Его волк бесился от желания сообщить миру, что догнал свою самку, а в доме, где они были не одни, человеческая ипостась это запрещала. Дюк присел на кровать, уже совершенно обнаженный, готовый, с жестко стоящим внушительным орудием, угрожающе покачивающимся в паху. Иви моргнула и застонала. Она знала, какой нежной и невыносимо сладостной может становиться эта пугающая мощь.
Зарычав, она вцепилась коготками в мускулистое бедро Дюка, подтягивая волка ближе к себе. Он нежно погладил ее по голове, продолжая за Гровером. Тот иногда поворачивал скуластое, более изящное, чем у Дюка лицо, чтобы продемонстрировать брату, как томительно сладко движется язык по розовой, подрагивающей плоти.
Внимание было настолько напряженным и сконцентрированным, что Дюка пробило внезапным острым удовольствием, когда теплый, ласковый язык неожиданно обежал головку, а пряди волос Иви протанцевали по его бедрам. Подкравшейся Иви тоже досталась добыча, которую она пожелала. Пойманный врасплох Дюк беспомощно ахнул и содрогнулся, поворачиваясь к лисичке словно подсолнечник к солнцу, уже не обращая внимание на брата, весь поглощенный сильным пронизывающим наслаждением от поглаживаний язычка.Теперь уже,приподнявшийся Гровер,хрипло дыша,смотрел за их действиями.
- Ивиии,- простонал Дюк, выгибаясь, даря себя, опасаясь коснутся белоснежной головы и спугнуть ошеломляющую ласку.
Проведя пальцем по раскрывающимся цветком складочкам, волк привстал, довольно рыкнул и приготовил свою каменную от напряжения длину для первого входа, когда за дверью раздался топот копыт, цокающих по лестничным ступенькам, и звонкое, на весь дом:
- Вы что там с девушкой делаете, бессердечные?
Глава 16. Новости, которые мало кого интересовали
Волки замерли, не веря ушам.
- Он труп, - зло сообщил Гровер.
- Просто пострадавший, - поправил его Дюк, успокаивающе понижая голос, - не забывай, он нужен для доставки в столицу, ради Иви. Ему пара тумаков, Гровер, и достаточно. Только без травм.
- Комплектация доставки не оговаривалась, - мрачно ответил ему брат. И выскочил из спальни навстречу приближающемуся цокоту копыт.
Дверь хлопнула, оставив Дюка с Иви дожидаться развязки. Волк хмыкнул и обнял приподнявшуюся лисичку. Вид у него был вполне довольный несмотря на внезапное вмешательство единорога. Он заворожено провел пальцем по припухшим красным губам Иви и потянулся за поцелуем.
- Подожди, - отпрянула девушка, - так нельзя. А вдруг твой брат его обидит? Гровер без одежды выскочил, он трансформироваться решил?
За дверью истошно завопили.
- Это мне?! Я не могу это видеть. Помогите! А! Вы ошибаетесь! Я мальчик!
- Да мне плевать, мальчик ты или девочка! Ты зачем сюда поднялся? – раздалось в ответ яростное рычание.
- Не для этого, вы неправильно поняли. Мало того. Я вообще не поднимался, - отрицал заикающийся от страха единорог. – Считайте, просто ошибся этажом. Не нужно мне так угрожать, я же впечатлительный и память хорошая. Небеса! Моя бедная нравственность. Я понятия не имел, что вы так малоразборчивы.
Слова звучали все тише, топот удалялся. Через минуту в спальню вернулся задумчивый Гровер.
- Ничего не понимаю, - сказал волк, - думал этот слизняк настроение нам испортить собрался. А он вроде ошибся. Трясся и глаза таращил. Может тебе, Дюк, надо было выйти, поговорить с ним? Я вообще ничего не понял.
Иви посмотрела на обнаженного Гровера, чей интерес к продолжению ласк оставался очевиден, и захихикала.
- Хорошо, что Дюк не вышел, - сказала она и нежно того поцеловала.
Они продолжали целоваться, когда Гровер, наконец-то, добрался до цели, и со стоном соединился с Иви. Потом она целовалась с Гровером, когда братья поменялись. Засыпали они обнявшись.Иви попробовала рассмотреть татуировку на тонкой кисти, но Гровер выключил свет, а Дюк шептал ей, чтобы не обращала внимание, это такие мелочи, они скоро все уладят. Действительно, волноваться совершенно не следовало, когда оба Томаса были рядом. И она быстро уснула.Ночью лисе пришлось несколько раз расталкивать волков из-за того, что они слишком плотно зажимали ее с двух сторон.
- Домой купим кровать побольше, - сонно проговорил Гровер после очередного тычка.
- На полкомнаты, - поддакнул Дюк, потирая бок.
- У меня просто будет отдельная спальня, - пробурчала Иви. И тут же была спеленута чуть не до хрипа вдруг тесно придвинувшимися братьями.
Утром, спускаясь по лестнице, помятой и недовольной слишком неудобной ночевкой, она услышала сдавленный шепоток:
- Тсс! Иди сюда.
Из приоткрытой двери кладовой торчала голова пугливо выглядывающего единорога. Он зыркнул в сторону столовой и тихо ей сообщил:
- Бедняжка, ты вообще не виновата, он же просто монстр. Я не смог уснуть всю ночь, боялся, мне приснится это в кошмарах. Ты…
- Валик! Иви! – раздалось из кухни. – Идите завтракать.
- Валик? – сорванным тоненьким голосом переспросил единорог. – Он назвал меня «Валик»?
- Это сокращенно, по-дружески, - предположила девушка.
- И как тебя называют по по-дружески? Иви? Этот сокращенно от чего, от Иви?
Лиса вздохнула, как же тяжело оказалось разговаривать с единорогом, сплошное болезненное самолюбие.Валентайн наклонил голову, подставив покрытый белыми кудряшками лоб, и печально вздохнул.
- Ужасный контракт, среди каких чудовищ приходиться выживать гордой душе. Чеши меня быстрее, глупая добыча зубастых монстров, пока я еще больше не расстроился.
С опаской протянув руку, лисичка погладила по шерстке вокруг рога. На ощупь она была нежной, шелковистой, с едва заметной бирюзовинкой в оттенке.Единорог прикрыл глаза, довольно вздыхая. Когда Иви остановилась, пони даже пободал ее ладонь, намекая хорошее дело надо продолжить.
- Подожди, мне кажется или кто-то открывает дверь? – тихо прошептала лисичка.
Они осторожно выглянули из-под лестницы и обнаружили, что в дом вошла крупная темноволосая женщина, одетая как на званный прием в роскошное платье до пола.
- Гро, Дюк! – гаркнула она. – Лес, дорогой! Где вы?
- Только имя Дюка не сократила, - прошептал Валик, - а с остальными - по-дружески.
- Где эти придурки, - тихо пробормотала гостья, закрывая дверь, - только бы дома были.
Парочка под лестницей переглянулась и спряталась поглубже. Лисичка женщину прекрасно помнила по празднику в честь обручения Фишера. Именно эта дама сидела со стороны будущей невесты и грозно сверкала глазами, стоило не седым особам женского пола слишком близко подойти к жениху. Будущая теща собственной персоной появилась в доме, откуда они собирались уехать сразу после завтрака.
- Валик! Иви! – из кухни вышел Дюк и замер при виде гостьи. – О! Тетя Эмбер?
- Дюк, малыш, - нежно, насколько позволял рокочущий голос, произнесла женщина, окидывая здоровенного племянника пытливым взглядом, - мне сообщили, что здесь вместо вас живет Лесли с какой-то... девкой.
Дюк медленно вытер пальцы о передник, явно выигрывая время. Был он без рубашки, очень домашний и, в отсутствие Гровера, растерялся от необходимости водить за нос собственную, пусть и троюродною тетушку.
- Ты что, врать мне задумал, мальчишка, - рявкнула тетя Эмбер, заподозрив неладное. Она явно привыкла внутри семьи решать дела громкостью голоса.
- Миссис Моррисон?! – на крики из кухни вышел Лесли. Он сделал небольшую паузу, смерив с ног до головы гостью. – Не ожидал вас увидеть в доме нашей семьи. Но даже рад, хотел с вами поговорить перед отъездом и не мог найти, на письма вы не отвечаете. Прошу в гостиную.
Много поколений отборного генетического материала и годы отличного воспитания создали экземпляр штучной работы по имени Лесли Фишер. Слова его были легки, выражение глаз холодно, движения изящны. Дюк невольно уважительно цокнул языком, понимая, почему тетушка так мечтала породниться с Фишерами, называя их одним из самых достойных семейств города.
- Мальчик мой, - завопила дама и бросилась оторопевшему лису на шею. Ее пробег мимо лестницы вынудил Иви сделать шаг назад и невольно прижать к стене Валика. Тот возмущенно боднул лисичку, и она вскрикнула, выдав их убежище.
Висящая на Лесли миссис Моррисон оглянулась и яростно засопела. Ее зеленое шелковое платье, украшенное тончайшими вальенскими кружевами, угрожающе затрещало, с трудом выдерживая бурное негодующее дыхание.
- Это она? - процедила будущая теща. - Та самая девка, с которой ты проводишь дни перед свадьбой? Ты хотя бы подумал, какой это удар для твоей невесты, невинной нежной Ялинки? А что скажет твой дед, достопочтенный Аристарх Фишер? Какой позор!
Она расцепила руки, позволив побелевшему Лесли опять дышать, и захлопала себя по вздымающемуся бюсту в поисках сердца.
- Полицейские говорят, здесь была пьяная драка. И ты с девицей,- она вдруг застыла, тыкая в порозовевшую от стыда Иви пальцем, - а я ее помню, ах лиса, глаз с тебя на вечере не сводила, слюнями бесстыдница исходила. Лесли, дорогой, да по ней же видно, что клейма ставить негде. А Ялинка наша из семьи чистой, достойной. Я, кроме своего мужа, вообще по парням не шастала, на клановых сборищах не отжигала. Мы...
Боднув Иви,еле стоящую на ногах от ужаса,из-за её спины вышел маленький пони с длинным закручивающимся рогом.
- Хватит кричать, - сказал он капризно, - давно завтракать пора, а вы все, женщина, не уйметесь. Лисичка пару дней как не девственница, тьфу на этот порочный дом, тут я с вами согласен. Но и вы насчет одного мужа загнули, милочка, остальные сто семь ваших партнеров я бы вполне за мужчин посчитал, судя, гм, по оставленным следам. И еще... Быстрее показывайте мне свою невинную Ялинку, у меня без общения с девственницами тик начинается и копыта холодеют.
С каждым словом Валика у миссис Моррисон все шире открывался рот. Пару раз она пыталась прервать речь единорога, но Валик не дал ей ни шанса, тут же повышая голос и стуча копытцами. Под конец речи Дюк еле сдерживал смешки, а Лесли опасно щурил глаза, запоминая каждое слово единорога.