– Все равно что отлить ключ по слепку? – предположил вор, проведя близкую аналогию прежде, чем Макс успел привести какое-нибудь сравнение из научной области.
– Именно, мосье. Я задал форму, а на материал для «ключа» пошла частица силы Связиста, – подтвердил маг, подходя к зеркалу наблюдений. – Теперь маленькое заклятие от насекомых, и я готов буду отправляться!
– Не надо заклятий, Лукас, я приготовлю тебе масло аорид, нанесешь немного на руки и одежду, все мошки стороной облетать будут, – деловито посоветовала эльфийка, подходя к своему личному шкафчику. – Замечательное средство!
Не только маг, но и целительница хранила в рабочей зале кое-что самое необходимое из своих запасов ради экономии времени. Маленький темный флакончик со средней полочки появился на свет, Мирей встряхнула его, внутри тягуче булькнуло, и вынула пробку. Нетерпеливый Рэнд сунулся поближе, занюхнул и разочарованно признал:
– Шишками, лавандой и анисом пахнет!
Лукавый парень явно ожидал, что приятелю придется намазаться какой-нибудь особо мерзкой пахучей дрянью, и был изрядно разочарован приятностью запаха. Элька тоже понюхала пробочку. Свежий и хвойный аромат нежно пощекотал ноздри. Пожалуй, такой репеллент неплохо гармонировал с новыми духами галантного мосье.
– Гвоздика, базилик, – со своего стула, даже не вставая, прибавил к опознанным составляющим притирания Гал – обладатель уникального чутья оборотня с детских лет, проведенных в эльфийском мире, сохранивший знания о многообразии флоры.
– Все растения богаты эфирными маслами, – почесал щеку Макс и оставил свой, как обычно, слабо переводимый комментарий, – вероятно, они являются естественными синтезаторами аналога диметилфтолата.
– Премного благодарен, мадемуазель Мирей, – поклонился Лукас, поцеловав ручку жрицы, и, воспользовавшись пробочкой, привычно-автоматическим жестом «надушил» одежду, шею и запястья. После чего с очередным поклоном вернул флакончик.
Приблизившись к зеркалу, маг снова провел манипуляции с палочкой, превратив ее в жезл, шепнул одними губами: «Воилэр» – и нажал на перстень. Зеленый с золотом камзол мосье очень гармонично вписался в явленный зеркалом образ.
Серо-голубое небо, дарящее мелким дождиком, накрывало пейзаж сверху, в центре висел со своей трехметровой палочкой, будто колдун, страдающий гигантоманией или сильным сексуальным комплексом Лукас, а внизу стелился пестрый растительный ковер желто-зеленого, винно-красного, буро-коричневого и даже местами фиолетового оттенка. Выступали пушистые кусты темно-зеленой ивы и ваирника, местами проглядывали серые озерца чистой воды. На фоне этого основного сочетания цветов просматривались светло-синие верески, белые шапки ульварры, бледно-розоватые колокольчики запоздалого подбела, оранжевые ягодки морошки и бордовая брусника. Будь в команде художник, непременно полез бы за кистями и красками, чтобы сделать акварельный набросок, а так все любовались молча.
Через зеркало не было возможности ощутить течение энергий в узле ее концентрации, и проявлений, подобных тем, что наблюдались в недрах горы Арродрим у запертого магического источника, тоже не было, здесь ведь сила текла свободно, по природным каналам, измененным по естественным причинам. Но вычислениям Макса все доверяли безоговорочно, поэтому просто приняли как факт идею о том, что «копать надо тут и до обеда, вернее, до ужина».
– Интересно, – задумчиво протянула Элька, забираясь на сиденье кресла с ногами и подтягивая одно колено к груди, как любила, – это потому, что оно, болото, эльфийского мира или в таких местах вообще красиво бывает?
– Вообще, – с неожиданно умиротворенной улыбкой проронил Гал, несмотря на суровый нрав, ценивший прелесть природы, – каждый уголок любого мира прекрасен по-своему, надо лишь уметь видеть красоту.
– О да, – тихо согласилась Мирей, присаживаясь на свое место у зеркала.
– Значит, Лукас у нас теперь болотный ведьм! – хихикнула хаотическая колдунья, быстро переходя от умиротворенного созерцания природы к привычному шутливому настрою.
– Почему ведьм? Он же мужчина, честное слово, я, когда с ним в бассейне плавал, сам видел! – удивился Рэнд, столь же привычно подхватывая веселый треп. – Значит, он болотный колдун!
– Не-е, – отрезала Элька. – Болотных колдунов не бывает, это не фольклорно, только ведьмы, а поскольку Лукас – мужчина, значит, он болотный ведьм, и точка!
– А, ну если не фольклорно, тогда ладно, – под смешки друзей согласился вор. Сам свеженареченный «болотный ведьм» только едва слышно фыркнул, показывая, что оценил шутку.
Лукас хорошенько оглядел болото, повел рукой перед глазами, переключаясь на магическое зрение, и на бреющем полете двинулся в юго-западном направлении, выбирая самое подходящее место концентрации силы и площадку для мягкой посадки.
Через пару минут маг завис в воздухе, перехватил шест поудобнее и начал осторожно снижаться. Совет Гала не пропал даром, для приземления была выбрала самая большая, поросшая желтой травой и зеленым мхом кочка рядом с одной свободной от травы «полыньей». Лукас мягко коснулся травы своими элегантными туфлями с большими пряжками и высокими каблуками. Шорох и едва слышное чавканье органично влилось в шелест трав под легким ветерком, редкое лягушачье кваканье, далекий крик птиц «хорр, хорр», «цси, цси», тонкий писк потревоженных вторжением чужака насекомых и шум мелкого дождичка, оставлявшего жемчужинки капель на длинных волосах мосье.
Присев на корточки, Лукас уменьшил шест до миниатюрной версии, подлежащей хранению, спрятал его, вытащил их кармана бутылочку и как раз собрался опустить ее в воду. Хорошо, что только собрался, потому как, едва он наклонился к воде, лицо мосье сморщилось, и раздался оглушительный чих.
– Будь здоров! – от души пожелал приятелю Макс и сам почесал нос.
– Дело не в недуге, мосье, – отмахиваясь от средних размеров тучки жадно гудящих насекомых, отозвался маг, – мне в нос залетели эти надоедливые создания.
– А репеллент, масло отпугивающее, разве не действует? – удивилась Элька, привыкшая к безотказной, стопроцентной эффективности снадобий и молитв эльфийской целительницы, по какому бы поводу они ни были применены. Излечение тяжелейших ран и ликвидация прыща, совершенно некстати вскочившего на самом кончике носа, давались подруге одинаково легко.
– По-видимому, местным комарам не объяснили, что масло аорид должно их пугать, – с легкой досадой признал пострадавший.
Мирей виновато покаялась:
– Прости, Лукас, такое изредка случается с комарами, слишком примитивные создания.
– Не страшно, я сейчас поставлю полог, – не стал ругаться маг с той, что всегда желала только добра, и пробормотал под нос какую-то скороговорку, сопроводив ее прищелкиванием пальцами. Комары зажужжали еще веселее и накинулись на мосье с утроенной силой.
– Осечка вышла? – посочувствовала Элька.
– По всей видимости, эти гнусные создания невосприимчивы к магии в силу того, что обитают близ источника силы, – сердито отмахнувшись от надоедливых кровососов, пояснил Лукас. И, более не тратя времени на борьбу с превосходящими силами неуязвимого и более мобильного противника, потянулся бутылочкой к воде. Маг чуть передвинулся, ища более устойчивого положения на покачивающейся кочке. Носок туфли задел сливающуюся по цвету с желтоватой травой влажную жирную тушку. С негодующим кваком здоровенная бородавчатая жаба свечкой выпрыгнула из зарослей прямо на грудь мага. Не ожидавший такого коварства от представителя мира животных, Лукас потерял с трудом удерживаемое равновесие и с размаху плюхнулся на пятую точку. Хорошо еще, кочка была широкой и в меру устойчивой, она не ушла под воду. Впрочем, мелкий дождик в достаточной мере напитал траву, чтобы щедро намочить и элегантный камзол, и брюки мосье. А жаба, совершившая скачок, продолжала громко возмущаться и дергаться, ибо намертво запуталась лапками в пышном кружевном воротнике. Тот из белоснежного быстро превращался в грязно-пятнисто-мокрый. Шипя сквозь зубы что-то совсем незаклинательное, жертва жабьего терроризма сунула бутылку в карман и обеими руками принялась выпутывать земноводное из детали своего туалета под ехидный совет Рэнда:
– Лукас, чего ты медлишь? Давай целуй ее быстрее! Сейчас она в принцессу превратится!
– Мосье, кто вам сказал, что я питаю к лягушкам столь пылкие чувства? – почти злобно процедил сквозь зубы маг, слишком медленно продвигающийся по пути отдирания жабы от своей груди. – Кроме того, я, подобно мадемуазель, не желаю отягощать себя семейными узами и этикетными обязательствами!
– Да, точно, я слыхала, в тех краях, где жил Лукас, лягушек любят совсем иначе, особенно их лапки под соусом! – насмешливо поддакнула Элька.
Была ли жаба разумна, неизвестно, но вот инстинктом самосохранения, похоже, обладала отменным. Едва девушка заговорила про лапки и соус, как земноводное резко дрыгнулось, извернувшись совершенно немыслимым образом, выскользнуло из кружева, цепких пальцев мосье и бултыхнулось в травяную полынью, обдав своего незадачливого «жениха» столбом брызг. В полном молчании, бывшем куда красноречивее самой забористой ругани, Лукас отер лицо извлеченным из кармана и относительно сухим платком, вернул его назад и снова выудил бутылочку. Того, что сталось с его одеянием, франт предпочел не замечать.
– Прощай, любовь, ква-ква! – очень-очень тихо, чтоб не услышал приятель, шепнул на ушко Эльке Рэнд и сделал ручкой.
Если даже Лукас расслышал шутку, все равно предпочел сделать вид, что нет. Еще раз тщетно отмахнувшись от вездесущего гнуса, мокрый и грязный мосье опустил бутылочку в воду, наполнил ее до половины и шепнул:
– Мэжин!
«Храни!» – послышалось Эльке.
Закрутив крышку, маг нажал на перстень и, к громадному разочарованию голодающих насекомых, вознамерившихся хорошенько распробовать соблазнительного и с гастрономической точки зрения инкуба, исчез. Жалела ли о его исчезновении жаба, осталось команде неведомо.