И тут меня словно ошпарило. Вот откуда у него на украшении буква “М”! И перстень с изображением дракона! Ой, мамочки! Кажется, я влипла по самое “ой-е-ей”.
Новость взбудоражила, взволновала, вызвала небывалый переполох. Даже из трактира вышли все постояльцы, чтобы послушать новости.
— Генерал! Дракон! — гулко ударило в сердце.
То есть, у меня в постели лежит раненый генерал? Генерал вражеской армии? — мысли метались, а я старалась не показывать своего волнения.
Я еще могла смириться с тем, что передо мной солдат или офицер, который просто выполняет приказ. Но генерал! Это слово вдруг отозвалось во мне странным, неприятным чувством.
— Если кому-то что-то известно о его местонахождении, — раздался голос, — требуется немедленно сообщить старосте деревни или любому магу! Он нужен живым!
Эти слова словно ударили меня в сердце.
— Его возьмут в плен, — пронеслось в голове. — И тогда его, наверное, будут пытать.
Я сглотнула, пытаясь прогнать тревогу. Личность этого пленника вдруг стала для меня словно обретать черты. Жаль, что я не запомнила, как его зовут. На “К”... А! Кириан! Вот!
Пара секунд я колебалась, чувствуя, как внутри борются два чувства: одно — элементарная человечность, сочувствие и желание помочь, другое — желание как можно скорее избавиться от всей этой неприятной ситуации, отвести от себя бурю. А тучи уже сгустились над моей головой.
“Нет, так нельзя!”— мысленно решила я со всей твердость, —” Сначала его нужно вылечить. А потом уже думать, что делать дальше!”
Я представляла, как генерала бросят в темницу, начнут допрашивать и пытать. А он и так выглядел ужасно: бледное лицо, разбитый взгляд, раны, которые, кажется, не заживают. И сердце мое сжалось. Это было бы ужасным преступлением с моей стороны, если я сдам его.
Я понимала: сейчас важнее всего — сохранить его жизнь. И пусть даже это значит, что я рискую своей безопасностью, — я не могу оставить его умирать где-то в грязи или под открытым небом.
“Или в темнице” - подсказывало что-то внутри.
- Он очень опасен! - послышался голос старосты, который подошел к крикуну. - Очень опасен! Поэтому сообщить о любом подозрительном незнакомце незамедлительно. Он отлично владеет любым оружием! И даже в человеческом облике обладает недюжей силой. И может легко свернуть вам шею! А еще он обладает невероятным умом! Он способен продумывать на сотни шагов вперед! И ему ничего не стоит обмануть вас!
Это новости сильно встревожили толпу. А уж как они встревожили меня, словами не передать.
Я постояла вместе с остальными, а потом направилась домой, ускоряя шаг. Ну еще бы! У кого-то дома котик, у кого-то семья, а у меня дома хладнокровный убийца!
Открыв дверь в поместье, я направилась в сторону комнаты, осторожно доставая ключ и поворачивая его в замке.
Глава 10
- Так, пока он без сознания, надо будет полить ему рану зельем, - выдохнула я себе под нос.
Теперь мне вообще страшно было к нему подходить. Застыв, как дура посреди комнаты, я понимала, что нужно подойти и попробовать обработать рану, а с другой стороны, мне было как-то не по себе.
“Ты обещала себе помочь ему!”, - напомнила я. И, скрепя сердце, я сделала шаг в его сторону. Преодолев себя, я дошла до кровати, осторожно приподнимая одеяло. Ой, рана выглядит еще хуже! Мне уже отсюда видно!
Я вздохнула, отгибая повязку. Вытащив пропитанную ромашкой тряпку, я отошла к столу, пропитывая новый бинт зельем. Оно было бурым, а его запахом можно было привести в чувство целый бал, упавший в обморок.
Осторожно неся ее, я подошла к его ране на ноге и стала поливать ее зельем.
На мгновенье бледное красивое лицо исказилось мукой. Генерал тяжело задышал сквозь стиснутые зубы. Нога дернулась.
- Потерпи, - прошептала я, чувствуя как душа наполняется сочувствием. - Так нужно… Если мы не обработаем рану, будет намного хуже... Понимаешь? Я постараюсь дуть! Вот, видишь... Фу-у-у-уф!
Мука на лице была, но ни единого стона не вырвалось из его груди. Дыхание стало глубоким и неровным.
“Вот это выдержка!”, - подумала я, прикладывая тряпочку к ране и заправляя ее под бинт.
- Теперь живот, - выдохнула я, отгибая повязку и поливая рану зельем. - Тише тише… Терпи… Терпи… Знаю, больно…
Я приложила к ране пропитанный зельем компресс и занялась рукой. Размотав полосы ткани, я стала поливать плечо зельем, видя, как лицо побледнело.
- Все хорошо, - прошептала я, понимая, какая это боль. - Но так я смогу снять воспаление. А у тебя раны выглядят очень плохо! Я бы даже сказала очень плохо. И если ее не обработать, ты умрешь.
Через минуту, он лежал тяжело дыша.
“Генерал!”, - пронеслось в голове, когда я смотрела на него. - “Генерал вражеской армии! Не рядовой, а целый генерал!”.
Честно? Я еще не верила. В такое трудно поверить!
- Сейчас станет легче, - утешила я его, стараясь не подходить близко. Генерал скосил глаза, заметив, как я соблюдаю дистанцию, но промолчал.
Графин был пуст. Так, если есть вход водички, то должен был выход…
Я решила деликатно проверить, не случилось ли конфуза. Но для этого нужно было дождаться, когда он снова провалится в обморок.
“Надо его покормить!”, - пронеслась в голове мысль. - “Но для начала спросить, хочет ли он есть?”.
“Но откуда-то силы он должен брать для выздоровления?”, - предположила я, видя, как вздымается под одеялом могучая грудь. Дыхание становилось ровнее, а я сходила за справочником целителя.
“Только не зашивать рану!”, -умоляла я судьбу. - “Я этого не переживу!”.
Глава 11. Дракон
Я хочу вспомнить, кто я и зачем здесь. Но память — словно песок, просыпающийся сквозь пальцы. И всё, что у меня есть — это ощущение, что я должен куда-то идти, что есть что-то важное, что я забыл. Но куда? Куда мне идти, если я даже не знаю, кто я? И вот я бреду в этом мраке, не помня ни имени, ни прошлого. Всё вокруг — шум и грохот, словно рушатся стены, а внутри — хаос, разбросанный осколками памяти. Голова болит, сердце колотится. Всё, что есть — это ощущение опасности и пустоты.
Но рядом она. Золотистые волосы, словно солнечный свет, что пытается проникнуть сквозь тучи. Она заботливо ухаживает, держит меня за руку, но в её взгляде — страх. Она боится меня. Я чувствую это, даже если не помню, кто я или что я сделал. Почему она так испугана? Почему она так странно себя ведет? Внутри все тянется к ней, и одновременно я чувствую какую-то настороженность. Словно ее страх - это ключ, разгадка.
Страх.
Я вспоминаю ее взгляд, наполненный страхом и недоверием. Так смотрят на врагов. На злейших врагов. Она ждет от меня нападения, внезапного удара. Кинжал в ее руке, расстояние, на котором она держится. Она видит во мне врага.
Неужели я ее враг?
Что я мог такого сделать это красавице? Неужели я мог обидеть ее? Сделать ей больно?
От одной только этой мысли мне стало противно.
Нужно быть мерзавцем и негодяем, чтобы причинить зло этому прекрасному созданию с огромным сердцем.
Нет. Я не мог. Если бы такая женщина встретилась мне раньше, я бы никогда не позволил бы себе обидеть ее.
И, скорее, сам убил бы обидчика.
Нет, тут дело в другом.
Только в чем? Я не могу понять. Казалось в голове появляются какие-то странные картинки. Они мелькают на долю секунды. Но я ничего не успеваю разглядеть. Нужно ждать. Пока сознание не зацепится за какую-нибудь картинку.
Одна из картинок, возникшая перед глазами, вдруг вызвала странный отклик во всем теле. Оно словно напряглось, собралось. Я даже на мгновенье уловил знакомое чувство холодной расчетливой пустоты внутри.
И тут картинка взорвалась. Призрачный звон все еще стоял в ушах.
Я вижу битву. Шум, пыль, кровь. Стены рушатся, мечи сверкают, крики разрывают воздух, искры магии. Я вижу их — тех, кто сражается, и кого я, кажется, знаю.
Я вижу синий стяг. Синий против красного. На красном - дракон. На синем книга, из которой произрастает дерево. Я стою под красным.
“Исмерия!”, - послышался голос, многократным эхом отразившийся внутри меня.
“Исмерия”, - растеклось по венам, а моя рука что-то сжала. Вместо привычной рукояти меча, я почувствовал в руках что-то мягкое.
Они идут, как тень, поглощая всё на своем пути. Я слышу голос, — не свой, чужой, — и понимаю: это война, и я — в эпицентре. Словно я - центр этой войны.
И тут всё исчезает, словно кто-то выключил свет. Обрезается видение, и я остаюсь в тишине. Но внутри — острое ощущение: Исмерия — враг. Я знаю это теперь, хоть и не помнил раньше. Почему? Что случилось? Почему всё так запутано?
Внутри — тревога, и одновременно — решимость. Надо понять, кто я, и почему эта война — моя война?
Я задыхаюсь, пытаюсь найти хоть что-то, что вернет мне память. Но всё, что остаётся — это ощущение, что я должен бороться, что моя судьба — в этой войне. И пусть я ничего не понимаю, пусть всё кажется чужим, — я знаю одно: Исмерия — враг. И я должен победить их, хоть и не помню, зачем.
Глава 12
— Возьми себя в руки! — тут же сжала кулаки я, словно сама себе говорила.
Старый потрепанный справочник целителя, который я держала в руках, пугал меня не только своими картинками, но и жуткими симптомами, описанными с такой смачной детализацией, что мне становилось как-то не по себе.
К середине книги я уже ощущала, как ломит спина, а желудок будто ныл в унисон с этим. Кажется чуть ниже, но точно справа у меня заныл аппендицит.
- Симптомы - кашель, - прочитала я.
И у меня тут же резко запершило в горле.
- Нет, это не аппендицит! Это что-то другое! - подумала я, видя, что случайно глянула не туда. Кашлять расхотелось до чахотки. Мы побережем кашель до чахотки, а пока я чувствовала, как вместо кашля к горлу подступает комок тошноты.