ая девица на всю компанию! И если у тебя не выйдет, тогда я вообще не знаю, какая чистота нужна!
Девственная жрица Ирилии с достоинством кивнула, спокойно коснулась тонкими пальчиками ларца и откинула крышку под слаженный вздох облегчения. Элька невольно хихикнула, вспоминая басню незабвенного дедушки Крылова и ее конец, который даже в школе никак не могли правильно продекламировать учителя. Читая 'А ларчик просто ОТКРЫВАЛСЯ', педагоги упорно делали акцент на слове 'просто', не в силах сообразить, что ящик вообще не был заперт, и чтобы осмотреть содержимое, нужно было элементарно откинуть крышку.
Басенная мудрость Иван Андреевича сработала! Внутри ларца покоился весьма симпатичный венец из золотой проволоки и драгоценных каменьев, закрепленных в ее витом беспорядке. При ближайшем рассмотрении вещица казалась странной, но стоило взглянуть на нее с некоторого отдаления и весьма отчетливо проступали контуры прекрасного цветка вастрены с многочисленными лепестками и тычинками.
Убедившись, что работа сделана, Фин хлопнул Эльку по плечу и исчез из храма. Эльфы, кажется, даже ничего не заметили. Несколько секунд благоговейного молчаливого любования было подарено божественной святыне и столько же восхищенных взглядов целомудренной жрице Ирилии, ставшей ключом к зачарованному ларцу, а потом хаотическая колдунья осведомилась:
- Лукас, а ты вообще сможешь с этой вещью работать, коль у нее такие ограничения на допуск? Цензура пропустит?
- Боюсь, мадемуазель, сие дивное творение не потерпит моего присутствия, а плетение защиты практически блокирует ее полезные свойства, - сдержано, хоть и с разочарованием, отозвался инкуб, впечатленный оборонительными способностями эльфийской реликвии. Мосье мага можно было назвать как угодно, но уж не целомудренным девственником, наверняка. - Нам придется поискать другой выход, или, - мужчине уловил смену выражения на подвижной мордашке хаотической колдуньи, - у вас вдруг возникла какая-то идея из области хаотической магии, варианта 'а не плохо бы!'?
- Да. Она самая и возникла! А ты не будешь ругаться, возводить очи к потолку, кричать 'мадемуазель, я с вами поседею' и вызывать Гала для того, чтобы спеленал меня и оттащил в ближайший дурдом? - вкрадчиво уточнила Елена и впрямь, как всегда 'своевременно' стукнутая очередной идеей, от которой все сильнее начинали зудеть руки и ноги. И как обычно, проще было ее реализовать, чем выкинуть из головы, но девушка пока сдерживалась, правда, уже едва-едва.
- Non, mon ange, пробуйте, - разрешил, почти попросил, маг.
Он уже немного привык доверять Элькиным душевным порывам, казавшимся поначалу сущим сумасбродством, но в итоге всегда оборачивающимся к вящей выгоде команды. Пусть и происходило все не без нервотрепки для последней, в частности, для мосье мага, считавшего, что магия наука, хоть и творческая, но точная, и не любит легкомыслия. Первое время Лукас все ожидал какой-нибудь глобальной катастрофы и выволочки от Совета Богов за недогляд, потом подумал, что если б за Элькой требовался строгий контроль, ее ни за что не допустили бы к работе в команде, отнюдь не всегда способной смирить хаотические порывы, и практически перестал волноваться.
- Давай быстрее, я же сейчас от любопытства умру, чего ты такое задумала, раз такие условия ставишь! - плюхнувшись в кресло, взвыл Фин, чуть ли не выдирая светлые волосы.
- Спасибо! - просияла улыбкой Елена и быстренько, пока ей что-то творить (или уж вернее, вытворять) не запретил 'душка' Гал, обратилась к эльфам: - Мне потребуется оторвать один лепесток с какой-нибудь вастрены цветилища. Можно?
Иолир, высший цветилец и молодой Атриэль переглянулись в некотором недоумении. Вероятно, к ним никогда ранее с такой кощунственной просьбой никто не обращался. Лишь Лучнитэль и ее спутницы плели венки из священных вастрен. Но те, кто пришли на помощь, уже успели сделать немало для мира и собирались, как эльфы поняли из таинственных разговоров, продолжать помогать.
- Ради Эннилэра! - дал решительное согласие высший цветилец, склонив голову.
- Тогда вы выносите ларчик с венцом к цветам! Он и впрямь пригодится в качестве модели! - предложила Элька и спросила подругу, обычно понимавшую ее не то, что с полуслова, даже с полужеста-полувзгляда, как оно и бывает всегда с настоящими друзьями:
- Мири, как думаешь, твоя богиня поможет силой другим цветилищам, если они окажутся связаны в единую систему, сеть, о которой говорил Лукас. Временно, пока Макс нам не найдет большой стационарный источник? Если что, можешь еще из шара Лахтера хаотической магической силы подкачать. Там, кажется, много осталось, тебе только подключиться к нему надо будет....
- Ирилия видит твои намерения и одобряет их, - немногословно согласилась эльфийка, в золотых глазах ее плеснулось неотмирное божественное сияние посвященной - Очей Ирилии. - Мы сделаем! Действуй и ты!
Таким тоном обычно она говорила не сама, а от имени богини, с которой находилась в постоянном контакте, зато по губам Мирей проскользнула самая настоящая собственная улыбка-предвкушение. Жрице не меньше Рэнда нравилось наблюдать за вытворялками подруги, а может быть, нравилось и некой богине Ирилии, только, храня божественный имидж, она не объявляла об этом столь открыто.
Больше никого и ничего не ожидая и ни о чем не спрашивая, Элька резанула к клумбе, эльфы и дух чуть ли не бегом устремились за ней, венец, с которым, небось, никто, даже Лучнитэль, не обращался столь бесцеремонно со дня сотворения, жалобно позвякивал в ларце. У Цветилища девушка ненадолго притормозила, нагнулась, отщипнула первый попавшийся лепесток у первого попавшегося цветка-неудачника, или наоборот, редкостного везунчика, коему посчастливилось войти в историю спасения мира, а потом....
Елена запрыгала на одной ножке вдоль клумбы, размахивая рукой с зажатым в ней лепестком и громко, но совершенно не мелодично завопила во все горло:
- Лети, лети, лепесток, через запад на восток, через север, через юг, возвращайся, сделав круг, храмы в сеть соедини, клумбам снова цвесть вели! Быть по-моему вели, чтобы все Цветилища Эннилэра снова жили!
- ЧТО? ОНА? ДЕЛАЕТ? - оторопело, с многозначительными вопросительными паузами после каждого слова, буквально пропечатавшегося в воздухе прописными буквами, поинтересовался в пространство вор, пока Элька развлекала общество 'шаманскими плясками' без бубна на одной ноге.
- Полагаю, колдует, мосье, - меланхолично отозвался Лукас, пустивший процесс на самотек, и скрестил руки.
Продолжение его ответа потонуло в грохоте и звоне, издаваемом Шпильманом, отлучавшемся в процессе поиска ларца ненадолго и явившемся в зал совещаний с кучей каких-то приспособлений наперевес. Эти штуки выглядели для окружающих не менее дико, чем скачки у клумбы Елены. Впрочем, Мирей, ничуть не смущенная действиями подруги, уже опустилась на колени у клумбы и положила руку на шар Лахтера, источающий золотистое сияние. По другую сторону от эльфийской жрицы высший цветилец, повинуясь ее властному жесту, пристроил ларец со священным венцом.
Тем временем легкий свежий ветерок - вестник наступившей осени стал сильнее, он развевал, будто флаги, длинные волосы эльфов и полы их одеяний, воздух почти потрескивал от сгущающейся силы. Особо мощный порыв налетел и вырвал из рук хаотической колдуньи лепесток вастрены, вырвал и понес. Тут же засияли сильнее камушки в переплетении золотых нитей венца, символизирующих Цветилища мира, а жрица звонко запела молитву Ирилии о всеобщем процветании.
Ветер резко улегся. Опустилась почти полная тишина, в которой продолжал звучать мелодичный голос Мирей. Элька тяжело дышала, почему-то впечатление было таким, что она не проскакала на одной ножке несколько метров, а обежала все триста тридцать три святилища, ни разу не присев отдохнуть. Девушка рухнула на травку рядом с поющей подругой и закрыла глаза. Раскинув руки, хаотическая колдунья слушала песню и чувствовала всем телом, все душой, как, повинуясь ритму и музыке, течет от хрупкой фигурки жрицы - проводницы воли светлой богини - энергия, течет, через сеть, сплетенную хаотической магией, на Эннилэр, в Цветилища, даря жизнь увядающим цветам и надежду опечаленным сердцам эльфов.
А потом, снова налетел порыв ветра и вновь все стихло. На грудь Елены из невообразимой высоты медленно-медленно, будто вальсируя, спланировал лепесток. Круг замкнулся! Последнее слово песни прозвучало, умолк последний звук. Элька потихоньку села, стряхнув в сторону синюю частицу вастрены, Мирей отняла руки от шара и ларца, чуть наклонилась в сторону. Девушки встретились плечами и снова замерли, набираясь сил, а, быть может, делясь ими друг с другом, без всякой магии или божественного вмешательства, так, как свойственно настоящим друзьям в любом из миров. Высший Цветилец осторожно, почти украдкой, подобрал лепесток, ставший участником магического действа, и благоговейно опустил его в ларчик, как еще одну святыню нового Эннилэра.
- Есть, мадемуазели! У вас все получилось! - выдохнул Лукас, следящий за происходящим у Цветилища магическим зрением. - Сеть сплетена и насыщена энергией. Теперь ваша очередь, мосье Шпильман!
Ответом магу стала очередная порция грохота в непосредственной близости у зеркала, с которой слилось сосредоточенное сопение технаря: 'Иду! Иду!'.
Глава 8. Мокрое дело
Перед группой восторженных эльфов и духа той же этиологии явилось очередное сюрреалистическое видение. Это был нелепый лохматый парень в мятой футболке и накинутом поверх просторном камзоле Гала, который оборотень, успел навязать торопливому товарищу в предпоследний момент, страхуя от простуды. Все бы ничего, но в последний момент перед отправкой технарь успел зацепить столик с закусками и напитками, да так здорово, что теперь левую полу камзола украшало здоровенное пятно от сока грановики, прежде находившегося в бокале Мирей. Подхватить тару, не по