Начали показываться и жители долины. Небольшая группка приблизилась к путникам, приветствуя их. Некоторые из них отличались той же странной особенностью, что и нашедшая Келси пара, – когда они двигались, их волосы и кожа меняли цвет. Но остальные больше походили на ту женщину, которую она нашла умирающей, – высокие, худощавые, с неизменными очень темными волосами и светлой, хоть и загорелой кожей.
Среди них было четверо мужчин в прекрасных кольчугах – при движении те казались гибкими, словно ткань. Были две женщины, одна в зеленом наряде, в точности таком же, как у той, с которой Келси ехала на одном скакуне. А на второй было длинное прямое серое одеяние – его подол касался травы, – перехваченное потускневшим серебряным поясом. Темные волосы этой второй были гладко зачесаны и убраны в сеточку, тоже серебряную, а бледное лицо было очень похоже на лицо женщины, загрызенной собакой.
Именно эта женщина первой шагнула вперед, когда они подъехали, но ее внимание было приковано к самоцвету, видневшемуся из-под лапы кошки. Губы ее шевельнулись, нарушая неподвижность мраморного лица, и она посмотрела сперва на женщину в зеленом, а потом на Келси. Взгляд прикипел к девушке, и ей показалось, что он полон подозрения и угрозы.
Келси соскользнула с лоснящейся спины скакуна, продолжая прижимать к себе пальто с котятами. А вот кошка спрыгнула на землю, как только они остановились, и теперь самозабвенно терлась о подол длинного серого платья; цепочку с самоцветом она держала в зубах.
Женщина наклонилась и погладила зверька по мохнатой голове, а потом снова посмотрела на Келси и что-то проговорила на своем мелодичном языке. Девушка с сожалением покачала головой:
– Я не понимаю.
Некоторые из встречающих явно были поражены, а женщина в сером нахмурилась. Потом в ноющей голове Келси снова возникло то же самое беспокоящее ощущение: «…Кто… что…»
Девушка вновь нарисовала в уме сцену на склоне Бен-Блэра, пытаясь восстановить мельчайшие подробности. Если эти люди способны читать мысли, они наверняка способны отыскать ответ в том, что она им транслирует. Но женщина лишь нахмурилась сильнее, а остальные принялись перешептываться.
«…Ворота…»
Это исходило от женщины, отыскавшей ее. Теперь она прикоснулась к руке Келси, чтобы привлечь внимание девушки, и указала на себя.
– Дагона. – Она произнесла имя, преувеличенно четко артикулируя звуки, и Келси снова ответила:
– Келси.
– Кел-Сэй. – Дагона кивнула, указала на женщину в сером и произнесла новое слово.
Келси снова старательно повторила его. Так ей представили и остальных.
После двух попыток девушка сумела выговорить:
– Крита, Йонан (по виду – самый младший из мужчин), Кемок, Килан.
И имя того, кто возвышался над остальными, – Урук.
Кошка встала на задние лапы и требовательно царапнула Келси. Девушка опустила пальто с котятами на землю, и мать сразу же кинулась к детенышам и принялась их вылизывать, словно беспокоилась, не произошло ли с ними чего за время пути. Саму Келси провели в ближайший из этих необыкновенных домов, во внутреннюю его часть, где за занавесками обнаружился неглубокий бассейн с бурлящей водой. Дагона жестом предложила девушке снять одежду и освежиться. Она принялась указывать на разные предметы и называть их, а Келси повторяла за ней, стараясь поточнее копировать произношение.
К тому моменту, как она вымылась и вытерлась насухо квадратным полотнищем ткани, у нее уже был в запасе словарь примерно из двадцати пяти слов, и девушка теперь мысленно повторяла их, чтобы запомнить покрепче.
Она ела с подноса, наполненного фруктами, орехами и небольшими лепешками, чувствуя себя странно свободной в одежде, которую ей дала Дагона. Это была светло-зеленая нижняя сорочка и брюки, похожие на узкие джинсы. За ними последовала куртка с длинными рукавами, она шнуровалась спереди серебряными шнурками. К ней прилагался пояс со звеньями из того же металла, украшенными искусной гравировкой. На ногах у нее теперь были сапожки из мягкой кожи, высотой до икр, сидевшие на удивление хорошо. Ей предложили гребень, чтобы привести в порядок коротко подстриженные волосы, и все это время продолжали учить языку.
Сквозь тихое шуршание листвы, увивающей стену доверху, послышался какой-то звук. Дагона позвала, и в дом вошел высокий мужчина в кольчуге. Он явился с непокрытой головой и открытым лицом, шлем он держал у бедра. Лицо его было из тех, что сразу привлекает внимание. Оно было обветренным и загорелым – похоже, он проводил много времени под открытым небом, – а в очень темных волосах на висках уже виднелись серебряные пряди. Глаза у него были серые, и они смотрели на Келси так испытующе, словно мужчина, будь у него такая возможность, открыл бы ей голову и изъял оттуда ответы на вопросы, о которых она даже не подозревала.
– Ты пришла из-за Ворот…
Келси уставилась на него, разинув рот от изумления. Он говорил на ее языке!
– Из-за Ворот? – пробормотала она. – Там не было Ворот – только камни. Нил сшиб меня с ног, когда я пыталась помешать ему застрелить кошку. У меня были на это все права! – В ней снова начал разгораться почти позабытый гнев. – Я объявила, что запрещаю охотиться здесь, у Лежачих камней и за ними! Где… что это за место?
Она повела рукой, указывая на этот дом, на чужаков – на весь этот край.
– Ты в Зеленой Долине, – ответил мужчина, – в Эскоре. И ты прошла сквозь одни из Ворот… Быть может, леди возьмет тебя под свое покровительство.
– Кто вы такой? – перешла к сути дела Келси. – И что это за Ворота?
– Что касается первого вопроса – я Саймон Трегарт. А насчет второго… Чтобы объяснить это тебе, потребуется адепт – да и то, если он сумеет.
– Как мне вернуться обратно? – задала она самый важный вопрос.
Мужчина покачал головой:
– Никак. У нас сейчас всего один адепт, и эти Ворота – не его. Даже Илэриэн не сможет отправить тебя обратно.
Теперь в дом вошла женщина в сером. Она пробралась вперед, стараясь держаться подальше от мужчины, как будто он внушал ей отвращение. Женщина сказала ему что-то резкое. Он пожал плечами и обратился к Келси. Нетрудно было понять, что эти двое недолюбливают друг друга.
– Ее зовут Витле, и она хочет знать, как к тебе попал этот камень. Ты точно не принесла его с собой.
– Он был у той женщины, которая умерла, у Ройлейн.
Воцарилось гробовое молчание. Все уставились на Келси, как будто она сказала нечто ужасное.
– Она назвала тебе свое имя? – проговорил мужчина, именующий себя Трегартом.
Келси почувствовала недоверие в этом вопросе и негодующе вскинула голову.
– Да – когда умирала, – отрезала она.
Трегарт повернулся к женщине в сером и быстро заговорил. Может, она и слушала его, но при этом не отрывала взгляда от Келси.
Что-то в этом неотрывном взгляде заставляло девушку нервничать все сильнее, как будто каждое движение ресниц женщины обвиняло ее в смерти той путницы и ее товарищей.
Однако и Трегарт снова всецело сосредоточился на девушке.
– Так ты взяла ее камень по ее слову?
Келси решительно покачала головой, обращаясь, скорее, к женщине в сером, чем к нему.
– Его взяла кошка, – сказала она.
Поверят они ей или нет, но это так. И она описала, как именно животное забрало камень у владелицы. Тут девушка снова почувствовала прикосновение густого меха; посмотрев вниз, она увидела, что дикая кошка уселась рядом с ней, умостившись так, чтобы кончик хвоста прикрыл одновременно и больную, и здоровую лапы, с таким видом, будто они с Келси были вдвоем против этого мира.
Женщину в сером явно изумило появление кошки. Украшение по-прежнему болталось на шее у животного. Кошка опустила голову и снова взяла камень в зубы.
Хоть женщина в сером и сделала шаг вперед и пробормотала что-то, словно отказывая кошке в праве на ее трофей, но потом она остановилась, явно пораженная действиями животного.
– Вот так оно и было? – спросил Трегарт.
– Да. Его взяла кошка.
Келси сочла разумным побыстрее донести до них эту мысль. Ей совершенно не хотелось, чтобы о ней думали, что она способна ограбить беспомощную умирающую. Зачем ей вообще эта побрякушка?
– И кошка вошла в Ворота перед тобой или вместе с тобой. – Трегарт не спрашивал, но Келси сочла нужным ответить.
– Да.
Теперь Дагона разразилась быстрой речью; Келси услышала, что в ней несколько раз прозвучало слово «Ворота» и ее имя. Сперва Трегарт, а потом и женщина в сером кивнули – женщина, как показалось Келси, неохотно. У нее на глазах женщина достала из потайного кармана своего одеяния небольшой мешочек, распустила завязки и положила его на покрытый циновкой пол. Опустившись на одно колено, женщина раскрыла мешочек еще шире, а потом повернулась к кошке и уставилась ей в глаза, не произнося ни звука.
Если она и просила животное отказаться от опеки над камнем, у нее ничего не получилось. Хоть кошка и продолжала смотреть на женщину, но постаралась отодвинуться от нее как можно дальше. Женщина нахмурилась; ее глаза казались особенно светлыми из-за темных бровей. Женщина заговорила – это было что-то ритмичное, должно быть, часть какого-то ритуала. Но кошка не шелохнулась. В конце концов женщина подобрала мешочек, бросила на Келси очередной пронзительный, угрожающий взгляд и заговорила тоном человека, облеченного властью.
Трегарт выслушал ее и перевел для Келси:
– Тебе велено заставить твоего фамильяра отпустить эту Силу…
– Велено? – возмутилась Келси. – Эта кошка мне не подчиняется! Фамильяры у колдуний, – вдруг всплыло у нее откуда-то из глубин памяти, – это про них говорят, что им помогают животные! Я знать не знаю, где находятся ни эта ваша Зеленая Долина, ни Эскор, ни вообще что бы то ни было в этой стране! Я не колдунья! Их вообще не существует!
Впервые на губах Трегарта промелькнула улыбка.
– О, как раз здесь они и существуют, Келси Макблэр. Этот край – обитель и истоки того, что в твоем мире назвали бы колдовством.