— Что ж, бог Воды явил вам чудо. Такое редко случается, но все же иногда бывает. Последний раз было, когда богиня Огня так же явилась магам-артефакторчикам, работающим на Даринском хребте, чтобы предотвратить катастрофу. Это случилось около семидесяти лет назад. Вы, похоже, тоже были в шаге от катастрофы, которой не заметили — катастрофы не для вас, а для окружающего мира. Богу Воды пришлось вмешаться лично. Странно только, что он не запретил вам строить ваши сооружения, а принес правильные чертежи! Обычно боги так не утруждают себя ради смертных.
— Везунчик вы, Вяз, — буркнул Фойт. — Ну что ж, выхода нет, придется начинать строительство!
Я же себя везунчиком не ощущал. У меня вдруг появилось чувство, что мой переезд в этот мир вдруг оказался частью масштабного и непонятного для меня плана, который волей-неволей, а придется исполнять!
И еще вспомнил, как говорил девчонкам: мол, папа, конечно, ругался бы на меня, но обязательно переделал бы мои чертежи — в сто раз лучше, чем я сам мог бы!
История с богом Воды не давала мне покоя немало дней — когда было время о ней вспоминать. Я сам себя удивил, не рассказав ее детали женам и Габриэлю. Планировал рассказать — и в результате ограничился только известием о том, что к нам явился бог Воды с полным проектом. Да, вот такое чудо. Нет, я не знаю, за что нам такая честь — сам в охренении! Может, Любовь по большой любви попросила помочь?
О том, что бог походил на моего отца — и что его проект очень походил на тот, который мог бы рассчитать папа! — не обмолвился ни словом. Никому, даже Рагне. Хотя бог Воды считается покровителем некромантов, и кому как не ей знать его привычки, повадки и внешний вид!
Все это выглядело очень странно в любом случае: бог Воды с сотворения этого мира не менялся, насколько я понял, а мой отец умер всего-то чуть больше тридцати лет назад по моему счету! Неужели время в наших мирах идет с настолько разной скоростью? Или в чем тут вообще дело?
Может, все-таки случайное сходство? Или не случайное, но чья-то шутка юмора специально на мой счет — хоть от того же Кузнеца? Он не производил впечатление сущности, любящей так плоско пошутить, но кто его знает на самом деле.
Однако долго раздумывать над этим было недосуг: наступала осень, время было собирать лен, обрабатывать его: размягчать, мять, прясть, варить красители, красить нити, ткать — причем желательно как-нибудь хитро, узорно, чтобы ткани уходили дороже… Множество технологических этапов, которые я знал только теоретически!
Нет, безусловно, мы не вступили в это дело неподготовленными: и Ханна, и Рагна отлично знали весь процесс обработки льна изнутри, как крестьянские девочки. А Габриэль к тому же помог с более современными станками и научил как скелетиков, так и навербованных в деревнях женщин ими пользоваться. Но все равно они не были знакомы с этим производством в масштабе, отчего частенько случались накладки. Так, мы всю весну и лето экспериментировали с красителями (одна из причин, почему у меня ни на что не оставалось времени: Рагна одна не справлялась, да я и не хотел скидывать все эксперименты на нее). Вроде бы нашли очень неплохие варианты — но вдруг выяснилось, что когда красишь сразу много, даже с помощью некроманта, выходит очень солидный процент брака! Да и цвета получались не совсем такие яркие, как мне бы хотелось. Хотя…
— Зря вы переживаете, — усмехнулся Габриэль. — Цвета почти такие же, как с красителями, которое привозят с тропических островов и с другой стороны залива. Но вы-то их делали только на своем, местном сырье!
В общем, оставалось ждать, как наши ткани оценит рынок…
На семейном фронте тоже хватало интересного. Животик Мириэль все рос. По ее словам, ребенок начал толкаться и пихаться еще летом, но к середине осени это мог почувствовать и я, и все желающие. Ни с чем не сравнимое ощущение — получить впервые в жизни по уху от собственного сына!
Да, сына: Мириэль, также ближе к концу лета, четко сказала, что носит мальчика.
— Откуда ты знаешь? — спросила Рагна. — Мне вот как некроманту не видно разницы.
— Есть… ощущение, — пожала плечами Мириэль. — Девочка иначе бы чувствовалась. Не знаю, как сказать. Но я сразу тоже не знала, вот только сейчас начала понимать.
Назвать малыша решили Александром: Мириэль непременно хотела имя из моего мира, а я хотел, чтобы оно и тут нормально звучало. Так что в ход пошла классика.
Детскую тоже подготовили вовремя: в нее пока переделали ближайшую ко мне комнату Ночки. Когда проектировал дом, я расположил две детских, каждую на две кровати (ну вот такой я оптимист!) и игровую комнату между ними в конце коридора, подальше от своей спальни. И оно вроде бы и логично — когда дети уже большие! А грудного младенца, конечно, нужно держать поближе к папе с мамой (Мириэль по-прежнему спала у меня, увеличенный живот ничуть нам всем не мешал. То есть мне не мешал: Мириэль-то чем дальше, тем становилось все неудобнее. А Ханна, которая частенько выбирала лежать именно со стороны эльфийки, уверяла, что слышит сердцебиение младенца!)
К концу октября мы закончили работать с первой партией тканей и повезли продавать ее в Сюворну — пока по новой дороге, а не по реке. Тоже с помощью скелетиков. Леу предлагала поработать вьючным животным, но я сказал, что это несолидно. Во-первых, я хотел проверить, насколько прибыльной и удобной будет это предприятие, если не пользоваться тягловой силой типа «дракон». Во-вторых, не хотелось бы превращать одну из своих жен в грузовоз!
Сюворна — крохотная деревушка, даже без каменной стены, с одним частоколом вокруг. Если бы не мои частые визиты к Фойту и не переговоры с гильдией торговцев, черта с два мне бы удалось там продать такое количество разноцветной узорчатой ткани! Однако благодаря нашей договоренности представитель гильдии торговцев уже ждал меня там. Долго щупал и мял товар, просил развернуть то один рулон, то другой. Почти бесконечно торговался, но я оказался упрямей: держался твердо и цену не сбавлял. Мы ведь и так просили сравнительно мало. И вскоре в моем кошеле зазвенели первые монеты, заработанные от нашего предприятия! Пока не особенно много, но лиха беда начало.
Интерлюдия с богами
Механизм саморегулирующихся пророчеств снова заедал — Кузнец потратил на его отладку некий период времени, который по человеческим понятиям, наверное, следовало бы счесть утром буднего дня. И не успел разогнуться, как обнаружил в своем рабочем пространстве бога Воды — как всегда слегка взбешенного и сердитого.
Кузнец не помнил ни одного дня, когда бы этот тип улыбался бы не нехотя или хотя бы имел расслабленный вид!
— Я уже не могу на это смотреть! — воскликнул бог Воды вместо преамбулы. — Этот… прирученец Любви с пятью женами! Что он там творит!
— Дорогой мой, — Кузнец приобнял бога Воды за плечи, аккуратно выводя его из своего рабочего пространства в обычный кабинет в доме Любви — сегодня, из-за визита гостя, в высокие стрельчатые окна было видно море и слышны крики чаек. — Я сколько раз говорил вам не заходить ко мне без стука?
— Я ничего не трогал, я закапсулировал собственную причинно-следственность и очень аккуратно пригасил все эманации, — отмахнулся бог Воды. — Но достучаться до вас снаружи никак не получалось!
— Ну так подождали бы! — Кузнец вытер руки заранее приготовленным полотенцем: Пророчества имели свойство всегда пачкаться какой-то липкой гадостью. — Что там такого срочного?
— Если честно, то ничего, — вздохнул бог Воды, присаживаясь за стол Кузнеца. Напротив него тут же появился стакан с чаем в причудливом железном подстаканнике. — Просто этот мальчик, которого Любовь вытащила сюда, почему-то не дает мне покоя. Задевают за живое его приключения. А сейчас он готов сделать полную глупость в моем собственном домене! Вообразите, вздумал зашлюзовать речку регионального значения, в заслушивом районе… Там же вся экология, вся гидродинамика… А! — он махнул рукой. — И главное, все это достаточно просто исправить — если знать, как! Но он не знает, юный неуч!
— Так запретите ему! — вскинул брови Кузнец.
— Я могу, но… божественный запрет — сильная штука, — поморщился бог Воды. — Сами знаете, у него потом удачи в делах не будет несколько лет. А я почему-то не хочу ему вредить. Сам себе удивляюсь. Наверное, дело в его девочках: очень симпатичные! Особенно некромантша мне нравится, жаль ее.
— Ну так явите чудо, — усмехнулся Кузнец. — Сделайте ему расчеты сами. Для вас это раз плюнуть, насколько я помню.
— Да, но… там речка-то плюгавенькая. Являть чудо из-за нее? Вот если бы что-то, знаете, мощное… Или если бы там экологическая катастрофа на полконтинента назревала.
— Так от меня вы что хотите?
— А нельзя ее… как-то задним числом… как-то бы эдак… более полноводной сделать? Может, приток подземный подвести… знаете, пару тысяч лет назад… потом небольшое землетрясение — и вуаля, речка наполнилась?
— Исключено, — сухо сказал Кузнец. — Как вы сами сказали, не тот повод.
Бог Воды вздохнул.
— Видимо, придется все-таки являться в сновидении и запрещать…
— А вы сделайте не так, — посоветовал Кузнец. — Вы явитесь — но не только ему, а всем причастным. И запретите строить шлюзы по любому проекту, кроме вашего! Вроде и поругали, и помогли одновременно. Опять же, и неудача ни на кого не падет.
— Да, это, пожалуй… — задумался бог Воды. — Но… вы потом сами не будете возражать, что я по такой мелочи божественную репутацию растрачиваю?
— В данном случае — не буду, — улыбнулся Кузнец. — Этот юноша и его семья в фокусе сразу нескольких проектов. Не только моей жены, но и моих личных и даже пары других Кузнецов. И мне самому не хотелось бы вешать на него лишнее утяжеление от вас. Хотя за самонадеянность наказать немного и стоило бы. Но ваше появление будет для него достаточным наказанием само по себе.
— Отлично! — бог Воды потер ладони. — Тогда пойду, займусь проектом шлюзов! Знаете, даже приятно тряхнуть стариной.