька не для него, да и что ни делается — все к лучшему.
Трель стационарного телефона заполнила тишину в кабинете. Стас хмуро посмотрел на этот допотопный агрегат — обычно хороших новостей по нему не сообщалось, но все же поднял трубку.
— Волков, слушаю.
— Здравствуй, Стас. — Ровный голос Заболотного раздался в динамике.
— Чем обязан? — сухо поинтересовался, ожидая очередной виток геморроя.
— Ты наверняка уже знаешь, завтра Ямпольская выходит на службу… — Стас замер, боясь сделать вдох и непроизвольно сжал в руке карандаш. Тот не выдержал напора и сломался, выдавая истинные эмоции. — Подготовь к ее появлению отчет о проделанной работе и введи в курс дела.
Стас шумно втянул воздух и прикрыл глаза, судорожно пытаясь взять себя в руки и унять взбесившееся сердце. Оказался совершенно не готов к этой новости и пока не представлял, как пройдет встреча с Ириной.
— Волков, ты оглох? — недовольно рявкнул генерал, возвращая его с небес на землю.
— Я понял, — процедил Стас сквозь зубы, стараясь дышать ровно и не выдать своего состояния. — Все сделаю.
— То-то же, — пробурчал Заболотный, и в трубке послышались короткие гудки.
Стас раздраженно бросил трубку на рычаг и, оттолкнувшись от кресла, поднялся на ноги. Рывком открыл створку, закурил и глубоко затянулся. В груди тревожно заныло, и он с силой стиснул кулаки, ощущая, как сознание распадается на атомы. Перед глазами возник образ Ирины, гордо шествующей по коридору, и Стас ощутил, как нервная дрожь курсирует по телу, заставляя зябко ежиться. Так надеялся, что наваждение прошло бесследно, а теперь начал сомневаться…
Мобильный телефон зазвонил в кармане. Стас ловко достал его и, взглянув на дисплей, принял звонок от Сергея.
— Говори, — вместо приветствия произнес, желая сократить разговор до минимального конструктива.
— Стас, привет. Инфа появилась. — В динамике послышался бодрый голос.
— Излагай. — Стас выпустил в окно сизую струю дыма, мобилизируя мозг для получения информации.
— Походу, Потапов решил перевезти сына за границу.
— С чего ты взял?
— Его секретарша заказала билеты на левые документы, я пробил в аэропорту, по возрасту подходит.
— Когда? — Стас обернулся к календарю.
— Через неделю.
— Отлично, — мысленно поставил галочку на этот день. — Будем брать.
Стас сбросил звонок и, небрежно швырнув телефон на стол, потушил сигарету. Целый месяц они пасли Потапова, всеми правдами и неправдами вынуждая его оступиться, но все было тщетно. Коллеги тоже не нашли никаких зацепок, как Стас и предполагал, никаких следов Михаил не оставил. Прижать его другим способом тоже не получалось, все попытки разбивались вдребезги об идеальный образ. Потапов-младший был единственной ниточкой, способной привести к результату, и нельзя было ее упустить.
Реабилитация подошла к концу. Ирина чувствовала себя на удивление хорошо и морально готовилась к выходу на службу. Сложно представить, как вернуться, когда не помнишь половину событий своей жизни, но выбора ей не предоставили. Больничный и так затянулся.
Все это время Дмитрий был рядом, поддерживал и заряжал позитивом. В какой-то мере она была даже благодарна всей этой жуткой истории, из-за нее их отношения перешли на какой-то новый уровень. Вернулась былая легкость, и влюбленность расцвела с новой силой. Ирина вновь чувствовала себя любимой и единственной и была искренне счастлива, так по-настоящему, по-женски.
Единственное, что немного омрачало — Дмитрий наотрез отказывался оставаться на ночь. Днем они проводили много времени вместе, целовались и обнимались, как школьники, но потом он непременно уходил, оставляя ее одну. Несколько раз Ирина пыталась узнать причину, но он списывал свое поведение на то, что она слишком слаба и пока не готова к полноценным отношениям.
Сегодня Ирина была намерена исправить это недоразумение. Хватит, монашество затянулось. Она, в конце концов женщина, и хочет быть не только любимой, но и желанной.
Отправив сына ночевать к маме, приготовила романтический ужин и накрыла на стол. Надела заранее приготовленное платье, очень короткое и сексуальное. Волосы собрала в высокую прическу, оставив лишь несколько небрежных прядей. Чулки, каблуки и яркий мейк с акцентом на глаза завершили образ. Ирина пшикнулась любимыми духами и покрутилась перед зеркалом. Образ получился довольно вызывающим и вульгарным, но это было даже к лучшему, от такого подарка Дмитрий не сможет отказаться.