- Я под заклад компанию поставил, все равно: что так, что эдак могу ее потерять. Хвалил себя, отличное решение, молодец, Лесли, но все пошло наперекосяк.
Он стукнул кулаком о кулак.
- Заказчику кто-то стукнул, что я от приставов прячусь, а, значит, банкротством. Я его полчаса умасливал, почти уломал, что все обычная бизнес-уловка, как прямо во время нашего разговора ему портал сработал, но никто в него не прошел. Никто! Ни люди, жеребец. Вот маг и вспылил.
- Ничего себе вспылил, - Гровер возмущенно развел руками, - да это ни в какие ворота - дом ломать и проклятие накладывать. И что теперь?
- Неделю дал на исполнение. Это не просто груз, а подарок для его дочери на свадьбу. Говорит: «Расстроишь мою Ялинку, жить сам не захочешь».
Лесли потер запястье, которое обвивала татуировка веревочной петли. Лисичка подняла тонкую кисть с точно таким же рисунком. На вид ничего страшного, но испытывать терпение мага-ритуальщика, попытаться уничтожить заклинание никому из присутствующих даже в голову не пришло. Эти ребята, обычно чистокровные люди, славились своей педантичностью и трепетным отношением к точному исполнению взятых обязательств.
- И где сейчас жеребец? - спросил Дюк.
- Я уже отправил в контору летуна за новостями, - сообщил Лесли, - но ответа пока не получил.
В холле звякнул колокольчик,сообщая о посетителе.
- О, это, должно быть, ответ от моих, я попросил прямо сюда направить. Прятаться уже смысла нет.
Все отправились вниз узнавать новости. На пороге стоял бравый рыжий молодец с семейным хитрым прищуром и в фуражке с надписью «Транспортная компания Фишер и сын».
- Виноваты, шеф, - сообщил он без капли реального сожаления, - эта скотина никого не слушает, в портал лезть отказывается. Шелли получил копытами под зад и теперь страдает от геморроя, Анс повез третье авто в починку, механики говорят, что больше нам ничего не пришлют. А у меня отпуск. Со вчерашнего дня.
- Разжижение мозга у тебя со вчерашнего дня, - раздался пиляще-пронзительный голос. Из кустов, в которых перед дракой прятались Лесли с Дюком, показалась белая лошадиная задняя нога с острым копытом. Дернулась пару раз и спряталась. Кусты затряслись.
- Ну ладно, шеф, - заторопился рыжий, - вот документы, накладные. Все в полном порядке. А мне пора.
И исчез. Если бы Иви не знала, что маги из оборотней никудышные, заподозрила бы талант иллюзиониста в молодом парне. Он буквально испарился в воздухе.
- Кхе-кхе.
На глазах онемевшей четверки из зеленых зарослей вышел маленький белый единорог с гордо закрученным рогом почти с него ростом. Посмотрел на темнеющее небо, на дом и сообщил:
- Скоро ночь. У вас достаточно комфортная конюшня? И где девственница, которая споет мне колыбельную?
Глава 15. Единорог за дверью
- Предлагаю это бесполое нечто разместить в кладовой.
- Протестую, я жеребец. Как вы смеете?!
- Ладно, пусть пони поспит в кладовой.
Гроверу очень не понравился объект для транспортировки. Возможно, потому, что единорог объявил во всеуслышание, что Гровер – «самый потасканных из всех» и «пусть держится подальше от моей чистой белой шкурки».За это острый на язык волк посмеялся над небольшим по размеру «жеребцом» и жестоко преобразил его в «пони». Гровер никогда не скрывал своего обширного опыта, но сейчас, перед Иви, упоминание о прошлых многочисленных связях его напрягло. Тем более, по его мнению, Дюк отставал совсем ненамного. К тому же то, чем раньше волк гордился, из уст белого пони звучало как-то… скабрезно. В доме залетали искры.
- Девочка, - царственно обратился новоприбывший к Иви, - ты здесь самая приличная. Разрешаю тебе почесать мне бочка перед сном.
- О диван почешись, - грубо ответил Гровер, который мгновенно заподозрил «жеребца» в потенциально дурном влиянии на лисичку.
- Давайте не будем ссориться, у нас еще большая дорога впереди. Придется привыкать друг к другу, - дипломатичный Лесли старательно улыбался единорогу и пытался увести того от волков и Иви. Но «жеребец» уже наметил интерес и не был намерен отступать.
- Она самая приличная из вас, пусть она мне хоть спальню покажет, - раскапризничался он, топоча копытцами.
Иви вздохнула. Не стоит скандалить перед сном. И так все уставшие, расстроенные, нервные. Успокаивающе погладив Гровера по руке, лисичка повела единорога в небольшую хозяйственную комнату с пустыми полками. Пока в доме не появились постоянные проживающие, в нем не было мелких сувениров, декора, и, конечно, ломящаяся от запасных вещей в обычных жилых домах кладовая стояла гулко свободная.
- До чего меня довели, - с надрывом произнес единорог, осмотрев комнатку, - где приходится копыта ставить. А все мое бесконечное терпение виновато, поистине золотое сердце у единорогов! Валентайн!
- Что? – не поняла Иви.
- Валентайн меня зовут. А тебя как?
- Иви. Приятно познакомиться.
- Растущая, значит. Хочешь со мной переночевать? Не доверяю я этим звериным мордам за дверью. Блудливые, печати негде ставить. Я, со своей тонкой душевной организацией, рядом с ними прямо чешусь весь, и копыта ноют. Клянусь сочной травой, дорогая, они начнут приставать к тебе ночью. Так что можешь оставаться здесь, только коврик себе принеси. Ах, как жаль, что ты не девственница. Тогда мой подвиг по твоей защите был бы более весом. Но, что уж тут, защитим остатки твоей крошечной нравственности.Единорог болтал и болтал, крутясь на месте и приноравливаясь к месту своей случайной ночевки, не замечая сконфуженности лисы.
- Спасибо, уважаемый Валентайн, очень лестное предложение, но у меня наверху спальня. Спокойной вам ночи.
Быстро пробормотав слова прощания, красная от стыда Иви вылетела из кладовой, прикрыв за собой дверь, и сразу уткнулась к грудь поджидающему Дюку.
- Все хорошо? – он обнял ее за плечи и поцеловал в макушку.
- Да, - шепотом ответила лисичка, - только пошли быстрее на второй этаж, чтобы Валентайна не расстраивать. У него тонкая душевная организация.
Волк молча покачал головой и нечитаемым взглядом посмотрел на дверь, за которой приготовился ночевать ворвавшийся в их жизнь оплот нравственности.Вместо того, чтобы идти к лестнице, куда его тащила лисичка, Дюк поймал ее за талию и с удовольствием поцеловал в хрупкую шейку, щекоча губами и вызывая мурашки на чувствительной коже. Иви от неожиданности ахнула, сразу прикрыла рот ладошкой, но звук уже было не поймать.За дверью кладовой возмущенно запыхтели и затопотали. Валентайн услышал бесстыдные непотребные звуки и выказывал праведное возмущение.
Иви вырвалась из рук улыбающегося Дюка и птицей взлетела по лестнице. Она в чем-то понимала единорога. Одинокая девушка среди трех мужчин, не родственница, не невеста. Так, партнерша по случайной связи с приезжими волками, связи волнительной, но краткосрочной. Другая бы оборотница пожала плечами и забыла. А Иви, Иви смущалась, терялась в собственных мыслях. Щеки пылали, шея хранила ощущения губ. Лиса ахнула, приподняла подол и застучала туфельками по ступенькам еще более бойко.
Волк, качая головой, пошел за лисой. Он сам не очень понимал, как короткий заезд в провинциальный город по делам превратился в целых ворох проблем и ответственности, но сдаваться не намеревался. Его волк считал маленькую лисичку парой, да и сам Дюк глаз не мог отвести от эмоционального, стыдливого, нежного лица девушки. Ему даже понравилось смущать. А еще больше заводило, как стыдливость лисички после их с братом ласк переходила в настоящую страсть. Ну красота же.Со второго этажа раздался тихий вскрик. Волк ухмыльнулся, брат-таки поймал бегущую лисичку.Охота – важная часть удовольствия. Дюк легко взбежал наверх, тенью проскочил в комнату мимо брата, обнимающего слабо вырывающуюся Иви.
- Гровер, не надо тут, отпусти меня, - слышен был шепот девушки.
Она отталкивала мужские горячие ладони, поглаживающие шею и ключицы, еле слышно рычала, когда Гровер расстегивал пуговички блузы. И даже куснула его за потерявший осторожность палец, решивший скользнуть по губам.Выскользнув из рук Гровера, лисичка бросилась в комнату.
И сразу, буквально шагнув внутрь, была схвачена уже поджидающим там Дюком. В молчаливом фырчащем бою более сильный противник лишил Иви юбки, зато получил пару царапину через всю щеку. Сопротивлялась лисичка с огромным удовольствием, ухитрившись пару раз пихнуть волка острым локотком. Скинув туфли и запрыгнув на кровать, она сдула с лица выпавший из прически локон и по-боевому сжала кулачки.Вошедший Гровер закрыл дверь спальни изнутри и, крадучись, начал обходить кровать. Оба волка скидывали одежду, тяжело, взволнованно дышали и жадно разглядывали девушку, стоящую на кровати в расстегнутой блузе и панталончиках.
- Иви, подойди, детка, поближе, - сказал, сглотнув слюну, Дюк.
- И не подумаю, - ответила лиса, опасливо отступая назад.
С другой стороны кровати ее уже поджидал затаившийся Гровер, он дернул за тонкую ткань, и она легко треснула, раскрывая панталоны по шву. Некоторое время волки просто гоняли раскрасневшуюся Иви друг к другу, не в силах остановиться, любуясь то голенькими белыми ягодицами, то шелковистой дорожкой волосков в развилке стройных ног. Потерявшая голову лиса тихонько повизгивала от ласковых касаний и аккуратных шлепков. Когда Гровер, останавливая охоту, обхватил ее за бедра и поцеловал в нежный живот, она дрожала, словно в первый день знакомства в баре.
Ноги подвели, обмякли от слабости, и она осела на кровать, не сопротивляясь уже более требовательным объятиям Гровера. Сам пребывающий на пределе возбуждения, волк не пытался больше затягивать игру, и без всякой нежности раскинув ноги лисички, крепко ухватил внутреннюю поверхность бедер сильными загорелыми пальцами, темное на светлом, а затем медленно лизнул по бледно-розовым лепесткам. Дюк включил лампу, оба уже поняли, что особым удовольствием становится смотреть.
- Быстрее бы домой, - сказал Дюк, не отрываясь наблюдая за братом и невольно облизываясь, - выть сейчас хочется, болит внутри, волк с ума сходит.