Но никто меня уже не слышал.
Снова вихрь. Мощный поток воздуха смешался с драконьим пламенем. Взвизгнув, выставила руки, ограждая себя от магии мужчин, но она не коснулась меня. Зато в огне зашлись занавески. Я подскочила, чтобы их потушить и меня тут же сбило с ног.
Неуклюже пошатнувшись, упала. Неудачно. Трость отлетела к стене, а боль пронзила колено.
— Да хватит! — выдохнула, борясь со слезами. — Убирайтесь прочь отсюда! Оба!
В комнате мгновенно стало тихо.
— Алисия, — как ни странно, но первым ко мне пополз брат. — Прости, я не хотел.
— Что ты не хотел? — Калле опередил его и поднял меня на руки.
— Всего этого не хотел, — брат сплюнул кровь на пол. — С чего ты, тупая ящерица, вообще взял, что я ей зла желаю?
— Угадай, огрызок мага, — зрачок дракона пульсировал то сужаясь, то становясь человеческим.
— Хватит! — выдохнула я, боль медленно отступала. — Не смейте устраивать здесь свои детские разборки.
— Алисия, — Калле сел вместе со мной в кресло и устроил удобнее.
Критес, шатаясь, поднялся. Кряхтя от боли, прошел к стене и подобрал мою трость.
— Прости, сестра.
— Вспомнил, кто она тебе? — процедил дракон.
— Довольно, — простонала я, — вы чуть не спалили мою комнату. Вы навели здесь такой бедлам!
— Он... — на скулах Калле заходили желваки.
— ... просто пришел поговорить, — мягко перебила я его. — Совсем необязательно, теперь по этому поводу крушить мою комнату. Тут и без вас близняшки постарались.
— Да о чем ему с тобой говорить? — процедил мой дракон, но уже не столь яростно.
— А что, по-твоему, тем нет, — ощетинился Критес. — Тебя сюда звали?
— О, а что тебе приглашение выдавали? Ты должен был сидеть под замком, я еще три шкуры спущу с того, кто недосмотрел. Ну раз уж тебя так потянуло на беседы, так может, со мной поговоришь, Критес? Где мой браслет?
— Мне почем знать, где твои побрякушки? — брат недоуменно пожал плечами и поморщился от боли.
— Не лги! — На лице Калле снова проявились красные чешуйки. — Тебя видели возле ущелья в ту ночь, когда я улетел с семьей. Браслет мог забрать только ты!
— Да, я был там, но никогда не брал ничего твоего, — лерд отпираться не стал. — Это ты отнял все, что у меня было. Ты, мерзкое отродье!
— Лучше следи за своим языком, — в голосе Калле вновь прорезались рычащие нотки, а в комнате стало заметно жарче.
— А то что? — Критес усмехнулся, зло так. — Первый дракон на деревне явит мне свой гнев?! Ты так был заносчивой себялюбивой ящерицей, так ею и остался, Фроди, иначе не стал бы здесь перед сестрой ломать комедию. Теперь, оказывается, я виноват в твоих бедах! Браслет тебе какой-то подавай. Что не нашел в себе силы сознаться, что тебя не пойми где двадцать лет носило, пока она прикованная к кровати лежала? Думаю, у тебя нет оправданий, правда?! Ты хотел вернуться великим победителем. Показать, какой ты непревзойденный герой. Генерал драконов! Хорошо хоть под хвост себя не поцеловал на крыльце. А я тебя сразу узнал! Признаться, уже и не думал, что явишься. А нет! Приперся в чешуе начищенной!
— Критес! — выдохнула я.
Мне не понравилась издевка в словах брата. Он выворачивал все так, словно он здесь сама невинность.
— Он прав, Алисия, — неожиданно спокойно произнес Калле. — Именно так все и было. Мне не хватило духу покаяться в том, что я тебя предал. И на сей раз он говорит правду. Но сейчас я хочу знать, где мой браслет?
— Я его в глаза не видел, ясно тебе? — Критес, все еще держа в руке мою трость, утер рукавом кровь под носом. — У меня своих грехов хватает — в жизнь не отмоюсь. Лишнее мне вешать не надо.
— Хватит! — я нервно прикрыла рукой травмированное колено.
— Нужно позвать Валенсо, — засуетился Калле.
— Нет, — отмахнулась я от него.
— Тогда хоть настойку выпей, — Критес потянулся за бутыльком. — Бледная же.
— Ой, у нас кто-то вдруг братом решил стать? — Калле выхватил у него из руки лекарство. — Не поздновато ли? Уже как бы и не надо. А вообще, что это ты такой заботливый?
— Не твое дело! — бывший лерд, приставив у кресла трость, шатаясь, отошел.
— Ну, как же! Лен теперь мой, и ты решил заделаться родственничком? — Калле открыл пузырек с мутным зеленым содержимым и передал его мне.
Нога успокоилась, но я все же отпила немного.
— Ошибаешься, ящерица, — Критес снова стер набежавшую кровь под носом. — Сегодня я уйду, но ты не вправе мне запретить говорить с сестрой.
— У тебя было много лет для этого, — прошипел Калле.
— У тебя тоже, Фроди, — не остался в долгу брат. — Так чем ты лучше меня?
— Всем!
— Да прекратите же вы уже! — меня охватила злость. — Хватит мне душу теребить своими распрями!
Брат поджал разбитые губы и сделал несколько шагов в сторону двери, но тут я кое о чем вспомнила.
— Критес, стой! Я хочу знать, чем близняшки шантажировали тебя?
Он остановился и обернулся.
— О, это теперь очень простой вопрос, — на его губах заиграла улыбка. — Еще вчера я бы и рта не раскрыл, а сегодня это не стоит ничего. Я незаконнорожденный, Алисия. Меня родила кухарка.
— Но как? — такое услышать, я была не готова.
— Вот так! — он развел руками. — Лерду нужен был сын, а какая утроба его выродит — не имело значения. Он заставил жену признать меня. Знаешь, Сафира любит повторять, что я обязан им всем, потому что они родились девочками. Подари лера мужу сыновей, в том ущелье мог бы оказаться я.
В комнате стало тихо. Я все так же, бестолково моргая, пыталась сообразить как это... Что значит бастард? Разве такое возможно?
— Я сейчас заплачу от жалости, — прошипел Калле. — Как же вовремя у тебя братская любовь проснулась. Чудесное преображение, иначе и не скажешь.
— Не утруждайся, — Критес в долгу не остался. Он окатил генерала таким презрительным взглядом, что даже меня проняло. — Мне твоя плаксивая драконья морда ни к чему.
— Хватит! — в какой раз рявкнула я и отпила зелье.
Голова гудела от мыслей.
— Я позову Валенсо, — мгновенно сменил тон Калле. — Но сначала выпровожу твоего... гостя...
— Нет, — я взглянула на брата. — Как давно они шантажируют тебя этим?
Он неопределенно пожал плечами и довольно зыркнул на моего дракона, словно выиграл некую битву, о которой я даже не догадывалась.
— Да, сколько себя помню, столько и пляшу под их дудку. Их нянька — гадюка — науськивала с пеленок. Вот она-то и была настоящей змеей.
Я подозрительно прищурилась, но не могла с ним не согласиться.
— Да, она всегда делала вид, будто не замечает, что они творят...
— Да она сама их этому и учила, — перебил меня брат. — Крыса залезла в постель отца после смерти леры и управляла через близняшек замком. Кому нужно — гадила. Подставляла.
Он сверкнул глазами, вся его покорность вмиг развеялась и выглянул прежний Критес.
— Но это не прощает тебя, — медленно произнесла, наблюдая, как мастерски он являет мне нужную эмоцию. — Ты мне должен...
— Нет, не прощает, — он закивал и вмиг стал серьезным и собранным. — Я понимаю, как все это выглядит со стороны, Алисия. Не буду отрицать и то, что в какой-то момент оказался еще хуже Юолы и Сафиры. В последние дни я часто возвращался в прошлое. Прокручивал те мысли, на поводу которых шел. Тогда близняшки загнали меня в угол, я в каждом шепотке прислуги слышал сплетни про себя. Уже много позже сам став лердом, вдруг понял, что простых слов мало, нужны доказательства. Но тогда, мальчишкой, боялся правды как огня. Увидев тебя, я побежал за помощью, я желал помочь, но потом пришла иная мысль: если тебя не станет, то всем будет уже плевать, какое у меня происхождение. Сын и первый наследник...
— Это ты сейчас о чем? — Калле напрягся и подался вперед.
— Неважно, — прошептала, обдумывая услышанные слова.
Страшная для меня логика в них была. Брата это не прощало, но хотя бы объясняло мотивы его поступков.
— Что значит неважно? — рявкнул мой дракон. — Я желаю знать...
— Это я оставил Алисию умирать в ущелье, — неожиданно сознался лерд. — Давай, дракон, мсти...
— Не смейте устраивать драку! — выкрикнула я, прежде чем хоть кто-то сдвинулся с места.
— Ты покойник! — процедил Калле, игнорируя меня.
— Да хватит! Я умоляю вас. Довольно! Где его браслет, Критес?
Я, как могла, сглаживала все углы, не желая видеть разборки мужчин.
— Я уже устал повторять — не брал его, — брат шипел не хуже змея. — Не брал, слышите! Да и где я должен был его достать?
Злится. Кажется, его терпение подходит к концу. В таком состоянии он был максимально честен. Как и отец, Критес не умел сдерживать ярость и в такие моменты не следил за тем, что говорит.
— В ущелье, — взглянула ему в глаза.
— Было уже темно, когда я примчался туда. Думал, ты сбежала, потому что эта ящерица улетела...
По руке Калле поползла чешуя, но он молчал.
— Дальше, Критес, — шепнула я.
— Что дальше? Я повторяюсь! Пошел по бревну на поляну, осмотрел там все и когда возвращался — заметил бледное пятно на дне. Присмотрелся и до меня дошло, что это ты...
Он умолк, но что было потом, я уже слышала. Решил повернуть ситуацию в свою пользу.
— Да, ты всегда меня ненавидел, — мне стало так обидно.
Я так и не поняла за что меня. Ведь я не сделала ему ничего плохого.
— Неправда, — он поморщился, словно ему неприятно было обнажать душу, — я просто желал стать лучшим из детей. Хотел, чтобы отец перестал попрекать меня твоей ящерицей, которая и с мечом ловко управляется, и маг весь из себя. Ты, как был показушником, Фроди, так и остался. Не ее я ненавидел, а тебя!
— Знаешь какая между нами разница, маговский огрызок? — Калле сжимал ладони в кулаки. — Я бы никогда не оставил никого на дне ущелья. Да я бы на брюхе сползал вниз, лишь бы спасти ее.
— А чего же ты не примчался раньше, чтобы помочь ей? — взревел Критес.
— Да потому что ты написал мне письмо! — лицо дракона покрыла чешуя, в этот момент он был на себя непохож.